время и был произведен запуск «Аполлона». Он двигался по более низкой орбите и с большей ско-
ростью, чем советский корабль, постепенно догоняя его.
Выход на орбиту — сложная операция. Стоит немного превысить скорость или увеличить период
обращения, как корабль окажется далеко от намеченной точки. От витка к витку отклонения будут на-
растать, и к моменту встречи корабли окажутся слишком далеко друг от друга. Поэтому орбиту при-
Космос полон неожиданностей. Поэтому любой корабль здесь может оказаться как ожидающим
помощи, так и спасателем. А раз так, то, значит, и стыковочные устройства должны быть
универсальными, пассивно-активными, или, как говорят специалисты, андрогинными. Однако до сих
пор в космосе использовались системы, состоящие из штыря с механизмами выдвижения и
стягивания у активного корабля и приемной воронки — конуса — у пассивного.
Для создания андрогинной системы все требовалось начинать почти с нуля, заложив в основу
единые конструкционные принципы. После взаимных консультаций и изучения различных вариантов
за основу была принята система, разработанная нашими специалистами еще в шестидесятых годах
для стыковки «Союза» с орбитальной станцией «Салют». Она понравилась американским
специалистам, и они предложили использовать ее при разработке нового устройства.
Главный элемент стыковочного агрегата — кольцо с тремя лепестками, расположенными по
окружности. Если кольцо выдвинуто, то корабль активный, втянуто — пассивный. При стыковке
кораблей лепестки «переплетаются» друг с другом, оставляя в центре «цветка» люк диаметром в 80
сантиметров для перехода космонавтов.
Хотя принципиальная схема стыковочного узла и была общей, каждая страна конструктивно
решала ее по-своему. Так, например, амортизация кораблей в «Союзе» осуществлялась
электромеханически, а в «Аполлоне» — гидравлически. Поэтому получилось так, что в них не было
ни одной одинаковой детали, за исключением, конечно, взаимодействующих элементов, размеры
которых,были тщательно согласованы.
Была и другая трудность, вовсе исключавшая стыковку, — атмосфера кораблей. При создании
кораблей советские и американские конструкторы шли различными путями. В «Союзах» космонавты
дышат обычным воздухом при нормальном давлении. Американцы же, начиная с первых своих
кораблей «Меркурий», использовали чистый кислород. Эту атмосферу унаследовали и корабли
следующих поколений. Но кислород создавал опасность пожара на борту корабля от малейшей искры.
И хотя американские специалисты понимали выгодность применения обычного воздуха, сделать они
ничего не могли: прочность «Аполлона» при повышенном давлении оказалась бы опасна малой.
Пришлось оставить атмосферу разреженного кислорода.
В таких условиях при переходе из корабля с большим давлением атмосферы в другой у
космонавтов, как у водолазов, быстро поднимающихся с глубины, может возникнуть болезнь,
связанная с быстрым выделением растворенного в крови азота, — десатурация. Избежать ее можно
только медленным, в течение многих часов, снижением давления. Можно, чтобы удалить из крови
азот, дышать несколько часов чистым кислородом. Но это неудобно, так как на такое «шлюзование»
уходит много времени. А для аварийной ситуации и вовсе неприемлемо. Поэтому американцами был
создан переходной модуль-шлюз со смешанной атмосферой. А чтобы полностью исключить