Ненависть несколько притупилась за день. Но никуда не исчезла. Она осталась на дне сознания, мерзко там шевелилась и шептала всякие гадости и ужасы, науськивая.
Вечером за ними пришел Змеиная рожа и проводил в каюту, где бандиты всегда ели. Насколько понял Эдмунд, плотно они ели только вечером. Завтракали хлебом и чуть плесневелым сыром, запивали водой. Этот завтрак Змей, как про себя окрестил их проводника Эдмунд, исправно приносил пленникам.
Парни зашли в комнату и молча сели на свои места. Капитан и команда о чем-то переговаривались, но омега старался их не слушать. Он ел, не поднимая головы и ни на кого не смотря, в особенности на капитана. Он понимал, что может просто сорваться и сделать что-то такое, на что глава головорезов ответит сторицей. Эдмунду не хотелось быть избитым до полусмерти или изнасилованным всей командой. Да и Шало надо пожалеть. Без него этот парень просто загнется.
- Что молчишь, детка? - обратился к Эдмунду какой-то верзила. Он был высоким и очень худым, будто не ел ничего пару месяцев, хотя аппетит у него всегда был отменным. - Глазки свои прячешь.
- Да, покажи глазки, - хохотнул другой матрос, - Уж больно красивые они у тебя. И личико ничего.
- И задница, - добавил кто-то с другого конца стола. От смеха затряслись стены.
Эдмунд прикрыл глаза и сжал ложку посильнее. Зубы клацнули о металл.
- По друзьям скучаю, - негромко отозвался омега, не поднимая головы. Волосы прятали лицо. - Переживаю за них.
- Так чего переживать? - весело спросил все тот же матрос, - Капитан их хорошему купцу продал.
- Была бы моя воля, я бы тебя продал, - тихо процедил омега. Он и хотел, чтобы его услышали, но последствия осознавал, - в бордель, - еще тише закончил Эдмунд.
Но пират его услышал.
- Ах ты сука! - рявкнул он, вскакивая со скамьи и протягивая руки к омеге, тот отшатнулся.
Но тут рука капитана, сжатая в кулак, преградила разъяренному альфе путь.
- Сядь, Тин, - приказал он, - Сядь, я сказал.
Матрос сжал челюсти, но сел. Но взгляда горящих глаз с Эдмунда весь вечер не спускал. Омега пытался не обращать внимания.
Вскоре все начали расходиться. Когда альфа в плаще встал, чтобы увести пленников, капитан остановил его рукой.
- Уведи мелкого, - приказал альфа, странные глаза остановили взор на омеге, - а я с синеглазкой поговорю.
- Я без него не пойду, - запротестовал Шало.
Но Змей без всякого предупреждения перехватил его поперек туловища и закинул вскрикнувшего паренька на плечо. Тот ругался и пытался соскользнуть, но альфа не обращал на это поведение никакого внимания. Эдмунд встал на ноги, сердце забилось чаще от той ауры едва сдерживаемой силы, которая исходила от капитана пиратов. Тот встал на ноги.
- Еще раз повторится что-то подобное, - негромко сказал мужчина, - и я его останавливать не буду. И сам добавлю. Понял меня?
Эдмунд слегка кивнул.
Альфа взял его за подбородок и сильно задрал голову пленника к верху. Чтобы взглянуть альфе в глаза, Эдмунду и вправду нужно было сильно поднять голову.
- Ты понял меня? - вкрадчиво переспросил альфа.
- Понял, - спокойно ответил Эдмунду, пытаясь не показывать страха. Это он усвоил, когда Трэвис вот так же давил на него.
- Свободен, - сказал капитан, кивнув на дверь, - дорогу сам найдешь.
Эдмунд не стал ему говорить, что хоть и помнит повороты хорошо, но вот команда ему не внушает доверия. Омега поднялся по лесенке, пошел направо, затем снова завернул. Тут кто-то сильно ухватил его за шею, рука закрыла рот. Омега почувствовал на затылке чье-то дыхание. Он закричал, но рука заглушила голос, вырвался только какой-то неясный хрип. Другая рука сомкнулась на его горле сильнее, и парень замер.
- Только дернись, сучка, - прошелестел голос. Омега узнал того самого матроса. - Тебя капитан в этот раз спас. Но больше не спасет, - последовал смешок, - так что не ходи по темным углам, детка, - рука с горла спустилась к вороту рубашки.
Тут Эдмунд сильно-сильно наступил матросу на ногу, и вырвался. Тот не стал его преследовать, только рассмеялся. Эдмунд почти бегом прибежал в свою каюту и запер дверь. Сердце колотилось как будто в животе, отдавалось в ушах. Парень весь вспотел.
- Что случилось? - обеспокоенно спросил Шало, приподнимаясь на постели.
- Ничего, - пробормотал Эдмунд, отходя от двери.
Их уже не запирали несколько ночей. Оно и понятно, куда можно сбежать с корабля, на котором даже шлюпки нет? В море только прыгнуть, но это смерть верная. Причем долгая. А команда… Похоже, что капитан дал приказ их не трогать. По крайней мере никто к ним зайти не пытался и вокруг комнаты кругами не ходил.
А теперь?
Изнутри запереться невозможно, ключа нет. И если этот… Тин вздумает явиться…
Эдмунду остается надеяться только на свои голосовые связки. Но… капитан сказал, что если он будет молчать, то он Тину его не отдаст. Авторитет у разноглазого альфы был непререкаемый, это любому ясно. Он любого матроса пополам переломить сможет голыми руками.
Омега лег на кровать рядом с Шало. Тот приоткрыл глаза, Эдмунд ему вяло улыбнулся, и парень снова закрыл глаза. Омега ворочался, пытаясь уснуть. Но неизвестность не давала покоя, страшные события дня все время крутились по кругу памяти, и парню удалось забыться, только когда луна стала совсем яркой.
========== Глава 7 ==========
Следующие два дня их режим ничем не отличался от предыдущей недели плавания. Все тот же подъем в неопределенное время и скудный завтрак, потом бесцельное сидение в каюте и вечерняя трапеза с пиратами. Те вечно колко шутили насчет пленников, подзуживали их, делали грубоватые комплименты, если это слово было вообще уместно в этом случае. Но так они общались и между собой, поэтому Эдмунд перестал видеть в этих шутках и намеках видимую угрозу. Он уже почти к ним привык, хотя это было довольно неприятно. Весьма напоминало общение с Трэвисом, но эту ассоциацию Эдмунд гнал от себя как можно дальше.
Ребра стали болеть все меньше, дышать можно было спокойно и жевать тоже, омега даже рубашку надевал почти без помощи Шало. К сожалению, наследнику Дакара становилось только хуже. Он вообще перестал вставать, даже на трапезу отказывался идти, а потому оставался в каюте один. Но в этом случае Змей запирал ее, чем заслужил благодарность Эдмунда.
Видимые опасения вызывал Тин и еще пара-тройка человек. Они могли и задеть ненароком рукой, и шуточки у них были гораздо менее дружелюбные по сравнению со всеми остальными высказываниями. Но Эдмунд молчал, помня слова капитана, который нервировал омегу одним взглядом. Он всегда смотрел на парня так, будто окидывал взглядом то, что уже принадлежит ему и самое главное никуда не денется. И, похоже, был свято уверен в этом. Его подколов омега опасался больше всего, потому что, во-первых, ненависть за проданную в рабство команду так и осталась на дне души, а, во-вторых, потому, что если глава головорезов решит взяться за пленников всерьез, то их уже ничего не спасет.
От пиратов спасал приказ капитана. От него никто защитить не сможет. Да и не захочет. Одним своим видом это мужчина уничтожал всякое желание ему сопротивляться. Ты просто понимал, что лучше будет сдаться, подняв руки, чем тебе сломают шею этими огромными загорелыми ручищами.
Эдмунд обдумывал это все, сидя за столом с командой. Те смеялись, громко разговаривали, перекрикивая друг друга.
- Где твой друг? - лениво осведомился капитан, кивнув на пустующее место рядом с Эдмундом.
- Он спит, - последовал негромкий спокойный ответ.
- Он не ест. Мне не нужен заморенный голодом пленник.
- А зачем он вам? - Эдмунд пытливо посмотрел в лицо альфы. - Зачем мы вам?
- Еще не решил, - криво улыбнулся капитан, отщипывая кусок вяленого мяса, а затем отправляя его в рот. - Пускай он спустится сюда.
- Он болен, - запротестовал Эдмунд.
- Змеиная рожа, приведи его, - приказал альфа, будто не слыша Эдмунда.
- Вы не понимаете? Его нельзя трогать, - воскликнул омега, и нечаянно прикоснулся к руке альфы. Тот выгнул бровь, посмотрев на руку. Эдмунд быстро ее убрал, но сидящие рядом матросы уже заулюлюкали.
Через несколько минут в проеме появился Змей, поддерживая за талию бледного паренька. Он еле волочил ноги, лицо осунулось из-за голода, которого он не ощущал из-за тошноты. Змей аккуратно посадил бету рядом с Эдмундом и сел на свое место.
- Ешь, - сказал капитан, подвинув к парню вяленое мясо.
- Я не могу, - страдальчески прикрыл глаза Шало.
- Ты так от голода подохнешь, - произнес альфа, - Ешь, иначе я сам тебя накормлю, но слово даю, тебе это не понравится.
Шало вздохнул, а Эдмунд метнул на капитана такой взгляд, от которого в жилах застыла бы кровь даже у Тар-тенна. Он приобнял паренька за талию, и разделал ему кусок. Парень проглатывал еду, почти не жуя, видимо, чтобы не успело вывернуть наизнанку прямо за столом . Затем запил сильно разбавленным вином, тоже залпом.
- Довольны? - процедил Эдмунд.
- Да. Можешь забирать его.
Эдмунд помог парню встать, Змей тоже встал, хотя капитан его об этом не просил. В коридоре он фактически забрал наследника Дакара из рук Эдмунда и сам помог ему дойти, сильно прижав к себе. Он проводил пленников и ушел обратно. Шало упал на кровать и застонал.
- Потерпи, - тихо сказал Эдмунд и принялся гладить парня по слегка взмокшим от пота волосам. Тот повернул лицо к его руке, напомнив омеге собаку, ищущую ласки хозяина. Эдмунд лег рядом с подростком и обнял его, тот ткнулся ему куда-то в шею. Дыхание было немного прерывистым.
Послышались шаги. Команда расходилась по койкам, а вернее отправлялась в первый трюм к своим гамакам.
Эдмунд поглаживал измученного паренька по спине. Тот чуть вздрагивал, дышал совсем неглубоко.
- Не могу, - прошептал он, - сейчас к предкам отойду.
Эдмунд вздохнул. Затем встал с кровати и подошел к двери. Она была открыта. Эдмунд выглянул в коридор. Уже никого не было. Тихо. Только несколько матросов о чем-то переговаривались на палубе, видно, их очередь была вахту нести. Эдмунд вернулся к Шало.
- Пойдем, - сказал он, поднимая паренька с кровати.
Тому было так плохо, что он даже не спрашивал, куда и зачем они идут. Его шатало из стороны в сторону, мир стремительно вертелся перед глазами, и единственным спасение был Эдмунд, который изо всех сил пытался удержать парня на ногах. Он стискивал зубы от боли, так как ребра и бока все еще болели, но молчал.
Медленно-медленно они дошли до лестницы, ведущей на палубу. Она едва не стала непреодолимым препятствием. Перил не было, она была по-корабельному узкой, с щербатыми досками-ступенями. Шало шел первым, Эдмунд следил, чтобы бета не упал головой вниз. Они вышли на палубу.
Эдмунд блаженно вдохнул чистый морской воздух. Здесь было холодно и ветрено, но это было даже к лучшему. Матросы проводили взглядом, но вновь вернулись к своим разговорам. Эдмунд подвел Шало к бортику, посадил на ледяной, местами мокрый пол и сел рядом сам. Бета привалился к нему, подставив лицо ветру. Эдмунд держал его одной рукой, а другой пытался ухватить распущенные волосы, которые морской ветер нагло перепутывал еще больше. Он совал их в нос, в глаза.
Шало глубоко дышал ртом. Одуряющая разум тошнота, кажется, стала чуть отступать. Вдруг бета резко распрямился, и его вывернуло наизнанку за борт. Эдмунд ухватил его за талию, чтобы тот не упал в открытое море. Паренек еще немного постоял, нагнувшись, а потом снова сел на палубу. Как ни странно, ему полегчало.
Эдмунд молчал и смотрел вдаль на почерневшее небо с несколькими розоватыми подтеками в самом низу и на темное буйное море, которое билось будто в агонии, извергая белую пену из своих недр. Где-то далеко, там, за чертой горизонта был дом. И семья. Тоска, которую Эдмунд гнал от себя всеми силами, подобралась слишком близко и протянула свои призрачные руки, туманя разум. Омега же был лишен даже своих портретов. Папка с рисунками пропала во время сражения как и краски, вкупе с остальными вещами.
Парень быстро сморгнул набежавшие слезы. Нельзя ему сейчас предаваться отчаянию, нельзя! У него подросток на руках, он за него в ответе.
Самое интересное, что это действительно придавало сил. Эдмунд вдруг понял, что впервые за что-то по настоящему отвечает. Ведь всю жизнь за него решали абсолютно все. Даже Ник, хотя делал он это гораздо мягче, чем отец, который просто ставил перед свершившимся фактом. Кузен всегда предлагал выбор, но Эдмунд с радостью спихивал необходимость выбирать на него.
А здесь он сам был Ником. У него на руках был человек, о котором надо было заботиться, отстаивать его интересы и защищать.
Судя по всему, корабль двигался на север, потому что южные ночи не могли быть такими холодными. Ветер был совсем не летним, даже весенним его можно было назвать с большой натяжкой. Стало откровенно холодно. Но Шало будто этого не замечал, он сидел на палубе, подогнув ноги по-турецки и глубоко дышал. С лица, наконец-то, исчезла болезненная гримаса. Поэтому Эдмунд обхватил себя руками и помалкивал. О том чтобы оставить наследника Дакара, даже речи не было.
- Что вы тут делаете? - осведомился голос сверху.
Эдмунд вскинул голову и увидел Змеиную рожу. Снизу было видно чешуйчатое лицо под капюшоном.
- Ему плохо, - пояснил Эдмунд, - только на воздухе лучше. Дайте посидеть немного, и мы уйдем. Пожалуйста, - добавил омега.
Альфа молчал, но и не уходил. Будто что-то обдумывал.
- Ладно, - наконец вымолвил он, - но не до ночи.
- Спасибо, - искренне произнес Эдмунд.
Альфа поднялся к штурвалу и сменил рулившего до этого мужчину. Тот подмигнул пленникам и скрылся в недрах корабля. Эдмунд усмехнулся. Похоже, скоро это подергивание глазом у всех здесь станет хроническим. Если, конечно, они и дальше будут на корабле.
- Тебе получше? - негромко спросил Эдмунд, руки и плечи уже замерзли.
- Да. Можно еще чуть-чуть посидим? - робко спросил парень.
Эдмунд кивнул. Через несколько минут он начал украдкой растирать пальцы, но так, чтобы Шало не заметил. Омега встал на ноги и принялся неторопливо прогуливаться по палубе. Шало все также неподвижно сидел, подогнув ноги.Видимо, он был так рад избавиться от морской болезни, что холод стал проблемой явно не первого ранга.
А вот для Эдмунда он такой проблемой был.
Тут послышались тяжелые шаги, и на палубе показался капитан. Он смерил пленников недоумевающим взглядом, но ничего не сказал и поднялся к Змею. Встал рядом с ним.
- Что эти здесь делают, Пандар? - негромко спросил альфа, чтобы парни не услышали.
- Мальчику плохо. Пускай себе сидят, - спокойно ответил Змей. Ветер сдул капюшон, но мужчина не стал его надевать снова.
Ему тоже надоело прикосновение шерсти к коже, хотелось почувствовать прошибающий насквозь морской ветер. Он смотрел вперед, но иногда бросал взгляд нечеловеческих глаз на Шало, наслаждавшегося воздухом.
- Мы же все равно их не запираем, - добавил он.
Капитан хмыкнул.
- Что, на черненького глаз положил? - приподнял брови пират.
- А ты на беленького, - парировал альфа.
Капитан скривил губы в подобии улыбки. Белокожий пленник действительно крал его внимание, это мягко говоря. Пандар его хорошо знал, поэтому сразу заметил.
- Смотри, заледенеет твой парень, - усмехнулся Змей, кивнув на расхаживающего Эдмунда. - Не отогреешь.
- Это я-то не отогрею? - ухмыльнулся капитан. - Ты своего не проворонь. Он мальчик южный, но уже заледенел, вон, не двигается. Может, пойдешь согреешь? - подколол альфа.
Пандар чуть приподнял верхнюю губу, обнажив ровный ряд белых зубов и чуть заостренные клыки, которые были однозначно длиннее человеческих. Затем уставился вдаль.
- Ладно, - капитан головорезов хлопнул Змея по плечу, - Эй там, на палубе, - звучно крикнул он, - в каюту идите.
Эдмунд дернулся от окрика. Шало встал и вместе они ушли вниз.
- Иди спать, - бросил капитан, забирая штурвал у Змеиной рожи, - я сам.
Тот пожал плечами в своей обыкновенной манере, надел капюшон и спустился на палубу. Капитан обхватил рулевое колесо руками, красное дерево привычно ложилось в мозолистые руки. Альфа вытащил из кармана штанов бумажную трубочку, набитую травами и поджег ее об фонарь. Затем взял в рот и затянулся полной грудью. Горький привкус табака ему нравился.