========== глава 1 ==========
*У японцев: фамилия + имя
*Оно Наоки — («оно» — маленький+/невозделанное/поле, равнина; «наоки» — честное дерево) 2В
*Исикава Кента — («исикава» — камень+река; «кента» — крепкий) 1С
*Ичиро — («ичиро» — первый сын) 2А
*Джиро — («джиро» — второй сын) 2А
*
— Э-эй, ты оглох?!
Они говорили о моей матери…
— Отсосешь нам, и мы никому не скажем!
Ичиро и Джиро — родные братья, учатся в классе 2А. Мы на школьной крыше, уроки закончились, здесь никого нет… Мне не спастись…
— Давай-давай, для такого отребья как ты, отсосать ничего не стоит.
Хихиканье…
— Твоя мамашка этим до сих пор на жизнь зарабатывает, да? Вот уж неудача — быть сыном шлюхи. Она ведь в куче порно снялась, не так ли? И до сих пор ничего выглядит. Почему ты молчишь? Мы всего-то используем тебя по назначению!
Удар по лицу… Больно… Почему все так обернулось, мама?
— Эй, Джиро, не бей его по лицу, пойдут вопросы.
Ботинки Ичиро перед моим лицом. Он садится и гладит меня по голове. Пальцы жестко сомкнулись на подбородке, и он ткнул меня лицом в свой пах. У него стоит!
— Что, чувствуешь?
Джиро стаскивает с меня штаны.
— Смотри, Ичиро, у него такой маленький! И яйца поджались! Ты ведь без отца растешь, да? Может, и он порноактер как и твоя мама? Или бросил такую шлюху, когда все узнал?
— О, я знаю! Малыша Наоки зачали посреди съемок!
— А-ха-ха-ха! Точно!
Они правда это сделают со мной… Не хочу!
— Нет, пожалуйста…
— Эй, что ты там пищишь?! Соси давай!
Член Ичиро ткнулся мне в щеку, испачкав ее смазкой. Как мерзко…
— Да его сейчас стошнит, а-ха-ха! Ты что, забыл подмыться, Ичиро?
— Заткнись!
Ичиро ударил в живот и за волосы вздернул меня на колени.
— Вау, а тут вид ничего так открывается. Может, трахнем его?
— Нет! Мпф… — попытался я сказать.
Ичиро резко вогнал член в мой рот, и я захлебнулся, дышать нечем, а он держит за затылок, насаживая все глубже.
— Только укуси, сука, и мы тебя так оттрахаем, что сдохнешь. Я тебе в зад жестяную банку загоню, понял?
Ичиро что-то еще говорит, но я не могу вздохнуть, легкие раздирает от боли… В глазах мутнеет…
— Эй, легче, а то мне потрахаться не останется. Ай!
— Джиро!
Меня резко отпустили, и я закашлялся. Не удается нормально вдохнуть, воздух с сипом проникает в легкие, но я все же могу дышать.
Кто-то появился… Шум… Я оборачиваюсь и вижу того странного новичка из 1С. Только у него русые волосы… Его отец — европеец. Светлые волосы и голубые глаза… Кента… Исикава Кента… Он видел? Он все видел? Я хочу умереть…
— Твою мать! Ты мне на голову портфель скинул! Вали, Кента, ты чертов полукровка!
Джиро хотел выкрикнуть что-то еще, но Кента врезал в живот, и Джиро отшвырнуло, словно тряпичную куклу. Он отключился.
— Ах ты урод!
Ичиро крепче. Кажется, он ходил на занятия по кэндо (прим.автора: современное искусство фехтования) в средней школе… Кента тоже досталось, но он отшвырнул и старшего из братьев. Тот подставил плечо пришедшему в себя Джиро, и они ушли.
— Ты еще об этом пожалеешь, Кента! — крикнул Ичиро…
Кента идет ко мне… Не хочу смотреть, не хочу видеть отвращения на его лице…
— Эй, тебе надо в медпункт? Медсестры там уже нет, но мы найдем, что приложить к твоей скуле.
Кента присел на корточки рядом и потыкал в плечо пальцем. У него легкий акцент… Кажется, он ездил с отцом по миру и долго жил в Америке. Слышал, его старший брат учится в выпускном.
— Знаешь, ты уже можешь надеть штаны.
— О-о-х!
Я немедленно потянулся к ремню и смог привести одежду в порядок. Кента подтащил к себе свою школьную сумку и достал бутылку воды.
— Держи, думаю, тебе она нужна.
— С-спасибо…
Я прополоскал рот и напился. Спрятал лицо в коленях. Так стыдно… Я ведь не сделал ничего плохого… Больно…
— Эй, они просто уроды, постарайся выкинуть из головы. Прошлое-прошлому, будущее-будущему, ясно?
Его ладонь такая горячая. Она будто обжигает мое плечо.
— Прости…
Он убрал руку, заметив, что я сжался.
— Ты дрожишь… Идем вниз? Где твой дом? Я провожу…
— Не стоит… Простите, что побеспокоил… Из-за меня, вы тоже пострадали…
— Не «выкай», мы же одногодки, разве нет? Я Исикава Кента. Обычно меня звали Кеном, но мне нравится мое японское имя, так что зови Кентой. Я из 1С, а ты?..
— Оно Наоки, класс 2В.
— О, так ты даже старше! Может, мне стоит называть тебя сэмпай? (прим.автора: обращение к более старшему (более опытному) товарищу).
Вновь смеется. У него красивая улыбка. Вот так просто забыл о том, что только что со мной было?..
— Н-не стоит… Спасибо, Кента…
— Идем.
Кента закинул на плечо свою сумку и подхватил мою. Протянул руку.
— Вставай.
Я не смог прикоснуться к Кенте… Он все видел… Он теперь тоже расскажет? Ичиро и Джиро точно все разболтают о матери. Мне конец… Лучше бы я умер…
— Эй, не делай такое мрачное выражение лица, — Кента наклоняется так близко, что едва не касается моего носа своим. — Мне стоит о тебе беспокоится? Ты ведь не думаешь наглотаться таблеток или прыгнуть с крыши? Я подставился, так что теперь отвечаю за тебя. Ты не можешь поступить так со мной и умереть, ясно?
— Я-ясно…
— Я не шучу! — он выкрикнул это так громко, что я отшатнулся. — Давай, показывай, где ты живешь.
— М…
*
Кента жуткий. Он не отдал мне мою сумку, будто боясь, что я удеру с ней. Приходится плестись, показывая дорогу. Мы почти у станции, а потом еще две остановки на поезде.
— Живей давай! — крикнул Кента, и меня будто током прошибло.
Какой же он страшный! Прирежет где-нибудь точно. Его брат, кажется, вообще состоит в банде. Они гоняют на байках…
Вот и станция.
— Кента, спасибо, дальше я сам.
— Заткнись, твой проездной в сумке?
— Д-да, в левом кармане, где брелок.
— Хм, здесь? — он расстегнул и вот так запросто полез в мои вещи, отдал проездной, а потом стоял, разглядывая брелок. — Почему лягушонок?
— Ну, просто… нравится… и зеленый цвет тоже…
Я хочу уйти, просто уйти. Забиться в самый темный угол…
— Идем, Наоки, или я тебя волоком потащу.
— П-прости…
Я думал, нам по пути, но Кента вышел со мной на станции и пошел следом. Мы шли десять минут. За все это время он больше не сказал ни слова. И не пытался торопить.
— Ты живешь в многоквартирном доме? — я вздрогнул, услышав его голос. Тихий и спокойный. — Как интересно.
— Разве?
Серое каменное здание с лестницей вдоль него на этажи. Их всего пять, и на каждом по семь квартир. Обычное здание.
— Да, я в таких не был, только в манге видел.
— Ты читаешь мангу?
— По ней лучше язык запоминается. Говорю я нормально, но читать сложно. Японский язык — единственный предмет, по которому у меня проблемы. Зато по остальным я крут, — Кента самодовольно усмехнулся. — Хватит простаивать, идем уже.
— Д-да… — мы стали медленно подниматься по лестнице. — Знаешь, спасибо тебе, но мы уже почти дошли… Здесь уже ничего не случится… Тебе не стоит…
— Хватить бубнить.
— Прости…
Только у самой двери Кента вернул мою сумку. Я открыл дверь под его внимательным взглядом, шагнул внутрь… Кента продолжал стоять и смотреть на меня.
— Сегодня душно… — зачем я это сказал?
— Ага.
— Хочешь чай?
— Конечно.
Кента оттеснил меня от входа, скинул обувь и пошлепал дальше, будто у себя дома.
— Эй!
— О, а тут больше места, чем я думал. Даже комната не одна, — он быстро открывал двери и заглядывал, куда ему вздумается. — Неплохо-неплохо, мне тут нравится. О, твоя комната, да? И манга есть!
Он плюхнулся на пол и стал просматривать мангу на стеллаже, доставать ту, что приглянется.
— Так нельзя! Ты очень нагло себя ведешь! Хоть ты японец наполовину, но такое поведение ни в одной цивилизованной стране нормальным не считается! — я сам не заметил, как на крик перешел, еще и ладони в кулаки сжались. Дома никого… Кента меня убьет.
— О, голос прорезался, а я думал ты только мямлить умеешь, — он достал очередной том. — Хм, вот эта выглядит неплохо. Интригующее начало, отличная рисовка. Решено, ее и почитаю. — Кента сел за столик, скрестив ноги. — Эй, Наоки, где там мой чай? Жарко тут, у тебя кондея нет? А вентилятора? Какая жуткая весна, а учебный год только начался (прим.автора: учебный год начинается в апреле, и обычно весна — самая лучшая пора в Токио. Уже не холодно, но еще не жарко). К лету сдохну. Жарче только в августе в Киото (прим.автора: средняя температура в Киото в августе может достигать +30).
— Хорошо, я принесу чай, только форму сниму.
— Лады, но поторопись.
Какой он наглый. Потому что жил в Америке и Европе? Там нравы свободнее. Жалею, что пригласил его… Но он меня спас. Эх…
Взяв футболку и спортивные штаны, я зашел в ванную, быстро переоделся и глянул на себя в зеркало. Левая скула болит — Джиро ударил. Ичиро вцепился в подбородок… Мне кажется, я до сих пор чувствую его пальцы. Он сжимал так сильно, а в глазах было столько злости и азарта. И его член… Он ткнулся в щеку… Из его головки сочилось. И… он… его… во рту.
— Буэ… — я еле добежал до унитаза, меня выворачивало, пока в желудке ничего не осталось. — Все будет хорошо…
Я вернулся к раковине и почистил зубы, умылся, вновь почистил зубы… Рот все равно грязный… Вымыл лицо с мылом, да и рот тоже. Мерзко, но не смертельно. Взяв мочалку, стал тереть губы. Как же…
— Эй, уже все красное, — мою руку перехватили, и Кента швырнул мочалку в раковину. Его палец коснулся уголка губ. — Дурак, еще немного и кровь пошла бы.
Я отстранился, но руку он не выпустил. Наоборот потянул к себе.
— Разве тебе не противно?
— Противно? — Кента удивленно моргнул. — Вот ты тупой, а еще и старше.
Фыркнув, Кента демонстративно закатил глаза, а затем ухмыльнулся и шагнул ко мне.
Кента. Меня. Целует. Его губы на моих. Такие прохладные… Они приносят облегчение.
— Придурок, — с серьезным лицом сказал Кента. — Теперь веришь, что не противно?
Кивок.
— Отлично, и шевелись уже. Я пить хочу!
— Ага, — я коснулся своих губ пальцами.
Хотелось убедиться, что они на месте.
— Только не говори мне, что это был твой первый поцелуй.
Щеки полыхнули.
— Вот ты лох. Слышь, Наоки, ты же из второго класса, да? Ты чем тут вообще в старшей школе занимаешься? Серьезно, ток учишься? Лопух! Ахах, идем уже, у тебя рот сухой, будто с песочницей поцеловался, — Кента выпихнул из ванной и первым пошел на кухню, залез в холодильник. — О, клубничное молоко! Все, Наоки, чай отменяется.
Он достал пакет и тут же воткнул в него трубочку, с наслаждением стал потягивать молочный коктейль.
— Ты слышал их разговор?
— М? — Кента выпустил изо рта трубочку. — Частично, я спал на пристройке, когда они начали шуметь. Ненавижу, разбудили уроды.
Так вот почему он вмешался… Он просто разозлился. Я думал, он решил помочь.
— Поэтому я сбросил сумку на голову тому, что повыше и с более темными волосами, чем второй. А потом наподдал им как следует, — Кента продемонстрировал бицепс. — Уделал их как бог черепаху. Но я понял, о чем они. Так твоя мама и правда снималась в порно?
— Да, — я отвернулся. — Мне было двенадцать, когда я узнал. Тогда мы жили в другом городе, я только пошел в среднюю школу. Один из учителей понял, кто перед ним, на родительском собрании. Они поговорили, и он сохранил мамин секрет. Возможно… она что-то сделала учителю, — мне так стыдно. — Но потом нам все равно пришлось переехать. На самом деле мама хорошая. Она родила меня в шестнадцать. Вся семья от нее отвернулась, она сменила фамилию. Мы жили бедно, поэтому ей пришлось этим заниматься… Не знаю, но она снялась в тех видео, вот и… Мне так стыдно.
— Не парься, я никому не скажу. Главное, что твоя мама жива, а остальное неважно.
Кента пошел обратно в комнату.
Точно! Его мама ведь умерла, поэтому он жил с отцом… Черт, а я тут развел…
— Эй, Кента, — я догнал его, — если ты хочешь, то можешь взять мангу почитать.
— Я и так почитаю. Тут, — он плюхнулся на подушку и вновь открыл тот томик.
И все-таки Кента жутко наглый!
========== глава 2 ==========
Вчера он поцеловал, и я сразу успокоился. Всего лишь прикоснулся к моим губам. Почему так?.. Но сам Кента пугающий. Он наглый, и неизвестно, чего от него ждать. Вчера он торчал у меня до вечера, не ушел, пока не дочитал мангу, даже часть уроков сделал со мной. Еще гонял за молоком и бутербродами. Жуткий тип. Я так умаялся, что после его ухода сил осталось только душ принять и рухнуть в кровать.
Сегодня не так жарко, но я предпочел пообедать на улице и отправился к фонтанчику у тренировочного поля кружка лучников. Сев на скамейку, глубоко вздохнул. Пахнет весной. Люблю это тихое место, сюда почти никто не доходит — далековато от главного корпуса школы, но мне нравится тут, да и спешить некуда. На урок литературы успею. Я достал из сумки коробочку с обедом, и тут резко что-то коснулось головы. Я позорно вскрикнул.
— Йоу, — с невозмутимым видом произнес Кента. — Визжишь как девчонка.
— Неправда! Ты подкрался!
— Я нормально подошел, это ты решил меня не замечать, — Кента сел на скамейку, сдвинув мою сумку и обед, освобождая себе половину. Положил на мое место томик манги. — У тебя была эта серия, мне тоже нравится. На прошлой неделе вышел новый том, ты, видимо, не купил его еще. Я принес.
Кента зашуршал пакетом, с которым пришел. Достал коробочку с обедом.
— Эм, спасибо, — я сел с самого края. — Ты тоже решил поесть здесь?
— Стало интересно, куда ты намылился. С остальными не ешь? Не припомню, чтобы видел тебя во дворе или столовой.
— Мне нравится одному, — говорю с намеком.
— Бывает, — пожал плечами.
Ноль на массу. Что за человек такой…
Вздохнув, достал палочки и открыл коробку.
— О, у тебя сосиски-осьминожки? — нагнулся, а потом вообще придвинулся. — Смотрятся хорошо.
Я глянул на обед Кенты и удивленно моргнул.
— Ого, это что — угорь? Еще и тунец есть…
— Ага, рис, овощи и яичные ролы. Поделюсь, если дашь сосиску. Только яичные ролы не трогать, — Кента поставил коробку ко мне.
— И угря можно взять?
— Да, — Кента достал из пакета еще еды, показал. — Больше всего мне нравится дынный хлеб и сэндвичи из автомата. Еще вот этот зеленый чай.
— Ясно, — я взглянул на свое ризотто. Мой обед куда скромней, чем у Кенты. Вот ведь богатей хренов. Я переложил к нему сосиски и взял угря с тунцом, прихватил и овощей в панировке и кляре. — Это ведь не покупной обед?
— Нет, отец нанял домработницу, она готовит и присматривает за мной. Хорошая женщина, не дотошная. А тебе мама готовит?
— Да, но иногда и я.
— Серьезно? Я могу только сосиски сварить. Но это и хорошо — люблю сосиски, — Кента откусил сразу половину хлеба.
Не слишком полезно так питаться…
— А ты все это съедаешь? — порция большая, но и Кента высокий. Я смерил его взглядом. — Сколько в тебе?
— Метр семьдесят девять, но я еще расту. Думаю, сантиметра три или пять прибавлю за лето. А вот ты мелкий, так что ешь больше, — с хитрой улыбкой заявил Кента.
— Во мне метр шестьдесят восемь, нормальный рост для японца, знаешь ли, — чего я только с ним заговорил…
— Мелкий, как и остальные, — пожал плечами. Наглый! Какой же он наглый! И хам! — Но я не съедаю все, тут действительно много. Обычно делюсь с товарищами.
— Ты еще хлебом наедаешься, — я с чистой совестью забрал еще угря.
— Любишь рыбу? Бери и тунца тогда, и остальное, — Кента слямзил сосиску и заел ее яичным ролом, глотнул чая.