“Да уж, стоило покупать одежду в детском отделе”, - рассеянно подумал Андрей, заметив, что и эти джинсы, и кофта висят на пареньке. Но это было лучше, чем вещи Андрея, в которых Женя тонул, поэтому мужчина быстро выкинул эти мысли из головы, тем более, что он уже отвлекся на наблюдение за капелькой воды, которая собралась на слипшейся прядке волос, упала Жене на лоб и медленно скатилась вниз - по щеке, а потом замерла в уголке губ, откуда мальчишка быстро слизал ее кончиком языка. Андрей сглотнул моментально образовавшийся в горле ком, неловко кашлянул, пытаясь прогнать видение розового язычка, которое сразу вызывало желание наброситься на Женю и поцеловать его. Кое-как справившись с эмоциями, Андрей произнес:
- Садись, ешь, - Женя снова благодарно улыбнулся, быстро расправился с бутербродами и чаем, и вопросительно посмотрел на молчаливого Андрея. - Женя, а теперь я задам несколько вопросов, а ты ответь мне честно, хорошо? Мы ведь друзья, мне хочется знать о тебе больше. Договорились?
Андрей заметил, что Женя немного напрягся, но парень все же согласно кивнул, с опаской поглядывая на листок бумаги и ручку.
- У тебя есть родители?
Женя вздрогнул, в глазах отразилась такая острая боль, что Андрей уже пожалел о вопросе. Какая, к чертям собачим, разница? Он не хотел причинять этому ребенку боль, а наоборот желал защитить его, уберечь, и плевать, что подумают люди. Но порыв прошел в то мгновение, когда Женя начал медленно выводить на листке буквы. Нельзя отступать. Нельзя!
“Есть мама”, - прочитал Андрей. Он сцепил пальцы в замок и продолжил.
- Хорошо. Она живет в Москве?
В этот раз Женя не писал, просто молча кивнул и перевел взгляд в окно. Несколько минут в кухне царила абсолютная тишина. Лишь Бог знает, какая буря сейчас бушевала внутри этого немого мальчика, но Андрей терпеливо ждал пока тот справится с эмоциями.
- Жень, посмотри на меня, - молчание затянулось, Андрей волновался, поэтому обхватил подбородок Жени пальцами и заставил того повернуть лицо к себе. Склонился к нему вплотную, обжег мягкие губы горячим дыханием, сбивчиво заговорил: - Я не заставлю тебя вернуться туда, где тебе плохо. Я тебя не предам. Я помогу, ты заслужил быть счастливым. Просто верь мне, ладно?
Женя кивнул, обхватил руками Андрея за шею, мазнул неловким, детским поцелуем по чужим губам, ресницами кожу на щеке Андрея задел. Посмотрел жалобно, как будто просил не спрашивать сейчас, и Андрей уступил, сдался, прижался на несколько минут к желанным губам. Просто касание, просто ласка, как убеждал себя Андрей. Но он все же отстранился, запустил пальцы в разметавшуюся прическу и, вставая из-за стола, произнес:
- Потом поговорим. Идем гулять.
***
Небо затянули свинцовые тучи, нависшие над шумным городом однообразным покрывалом. Люди быстро шагали куда-то, вжав голову в плечи и смотря лишь под ноги. На лицах этой человеческой массы читалась лишь печать каждодневных забот и страх выбраться из своей скорлупы. Андрей перевел взгляд от сплошного потока прохожих, которые хаотичной толпой двигались по тротуару, на единственное яркое и светлое создание, которое здесь находилось. Женя сидел на лавочке, запрокинув голову вверх, морщил нос и что-то рассматривал в сером небе. Андрей уже несколько раз пытался последовать его примеру, всматривался, щурился, пытался найти хоть какой-то оттенок в сплошном сером, поворачивал голову и так, и этак, но так и не обнаружил ничего любопытного.
- Женька, не замерз? - в конце концов, поинтересовался Андрей, лишь бы только привлечь к себе внимание. Женя отрицательно помотал головой и вопросительно приподнял темные, в отличие от волос, брови. Сначала Андрей не мог понять, что мальчишка хочет спросить или сказать, но потом озарение затопило приятной волной тепла. Ему нравилось ощущать заботу со стороны Жени, поэтому мужчина усмехнулся и сказал:
- Нет, я тоже не замерз. Но давай зайдем в кафе. Дома снова нечего есть, ты уже заметил, что готовлю я неважно. Хоть накормлю тебя нормально, - улыбнувшись, Андрей кивком головы указал на небольшое помещение, в котором располагалось ближайшее кафе. Женя лишь пожал плечами, мол, “как знаешь” и, бросив последний взгляд в небо, направился за Андреем.
***
Спустя полчаса, пообедав и заказав кофе для себя и горячий шоколад для Жени, Андрей неожиданно спросил:
- Ты любишь рисовать? - он и сам не знал, почему задал именно этот вопрос, вместо сотни намного более важных, но ему хотелось, чтобы сегодня Женя улыбался, а значит и беседа должна была быть на “легкие” темы. Но такого энтузиазма Андрей не ожидал: Женя закивал головой и руками показал на огрызок карандаша, который у Андрея по профессиональной привычке всегда был с собой, и который сейчас лежал на столике. Протянув его Жене, Андрей начал наблюдать, как парень быстро что-то царапает на белоснежной салфетке.
“Очень люблю. Я даже однажды ходил на урок в художественную школу”.
- Серьезно? Почему же больше не пошел? - с интересом поинтересовался Андрей, прочитав короткое послание. Женя сразу понурился, молчаливо давая понять очевидное: немой ребенок из неблагополучной семьи, насколько бы он ни был талантлив, всегда остается обузой, которую не возьмет на себя никакая государственная школа. - А знаешь что, Женя. Я ведь журналист, работаю в журнале, беру интервью у известных и не очень художников. Некоторые из них откровенно бездарны, но есть и очень талантливые. Я бы мог договориться о нескольких уроках для тебя, если ты хочешь, конечно.
Женя несколько мгновений смотрел на Андрея, и мужчина уже подумал, что сказал какую-то глупость, невольно обидел мальчишку. Но неожиданно Женя улыбнулся. Господи, как же он улыбнулся! Как будто ему подали звезду с неба на тарелке или подарили единорога. Парнишка кивнул, и Андрей не нашел, что сказать. Просто сжал его руку, лежащую на столе, провел по венке на запястье и опустил взгляд на пустую тарелку, потому что был уверен, что взгляни на него сейчас любой посторонний - сразу поймет, как стал за несколько дней дорог для него этот мальчик.
***
Часы показывали уже начало третьего, когда Андрей с ужасом вспомнил, что ему необходимо в аэропорт, встречать Наташу. Домой они уже не успевали, поэтому перед Андреем встала дилемма: с одной стороны он боялся отпускать Женю одного, хотя и понимал, что это нелепо, ведь ему, в конце концов, не пять лет, но по готовности к трудностям он был совсем ребенком, это стоило признать, а, с другой стороны, - что ему говорить? “Жень, знаешь, давай встретим мою девушку?”
Андрей впервые почувствовал всю катастрофичность ситуации, в которой оказался: Наташа возвращалась, а у него дома мальчик, с которым он целовался и который ему определено нравился. Тяжело вздохнув, Андрей произнес:
- Женя, поехали в аэропорт. Мне нужно встретить, - он замялся, всмотрелся в любопытные глаза парня, скользнул взглядом по контуру столь привлекающих его губ и, смалодушничав, закончил: - подругу.
В зале ожиданий Андрей не находил себе места. Он все порывался сказать правду, признаться Жене, что они ждут далеко не подругу, а девушку, которая считалась едва ли не невестой Андрея. Хотелось как-то оправдаться, объяснить, что это не предательство, что он просто запутался сильно-сильно. Но Женя жадно впитывал каждую мелочь, впервые в своей жизни оказавшись в аэропорту, и улыбался так радостно, что Андрей продолжал откладывать момент откровения еще на секундочку… А потом еще на одну. И еще.
А потом уже было поздно, пассажиры вышли в зал, Наташа маленьким метеоритом пронеслась сквозь толпу, цокая каблуками по кафелю и с восторженной улыбкой остановилась перед Андреем.
- Андрюшенька, родной мой, как же я соскучилась! - а потом она поцеловала его, на носочки встала, прижалась вплотную, пальцы запустила в черные завитки на затылке. - Как ты?
Андрей не мог ни пошевелиться, ни ответить на поцелуй, ни сказать хоть что-то. Он чувствовал взгляд Жени, сидящего на одном из стульев позади. Давно он не чувствовал себя таким отвратительным трусом, последней сволочью. Он снова пустил все на самотек, и теперь все стало насколько плохо, что выхода не было видно. Он продолжал смотреть в голубые глаза Наташи, но вместо этого видел чарующую черноту других глаз - таких необычных и необходимых.
- Хорошо, - наконец-то пробормотал он, пытаясь совладать с голосом. Андрей все не решался повернуться. Было страшно видеть разочарование и боль на лице человека, который тебе доверял.
- Андрюшенька, что такое? Ты бледный такой! - Наташа сразу заботливо приложила тыльную сторону ладони к его лбу, пытаясь определить нет ли температуры.
- Нет, Наташа, все хорошо, перестань, - Андрей отвел руку девушки и, тяжело вздохнув, произнес: - Я хочу познакомить тебя кое с кем.
Андрей взял Наташу за запястье, медленно повернулся к сидениям и… потрясенно замер. Жени не было.
- Наташа, ты не видела здесь паренька? Невысокий, худой, волосы рыжие у него?
- Нет, а что за паренек? Андрей, ты объяснишь, что здесь вообще происходит? - Наташа говорила что-то еще, но он ее уже не слышал. Господи, что же делать теперь?!
========== Часть 8 ==========
Небо стремительно темнело; серость становилась все гуще, насыщеннее, пока не превратилась в аспидную черноту - без звезд и месяца на небосклоне. Холодный северный ветер шелестел пожелтевшими листьями, горестно завывая порой. В окнах квартир загорался ярко-желтый свет, там было тепло и уютно. А вот Жене оставалось лишь смотреть на этот блеклый, кажущийся таким далеким свет, и жалко ежиться, когда порывы ветра становились особо сильными.
В конце концов, он присел на лавочку у одного из подъездов, опустил голову на колени и запустил пальцы в рыжие пряди. Женя не понимал, что с ним происходит, почему так больно. Почему ему снова больно? Ведь он так долго учился безразличию, старался просто любить мир целиком, не впуская в свою жизнь никого конкретно. Потому что один дорогой человек зачастую делает значительно больнее, чем чужая толпа. Было так легко восторгаться свободой, забывать о голоде и холоде еще несколько дней назад. До появления Андрея…
Женя не знал, что значит тот комок, который образовался в горле в момент, когда он увидел, как красивая блондинка поцеловала Андрея. Поцелуй - это ведь хорошо. Это проявление любви и нежности. Значит она любит Андрея, и Женя должен уже за одно это относиться к ней дружелюбно, ведь и он любит его. Но что-то в этой логической цепочке не сходилось. И это “что-то” заставляло сердце болеть, а глаза наполняться предательскими слезами обиды и разочарования. Именно из-за этого чувства, Женя и сбежал сразу же, только чтобы не встречаться взглядом с синими глазами Андрея - такими родными. Интуитивно Женя знал, что так боль станет невыносимой, а предательство - очевидным.
Холод проникал под кожу, разливался по венам, и Жене казалось, что все тело окаменело, превратилось в глыбу льда. Отстраненно он ощущал, что по спине начали барабанить крупные дождевые капли, обжигающе-холодные, чувствовал, что ветровка и водолазка под ней намокли и неприятно прилипли к коже. Какое-то время он еще подумывал зайти под крышу подъезда, но ноги как будто налились свинцом, а через мгновение и в голове не осталось никаких мыслей. Лишь темнота.
***
- Андрюша, ты объяснишь мне, что происходит? - Наташа подошла сзади, к стулу, на котором сидел Андрей и положила руки ему на плечи. Склонилась ниже, поцеловала его в щеку, но Андрей молча отстранился. Сейчас он не был настроен что-либо объяснять. Прошло уже несколько часов, как они приехали домой. Андрей лелеял надежду, что застанет Женю возле подъезда, ведь когда они вышли из аэропорта, то его уже и след простыл. Но и здесь его не было. Небо потемнело, по оконному стеклу резво барабанил холодный осенний дождь.
Андрей старался прогнать невеселые мысли, но страх сковал тело. Где же теперь искать этого ребенка? Быть может его опять кто-то избил или же он, как и при первой встрече, лежит в грязной луже, всматриваясь в черное небо. Андрей винил себя, что допустил подобное. Ведь он должен был помнить, что такое быть подростком, для которого любая обида - конец света. А Женька был особенным, слишком впечатлительным, поэтому и боль его была в сто крат сильнее.
- Андрей! - Наташа уже повысила голос, потрясла Андрея за плечи. - Что такое?
- Нат, я пойду пройдусь. Мне нужно найти паренька, - Андрей встал со стула и, быстро сняв с его спинки куртку, накинул ее на плечи.
- Найти? Да ты с ума сошел! Это же Москва, Андрюшенька! Это как искать иголку в стоге сена. Кто он вообще такой? - Наташа подошла совсем близко, обеспокоенно всмотрелась Андрею в глаза. Ее пугало его состояние, беспокойство столь несвойственное для довольно апатичной натуры Андрея.
- Наташа, я не могу сидеть дома. Не могу. Прости.
- Зонт возьми, - тихо прошептала Наташа, когда Андрей уже вышел в коридор. Не такую встречу она ожидала…
***
Андрей и сам не знал, почему пошел в эту сторону. Вряд ли человек, который хочет скрыться направился бы в место, где и произошло их знакомство. Ноги сами понесли, по узкой аллее, по бокам которой росли высокие каштаны, а потом к бульвару, вокруг которого располагалось несколько многоэтажек. Андрей пристально всматривался в лужайку с пожухлой травой. Там Женька лежал в тот раз, но сейчас его там не было.
Андрей разочарованно вздохнул. Наташа была права - это нереально. Найти его самому не получится, а обращаться в полицию было бессмысленно. Женя не родственник, да и сообщить что-либо, кроме имени и возраста Андрей не мог. Сейчас, осознавая, что, возможно, он больше никогда не увидит его, Андрей готов был впервые в жизни молиться Господу, давать клятвы и обеты. И неважно, что многие из этих обещаний - всего лишь пустой звук, потому что слишком много отваги требуют. Главное было понять, что хоть кто-то ему поможет, поймет чувства, которые Андрей и сам еще не мог четко обозначить - неважно человек ли это из плоти и крови, либо божественная сущность. Хотелось вернуть время вспять, поступить иначе - правильнее и честнее. Как же хотелось всегда иметь второй шанс, как в компьютерной игре или телевизионной программе. Но жизнь - не примитивная игра. На принятие верного решения не отводится определенное время. Выбирать нужно сразу. И так выбирать, чтобы потом не сожалеть об упущенных возможностях и утраченных надеждах.
Андрей, понуро опустив голову, все пытался решить, что же делать дальше. По зонтику стучали капли, тусклые лампы возле дверей подъездов бросали едва заметные блики на лужи под ногами. Одна из ламп постоянно мигала, как декорация из фильмов ужасов, то загораясь ярко, то едва светя. Андрей скользнул по ней равнодушным взглядом, аккуратно переступая особо большую лужу, отметил темный силуэт на лавочке и едва не задохнулся от затопивших вмиг эмоций. И облегчения, и страха, и ярости, и счастья.
- Женька… - парень даже не пошевелился. Весь мокрый, голова зажата между коленей, только затылок, с потемневшими от воды волосами, виднеется. - Женя, черт возьми!
Андрей присел рядом, обхватил парня за плечи и ощутимо потряс. Тот медленно поднял голову, несколько мгновений всматривался в лицо Андрея. Казалось, что он не понимает реальность это или сон. Но через какое-то время понимание отразилось в темных глазах, Женю затопили воспоминания о событиях сегодняшнего дня, и он сильно дернулся, вырываясь из чужих объятий. Лишь Господь Бог знает, как сейчас ему хотелось кричать. Просто вопить от несправедливости судьбы, которая лишила его возможности выразить словами, что он тоже живой, а не безмолвная кукла. И что ему больно, и страшно, потому что он только недавно избавился от зависимости от мамы, и теперь вновь зависим, только уже от Андрея. И его вновь предают, предпочитают ему кого-то другого.
- Идем домой, - Андрей накрыл парня зонтом, хотя смысла в этом не было. Он был мокрый до нитки и мелко дрожал, стуча зубами так громко, что было удивительно, как они еще не раскрошились. Но Женька упрямо помотал головой и вскочил на ноги, всунул руки в карманы ветровки и зашагал по аллее. Андрей лишь вздохнул и, конечно же, последовал за ним. Уж теперь он его не отпустит.
Нагнав Женю, Андрей обхватил его за локоть и заставил повернуться к себе. Парень дернулся, но не смог вырваться из стальной хватки. Он ощущал, как пресный дождь перемешивается с солеными каплями слез, стекает по лицу. Мама не любила слез, поэтому хорошо, что Андрей их не видит. Какое-то время они стояли молча, смотря друг другу в глаза, пытаясь в темноте различить хоть что-нибудь, что помогло бы им понять, как поступить дальше. В конце концов, Андрей бросил бесплодные попытки подобрать слова. Действия важнее. Они помогают осознать главное. Поэтому Андрей резко дернул Женю на себя, одну руку погрузил в мокрые волосы на затылке, другой - обхватил парня за талию и, мгновение насладившись таким детским непониманием, отразившимся у Женьки в глазах, накрыл его губы своими.