– Иду на крышу. Меня не будет здесь всю лекцию. Не помрёте без моего присутствия?
– Только в твоём, – пробормотал Доран с сожалением.
И она, бросив ему свой рюкзак, побежала вниз, торопясь за выходящими в коридор телохранителями.
Гарбхан, хмуро сидевший за учебным столом первого ряда, внезапно поднялся и тоже поспешил к двери. Сашка аж испугалась, что он торопится догнать её, и остановилась, дожидаясь его. Если уж орк что-то устроит нехорошее, то пусть это сделает в присутствии хозяина. Но Гарбхан кивнул ей на выход. Она мысленно пожала плечами и уже спокойно вышла впереди него.
Они успели вовремя. Мимо прошёл преподаватель, уткнувшийся в листы, наверное, лекции, а от коридорного поворота снова позвали:
– Алекс!
Вот теперь Сашка уверилась, что Гарбхан драться не полезет – при всех-то. Не оглядываясь на орка, она зашагала к телохранителям своей группы. Поймав себя на этой мысленной фразе, она усмехнулась: пока она показывает им, как надо драться ногами, они и впрямь её собственная группа учеников.
Заходя за угол, она скосилась назад. Гарбхан шёл за всеми, как привязанный. Сначала – специально отставая, а потом, видимо, сообразив, что его отставание выглядит так, словно он чурается собственной группы, орк быстро догнал коллег. Спрашивать, куда они собрались и зачем, он не стал – молча шёл следом. "Тоже неплохо, – решила Сашка. – Лучше сразу всё увидеть собственными глазами, а потом рассказать хозяину".
Когда они выбрались на крышу университета, Сашка с восторгом огляделась. Наверное, здесь тоже бывают какие-нибудь занятия – в начале лета, например, когда студенты сдают экзамены. Мебели, правда, здесь нет, но обещанные башни, на поверку оказавшиеся изящными открытыми бельведерами, прятали от моросящего дождя каменные скамьи по кругу от одного столба-колонны до другого. Сейчас на них, конечно, не посидишь, но Сашка как-то легко представила, как она удирает сюда с Дораном. И сидит на скамейке, пьёт кофе с булочками. И смеётся над парнем, который поторапливает её куда-нибудь бежать дальше.
Она помотала головой. Ишь, размечталась.
Быстро пробежали открытое пространство и заскочили под первый же бельведер. Здесь, под куполом, сухо. И довольно просторно.
Сашка скинула куртку, оставшись в просторной штуке, которую ей подарили в памятной лавке – после драки с цвергами. Под неё тоже не разобрать, что она девчонка.
– Так, поскольку я самый мелкий, нападаете на меня, – велела она. – Для этого надо знать, как бить ногой. Есть удар прямой, – она изобразила, как он делается. – Есть боковой удар. Делается так. Теперь – удар сбоку. Он отличается от предыдущего небольшим разворотом. Но лучший, как по мне, удар ногой в драке с цвергами – рубящий сверху вниз. Правда, у него есть маленький недостаток для непривычного бойца: он наносится при условии, что у вас хорошо развиты мышцы для подъёма ноги. – И она показала окружившим её телохранителям, как делается этот удар.
Вернувшись в исходное положение, она разглядела приунывшие лица "своей группы", вздохнула и сказала:
– Хорошо. Начнём с разминки.
... Если бы не Доран, прибежавший на крышу в перемену, они все забыли бы о времени надолго. Но травник т двери покрутил пальцем у виска – международный жест, оказывается! – и крикнул:
– Через минуту вторая пара начинается!
Потом присмотрелся к потным лицам тяжело дышавших телохранителей, к спокойной Сашке, которая пошла забирать куртку, а потом развернулась к двери к лестнице в коридор. И уже тихо, благо она подошла, спросил:
– Чем вы тут занимались?
– Разминка была – ничего особенного.
И насмешливо опустила глаза, когда мимо них прошёл багровый от недавних усилий Гарбхан. Орк, сначала стоявший, сложив ручищи на груди, и скептически наблюдавший за тренировками, не выдержал быстро. Попытки телохранителей сбить с ног Сашку вызвали в нём горячее желание отплатить коротышке-телохранителю Кэйтрии. Но та уворачивалась – одновременно громко объясняя, как было до Гарбхана с остальными, что именно орк делает неправильно. То есть использовала его, как и остальных, в качестве наглядного пособия всей группе.
Но больше всего Гарбхан загорелся идеей тренировок, когда Хебер спросил Сашку, можно использовать эти удары и против обычных людей и существ. То есть противников обычного роста. Сашка легко (и с жалостью к неопытным) положила на "ковёр" парочку телохранителей – в том числе и Хебера, при этом продолжая объяснять (и добрым словом вспоминать своего тренера Васильича), как именно она это делает и какие группы мышц участвуют в данном приёме. Вот тут Гарбхан проникся пониманием, что она свалила его в первый день своего появления в университетском сквере не злобной уловкой, а честно – она разглядела это в его проясневших глазках. И принялся за те же тренировки.
Когда они всей гурьбой бежали по лестницам на первый этаж, на вторую по расписанию, общую для двух курсов лекцию – Доран с Сашкой впереди, она спросила:
– Удалось выяснить у Эйлилла насчёт рисунка?
– Забыл! – повинился травник. – Но помню насчёт портрета Киардхи. Может, всё-таки попробуешь спросить сама?
– Ну ладно, попробую.
Они ворвались в толпу студентов, расходящуюся по кабинетам, и прорезали её, быстро и ловко лавируя между ними. Со звонком влетели в кабинет, где на них группа Кэйтрии захлопала глазами, раскрыв рты на вспотевших и задыхающихся.
Сашка выждала, пока Гарбхан с большой неохотой пристроится рядом с Эйлиллом, а Доран сядет к девушке-эльфу, поняла, что преподавателя всё ещё нет, и быстро спросила, перегнувшись назад:
– Эй, Эйлилл! Ты мою картинку куда задевал?
– А зачем она тебе?
– Люблю страшилки рисовать, – старательно наивно объяснила она. – Хочешь ещё одну такую посмотреть?
– Хочу! – жадно сказал Эйлилл, после чего его лицо разочарованно вытянулось при виде портрета Киардхи.
– Ой, какой страшненький! – с жалостью сказала Кэйтрия, всмотревшись в рисунок углем. – Алекс, ты мне этой картинки не показывал. Кто это?
– Это сосед наш, только с четвёртого этажа, – сказала Сашка и оглянулась на дверь. Преподавателя всё ещё не было. – Он мне сон разгадывал – помнишь, я в трактире заснул?
– Помню. – Кажется, девушка-эльф сообразила, что Сашка ведёт свою игру.
– Ну, вот. Сон-то у меня про шаманов был и про цвергов.
– Ух ты, как страшно! – ахнула Кэйтрия, одним глазком наблюдая за Эйлиллом.
Тот снова насторожился.
– И что это был за сон? – серьёзно спросил он, сощурившись на Сашку.
– Драка! Хорошая такая! – похвасталась она. – Я там всех – одной левой! Цвергов посбивал, потоптал, чтобы не лезли.
Гарбхан с подвывом и завистливо вздохнул, отчего хозяин изумлённо посмотрел на него, а потом снова уставился на Сашку.
– И чем всё закончилось? Киардха объяснил твой сон?
– Ну, Киардха сказал, что теперь шаманы знают, кто рисовал эти картинки – с ними которые, – уже обыденно сказала Сашка. – И будут охотиться на меня. А ещё сказал, что цверги страшно боятся моей графики.
– А я думал, что ты... – вырвалось у Эйлилла, но красавчик эльф тут же заткнулся.
– Договаривай, – велела удивлённая Сашка. И внезапно сообразила всё: и то, почему он к ней подозрительно относился, и то, почему испугался за Дорана, которому она врезала так, что он выглядел убитым. Поэтому с громадным изумлением, не пряча его, сказала: – Ни фига себе... Эйлилл, ты что?! Думал, что я один из них?!
Даже Кэйтрию проняло это открытие.
– Эйлилл, – растерянно позвала она. – Это правда? Но почему?
– Я маленького роста и драться умею, – сделала вывод Сашка. – Поэтому.
Насупленный Эйлилл молчал, как партизан на допросе. Ему повезло: минуты не прошло, как в аудитории появился запоздавший преподаватель. Так что красавчик сразу уткнулся в тетрадь для лекций. Кэйтрия укоризненно посмотрела на него и тоже открыла тетрадку. Доран сдавленно фыркнул, когда понял, что к чему. А Гарбхан грозно посматривал на всех студентов, кто с любопытством оборачивался к последнему ряду, пытаясь понять, что там происходит.
Сашка спокойно вытащила рисовальные принадлежности из рюкзака, который Доран принёс в эту аудиторию, и принялась за магические картинки.
Но на перемене именно Доран, который весь час старательно писал лекцию, словно ни на что другое не отвлекаясь, повернулся к Эйлиллу и спросил так равнодушно, что никто из маленькой компании сразу не понял, что за важное открытие сделал травник.
– Эйлилл, ты из магического департамента? – А после ошеломлённого молчания добавил: – Если не признаешься, мы тебе не скажем остального.
– Я... – начал Эйлилл и замолк, опустив голову.
Гарбхан посмотрел на него, пожевал толстыми губищами, но промолчал.
– И про графику не скажу, – спокойно сказала Сашка, тоже после реплики Дорана сообразившая, в чём дело. – Хотя я уже и без ваших символистов примерно знаю, что именно пугает цвергов. И даже не примерно, а точно. Было время подумать.
Эйлилл оглянулся на Гарбхана. Тот кивнул.
– Взять с них клятву на крови, – прогудел орк.
– Обрадовался, – насмешливо сказала Сашка. – Какую клятву, чудак? Если мы сами обо всём догадались? И что? Без клятвы вам неинтересно знать, что знаем мы?
– Это не совсем то, что вы думаете, – чуть не прошептал пойманный в ловушку красавчик и лёг головой на скрещённые на столе руки. – Если там узнают...
Сашка вспомнила все прочитанные детективы и принялась рассуждать – к явному ужасу Гарбхана:
– Начнём с того, Эйлилл, что ты старше всех на курсе. Судя по всему, ты прокололся на чём-то, и магический департамент (про себя она добавила: "ФСБ по-нашему!") тебя на этом проколе поймал. Но знатных родственников, которые тебя выгородили бы, у тебя нет. И поэтому ты согласился отработать то, что тебе предложили.
Эйлилл повернул голову безучастно посмотреть на неё. Сашка подняла бровь.
– Нет? Не так?
Гарбхан чуть не поперхнулся.
– Ну ладно. Тогда так. В общем, ты согласился на задание департамента. А задание было – не допустить появления сегодняшнего государственного врага в университет. Так?
– Алекс... – робко и умоляюще сказала Кэйтрия. – Не надо о нём. Давай про другое.
– Кэйтрия, я хочу раскрыться перед ним (Доран немедленно подался вперёд, будто собираясь грудью защитить Сашку или оттащить её подальше от эльфа), но хочу ещё и баш на баш: пусть он тоже откроется. – Сашка посмотрела на беднягу эльфа и, хмыкнув, добавила: – Пусть скажет только, что работает на департамент. А родословной его мне не надо, если он так уж переживает из-за этого.
– Работаю, – тихо сказал Эйлилл. – И что дальше?
– Дальше вот что – для начала. Привет, Эйлилл, меня зовут Алекс.
– И она девушка, – добавила радостная Кэйтрия.
Гарбхан, сидевший на краешке скамьи, так сильно вздрогнул, что с грохотом свалился в проход между рядами – ладно ещё, не покатился дальше, к доске внизу, а потом, глухо ругаясь, принялся подниматься, хватаясь за все столы. Над ним никто не смеялся – видимо, себе дороже. Только поглядывали с затаёнными улыбками.
Эйлилл выпрямился и вгляделся в лицо Сашки. Пробормотал:
– А ведь я должен был догадаться.
– Неа, – рассудительно сказала Сашка. – Не должен был. Гарбхан слишком много обо мне говорил при тебе и злился на меня. И ты привык к образу мелкого драчунишки, а потом начал подозревать во мне цверга или чёрного шамана. Признайся, так?
Расстроенный Эйлилл молчал, но подтверждение всему высказанному Сашкой отчётливо рисовалось на его лице. Поэтому она решила подсластить пилюлю.
– Да ты не бойся. Кроме нас, никто не догадывается, кто ты.
– Ещё час – и учебный день будет закончен, – несмело напомнила Кэйтрия, с тревогой всматриваясь в красавчика эльфа. – Давайте поговорим после этого часа? Если хотите, я могу дать клятву молчания.
– Хотя мы все молчали до последнего, – напомнил Доран. – Пока вам всё это не понадобилось. Но если не хотите с нами сотрудничать, мы и сами попробуем всё сделать, как надо.
– А то они знают – как надо, – буркнул Гарбхан.
– Знаем-знаем. И получше некоторых, потому что основные сведения у нас в руках, – многозначительно сказала Сашка. – В первую очередь надо найти побольше художников или тех, кто более или менее умеет рисовать. Ту же графику. И тогда...
Договорить она не успела: одновременно со звонком на пороге аудитории появился преподаватель.
– Я согласен, – шепнул Эйлилл, снова склонившись к столешнице и глядя на него искоса. – Где собираемся?
– Мы переехали – Кэйтрия сказала?
– Да.
– Наберём всё, что надо для обеда, и засядем в нашем номере, – предложила Сашка. – Думаю, Кэйтрия не откажется от мысли устроить званый обед? Кэйтрия, да?
Кэйтрия опустила засиявший взгляд. Гарбхан поморщился, но ничего не сказал, а Доран с облегчением усмехнулся.
Лекция началась.
А Сашка снова взялась за карандаш. Три картинки, будущие магические для продажи, она уже сделала – осталось раскрасить. Дома. Теперь она сосредоточилась на собственном сновидении. Вызывала в памяти тот эпизод, о котором Киардха сказал, что именно с него начался страх цвергов перед рисунками. Дотошно вспомнив, какое она начертила трофейными мечами невидимое изображение, прежде чем проткнуть его, Сашка склонилась над листом и принялась тщательно выводить нужную фигуру.
Четырнадцатая глава
Парни мужественно взяли на себя расходы по основным блюдам, пока Кэйтрия и Сашка выбирали десерт. Лавка Сашке понравилась – этакий уютный магазинчик с обманчиво низким потолком из-за огромного количества полок и товаров... Она, эта лавка, вдруг отчётливо напомнила ей автобусные поездки городских спортивных команд на областные соревнования, когда машина время от времени останавливалась возле деревенских магазинов с обыденной, стандартной вывеской «Товары повседневного спроса». Так же, как и там, в оставленном мире, эта лавка была длинной и неуловимой глазом границей делилась на части с продуктами и «промтоварами». Здесь даже были бочки с солёной рыбой – судя по неожиданно приятному и сытному запаху, от которого (она видела) даже парни сглотнули...
Сашка ещё вздохнула, обернувшись к окнам продуктовой лавки: сейчас придут в гостиничный номер – и больше не выйдут. Нет, Эйлилл с Гарбханом, конечно, уйдут, но... Так хотелось бы подольше погулять по городу при свете настоящего дня, посмотреть на величественные здания, которые завораживали причудливыми линиями и украшениями даже в вечерних сумерках... Она осторожно отошла от Кэйтрии, увлечённо и весело торговавшейся с продавщицей – светленькой девушкой, которая бойко бегала между прилавком и торговыми стеллажами, которые солидно высились, набитые по рядам предметами и продуктами настолько плотно, что оставалось только удивляться, как всё это богатство до сих пор не рассыпалось, обвалившись.
Забывшись, Сашка смотрела в окно, разглядывая соседний дом с мелкими архитектурными штучками поверх карнизов, мокрый от дождя эркер с изящными завитками по краям рам, чьи окошки, поблёскивающие под дождём, словно написаны акварелью... Едва вспомнила об акварели, понурилась. "Дед. Как же тяжело здесь без тебя. И как было бы тяжело без твоих словно бы ненароком промелькнувших уроков..." Внезапное присутствие за спиной учуяла сразу. Ощущение одиночества пропало. Кто-то вторгся в личное пространство, вторгся слишком близко, но пока помалкивал, будто не желая мешать её наблюдению за улицей.
Резкий ветер бросил в стекло дождевые брызги, обливая его поверхность мутно-прозрачной струёй. Сашка вздохнула и спросила, не оборачиваясь:
– Пора?
– Нет ещё, – отозвался Доран. – Мы решили переждать ливень, а потом пойдём.
– Хозяин лавки ругаться не будет? – всё ещё глядя в окно, спросила она.
– Нет. Он нам предложил чай.
"Всё ясно. Накупили много чего – вот хозяин и надеется, что, оставшись, ещё что-нибудь присмотрим. Или чай – искренняя благодарность за множество покупок?" Сашка про себя усмехнулась: она очень быстро привыкает к здешним реалиям... Травник терпеливо стоял за спиной, и она вдруг подумала, что он стоит не из-за неё, а потому, что ему тоже нравится смотреть на улицу. Сашка осторожно взглянула. Хм... Угадала. Снова обернулась к улице, тихонько улыбаясь – то ли тому, что угадала, то ли тому, что ему нравится то же, что и ей... Снова вздохнула и спросила: