- Я уколов не боюсь, если надо уколюсь!
Это развеселило девушку. Вновь накатила пьяная волна, и Виола решительно сорвала лифчик.
Мамочка крикнула ей:
- Подойди к клиентам и собери купюры!
Кажется, легко сказать и сделать, но когда Виола подлетела к ним, её начали беззастенчиво
лапать.
Девушка залилась краской и снова попятилась. Пьяный угар еще не был настолько силен, чтобы
преодолеть застенчивость. Виола остановилась. Ей в трусы сунули доллары. Подросток схватил
за грудь, покрутил сосок.
Девушка не выдержала и дала ему пощечину. Тот взревел и сжал кулаки. А девчонка опять
бросилась бежать со сцены.
Мамочка свирепо рыкнула:
- Ну, чертовка. Хватит для первого раза, но в полночь тебя выставят на аукцион.
У Виолы от алкоголя и волнения и помутилось сознание и она села на пол.
В голове пронесся какой-то мутный сон.
Вот она теперь бежит по сугробам...
Большая, закрытая бронированными пластинами грудь, мощные, едва прикрытые коротенькой юбочкой, бедра. Ноги, руки, живот и атлетические плечи обнажены, пышные, длинные волосы двух цветов, золотистого и серебристого, развеваются по ветру. Кажется, реет от этого двойное победное знамя, что ведет в атаку целую армию. А ветер, почти зимний, пронзающее холодный. Лезвия из льда, хотя уже всходит яркое, мартовское солнце.
Но еще лежат глубокие сугробы, и по ним воительница шагает своим крепкими, но очень изящными ногами. Прикосновения белого снега к голым, полированным, как крышка ракушки подошвам, скорее приятно, бодрит и настраивает на бой.
Такой энергии и силы в себе Виола не ощущала, даже пребывая в прежнем спортивном теле. Тут что-то особенное. В частности, женская кожа прочная и, вместе с тем, куда чувствительнее мужской, чье завидное здоровье позволяет легко выдерживать суровость российского климата. С куда более холодными, чем сейчас, зимами позднего феодализма.
А по правую руку от нее шагает, точнее, мчится такая же представительная, как она, красавица-богатырь. Вот ветер подул сильнее, и развевающие огненно-красные волосы напарницы напоминают боевое знамя. Когда два флага реют одновременно и рвутся впереди, то это на любого произведет неотразимое впечатление. В руках у воительницы, что-то вроде автомата, но с тремя стволами и, какой-то уже круто навороченный с аккумуляторами, или чем-то вроде них. Потрясающе эффектно!
И у него, или у неё, попробуй, разберись, что первичнее дух, или тело, похожее оружие. И как ощущает полковник-попаданец, профессор, доктор технических наук и воительница в одном лице, очень даже мощное. Хотя и непонятное.
Девчонки бегут по редколесью, деревья вокруг их преимущественно хвойные, характерные для умерено-континентального климата. Обычный фоновый шум, птиц, тетерева, а где то лисиц.
Но слух воительниц невероятно обострился. И где-то очень далеко, за десятки километров от них, начинается отдаленная пристрелка. Причем классная, красавица различает, что это отнюдь не грохот современных орудий, а что-то куда более древнее, можно сказать почти средневековое.
От крепких оплеух Виола пришла в себя. Её усаживают девчата в кресло.
Мамочка сердито произносит:
- Ну, коса безрогая, как ты себя ведешь. Хочешь отведать резинового шланга по пяткам?
Девушка еле слышно прошептала:
- Они меня лапали!
Соловьева презрительно ухмыльнулась:
- И будут лапать! Это у тебя работа такая!
Виола взмолилась:
- А не можете ли вы мне поручить, что-то другое?
Мамочка строго отрезала:
- За другое, столько не платят! И если ты не хочешь испытать физическую боль, то должна меня
слушаться.
Девушка предпочла промолчать. А госпожа Соловьева продолжила:
- Тебя сейчас поведут в специальный зал на продажу. Твоя девственность - это большая
ценность, и кто заплатит большую сумму, тот получит красавицу до утра!
Виола тихо всхлипнула и робко спросила:
- А что я должна делать?
Соловьева честно сказала:
- Все, что потребует от тебя клиент! Любой секс, анальный, оральный по его желанию. Можно и
садо-мазохизм, только без увечий и повреждений кожи. Ты будешь его куклой. Маленькая часть
суммы от продажи пойдет и тебе. Поняла?
Девушка опять залилась краской и простонала:
- Я, наверное, так не смогу!
Мамочка безжалостным тоном произнесла:
- Ты в рабстве мафии. Не будешь ублажать мужчин... Сначала пытки, затем, казнь... Подумай о
своих родителях. Тебе, может, кажется, секс чем-то ужасным. Но ничего страшно в нем нет.
Наоборот, это очень приятно, тебе со временем это понравится!
Виола закрыла глаза и тихо рыдала. Девушки-прислужницы стали вытирать ей слезы.
Соловьева приказала:
- Пускай будет в купальнике, и накиньте на нее покрывала. Будем обнажать красавицу
постепенно. Пока не соберем богатый урожай.
Девушка смущенно промямлила:
- Вы меня полностью разденете перед мужчинами?
Мамочка участливо кивнула:
- Конечно. Они должны видеть все твои прелести и недостатки, если они есть!
Виола тяжело вздохнула:
- Голой на торгу. Словно рабыня!
Соловьева сочувственно произнесла:
- Это только поначалу трудно! А потом находишь в этом удовольствие. Главное, моли Бога, чтобы сумма, вырученная за тебя, была крупной!
Одна из девушек заметила:
- Сегодня не самый удачный день. Соберется на торги одна шпана и братки.
Мамочка, слегка поколебавшись, ответила:
- Можно было бы, и перенести аукцион на несколько дней. Но ведь эта девочка сойдет с
ума от ожидания. Так из-за милосердия к ней, решим проблему одним ударом.
Перед торгом, Виолу быстро вымыли под душем и растерли благовониями и маслами.
На ноги надели дорогие французские босоножки, а также более яркий купальник.
Также дали в руки щетку, и заставили вычистить с пастой зубы.
Теперь девушка была готова. Виоле вспомнился фильм про Анжелику. Опальную маркизу
тоже вывели на торг. И она очень не хотела. Виола подумала, а не заупрямиться ли и ей.
Но получать резиновым шлангом по пяткам не хотелось. Да и что толку. Большой силой
воли Виола не отличалась, и чувствовала, что все равно её сломают. Так какой смысл терпеть
лишние мучения? О Боге и грехе думать не хотелось. Лезли другие мысли, как бы ее, во
время секса, не вырвало. И при лишении девственности, не слишком ли много страданий?
Сама мысль о совокуплении бросала в дрожь. На этом фоне, обнажиться на аукционе рабынь,
не столь уж и страшно.
Часы пробили полночь, и Виолу повели. Время шло, как-то, словно смола дерева, медленно.
Возможно, так оно течет для узников перед эшафотом. В голове у Виолы замелькали цветные картинки, начиная от раннего детства, и кончая последними днями. Как все-таки было хорошо еще несколько часов назад. Мысль стать проституткой - до чего противна!
Но маленький чертик шепчет ей на ушко: ты красивая, ты заработаешь миллионы и увидишь настоящую жизнь! А грехи отмолятся! И не таких святыми делают!
Виоле вспомнилось, как Иисус простил блудницу, и на душе стало легче!
Укрытую с ног до головы покрывалами, девушку вывели на специальную, освещенную с четырех сторон прожекторами, площадку. По её бокам стали две стройные девушки в черных кожаных костюмах и алых перчатках. Зал был довольно большой, но полупустой. Курортный сезон на черноморском побережье еще не начался, да и в стране не лучшие времена. Значительную часть публики составляли любопытные мальчишки, которых охрана пропустила за небольшие подношения. Они горели желанием посмотреть, как будут раздевать красивую женщину.
Были тут также и братки, несколько человек в военной форме. Людей в деловых костюмах всего лишь трое. Еще дюжина типов в майках.
Явного ажиотажа вокруг торга по девственнице, нет. Тем более, деловые люди не слишком то верят, что на торги выставят настоящую целку. Мамочка, посмотрев в зал, погрустнела. Слишком рано повели красотку на торги. Надо было хотя бы в Интернете сначала дать рекламу. А так - получилось, что...
Человек во фраке, цилиндре и с молоточком занял место на постаменте. Братков все-таки в зале довольно много, может, кто и купит.
Звучит скрипучий голос:
- На торги выставляется девственница и красавица стриптизерша Златовласка. Она подарит купившему её ночь любви. Стартовая цена - пятьсот долларов!
Виола невольно скривилась. Как-то маловато её оценили. Хотя на самом деле за эту сумму вполне можно купить ночь с опытной, и достаточно престижной проституткой.
. ГЛАВА ╧ 6
- Ты зашел на нашу территорию шкет, сейчас получишь! Будем бить, возможно, даже ногами!
Александр Рыбаченко остановился, к нему приближалось восемь мальчишек лет пятнадцати-тринадцати. На вид не вполне оборванцы, в туфлях и сандалиях, в майках, или еще не рваных рубашках, нормальной комплекции. Самый крупный даже в пиджачке. Правда, видно не буржуи, роскоши особой нет, так средний класс. У главаря правда часы скорее всего позолоченные. Мальчишки смотрели на Сашку с презрением. Перспектива драться сразу я восьмью более старшими пацанами, особенно когда ты сам смертельно устал и едва волочешь ноги, не слишком уж привлекательна.
Вообще как обычно бывает в такой ситуации в художественных произведениях и особенно в боевиках? Герой, как правило, каратист или боксер, раз удар первый ногой с разворота, два кулаком в челюсть, три локтем в висок, и так далее. Или у героя есть пистолет, ружье, автомат, бластер, термокварковый излучатель.
А вот показать жизненно, чтобы было как в реальности, когда действительно мальчик встречается с хулиганьем: слабо! Без карате и супероружия!
Александр Рыбаченко ответил, широко улыбнувшись и протянув руку:
- Нет чужих и своих территорий, везде одна страна, один народ Великой Италии!
Пацаны, немного опешили:
- Ты нищий плебей!
Александр Рыбаченко топнул босой ногой и взмахнул ею повыше:
- Нет! Кто скажет подобное, получит в пятак! Я воин и подобно крестоносцам совершаю свой путь!
Ребята удивились. Самый старший спросил:
- В нищей одежде и босиком?
Александр Рыбаченко с воодушевлением произнес:
- Подлинный путь воина, как у древних святых и Иисуса Христа, путь скорбей и страданий. Дойти босиком до фронта, чтобы сражаться и побеждать, разгромить превосходящие силы. Это и долг и призвание! - Мальчишка продолжил по-немецки. - Будущий воин должен с детства терпеть побои и привыкать к жестокости. Нельзя созидать не разрушив, нельзя осчастливить всех разом. Насилье как сталь крепит душу - убийство кует волю-разум!
Главарь пожал руку Александру:
- Я вижу в том слова не мальчика, а мужа. Ты еще немецкий знаешь, нашего великого союзника. Проходи, и возьми на дорогу сто, нет сто пятьдесят лир. Давайте парни дадим ему, кто сможет.
Пацаны воскликнули:
- Да здравствует Дуче! Слава великой Италии!
Пацаны дали ему мелкими купюрами, всего триста лир. Сумма по временам 1948 не такая уж и маленькая, хотя в ходе войны лира падает. Александр Рыбаченко вдруг почувствовал стыд, он обманул пацанов, сыграл на их вполне естественных патриотических чувствах. Это подло и не красиво. Но с другой стороны - нужно выжить! Проведя еще несколько мучительных минут, беседуя о возвышенных предметах, мальчишка отправился дальше.
Даже подъехал на троллейбусе, протянув бумажку кондуктору, что стоила пару лир. На улицах даже в столице, было много босых и оборванных детей, и Александр Рыбаченко не особенно выделялся. В ресторан его, конечно, не пустили, и пришлось подкрепиться в дешевой забегаловке. Впрочем, пирожки с рыбой и вареными овощами были вкусны, особенно для голодного желудка. А запить их можно было взбитым на миксере молоком. Столица!
К Александру подошла худенька девочка в ветхом платьице, ее голые ножки были грязны и тонкие как спички. Юный рыцарь предложил ей пирожки с молоком и соком. Девочка примерно ровесница Александра Рыбаченко поблагодарила и, понизив голос, спросила:
- Ты видимо из гильдии воров?
Мальчишка не особенно удивился подобному предположению:
- Нет, я пока до уровня полковника Джека не дорос!
Девочка его удивила, итальянка, знающая английскую классику.
- Джек был несчастным, незаконнорожденным мальчиком. Он стал воришкой из-за того что отдавал дань моде и хотел просто жить. Его история весьма трогательная, ходил под виселицей, хотя, в конце концов, он достиг жизненного успеха.
Александр Рыбаченко кивнул, и глотнул смешанного с томатным соком молока:
- В моем возрасте каждый мальчишка, думает, что он бессмертен и может достигнуть успеха. А ты я вижу умная, отнюдь не из нищей семьи.
Девочка кивнула:
- Мой отец был бароном, но примерно год назад, его обвинили в шпионаже в пользу Британии. Моих родителей арестовали, собственность описали. У меня даже туфельки с ног содрали и платье, отдав отрепья самой нищей служанки. Все мои родственники отвернулись, и я осталась одна, если не считать компании уличных сорванцов. Летом еще было ничего, сбитые, босые ножки привыкли к камням и булыжникам, но зимой так голодно и холодно. Я даже попалась на краже, решив, что лучше тюремный приют, чем умирать от холода и голода. А там... Учиться нам не давали, шестнадцать часов сутки мы занимались либо шитьем, либо плели корзинки, за малейшую провинность пороли. - Девочка стыдлива приобнажила спину, показав писуги и полосы. - Во время бомбардировки разрушили стену, и я смогла бежать. Теперь скрываюсь здесь среди голытьбы.
Александр Рыбаченко вздохнул, исхудавшее личико девочки и провалившиеся глазки с черными кругами, говорили, что он не лжет. Мальчишка достал из кармана все свои деньги и произнес:
- Да я из гильдии воров, а Бог учил, не укради. Второе лицо Троицы Иисус учил в притчах, приобретайте себе друзей богатством неправедным, чтобы они свидетельствовали о вас в день суда. Возьми себе деньги, и купи хотя бы сандалики.
Девочка отрицательно мотнула светлой головкой:
- Я не заслужила этих денег! Не заработала, а получу как подачку, от незнакомого мальчишки. И разве справедливо иметь богатство не приложив труда?
Александр Рыбаченко горячо возразил:
- Тоже самое, можно сказать любому богатею! Разве они заслужили жить в такой роскоши, когда вокруг нищета, большинство голодает, многие дети не имеют возможности ходить в школу. На каком основании у одних все, а у других ничего. Почему один человек, имеет сто комнат, а другой ночует под мостом. Ведь перед Богом все равны и богач, и бедняк. Даже Иисус изрек легче верблюду войти в игольчатое ушко, чем олигарху в рай! И вывод от это прост! Если любишь Христа поступи по справедливости, помоги тому, кто нуждается больше тебя.
Мальчик вложил девочке деньги в худенькие ручонки. Нищенка ответила:
- Я возьму эти деньги ради благого дела!
Александр Рыбаченко произнес громче и тверже:
- Только не покупай свечки святым! Богу не нужен наш рукотворный огонь, а нужны добрые дела и поступки! Что касается церкви, то он и есть самый главный капиталист!
Стоящая сзади седая тетка проорала:
- Да это коммунисты и воришки, эй полиция!
Девочка вскрикнула и бросилась наутек. Александр последовал её примеру. Мальчику вовсе не улыбалась идея снова оказаться в сердитом заведении. Полицейский пронзительно засвистел, Александр Рыбаченко, прибавив ходу(похудев он избавился от отдышки), успел вскочить на подножку трамвая. На его счастье в данном самом дешевом виде транспорта кондуктора не было. Мелькнула мысль, что будет с девочкой, ведь если её поймают с деньгами: то... Да еще пришлют рецидив, нет лучше взять вину на себя.
Мальчишка соскочил, врезавшись в прыжке босой ногой об бордюр. После чего двинулся к месту происшествия. Полицейские, однако, быстро успокоились: никто караул, ограбили, не кричал, а в противном случае гонятся за нищими детьми, было лень - что с них возьмешь! Тюремные приюты и так переполнены, на всех не хватает работы.
Александр Рыбаченко снова оказался без гроша в кармане, но особого горя, не испытывал наоборот совесть облегчилась. Уже темнело, и мальчишка стал обдумывать, где заночевать. Например, в подвале или под мостом. Затем Леша вспомнил фильмы про беспризорников. Вот Рыжик, например, ехал зайцем в поезде. Хорошая идея таким образом срезать путь. Правда, наверное, через Альпы все же придется идти пешком. Он небольшой мальчик и сумеет скрыться под лавкой. Правда контролер это наверняка знает. Есть еще вариант, на крыше поезда! Рискованно конечно, но зато так романтично, словно в блатном кино! Решено он едет.