Когда Эмиль позвонил великому и ужасному секретарю Кантарини, у Кайри сердце замерло от страха. Стоило Эмилю только пожаловаться на него, и родители сами засунут его на ближайший звездолет с кляпом во рту и завернутого в ковер. Все в столице знали Бо. Его боялись, пожалуй, больше, чем самого Кантарини. Если тот, как всякий альфа, не всегда вдавался в мелочи и подробности, то у Бо хватало терпения и методичности добраться до сути проблемы, а потом изощрённо и планомерно наказывать виновных.
Бо был бессменным секретарем Кантарини с незапамятных времен. И как всякий омега под крылом сильного альфы имел практически неограниченные возможности. Многие считали их любовниками, но Кайри никогда не верил этому. Их связь была другой, более тесной, чем у тех, кто просто делил одну постель. Любовники рано или поздно ссорятся, а Доминик и Бо были неотделимы друг от друга, как свет и тень. Бо и был практически тенью Кантарини. И, действуя из тени, был незаметен и неуязвим. Горе тому, кто вызвал его неудовольствие. Бо находил слабые места и, не стесняясь, бил по ним до тех пор, пока соперник не сдавался и не убегал, поджав хвост. А у родителей Кайри слабых мест было великое множество. Когда на одной чаше весов окажется семейный бизнес, а на другой - непутевый сын, то неизвестно, что перевесит…
Но стоило Кайри услышать, что Эмиль жалуется не на него лично, а просто переживает за ситуацию в целом, как у него отлегло от сердца. А когда омега отказался бросить его и променять на другого агента, то сердце альфы сделало такой пируэт, что чуть не выскочило из горла! Альфа от счастья чуть не упал на колени, молясь всем святым за такое счастье! Его пара, его нежный Эмиль не отказывается от него, он хочет и дальше быть с ним. Пусть сейчас только из-за работы, но это давало ему шанс доказать ему, что он изменился и покончил со своим прошлым.
Усаги начал репетировать с оркестром. Эмиль восхищенно наблюдал, как из кучки разрозненных музыкантов рождается единый организм, который дышит в такт по мановению дирижерской палочки. Вскоре появился Томо, который увел Эмиля пообедать, попутно объясняя, как важно, чтобы музыканты сработались с дирижером. Потому что когда дело дойдет до озвучки, то музыку придется накладывать на кадры с ювелирной точностью. Эмиль был с этим полностью согласен. После обеда Усаги начал разбирать с оркестром партитуру. Работа была кропотливая, и Эмилю оставалось только с любопытством наблюдать за работой профессионалов. Он понял, что в ближайшие дни ему здесь делать нечего.
Кайри, увидев, что Эмиль загрустил, сразу пообещал найти для Эмиля еще заказчиков. Омега ему в ответ благодарно улыбнулся. Они вдвоем сидели в студии, пока на улице не начало темнеть, и музыканты не стали собираться по домам. Кайри предложил поужинать вместе. Эмиль скептически поднял бровь и сообщил, что после утреннего происшествия, он еще не готов к дальнейшим экспериментам.
Кайри ухмыльнулся в ответ и быстро довез омегу до дома. Они договорились, что Эмиль завтрашний день проведет дома. Он хотел подобрать для Мими-попс все необходимое, чтобы больше об этом не думать.
***
В утренних изданиях желтых газет были фотографии и небольшая заметка о том, что Кайри в очередной раз подрался с папарацци. Эмиль с интересом посмотрел на эти фото. Они были сняты у больницы, но с такого ракурса не была видна даже скамейка, на которой сидел Эмиль, так что он не попал в газеты. Бо умел выполнять обещания.
Утро Эмиль начал со свежей выпечки и кофе. Он сидел на кухне и прислушивался, не раздастся ли характерное постукивание тросточки Тая. Было немного грустно, что они так и не поговорили об операции. Эмиль ругал себя за то, что так навязывался альфе, ведь возможно у него кто-то есть. Сердце немного сжималось от подобных мыслей, но это все равно не влияло на его решение оплатить операцию альфе. Ведь это очень несправедливо быть слепым из-за того, что просто нет денег.
Тай так и не появлялся. Эмиль вздохнул и отправился наверх отбирать ноты для Мими-попс. Отложив несколько работ, он задумался. Они были у него в единственном экземпляре, и если он их отдаст, то что останется у него? Да и отдавать свои работы, написанные карандашом на дешевой бумаге, было как-то неловко. Эмиль перезвонил Кайри и, объяснив, что его смущает, попросил совета. Кайри довольно улыбнулся и сказал, что все устроит.
Вскоре альфа примчался с ноутбуком и сканером. Он копировал текст, а умная программа превращала рукопись в изящные строчки привычного для глаза машинописного текста. Кайри довольно шелестел бумагами на столике, а Эмиль все еще прислушивался к уличным шумам, Тая так и не было слышно. Эмиль перебирал свои работы и вспоминал, когда и для кого они были написаны. Он сел за инструмент и открыл крышку. Малыш довольно отозвался, когда омега прикоснулся пальцами к клавишам.
А Эмиль вдруг вспомнил, что вполне может навести справки у хозяина магазина. Да и чтобы встретиться с Таем, совсем не обязательно вылавливать его, стоя у окна и вздыхая. Можно просто вызвать его для настройки Малыша. Тем более, что у него битые колки, и через пару недель вызов настройщика станет насущной потребностью. И тогда Тай не решит, что он домогается его всеми доступными методами. Если ему так важно сохранить самоуважение, то надо попробовать найти другой способ помочь ему. Только, какой?
Кайри закончил обработку нот и теперь наблюдал, как Эмиль думает во время игры. То, что это были именно мысли, он уже не сомневался. Для этого было достаточно слушать и смотреть, как мелькают эмоции на лице омеги. Похоже, Эмиль грустил о чем-то, а теперь решился на что-то важное. Интересно, на что? Надо найти ему побыстрее новый заказ, чтобы вновь был повод для встречи, и заодно доказать Эмилю что ему можно доверять и он может о нем позаботиться.
***
На следующий день Кайри позвонил Эмилю ни свет не заря, чтобы узнать, можно ли к нему привести очередных заказчиков. Омега растерянно улыбнулся и в спешке принялся наводить порядок после вчерашнего «творческого вечера». Собрав раскиданные по полу нотные листы, Эмиль начал их сортировать и заодно пересматривать. Не все нравилось утром, что вчера вечером казалось просто замечательным. Эмиль, услышав звонок в дверь, просто сунул все листы в пустую папку и побежал открывать дверь.
За дверью стоял Кайри в компании двоих здоровых альф. Кайри представил их и коротко объяснил ситуацию. Оказывается, они снимали сериал для омег и хотели новой, интересной музыки. У них была уже отснята пилотная серия и теперь им нужен саундтрек для нее. Они показали Эмилю отснятый материал и рассказали вкратце сценарий. История была достаточно банальна и похожа на все остальные омежьи сериалы. Невинный омега и брутальный альфа, непонятая любовь и страдания, которые герои должны перенести, чтобы обрести совместное счастье.
Эмиль со вздохом подумал о Тае. Его чувства к альфе тоже бы выглядели достаточно банально, если бы он решился рассказать о них посторонним людям. Но вот для самого Эмиля они были особенными, волнующими и полными глубоких переживаний, которыми не так-то просто поделиться. Эмиль сел за инструмент и попытался передать всю эту гамму чувств в музыке. Получилось немного сумбурно, больше похоже на танго, чем на вальс.
Эмиль в очередной раз вздохнул и кротко посмотрел на альф. Первый улыбался, второй хмурился, при этом они умудрились его так похвалить, что у него появилось ощущение, будто его отругали. Альфы хотели чего-то более ровного и мелодичного. Эмиль сыграл. В этот раз понравилось второму, а первый недовольно кривился. Эмиль перепробовал все возможные вариации, танцевальные мелодии и увертюры из камерных произведений. Но получалось так, что если нравилось одному, то второй сразу начинал кривиться. Похоже, они сами не знали, чего хотят.
Ближе к обеду Эмиль был просто в отчаяньи. Альфам ничего не нравилось. Под конец они только крутили носом и высокомерно фыркали. Эмиль тогда подумал, что, если бы Томо вел себя так же, то он даже не попытался бы попробовать. Эмиль с отчаяньем посмотрел на Кайри, который хмурился в углу. Альфа предложил съездить пообедать. Заказчики милостиво кивнули головами и сразу же вышли из домика Эмиля.
Ресторан был большим и помпезным. Эмилю показалось, что ресторан как раз соответствовал высокомерным альфам. Позолоченное фраже, лепнина на высоких потолках, официанты в смокингах и белых перчатках, салфетки с ткаными вензелями, хрустящие скатерти, живые цветы в невысокой вазе. Меню было на французском, поэтому Кайри сделал заказ для Эмиля. Пока альфы налегали на аперитив, Эмиль осматривался. Он был домашним ребенком и, хотя временами сопровождал папу на различные рауты, но в таком вызывающе высокомерном заведении он был впервые. Вся эта нарочитая роскошь была просто на грани, переходящей в кич.
Под стать обстановке были и подаваемые блюда. Большие тарелки были замысловато украшены, а вот салата на тарелке было едва ли со столовую ложку. Омега вдруг с тоской вспомнил большую миску с супом на кухне у Мерфи. Эмиль вздохнул и попробовал салат, который так помпезно подали. Еда была такой же замысловатой на вкус, как и украшение на тарелке. Омега вздохнул и поковырялся в салате под заумные речи уже значительно подвыпивших альф.
Альфы основательно расслабились после обильного приема спиртного и стали снисходительно учить Эмиля «секретам коммерческого успеха». Эмиль помалкивал, когда его высокомерно поучали люди, которые в музыке сами ничего не понимали. Но когда первый альфа пододвинул стул и попытался погладить омегу по коленке, Эмиль увернулся и вопросительно посмотрел на Кайри. Тот смотрел на него с нечитаемым выражением на лице. И Эмиль подумал, что с него хватит…
Омега резко встал, не дожидаясь, пока официант отодвинет стул и, бросив салфетку на стол, достаточно громко произнес:
- Если вам, господа, не нравится моя музыка, то, я думаю, нам больше не о чем говорить! Мне, конечно же, как недалекому омеге, трудно понять, какая именно музыка должна звучать в омежьем сериале. Но я не собираюсь выслушивать наставления от людей, которые не могут понять разницу между цезурой* и цензурой и не отличают стакато от легато. Удачного вам дня и успехов в работе!
Второй альфа попытался схватить Эмиля за руки, чтобы задержать, но Кайри резко вскочил из-за стола и достаточно громко рыкнул. Совсем как хищник защищающий СВОЕ, родное. Альфа сразу отпустил омегу и всем своим видом показал, что он не имеет претензий к нему. Но Эмилю были безразличны все эти альфьи разборки, и он бросился к выходу. Он уже был на последних ступенях громадной мраморной лестницы, когда его настиг Кайри. Он неожиданно для омеги схватил его и прижал к себе, как будто Эмиль был ему близок, и он имел на это право.
- Прости, прости, надо было осадить их раньше, но мне было интересно посмотреть, как бы ты повел себя в такой ситуации! Ты был великолепен! При таком огне такая выдержка! Ты их там просто испепелил глазами! И припечатал словом! Ты просто чудо, Эмиль, я тебя обожаю!
Кайри от избытка восторга поцеловал Эмиля в щеку. Как ему казалось совершенно невинно, но у омеги очевидно были свои понятия о том, что допустимо, а что нет. Если до этого он просто вяло трепыхался, пытаясь вырваться, то после поцелуя он резко оттолкнул от себя альфу. Щеку Кайри обожгла пощечина.
- Не смей меня трогать без разрешения! И, тем более, целовать! Хорош защитничек! Пока эти самовлюбленные альфачи об меня ноги вытирали, ты просто наблюдал? Ты не вступился даже тогда, когда меня начали лапать под столом, как… как… доступную омегу! Да грош цена такой защите! Видеть тебя больше не хочу!
Эмиль бросился к ближайшему такси и быстро уехал. А Кайри так и остался стоять, растерянно прижимая руку к щеке, которая пульсировала от пощечины. Что же он сделал не так?
Комментарий к
*Цезура - пауза в музыкальном произведении, длительность которой определяется дирижером.
Цензура - Просмотр произведений, предназначенных для печати, для постановки на сцене и т. п. с целью надзора.
========== Часть 15 ==========
На следующее утро к нему приехал Мадлен и сообщил последние новости. Оказывается, все только и делают, что обсуждают то, что какой-то омега отказал Казанове. Мадлен довольно сверкал глазками, когда показывал фото Кайри с явным следом пятерни на щеке. Эмиль недовольно поджал губы. Когда он залепил пощечину нахалу, то совсем не думал о том, что след на щеке альфы продержится больше минуты. Но он все равно нисколько не жалел о своем поступке. Он ещё ни с кем не целовался по-настоящему и хотел, чтобы первым его поцеловал милый Тай, а не повеса Кайри!
Мадлен, поняв, что Эмиль не собирается делиться подробностями вчерашнего происшествия, решительно заявил ему, что Тео сегодня выступает на конкурсе бальных танцев, и они едут туда, чтобы поддержать малыша своим присутствием. Эмиль попытался возразить, что в толпе родственников, болеющих «за своих», ничего толком не увидишь, но Мадлен был непреклонен и стал торопить Эмиля, чтобы не опоздать к началу выступлений.
Как бы они ни торопились, все же вошли в зал, когда выступление уже началось. Мадлен не стал искать местечко, откуда можно было бы увидеть танцпол, а уверенно пошел к судейским местам. Через толпу было неудобно пробираться, но Мадлен смело расталкивал всех оказавшихся у него на пути, не забывая при этом улыбаться с самым невинным видом. Эмиль скользил за ним, как корабль за ледоколом. Они подошли к местам для почетных гостей в тот самый момент, когда объявили победителей первого тура.
Эмиль посмотрел на площадку и застыл в ужасе от увиденного. Теодор был в танцевальном смокинге, а вот на Луизе было надето совершенно скандальное платье. Да и платьем-то это одеяние можно было назвать с большой натяжкой. Так что, из одежды на кузине были, пожалуй, только низко опущенная юбка и высокие перчатки. Широкая белая лента разделялась на две бретели, которые удерживали лиф, и, спускаясь по животу, охватывала верх юбки. При этом она проходила по верхней точке ягодиц, поэтому видна была верхняя часть красивой попки кузины. Хорошо, что впереди юбка приподнималась мысиком и поэтому прикрывала самое сокровенное. Юбка и перчатки были лимонного цвета, а вот само платье было совершенно прозрачное и на него были нашиты длинные пайетки. При движении они были похожи то на чешую, то на мягкие перышки, которые порхали в такт движениям грациозной пары.
Мало того, что Тео и Луиза были похожи друг на друга как однояйцевые близнецы, так еще и это платье просто не позволяло зрителям отвести от этой пары взгляд. Вскоре Тео с Луизой остались на паркете одни. Они, казалось, были настолько увлечены друг другом, что совершенно не замечали, что танцуют в полном одиночестве. Из-за грома аплодисментов совсем не было слышно, как закончилась музыка, и победители стали раскланиваться перед зрителями. Когда они повернулись к судьям, Эмиль улыбнулся своим ожиданиям. Брат всегда целовал кузину в щеку. Это была «фишка» их пары. Изящный росчерк пера, обозначающий подпись мастера.
И вот Тео, вместо обычного поцелуя в щеку, зашел Конфетке за спину. Он быстро накрыл ладонями вздымающуюся грудь девушки, будто хотел спрятать эти беззащитные полукружия, и, склонившись, медленно поцеловал ее в шею. В зале все ахнули, настолько интимным показался этот поцелуй, будто двое признавались в любви. Тео посмотрел в глаза Луизе. Она улыбалась. Эмиль ошарашенно замер. Почему Тео так поступил? Они ведь кузены и танцуют вместе уже много лет. И тем более перед носом Доминика. Он, что, хотел подразнить своего альфу?
Мадлен довольно улыбнулся и продолжил путь. Оставалась пара шагов до мест, где восседали почетные гости конкурса. В первом ряду сидели Доминик с Ванессой. Эмиль собирался спросить о поступке Тео, поэтому он решительно остановил Мадлена и, потянувшись к уху, сказал, пытаясь перекрыть стук каблуков и голоса пар, которые возвращались на второй тур.
- Почему Тео так поцеловал Луизу, как будто… ну я не знаю… они ведь только кузены…
- Это все адреналин, - Мадлен загадочно улыбнулся. - Порой человек так перенервничает, что на выплеске адреналина совершает неожиданные для себя поступки. То, что он не совершил бы в обычном состоянии. Не суди строго Тео, он хороший мальчик, просто переволновался, вот и отчебучил. Я думаю, он уже раскаивается в том, что сделал.