Это оказалось очень кстати, я смог сохранить остатки пристойности перед богами – петь не получилось, хотя и очень сильно хотелось. Нахлобучило просто не по-детски, или наоборот, как малолетку… но я же был тогда ещё в родном мире, в своём теле! Может, с непривычки? Но меня в жизни так не уносило ни с какой водки! Да и не водка это была, действительно что-то… божественное!
Огонь разлился по жилам, воспламенил каждую клеточку, казалось, пламя вырывалось с дыханием – почувствуй себя драконом, блин. В тоже время кожей ощущалось малейшее дуновение, сам воздух вокруг стал чем-то живым, наэлектролизованным – я чувствовал воздух, обалдеть! Я не просто стоял – рос из земли, стал её продолжением, как скала. Не хватало до комплекта воды, её заменили благодарные слёзы.
Я почувствовал, что значит быть сосредоточением стихий, по-настоящему живым – душу переполняло сожаление о прожитых годах псевдожизни, недосуществования, восторг, облегчение, благодарность богам… я поверил в богов, ощутив себя богом!
Нестерпимо жёг стыд – я торговался! Сомневался! Не верил и чуть не упустил… да за секунду настоящей жизни сделаю, что угодно… нет, просто всё – невозможное не существует как понятие! По щекам текли слёзы, а я смеялся, ржал как конь во всю пасть, задрав голову к небесам!
Меня просто перекрыло бесшабашным, вселенским весельем… конкретно так перекрыло – я полез к идолам обниматься, что-то говорил, объяснял, рассказывал, смеялся и плакал… ну и не заметил, как вырубился.
Новая жизнь началась с «кошмаров», я просто уверен, что меня перенесло в ещё спящего пацана, вот и пришлось досматривать его сны. Егор рассказывал, что при первом посещении волшебного места его мучили страшные, непонятные видения, ну, так они просто были посланы не ему.
Психика подростка воспринимала видения как жуть из тьмы и адского пламени, а для меня очень даже ничего – нескончаемы бой насмерть с бессмертными по определению демонами. Убить их и впрямь было сложно, сколь ни маши сверкающим мечом, зато крылышки с рожками так и отлетали, и так забавно слетали они с копыт!
Впрочем, ощущения от клыков, шипастых хвостов, когтей и тех же копыт приятными не назовешь, в общем, чувствовал себя средненько, зато не скучал.
Так что проснулся я, будучи уверенным, что попал, куда замышлялось, с чувством глубочайшего удовлетворения от выгодной сделки. Правда, немного беспокоила мыслишка, что это пока просто дурь из ковшика не отпустила, но сомнения развеялись оттого… дело в том, что, вообще-то, проснулся не я. То есть даже теоретически формула «и вот я здесь» застопорилась уже на «я».
Проснулся Горислав, и я, кстати, узнал его секретное имя, когда юный организм включил самотестирование при пробуждении. У меня в результате не осталось никаких сомнений, что перенос состоялся, меня унесло «оттуда»… а вот с «этим» предстояло работать.
Сложность заключалась в том, что Горислав, оказывается, большую часть жизни обходился без сознания. Я всё чувствовал, понимал, но сделать ничего не мог – система меня игнорировала или не видела нужды обращаться к собственному «я».
Это вполне нормально, мы ж не думаем о каждом шаге, когда идём, просто идём и думаем о чём-то – вот и Горик просто жил, а я мог хоть удуматься! Радовало только соображение, что набухался в том ещё мире, и в этом ни в чём неповинного ребёнка не терзает откат.
Винить Горика в принципе не в чем, скорей всего мы все вот так и живём – отдельно от организма, часто стараясь держаться подальше от реальности. Но мне-то как раз требовалось подобраться к реальности поближе! О чём он сам думал «прошлый раз» возвращаясь в село, я не знаю, мне же оставалось лишь удивляться его ловкости и лёгкости, да любоваться видами, как из окна автобуса.
В том, что он идёт именно в свою деревню, сомневаться не приходилось – во-первых, логика, во-вторых, я узнал местность. Это к слову о формуле «и вот я здесь» – получалось, что не совсем я и к тому же «там»!
Помнится, Егор несколько раз повторил, что его мир не обязательно является «прошлым» того, для связанных миров всё «одновременно», хотя это понятие к ним и неприменимо. Но они просто не могут быть настолько похожими, практически идентичными!
Допустим, всё-таки как-то сказывается разница в технологиях, в промышленности, а в целом… ну, если география та же, это можно только приветствовать. Хотя и непонятно, как тут оказались деревья, выросшие лет через э… наверное, тысячу со дня рождения Горика. Но это ладно, всё сразу понимать необязательно, потом пойму или привыкну.
Наконец, Горик вышел из лесу, я увидел его родной посёлок и без особого удивления узнал нашу Веснянку, посёлок стоял на том же месте. От зарослей до тына раскинулся луг, на котором устраивались скачки и прочая «массовка», только в этой картинке пасущихся лошадей сменили странноватые мелкие коровы и козочки.
За тыном виднелись знакомые постройки, на бережке сушились сети и точно так же в море вёл пирс на сваях. Понятно, тематическую деревню строили при деятельном участии Горислава, но место точно выбирал не он – ан поди ж ты, опять парадокс. Я уже вполне созрел для того, чтобы спокойно встретить самого Егора и услышать от него. – Полежи немного, сейчас совсем отпустит…
* * *
Горик пришёл домой, к маме. Я ощутил его физическую радость, но и робость, замешательство, панику – существу явно не хватало осознания ситуации, мне оставалось лишь предложить свои услуги. К Егору, в целом, я испытываю симпатию, а уж пацан-то мне совсем ничего не сделал. Пусть сознание и не «распознавалось» как своё, организм уловил доброе расположение, желание помочь, и принял предложенный текст. – Здравствуй, мама. Ведун Остромысл отвёл меня в тайное место, где я получил знак богов.
Очень красивая, ещё молодая женщина при виде Горика особой радости не выразила, лицо её осталось спокойным, только в глазах затеплилось что-то такое, что я понял сразу – сына она действительно любит. Ровным тоном мама пропела. – Прежде помойся и переоденься, потом и расскажешь. Ступай.
Паренёк отвесил полупоклон, чему я немного удивился – нормальное воспитание, почтительность забита на уровень рефлексов. С другой стороны не чувствовалось ни малейшего телесного страха, она каким-то образом сумела воспитать сынка без наказаний.
Отметил я это «краем сознания», воспользовался мимолётным «сближением» и уже не отпускал «захвата», полностью сосредоточившись на «осознании» каждого действия мальчишки. Повторялась старая притча про лошадь и человека, я не собирался больше отпускать вожжи даже на секунду.
В результате паренёк стал немного заторможенным, тело докладывало в сознание о намерениях и после моего одобрения выполняло. Сначала возникло неприятие, чувство неестественности, но чем дальше, тем больше организм привыкал к моему присутствию.
В общем, помыться и переодеться удалось без неприятных ощущений, а когда вернулся в горницу, предложенная каша воспринималась как заслуженная награда. Я немного посетовал на несовершенство обоих миров – заначка с запретными солью и перцем осталась там, и здесь пришлось лопать по «древнему» канону. Правда, и так у организма за ушами трещало, а как бы рефлексы отреагировали на приправы, сказать трудно. Возможно, что пацан и есть бы не смог, не смотря на то, что проголодался знатно.
Парень под строгим маминым взором насыщался степенно, не чавкал, не спешил, ни крошки не уронил на скатерть. От чашки он старался не отвлекаться, лишь изредка благодарно поглядывая на матушку, как должно было казаться со стороны – вообще-то, это из-за моего любопытства.
Она сидела за столом напротив как-то совершенно не по-бабьи, в разрез канону не подпирала щёку ладонью, не складывала руки на груди – руки её покойно лежали на столе, спину держала прямо, голову ровно, спокойное лицо не выражало ни капли умиления – она просто ждала, пока сын поест.
Наконец, Горик напился квасу и вопросительно взглянул на мать, она кивнула, молвив. – Теперь рассказывай.
Я самоуверенно взял слово. – Кудесник привёл меня к тайному месту, велел спросить волю богов, сказал, что придёт ко мне через три дня, и исчез. Я прошёл через лабиринт, поклонился богам и испил из чудесного ковша…
Я взглянул на маму Горика, в её глазах читалась тревога – для неё мой рассказ не был волшебной сказкой, она явно в курсе этих дел.
– Я уснул или обмер, не помню, очнулся утром…
– Что тебе снилось, сын?
– Я сражался с чудовищами сверкающим мечом! – ответствовал я горделиво, как в моём представлении и должен был похвастаться мальчишка. Однако мама удивлённо вскинула брови, с интересом разглядывая Горика. Блин, мне показалось даже, что она разглядела меня!
Помнится, во всех читанных попаданских историях проницательные мамы «о чём-то догадывались», а герои очень старались не выдать себя. Я же спокойно смотрел в её лицо. В крайнем случае, расскажу правду, у меня есть исчерпывающий ответ на все вопросы – такова воля богов. А не поверят – не очень и важно, всё равно жить им осталось…
Изнутри резануло, я вздрогнул от боли, руки сами схватили мамину руку, мальчишка упал лицом на её ладонь и заплакал. Какой же я идиот! Да, его сознание в другом мире, но сердце его здесь, это существо чувствует – любит и мучается, даже ничего не понимая – для этого просто не нужно ничего понимать! Мама положила вторую ладонь мне на голову, заговорила ласково:
– Ой, ты вой могучий мой, защитник, коли жаль тебе матушку и всех людей. Поплачь, Горик, погорюй, ведь прежде всего ты человек. А как облегчишь душеньку, по воле богов получишь ты меч сверкающий, отцовский, тебе завещанный.
При этих словах я навострил уши, даже Горик насторожился – оторвался от маминой руки, взглянул на неё, открыв рот. Она мне грустно улыбалась. В душе шевельнулось предположение – да она же всё знает! Но нет, конечно, это просто невозможно, такое не в силах человеческих, даже материнских…
Мама построжела лицом. – Умойся и возвращайся скорее.
Как мог быстро я сбегал во двор к бадье смывать слёзы, когда вернулся, мама встретила меня стоя, держа двумя руками меч в ножнах. Я поклонился в пояс, она протянула меч со словами. – В руки твои вручаю жизнь рода и погибель врагов. Прими, Горислав, наследие отца своего, честно неси его, как бы ни был твой путь тяжёл и далёк.
Я протянул к оружию руки, пальцы обхватили ножны, внезапная тяжесть согнула меня – ещё один поклон получился сам собой. Да уж, мама права, даже просто носить его будет непросто. Я прижал меч к груди и лишь так сумел выпрямиться.
– Не по годам тебе меч, не по силам, но раз уж боги велели взяться за меч, значит, время твоё пришло…
Ну, ещё бы! Боги не могут ошибаться просто потому, что если они всё-таки ошиблись, мне всё равно хана, поэтому в моих же интересах верить им. Или в них? Ой, да без разницы, мама же продолжает говорить, а я тут задумался…
– … помогут тебе. Упражняйся упорно, только, пожалуйста…
– Да, мама?
– Пожалуйста, постарайся не пораниться! Обещаешь?
Конечно, этим и должно было закончиться. А помогут, наверное, дядя Владислав и братцы. – Да, мама, обещаю.
– И запомни – вне дома я запрещаю вынимать меч из ножен, не смей хвастаться оружием!
– Да, мама, – на этот раз поклоном скрывал смущение, организм почувствовал себя обманутым, будто вручили пряник и настрого запретили даже понюхать. Но ничего не поделаешь – именно так я б и сам воспитывал Горислава. Тут же попросил у матери рушник и тесёмку, укутал меч и перевязал. – Вот так и буду носить при случае.
Она одобрительно кивнула. – Молодец. Тебе не терпится познакомиться с ним, беги во двор, сынок.
– Да, мама. – Ответил почтительно. Замечательная женщина – только подумал, как бы свернуть беседу, сама отпустила. Гм, вообще-то, отпустила она Горика, неужели я думаю, как пацан?
* * *
Упс! Точно как пацан – Горик сам выкатился во двор и уже развязал тесёмку, когда я вернулся к непосредственному управлению. Кстати, нужно прекращать думать про управление, прежде всего необходимо самому принять себя таким, какой есть. Что у нас по этому поводу имеется в арсенале?
Конечно же, «древнеславянское» У-шу, Тай-цзи – отличный способ достижения гармонии духа и тела, прям как доктор прописал. Насмотрелся на тускло блестящее лезвие, погладил, потрогал кромку, подержал за длинную рукоять и вернул в ножны со вздохом.
Первая серия упражнений получилась со скрипом, буквально – у тела не было подобного опыта. Гибкость и подвижность оказались чисто природными, юными, но подготовки вообще никакой не ощущалось. Благо, что подтверждалось предположение Егора о том, что его дар богов, ловкость, скорость и реакция, распространялся и на тело тоже.
Кстати, оказалось, что тело мне досталось не такое уж безмозглое. Юные мозги, конечно же, не развиты, но работали просто удивительно. Условно я сравнил ситуацию с находкой чужого очень дорого ноутбука. Допустим, девушка потеряла. Всё работает отлично, только я пока не разобрался с кнопками, к тому же нужно перестраивать «под себя».
Впрочем, дружественный интерфейс удивлял интуитивной понятливостью – реально, к окончанию комплекса Тай-цзи я обнаружил, что «железо» и «софт» сами старательно подстраиваются под задачи. Разогрев организм, перешёл к упражнениям посложнее.
Я помнил, что до гибели всего два дня, потому стремился только определить возможности и максимально перенести на уровень тела свои умения. А тело Горислава, казалось, интересовало, чему такому этакому оно может научиться – пробовал вставать на руки, опорный прыжок, колесо… Ощущения просто не передать – не мышечная радость, а восторг, упоение! Я дурачился и куралесил, как настоящий пацан, пока меня не вернул в реальность весёлый возглас.
– Ай да малой! А мы уж закручинились, что долго тебя нет, и на берег не пришёл встречать. Ан вот он ты что выделываешь!
Я оглянулся на здоровенного мужика и трёх тоже немаленьких парней, мозги тут же выделили их фигуры, опознали и выдали необходимую информацию – кто из них кто. Ну, а что это братцы с батей пожаловали, я и сам догадался. Отвесил тятьке полупоклон со словами. – Прости, отче, неразумного, забаловался.
У бати отвалилась челюсть. Я уже без поклона обратился к парням. – И вы простите, братцы.
Ребята смешно одновременно открыли рты. Владислав нашёлся первый. – Как матушка, по здорову ли?
– По здорову, отче.
– Значит и ты по здорову, – решил он вопрос. – Хорош баловаться, умываться и в дом, будем ужинать. Расскажешь, как сходил с ведуном.
* * *
За ужином, да и вообще, ничего рассказывать не пришлось – мама старательно игнорировала тему моей прогулки в лес, и никто не решился поднять этот вопрос. Может, потом кто-то надеялся, что я сам расскажу… Что я мог им рассказать? Если честно, каждая минута с ними отзывалась болью от простенькой такой мысли – они все скоро погибнут!
Вроде бы, кто они мне? Приёмный отец, сводные братья Горислава… родовичи, за которых я должен отомстить. Только для начала вместе с ними выйти на последнюю битву, плечом к плечу. Потому только и терпел эту муку – смотреть им в глаза, слышать их голоса, стараться впитать каждую чёрточку, интонацию, жест, гримасу… боги!
Пытаясь унять боль, едва не загнал пацана. Владислав эти дни был по большей части занят в кузне, занимался со мной урывками, скорей всего по просьбе мамы Горика. Братцы же явно чувствовали, видели, что малого томит что-то, и старались помочь, как умели. Просто были рядом, показывали и объясняли, как и куда бить неподъёмным мечом.
Худшей бедой оказалась сестрица Лана – пацана отчётливо к ней тянуло. Да и она постоянно обнаруживалась в поле зрения, чем бы я ни занимался. Лана симпатичная стройная девчонка с льняными волосами до плеч, пронзительно синими глазами, постоянно сильно отвлекала. Видеть её и думать, что мстить придётся и за неё… если бы Горик знал всё тогда, он бы схватил её и увёл, не взирая на шансы выжить в лесу.