– Привет, Тимош, – ответил отец и сразу же спросил самое важное: – Всё в порядке?
– Да, – почти не соврал Тим и оглянулся. Через окно балконной двери было видно, как Тимур роется в одном из чемоданов, вытаскивая вещь за вещью. Тим высунулся на секунду и сказал мимо трубки, – порошок под ванной.
– Порошок? – тут же переспросил отец.
– Я про стиральный, – пояснил, улыбнувшись, Тим.
– Вот ведь вырастили неженку! – выругался родитель. – Тима, ты что, теперь уже и домработника нанял? Совсем совесть потерял?
– Да никого я не нанимал, – отмахнулся Тим, а на другом конце провода возникла выверенная до секунды пауза.
– У тебя кто-то гостит? – спросил отец, и Тим коротко угукнул, не желая рассказывать много по собственной воле. О чём спросят, то и узнают, но не больше. Отец эту тактику знал, поэтому за первым вопросом последовал второй: – Кто-то, с кем ты из Няндомы возвращался?
– Да, – односложно ответил Тим, не удивившись отцовскому знанию, и пресёк дальнейшие вопросы: – Отец, я спросить кое-что хотел…
– Спрашивай.
– Зачем ты этим занимался?
– Ты про твою сферу?
– Да.
В трубке послышался тяжёлый вздох:
– Больше никто не брался, было понятно, что тема эта долгая и муторная, отдавать всё в руки воров в законе или власти, прости господи, было категорически нельзя. Тима, – прогудел отец, – ты если хочешь бросить, то…
– А почему ты согласился отдать это в мои руки? – не стал слушать одно и то же по десятому кругу Тим.
Вздох на этот раз вышел ещё тяжелее предыдущего, и Тим заподозрил худшее. А когда пауза затянулась, только убедился в собственной догадке – отец хотел вывести этот бизнес из своей семьи и Тим был хорошим прикрытием: “младший сынок не справился с управлением, ну ты же знаешь, Вадик, как это бывает, у самого трое. Так что приезжай-ка ты в Архангельск, дорогой кузен, мы тебя уже заждались”.
– Ясно, – хмыкнул Тим в молчаливую трубку и коротко попрощался: – Ладно, мне пора.
Было противно. И не от родительских интриг, а от самого себя, отец наверняка руководствовался исключительно благими намерениями. Тим понимал, что если в скором времени не найдёт в себе искреннее желание во всём этом крутиться, то на самом деле бросит – не сможет заниматься тем, что не приносит удовольствия или пользы. И дело даже было не в криминальности бизнеса, Тим не сильно задумывался на тему законов и морали. Он твёрдо верил, что если человек хочет обдолбаться, то он найдёт чем, и лучше, чтобы любитель состояния аффекта пришёл к Тиму. Но почему это было лучше, Тим не понимал.
Когда он зашёл обратно в дом, Тимур уже застёгивал ботинки и был с ног до головы одет в чёрное, а ещё от него совсем не пахло. То есть запах стоял в квартире, но Тимур им не пульсировал, а был, как в сарае, словно пустой.
– Ты куда? – решился поинтересоваться Тим, стоило только Тимуру схватиться за дверную ручку.
Тот обернулся и демонстративно сунул свой телефон в задний карман джинсов:
– Какая разница? – пожал плечами он и посмотрел Тиму прямо в глаза: – Я всё равно вернусь.
– Хлеба хоть купи! – крикнул в захлопнувшуюся дверь Тим и понял, что идти в магазин точно придётся ему.
Тим лениво просматривал страничку Википедии о свойствах наркотических препаратов определённой подгруппы на планшете, когда входная дверь хлопнула и из прихожей донеслось приглушённое:
– Ебучие оборотни.
А потом на кухню прошёл Тимур, в одной руке он нёс батон белого, но тот был без пакета и с одним надкусанным краем. Тим только головой мотнул, закусил внутреннюю сторону щеки, чтобы не разулыбаться, вернул взгляд на планшет и с облегчением закрыл вкладку с картой. Тим весь день следил за красной булавкой на ней, а та только изредка перемещалась по центру города и совсем не мигала в направлении вокзала или аэропорта. Конечно, хотелось как минимум узнать, куда ходил Тимур, а как максимум проследить, но волчья интуиция молчала, поэтому Тим не видел смысла опускаться до уровня старшего брата и сталкерить своего омегу без видимой на то причины. Тим почему-то был уверен, случить что с Тимуром, он узнает об этом первым. Если не от Тимура, то хотя бы от тех, кто захочет с ним что-нибудь сделать. А вот лишний раз напоминать, что они друг у друга на поводке, не стоило.
Тимур вернулся из душа, снова пахнущий собой, и плюхнулся на свободное кресло, проигнорировав свободную половину дивана, на котором сидел Тим.
– Если не деньги, то что? – спросил он.
– Секс, – без запинки ответил Тимур.
– В смысле? Ты о чём? – нахмурился Тим.
– Не знаю, а ты о чём? – ухмыльнулся тот и пожал плечами: – Ты спросил – я ответил.
– Ну, секс, так секс, – хмыкнул Тим и решил отложить интересующий разговор на полчасика – а лучше на час – подхватив Тимура под мышки, и пригвоздил к дивану.
– Язык мой – враг мой, – демонстративно вздохнул Тимур и подставил шею под поцелуи.
Секс получился каким-то другим, не торопливым, как утром, и не отчаянным, как вчерашний, и уж тем более не таким крышесносным, как в течку. Наоборот, Тим едва ли не впервые за долгое время чувствовал, что ситуация находится под его контролем. И можно было наконец обратить внимание не только на свои реакции, но и понаблюдать, как Тимур даже не пытается перетянуть инициативу на себя, но в то же время реагирует на Тима ярко и без фальши. Этот омега сквозил ложью и недомолвками почти всё время, но сейчас была одна лишь искренность. В этом румянце до самой груди, в прямом постоянно пытающимся сфоркусироваться взгляде, словно Тимур пытался запомнить то, что видел перед собой. Подмахивать, лёжа на неудобных диванных подушках с одной закинутой чуть ли не за голову ногой, ему было не очень удобно, но Тимур ловил каждый толчок внутри своего тела вскриками, крупными судорогами, сжатыми на Тимовой футболке кулаками. Тим не удержался и повязал его и Тимур от этого даже кончил, но когда первые конвульсии перестали прошивать его, опять заныл, что и задница затекла, и нога, и вообще он есть хочет. Тим только поудобней устроился на диване и перетянул его к себе на колени, перебирая выпирающие позвонки. И Тимур успокоился. Положил голову на плечо, затих, исподтишка зарываясь носом Тиму в шею и вдыхая его запах, и думал, что Тим этого не замечает.
– Ты о чём поговорить-то хотел? – спросил его Тимур, когда они всё-таки добрались до кухни и ели наскоро приготовленный ужин из печёной картошки с говядиной и простым салатом с помидорами и огурцами.
Тим махнул рукой, дескать, закрыли тему, и немного изменил запрос:
– Хочу услышать твою критику, – и пояснил, чтобы не услышать лишнего, – по поводу моей устаревшей системы.
– Ну-у-у, – протянул Тимур и отпил сока из высокого стакана, – даже не знаю с чего начать.
– С начала?
– Ну, давай начнём с того, что продавать только один вид товара – это не круто, – без промедления сказал Тимур, – если ты хочешь держать всю сферу под своим контролем, то тебе нужна диверсификация. Люди привыкли к выбору – или хотя бы к его иллюзии – не все хотят торчать на героине, а вот побаловаться травкой хотелось бы многим. Тем более, что когда я копал под тебя, – Тимур сделал паузу, вспоминая, – то уже находил крохотные очаги частных барыг. Я не обратил на них внимания, потому что они все были точечными, а люди, которые толкают в Архангельске травку, – это просто маргиналы с родственниками на юге России – ничего серьёзного. Не интересно, – показал на себя он, – для тебя они тоже пока не представляют никакой опасности. И всё же разнообразие народу нужно, как ни крути.
– Какой мне от этого резон? – допытывался Тим. – Лошадка стоит в разы дороже плана.
– Ты узко мыслишь, – поморщился Тимур, – дело не только в деньгах. А даже если в них: героиновый торчок будет твоим клиентом в лучшем случае десяток лет, а траву покупают от мала до велика. В двадцать поржать, в сорок вылечить бессонницу, а в семьдесят – глаукому. Разные наркотики покупают по разным причинам, – он немного наклонился вперед и заглянул Тиму в глаза: – И если ты будешь торговать десятком видов веществ, то весь город будет идти к тебе на поклон. Ты будешь знать, у кого сегодня закатят вечеринку со СПИДами, где празднуют деловую сделку парой белых дорожек, кто захотел подкормить застенчивого омегу экстази на первом свидании, чтобы тот непременно дал. Тотальный контроль, одним словом. Поставишь свою стаю следить, чтобы на вечеринке никто не выпал с окна, или чтобы горе-бизнесмены не разгромили бар, ну и с насильником-неудачником тоже как-нибудь разберутся.
– Откуда ты всё это знаешь? – склонил голову Тим.
– А, так это же московская схема, – Тимур поковырялся в тарелке с салатом и отправил в рот кусочек огурца, – ну, точнее, она не такая радужная, как я тут нарисовал, но в целом так и работают. Только там весь этот бизнес у ментов, а они уже своей властью, как хотят, распоряжаются. У них же квота по делам, вот и делают себе статистику с помощью морально разлагающегося населения. Кому подкинут, кому помогут – удобно! – поднял большой палец вверх он.
Тотальный контроль. Тиму нравилось. Только ни наркотиков нет, ни стаи нормальной. А звучало в кои-то веки заманчиво, да.
========== Часть 13 ==========
Пара дней Тиму всё же понадобилась, чтобы оформить собственные мысли и прийти хоть к какому-то плану действий. До этого он два дня бездумно мотался по городу, ездил в клуб, перекладывал бумажки в своём кабинете с места на место, много смотрел в окно с грустным видом. В какой-то момент планка настроения опустилась на самое дно, потому что позвонил Костя и напомнил про оставшиеся две недели невмешательства. Как будто у Тима без него проблем мало было!
Тимур тоже обижал своим тотальным игнором. Тим, конечно, понимал, что он делал это не специально, и не отказывал в близости, если на Тима накатывало, но в тёмных глазах почти всегда можно было увидеть отражение мессенджеров и социальных сетей, а не Тима. Тот старался через плечо не заглядывать, считал это низостью, но краем глаза выцеплял какие-то детали, обрывки бесконечных диалогов, десятки фейковых страниц Тимура.
А потом снизошло озарение и одновременно с этим родилась не самая лучшая из Тимовых идей. Он предложил как бы между делом показать Тимуру свой клуб в дневное время и вызвонил Серёгу. Когда Тим с Тимуром вошли в его кабинет, Серёга их там уже ждал. Тим невольно покрепче прижал к себе напрягшегося вмиг Тимура, а Серёга такой встречи явно не ожидал, рот раззявил, глаза навыкате, ещё и подскочил с дивана, как в зад ужаленный.
– Ты прости, что всё так вышло, – растеряно сказал Серёга, глядя на Тимура.
У того невольно дёрнулся краешек верхней губы в отвращении, а вербально он обратился именно к Тиму, красноречиво глянув на него:
– Какого хера?
– Прости, – совершенно серьёзно ответил Тим и просительно свёл светлые брови, – но ты просто кладезь нужной для нас информации, и мне важно, чтобы на вопросы, которые я тебе сейчас задам, ответы слышал и этот мудак тоже, – кивнул он на Серёгу.
– Эй! – возмутился тот, но под двумя гневными взглядами тут же затих.
– Десять минут, – пообещал Тим, глядя на Тимура.
– Десять минут, и до конца дня я выключаю телефон, – так же не отводя глаз, ответил он.
– Идёт, – Тим мысленно выругался, но согласился.
Тимур демонстративно вырвал запястье из Тимовой хватки и сел в одно из кресел около рабочего стола, стул напротив занял Серёга, а Тим сел на своё дохрена эргономичное кресло, достал из ящика ручку с листком и положил перед Серёгой.
– Ты знаешь что-нибудь о популярных поставщиках? – спросил Тим омегу.
– Знаю, где что любят, – ответил Тимур, глядя исключительно на Тима, – а кто откуда берёт – это лучше у них и спрашивать, сам-то я был только в нескольких городах, да и подробно схемы работы картелей изучал только в паре-тройке мест. Нет, если надо, то я могу поспрашивать, – повёл плечом он, – но потом, сейчас я занят.
– Хорошо, расскажи, кто где что любит, – кивнул Тимур и бросил на Серёгу многозначительный взгляд, дескать: “Записывай, давай!”
Тимур набрал в лёгкие побольше воздуха и начал:
– Москва всеядная, но так как любят кокс они, не любит никто. Питер утопает в травке – в каждой парадной есть свой барыга, и на быстром наборе он у половины подъезда. Ёбург плотно сидит на героине, там с этим настоящая беда. Краснодар – это травка, вот они не просто употребляют, они снабжают всю Россию, это я точно знаю. Отправляют золотую середину в города-миллионники, себе оставляют лучшее, а камни – в регионы. Поволжье – самое бедное, поэтому там много синтетики типа спайса и другого дешёвого, но отвратного дерьма, – он на секунду прервался, глядя на загнутые пальцы, – больше из массового потребления ничего не могу назвать. Кислоту, молли, грибы в относительно больших объемах встречал только у хипстеров в Москве, но те всё это везли из-за границы, а про это мне ещё меньше известно.
– А Сибирь? – подал голос Серёга.
Тимур продолжил смотреть только на Тима, но у того в глазах стоял этот же вопрос. Омега вздохнул и пожал плечами:
– Бухают по старинке.
– А что насчёт устарелости системы? – торопливо спросил Тим, пока десять минут не истекли.
– Интернет, Тима! – закатил глаза Тимур. – Ну сколько можно устраивать закладки на помойках? Самому не противно? Если хочешь идти в ногу со временем, то погугли “Шёлковый путь”, – Серёга снова застрочил по выданной бумажке, – и ещё. Я так и не разобрался с тем, как вы отмываете деньги. Нет, не запутался в схеме, а тупо не нашёл её.
– А разве это важно? Если всё и так подо мной. Мне налоговая не указ, – отмахнулся Тим.
– Кто-то вроде власти хотел, контроля, не? – попенял ему Тимур. – Деньги, знаешь ли, счет любят.
– А ты знаешь?..
– Нет, этого я точно не знаю, – прервал Тима он, поднялся с кресла и глянул на телефон, – десять минут вышли, увидимся дома.
– Пока, – проблеял Тимуру вслед Серёга, и Тиму привычно захотелось того чем-нибудь ёбнуть. Сидит, сука, слюнями захлёбывается.
– Уезжаешь в командировку, – сказал ему Тим, пощёлкав пальцами, чтобы привлечь к себе внимание, – собери образцы по стране и узнай всё про поставщиков. Узнай, как устроены системы в Москве и Питере. На всё про всё неделя, задание понятно?
– Понятно, – кивнул тот и тоже вышел.
Тим невольно выглянул в окно, наблюдая за тем, как Серёга торопливо выскакивает на улицу и, оглядываясь по сторонам, надевает куртку – ищет, понял Тим. В руки привычно ударило силой и жаром от внезапной волны гнева, но он только погладил себя по предплечьям, растирая запястья, и попытался прогнать это позорное чувство ревности. Знал же, видел, точнее, как Тимур реагирует на Серёгу, но ничего с собственной реакцией поделать не мог.
Чтобы хоть как-то отвлечься от дурацких мыслей, Тим и правда решил погуглить “Шёлковый путь” и… не впечатлился. Нет, идея была достойна всяческих наград, ведь один человек смог развернуть в интернете целый гипермаркет для покупки и продажи наркотиков, но, во-первых, проект в конце концов медным тазом накрыли федералы, а, во-вторых, для северной России провернуть такое было бы настоящей фантастикой. Здесь люди всё ещё полагались на сарафанное радио, да и что-то масштабное могло быстро выйти за границы Архангельска, тем более в интернете. Тим понимал, что нужно найти какую-то золотую середину, что-то, что будет привязано исключительно к городу; что-то, что не будет привлекать внимание федеральных властей; но что-то, что облегчит процесс покупки-продажи-получения и выведет из него грёбаных цыган. Те, кстати, подозрительно затихли в последние дни, и Тима это напрягало даже больше открытого конфликта.
А ещё ему совершенно точно нужна была новая стая. Те отбросы, которых Тим насобирал за последние два года, судя по всему, даже не заметили его отсутствия в последние две недели, ну, кроме Серёги, разумеется, а это означало, что никакой привязки у них к Тиму, как к вожаку, не было. Поэтому незачем было держать их рядом с собой и подбрасывать халтуру или отмазывать от армии при помощи отцовских связей. Вот только непонятно было, откуда взять новую стаю и как её привязать к себе, если никаких привилегий в её формировании, как у Костяна, у Тима не было.
Тим спустился в клубный бар, который сейчас ещё был закрыт для посетителей, и сел на один из высоких стульев. Да уж, не так давно этот клуб был его любимым местом. Родители легко отнеслись к очередному “хочу” младшего сына, тем более что Тим, когда решил идти к ним на поклон, подготовил целую презентацию о том, почему ему, шестнадцатилетнему оборотню, кровь из носу был нужен этот клуб. А всё было просто, тот на этапе покупки уже был действующим заведением. Прошлый владелец “вырос” из него, поэтому и отдал ключи практически без торга, ухмыльнулся только, взглянув на едва вошедшего в поздний пубертат Тима, и уехал на вырученные деньги куда-то во Вьетнам на ПМЖ.