– Скажи-ка мне, Элли, – в конце концов произнесла Ноэль, подняв на девочку немигающий взгляд. – Что было самым плохим из всего, случившегося с тобой?
Элли пожала плечами.
– Ну что? – настаивала Ноэль. – Умер твой хомячок? Или что-то в этом роде?
– У меня никогда не было хомячка.
– Хм, это хорошо. Может, то, что у тебя никогда не было хомячка, и оказалось самым плохим для тебя?
Элли опять пожала плечами.
– Я никогда и не хотела его.
– А что бы ты хотела? По-настоящему хотела, но тебе не разрешили?
Элли слышала, как на кухне работает телевизор. Наверху гудит пылесос – мама занята уборкой. Сестра с кем-то болтает по телефону. Семья живет своей жизнью, и никому из домочадцев не нужно вести с учительницей математики странные разговоры о хомяках.
– На самом деле ничего важного. Самые обычные вещи: деньги, одежда.
– Ты никогда не хотела собаку?
– Вообще-то нет.
Ноэль вздохнула и придвинула к себе домашнюю работу Элли.
– Ну, тогда ты и вправду счастливая девочка. И я надеюсь, ты ценишь, как тебе повезло.
Элли кивнула.
– Ну и хорошо. Вот доживешь до моих лет, захочешь кучу вещей. А когда увидишь, как все остальные получают их, то будешь думать: ну вообще-то теперь должна быть моя очередь. Несомненно. Но нет, ты сможешь только смотреть, как все эти вещи бесследно улетучиваются. И у тебя нет ни единого шанса что-то поделать с этим. Совсем нет.
На миг повисла гнетущая тишина. Ноэль медленным движением поправила очки, откинула первую страницу домашней работы Элли и сказала:
– Ну и ладно. А сейчас давай посмотрим, как моя лучшая ученица отработала эту неделю.
– Скажи мне, Элли, какие у тебя надежды и мечты?
Элли застонала про себя – опять у Ноэль Доннелли странное настроение.
– Да просто хочу отлично сдать выпускные экзамены. Затем поступить в хороший университет.
Ноэль неодобрительно хмыкнула и закатила глаза.
– Ну что такое происходит с вами, молодыми, и почему вы одержимы университетами? О, с какой помпой отмечали мое поступление в Тринити-ко́лледж! Для моей матери это было грандиозным событием. Она не могла прекратить болтать всему миру, что ее единственная девочка поступила в Тринити! И посмотри на меня сейчас. Я одна из самых бедных, кого только знаю.
Элли улыбнулась и начала обдумывать, что бы на это сказать.
– В жизни есть много всего, помимо университета, мисс Всезнайка. Есть нечто большее, чем свидетельства, сертификаты, дипломы и высшая квалификация. У меня всего этого более чем предостаточно, разве что из ушей не прет. Но взгляни на меня. Вот я сижу здесь, с тобой, в твоем прекрасном теплом доме, пью твой шикарный чай «Эрл Грей», и мне платят сущие гроши за то, что я вкладываю мои знания тебе в голову. Потом я возвращаюсь домой, а там ничего нет. Пустота. – Она резко повернулась и уперлась в Элли взглядом. – Пустота. Клянусь тебе! – Она вздохнула и вдруг улыбнулась. Очки поползли вверх по ее носу, и она отвела взгляд от Элли. Урок начался.
После ухода Ноэль Элли нашла маму в кухне и сказала:
– Мам, я хочу прекратить эти занятия.
Лорел обернулась и удивленно взглянула на дочь.
– О? А почему?
Элли хотелось раскрыть ей правду. Не сказать ли «Ноэль изматывает меня, говорит жуткие вещи, и я больше не могу каждую неделю проводить наедине с ней целый час»? Как же Элли хотелось рассказать маме правду! Возможно, тогда маме удалось бы все исправить, и жизнь сложилась бы иначе. Но по каким-то причинам Элли не сказала этого. Наверное, ожидала, что мама сочтет такую причину слишком глупой, чтобы из-за этого бросить уроки перед самыми экзаменами. А может, Элли опасалась, что, если расскажет матери о странностях своей учительницы, Ноэль попадет в беду.
Как бы то ни было, Элли решила объяснить так:
– Честно говоря, Ноэль исчерпала свои возможности. У меня остались практически все методики и тесты, которые она давала мне. Я могу заниматься сама. Заодно сэкономим немного денег.
И победоносно улыбнулась, ожидая ответа.
– Ну, все же немного странно бросать занятия прямо перед экзаменами.
– Верно. Но я думаю, есть и другие вещи, какие я могла бы делать, используя это время. Учить географию, например.
Это было стопроцентной неправдой. Элли и без того прекрасно успевала по всем предметам. Лишний час в неделю ничего бы не изменил. Но она нежно улыбнулась, оставив решение за мамой.
– Ну, дорогая, как знаешь.
Элли благодарно кивнула. В ее ушах до сих пор звучали странные слова Ноэль, в носу стоял надоевший аромат старой кулинарии и запах грязных волос. Девочка не могла забыть, как ее беспокоили перепады настроения Ноэль и вопросы, не имеющие никакого отношения к математике.
– А ты уверена? Если так, то было бы хорошо избавиться от лишних расходов, – подытожила мать.
Элли ощутила волну облегчения.
– Абсолютно уверена.
– Хорошо. – Мама открыла холодильник и вынула тюбик с соусом Болоньезе. – Завтра же позвоню ей и скажу, что мы закончили.
– Отлично, – обрадовалась Элли, и будто странный, противный груз свалился с ее души. – Спасибо.
8
Полицейский поздоровался с Лорел. Он был молод, выглядел измученным, рука его оказалась липкой, и было заметно, что ему не по себе. Он привел Лорел в комнату для допросов.
– Спасибо, что приехали, – сказал он так, будто у нее был выбор: ехать или не ехать. Будто она могла сказать: Извините, у меня сегодня слишком много дел. Может, встретимся через недельку?
Кто-то пошел за чашкой воды для нее. Только она уселась, как дверь опять отворилась и появился Пол.
Боже, ну конечно же. Лорел даже не вспомнила о Поле, а отреагировала на звонок так, будто только одна она переживает случившееся и несет за все ответственность.
Но ясно, в полицейском участке кто-то подумал и о Поле.
Он ворвался в комнату. Его серебристые волосы висели патлами. Костюм помят и пропитан городскими запахами. Рука Пола потянулась к плечу Лорел, когда он проходил мимо, но она не смогла заставить себя повернуться, чтобы выразить ему признательность, а лишь слегка улыбнулась присутствующим офицерам полиции.
Пол плюхнулся рядом с Лорел, прижимая руку к галстуку. Кто-то принес ему чай из автомата. Она почувствовала раздражение из-за этого чая. А еще почувствовала, что злится на Пола.
– Мы обследовали участок недалеко от Дувра, – сказал детектив по имени Дейн. – Нам позвонил выгульщик собак. Его терьер выкопал сумку.
Сумка. Лорел порывисто кивнула. Сумка не тело.
Дейн вытащил из конверта и бросил на стол фотографии размером приблизительно 10 на 8 дюймов, потом подтолкнул их к Лорел и Полу.
– Узнаете какой-нибудь из этих предметов?
Лорел придвинула к себе фотографии.
Сумка Элли. Ее рюкзак. Тот, который она накинула на плечо, когда вышла из дома, направляясь в библиотеку столько лет тому назад. На рюкзаке красовалась красная эмблема, малюсенький яркий логотип, который был очень важен при обращении в полицию. Из всего, что Элли имела при себе в тот день, этот логотип был практически единственным признаком, указывающим на ее личность.
На второй фотографии – черная футболка, свободный пуловер без ворота, с короткими цельновязанными рукавами. На этикетке внутри отмечен бренд – New Look. Эту футболку Элли обычно заправляла в джинсы спереди.
На третьей – трикотажный лифчик серого цвета с мелкими черными горошинами. На этикетке – Atmosphere.
На четвертой – светлые джинсы. Судя по этикетке – Topshop.
На пятой – пара потрепанных белых кроссовок.
На шестой – простая черная худи с лейблом Next.
На седьмой – связка ключей от дома с пластмассовым брелоком в виде маленькой совы, глаза которой загорались, когда нажимали кнопку на ее животе.
На восьмой – груда тетрадей и учебников, позеленевших и подгнивших.
На девятой – пенал в черный и красный горошек, набитый ручками и карандашами.
На десятой – запасные трусики и раздувшиеся грязные гигиенические прокладки.
На одиннадцатой – крошечный кожаный кошелек и фиолетово-красная сумочка в стиле пэчворк с трехсторонней молнией и красным помпоном.
На двенадцатой – маленький ноутбук, старомодный и слегка потрепанный.
На последней – паспорт.
Лорел потянула к себе фотографию, чтобы получше рассмотреть. Пол наклонился ближе, но она оттолкнула фото так, чтобы оно оказалось ровно между ними.
Паспорт.
Но Элли не взяла свой паспорт. Он все еще был у Лорел. Время от времени она доставала его из коробки с вещами Элли и смотрела на призрачное лицо дочери, думая о поездках, в которые она никогда не отправится.
Лорел вгляделась внимательнее и поняла, что это паспорт не Элли.
А Ханны.
– Не понимаю. Это же паспорт моей старшей дочери. Мы думали, она потеряла его. Но… – Лорел снова взглянула на фотографию, коснулась краешка пальцами, – оказывается, он был здесь. В сумке Элли. Где вы нашли все это?
– В чаще леса, – ответил Дейн. – Не очень далеко от паромной переправы. Одна версия, которую мы рассматриваем, заключается в том, что, возможно, ваша дочь была на пути в Европу. Учитывая наличие паспорта.
Лорел почувствовала прилив гнева. Полицейские опять ищут доказательства прежней версии, что Элли сбежала из дому.
– Но это ее сумка, – сказала Лорел. – Именно с этими вещами она исчезла, когда ей было пятнадцать. И через столько лет вы говорите, что она взяла только это, чтобы покинуть страну? В ваших словах нет никакого смысла.
Дейн посмотрел на Лорел почти нежно.
– Мы проанализировали одежду и получили доказательства интенсивного износа.
У Лорел сжало в груди, когда она представила свою прекрасную девочку, всегда такую безупречно чистую, пахнущую свежестью и сладостным ароматом, блуждающую в одной и той же одежде в течение многих лет.
– Так… где она? Где Элли?
– Мы ищем ее.
Лорел ощутила на себе взгляд Пола и поняла, что сейчас нужна ему, чтобы вместе разобраться с этой беспорядочной информацией. Но не могла смотреть ему в глаза, была не в силах столкнуться с его настойчивым взглядом, не в состоянии дать ему часть себя.
– Знаете, – начала Лорел, – спустя несколько лет после того, как пропала Элли, у нас была кража со взломом. Тогда же я и сообщила полиции. Я думала, что это была Элли, поскольку не было ни разрушений, ни беспорядка, и казалось, что… – Она удержалась от рассказа о необоснованных ощущениях. – Должно быть, тогда-то Элли и взяла паспорт Ханны. Наверное, она…
Лорел умолкла. Возможно ли, что полиция все время была права? В том, что Элли сбежала? В том, что планировала побег? Но зачем? Куда? И почему?
Отворилась дверь, и в комнату вошел еще один полицейский. Он приблизился к Дейну и прошептал ему что-то на ухо. Затем оба посмотрели на Лорел и Пола. Дейн напрягся и поправил галстук.
– Найдены человеческие останки.
Лорел инстинктивно положила свою руку на руку Пола и так сильно сжала ее, что почувствовала, как прогнулись кости.
9
В прошлом
– Что будем делать летом?
Тео, чья голова мирно покоилась на коленях Элли, повернулся, посмотрел на нее и улыбнулся.
– Ничего, – сказал он. – Давай совсем ничего не делать.
Элли отложила книгу в мягкой обложке и провела рукой по щеке Тео.
– Ни в коем случае. Я хочу многое сделать. Только не изучать что-то, не учить правила, не повторять пройденное. Я хочу заняться парапланеризмом. Мы ведь сможем? Будем летать на параплане?
– Значит, суть твоего плана на лето состоит в том, чтобы умереть? – Тео засмеялся. – Ты у меня такая странная.
Она легонько стукнула его кулаком по щеке.
– Никакая я не странная. А просто хочу летать.
– В буквальном смысле?
– Да. И мама сказала, что мы можем несколько дней пожить в доме бабушки. Конечно, если захотим.
Тео просиял.
– Серьезно? Без шуток? Типа, мы вдвоем?
– Или можем пригласить нескольких друзей.
– Может, только мы?
Он игриво кивнул, и Элли рассмеялась.
– Пожалуй, так.
Так они говорили субботним майским днем в спальне Элли, где готовились к выпускным экзаменам – до них осталась неделя – и сделали перерыв. За окном светило солнце. Кот Мишук лежал рядом с ними, и воздух был наполнен пыльцой и надеждами. Мама Элли всегда говорила, что май похож на пятничный летний вечер – впереди выходные, полные радости и солнечного света. Элли уже чувствовала, как блестящая жизнь ждет ее по другую сторону темного тоннеля экзаменов. Она уже предвкушала теплые ночи и долгие дни, легкость от того, что не надо ничего делать, никуда идти. Она думала обо всем, что может делать, как только закончит эту главу своей жизни. О книгах, которые хотела прочитать. О пикниках, где можно съесть уйму вкусностей. О ярмарках, парках развлечений и походах по магазинам. О праздниках. На мгновение она затаила дыхание от предчувствия всего этого. Оно переполнило ее, и сердце пустилось в пляс.
– Не могу дождаться, – призналась она, – когда вся эта канитель закончится.
10
Полицейское расследование кражи со взломом в доме Лорел в то время окончилось ничем. Ни на одной вещи не было найдено чужих отпечатков пальцев. На записях камер видеонаблюдения, начиная с двух часов дня, когда Лорел вышла из дома, не нашлось ни одного человека, подходящего под описание Элли, да и вообще девочки-подростка. «Воры» взяли древний ноутбук, старый телефон Пола, немного налички из ящика с нижним бельем Лорел и пару серебряных подсвечников в стиле ар-деко – очень богатые знакомые, с которыми давно не дружили, подарили их Лорел и Полу на свадьбу. Да еще исчез торт, который Ханна испекла накануне – он стоял на кухонном столе и в день кражи должен был быть покрыт глазурью.
Не унесли драгоценности Лорел, включая ее свадебные и обручальные кольца. Она сняла их уже несколько месяцев тому назад и положила на самом виду – на комоде в ее спальне. Не взяли Mac, более новый и ценный, чем ноутбук, который украли. Не забрали кредитные карты Лорел. Она их хранила в одном из кухонных ящиков, чтобы, если бы на нее напали на улице, карты не были украдены.
– Возможно, им не хватило времени или что-то их спугнуло, – предположил один из полицейских, зашедший через парадную дверь через десять минут после того, как Лорел вызвала полицию. – Или это воровство по заказу, и они знали, что можно продать и кому.
– Странно. – Лорел плотно скрестила руки на груди. – Не знаю… почему-то я чувствую, что это странно. – Она посмотрела на полицейских прямо и напряженно. – Моя дочь исчезла четыре года назад. Элли Мэк. Помните?
Те обменялись взглядом и снова посмотрели на Лорел.
– Я почувствовала ее, – слова прозвучали и безумно, и беззаботно. – Когда я вошла в дом, то ощутила, что моя дочь здесь.
Полицейские опять обменялись взглядом.
– Что-нибудь из ее вещей пропало?
Лорел покачала головой и пожала плечами.
– Я так не думаю. Я была в ее комнате, и там все как обычно.
Наступило гробовое молчание. Полицейские неловко переминались с ноги на ногу.
– Мы не нашли ни сломанных замков, ни разбитых окон. Как грабитель мог получить доступ в дом?
Лорел медленно моргнула.
– Не знаю.
– Может, какое-нибудь окно было открыто?
– Нет, я… – Она даже не подумала об этом. – Я так не думаю.
– Вы оставляете ключ где-то поблизости?
– Нет. Никогда.
– У соседей? У друзей?
– Нет, нет. Ключи есть только у нас. У меня и моего мужа. У наших детей.
Едва она произнесла это, как ее сердце помчалось, ладони покрылись липкой влагой.
– Элли, – едва вымолвила она. – У Элли был ключ. В день, когда она пропала без вести. В ее рюкзаке. Что, если…