– К тому же колдун успел выяснить, где сейчас остановился табор. Агап Фомич говорил название города, только не помню точно. То ли Лапотня, то ли Локотня.
Ганна решила, что теперь настало время поведать о Кошкиных и других, кого Тиса знает, и с ответственностью принялась за последние новости. Зоя сетует на то, что скоро будет мало грудного молока, малыш-то здоровенький, весь в Руслана, Марика помирилась с Филиппом опять, они так и скрывают от его матери свои встречи. А у Тонечки издох бедняга-пудель, не перенеся сытой жизни, пес бросился под колеса телеги. Тиса слушала и не понимала, с чего вдруг в ней растут раздражение и досада. И, когда Ганна попрощалась, чтобы вернуться к своим делам, с облегчением сбросила видение.
Уже оказавшись снова в своей оранской комнате, Войнова поняла, что ее возмутило.
– Как он посмел забрать Рича? – негодовала, вышагивая кругами в обнимку с трактатом. – И почему сейчас, а не позже? Неужели нельзя было подождать?
Она бы обязательно вернулась и сама с лекарем отвезла Рича к родным! Она ведь это предложила деду Агапу в своем письме. Но старик предпочел довериться вэйну. Вэйну!
– О да! – воскликнула в тишине комнаты девушка. – Вы истинный сын Вэи, Демьян Тимофеевич! Как же не сунуть свой нос в чужое дело! Это выше вашей вэйновской сущности!
Конечно, она знала, что Рич давно мечтал уехать к родным. Только все равно не предполагала, что это случится так скоро. И никак не ожидала, что ей не представится случай проститься с мальчиком.
Не боясь заработать головную боль, Тиса провалилась в новый поиск. Она обязана убедиться сама в услышанном. А могла бы еще говорить на расстоянии, так высказала бы в глаза, что думает!
Туманная кисея боязливо расступилась. Свет, исходящий из квадратного окошка, тщетно пытался рассеять полумрак кареты. Хотя коляска двигалась ходко, качка от езды почти не ощущалась.
– Вон как разыгрался, шалопут. Гляди, как бы твоей животинке крылья не подрал. – Старческая рука тронула шторку.
Глаза поймали фокус, и картинка преобразилась: вдоль опушки огромный медведь гонялся за крылатым древним, как котенок за бабочкой. Разница лишь в размерах да еще в том, что этот «котенок» ломал на своем пути молодые осины, как тростинки. Рысак давал оборотню подобраться ближе и в последний момент уворачивался и взмывал выше, притворно шипя и обивая свои бока хвостом. При этом молодой медведь повизгивал от восторга, и из его пасти свешивался большой розовый язык.
– Сивуну полезно размяться. Не каждый день ему выпадает такое удовольствие, – голос вэйна.
«Все верно, они уехали с ним».
– Думаешь, табор его назад примет? – Лекарь развернулся к собеседнику, и у Тисы замерло сердце. Демьян смотрел ей прямо в глаза… Мысли ее мгновенно смешались. Одно дело – видеть мир вокруг вэйна, другое – вот так лицом к лицу. Так близко. И вот ирония! Дал бы господь ей ту самую способность разговаривать на расстоянии, она все равно не вымолвила бы ни слова. Он почти не изменился с того дня, как она его видела. Пепельные волосы, серые глаза. Вот только сам взгляд стал сумрачным, и линия губ еще тверже.
– Примет, – уверенный кивок главвэя, – мало того, я думаю, они постараются всеми средствами удержать молодого оборотня в общине. И решать будет не столько родня, сколько совет Бут-Шеро.
– Мы можем Рича больше никогда не увидеть, – обреченно произнес старик.
От этих слов Тисе поплохело.
– Рич не волк, а медведь. Стайного чувства у него нет. Поэтому ему самому предстоит выбирать, где и с кем остаться.
– Я так к мальчонке привязался. – Из горла вырвался сиплый выдох.
– Как и он к вам. Рич уже не ребенок, Агап. Притом оборотень. Его выбор будет осознанным. Не волнуйся, с ним все будет хорошо. – Вэйн протянул руку и легонько сжал ладонь старика.
– Спасибо, Дема. Тиса осерчает на меня, она просила ее дождаться, чтобы вместе отвезти Рича. Но я по-прежнему считаю, что поступил верно. Я забоялся, что он не выдержит и сбежит. Последние дни перед твоим приездом мальчишка стал поздно возвращаться.
Мужчины на какое-то время замолчали, каждый думая о своем.
– Да, она не одобрит того, что я сопровождаю вас, – прошептал вэйн, откидываясь на спинку лавки, и полумрак кареты скрыл его лицо.
– Не буду лукавить, – прокряхтел старик, потирая затекшую поясницу, – девочка имеет на тебя зуб. Но это вы сами разбирайтесь. А мне надо Рича свезти в Лапотню, – ворчливо добавил он.
– Локотню.
– Да один черт.
Девушка раскрыла глаза, какое-то время глядела в потолок и не видела его. Подняла руку и рассмотрела свою ладонь. Затем прижала ее к сердцу. Брови мучительно надломились, и из горла вырвался мятежный стон.
Слава Единому, из бесконечного круговорота мыслей ее вытащил стук в дверь. Фонька явилась с просьбой от хозяйки продолжить чтение полюбившегося романа, и Войнова спустилась в гостиную. В очередной главе книги героиня получила приглашение в гости от тетушки и укатила в Крассбург, оставив бедолагу-гусара страдать. Вот так вымышленные чужие страдания иногда позволяют отвлечься от собственных.
На следующее утро зачастил снег. Пусть мокрый и исчезающий при соприкосновении с землей, но все же первый снег. Кивнув привратнику, Тиса вырвалась из дома и запоздало подумала, что зря не сменила легкую шаль на теплую. Холодный сырой воздух защекотал шею.
На ступенях крыльца Рина Степановна разговаривала с незнакомой улыбчивой женщиной, держащей огромную корзину, накрытую толстым пледом. Под отвернутым краем виднелась румяная печеная сдоба. Рядом с матерью вертелся мальчишка, оглядывая с любопытством богатый дом, а заодно ловя языком снежинки. «На вид – одногодок Рича, и роста приблизительно того же», – подумала Тиса. Мальчишка заметил внимание незнакомки и надул щеки.
– Несите на кухню, вход с заднего двора, – меж тем распорядилась Рина, одобрительно кивнув.
Экономка вернулась в дом, а мать с сыном отправились по дорожке, огибающей особняк.
Войнова поглядела им вслед и спустилась с крыльца. Когда поняла, что никто ее не видит, высунула язык и поймала снежинку.
Стоит ли говорить, что, топая знакомой уже дорогой в школу одаренных, Тиса снова думала о Риче. Свежие мысли, как снежные льдинки, охлаждали разгоряченный рассудок. Конечно, она не настолько себялюбива, чтобы не понимать, что ребенку лучше с родными. Он же так скучал по ним. И не ей судить Агапа, он сделал то, что она долго оттягивала бы из-за слабости духа. Старику ведь тоже нелегко далось решение, это она поняла из видения. Демьян же… что бы она ни говорила, в глубине души признавала: лучшего провожатого Агапу было не сыскать. Еще представляясь шкалушем, вэйн всегда по-доброму относился к ребенку. Да что там – он вылечил Рича, и теперь юный оборотень боготворит колдуна. Так что Демьян в самом деле лучше кого бы то ни было присмотрит за старым и малым. Жаль, от понимания этого спокойней на душе не становилось.
* * *
Учителя Тиса застала в его кабинете. Климентий, стоя у окна, постукивал пальцами по подоконнику и не сразу заметил присутствие девушки. Не одна она сегодня погружена в свои мысли.
Урок начался с обычного уже опроса. Ободренная последними успехами в поиске, заверила учителя, что сегодня не оплошает.
– Очень на это надеюсь, Тиса Лазаровна. – Климентий Петрониевич потер рукой глаза. И девушка только сейчас заметила красноту век мужчины, словно он не выспался или подхватил простуду. Но так как кашля не наблюдалось, то вероятней все же первое.
Для очередного практического занятия, к недовольству Клары, из опытной был вызволен Строчка. Виталий подмигнул Тисе, прежде чем усесться в кресло за ширму. Странно, что Люся так и не объявилась.
– Задание то же самое, – напомнил Клим. – Найти Строчку, вернуться и сказать, сколько пальцев руки он показал.
Тиса со всей старательностью принялась за поиск скорописца. Нарисовав в своем воображении лицо Стручкова до мельчайших подробностей, пыталась удержать образ парня как можно дольше. Его, именно его дар обязан ей показать.
Мгла приняла в свои объятия, но открывать видение снова не торопилась. Какое-то время видящая блуждала в белой пустоте, раздвигая облака тумана и призывая дар к послушанию. Бесполезно. Только бы снова не унестись к вэйну. И только эта мысль коснулась ее, как дымка осыпалась к ее ногам тяжелым песком.
Колеса кареты поскрипывали. В зашторенные окошки украдкой заглядывало серое утро. На лавке напротив негромко храпел во сне старик, привалившись щекой к мягкой стеновой обивке. Ноги Агапа укутывало теплое одеяло. Взгляд опустился, и Тиса увидела Рича. Мальчишка расположился на лавке, уложив голову на коленях вэйна, и тоже мирно спал. Она смотрела на лицо ребенка – на круглый лоб, черные подрагивающие ресницы – и молилась, чтобы колдун не отвел глаз. Но долго такое счастье не продолжилось. Мужская рука осторожно сдвинула прядь волос со лба мальчишки, и взгляд улетел к деревьям, мелькающим в просвете шторок.
Самовольное видение схлопнулось неожиданно, и Тиса впервые об этом пожалела.
– Замечательно, – одобрительно кивнул Климентий Петронивевич, заметив, как ученица открыла глаза и пошевелилась, – на этот раз вы вернулись гораздо быстрее. Смею ли надеяться, что вы сможете ответить на мой вопрос?
Ну вот что ему сказать? Да ничего хорошего.
Пока Тиса собиралась с ответом, к учителю подтянулся любопытный Строчка, и даже Клара изволила показаться в дверях распахнутой опытной, прислушиваясь к разговору.
– Я не смогла. – Тяжкий вздох. Врать она не стала. Да и зачем? – Поиск почему-то снова сбился на другого человека. Не понимаю, что я делаю не так? Ведь дома видела всех, кого хотела. Это правда, я не обманываю вас!
Кусая губы, девушка наблюдала, как щурит глаза разочарованный Ложкин, как Строчка переводит вопросительный взгляд с горе-видящей на него и как Клара демонстративно уходит в опытную с видом «я так и знала, что у нее не получится».
Что за напасть? Тиса растерянно мяла свои ладони. И неизвестно, какой бы грозой вылилось разочарование учителя, если бы в Увлеченный клуб не заглянул сам заведующий школы одаренных.
– Климентий, ну что? Отвез? Ты велел почтмейстеру проставить штамп на доставку вэй-почтой? Он не артачился? – с порога воскликнул низкорослый шуец, косица в его парике пружинила от быстрого шага. – Как думаешь, к Сотворению получим ответ?
Затем Мо Ши заметил Тису и вскинул брови.
– А, Тиса Лазаровна! Как успехи у нашей видящей? – улыбнулся старик, и его глаза, и без того узкие, превратились в щелки.
На что «видящая» в ответ промямлила что-то невыразительное. Мо Ши не стал вдаваться в подробности и, споро пожелав раскрыть свой дар полностью, подхватил ассистента под локоть и уволок в кабинет.
– Эти могут засесть надолго, – протянул Строчка и подмигнул с видом заговорщика. – Жаль, п-плохо слышно, – доверительно добавил паренек.
От любопытства у него аж ухо задергалось. Тиса подумала: не будь ее в комнате, он давно бы приложился им к двери.
– Это они о новом прошении, – хмыкнул скорописец. – Вчера Клим с Мо Линичем всю ночь бумагу сочиняли. Кстати, п-приложили мои выписки из книг, не зря чернила истратил.
Заметив в глазах девушки непонимание, объяснил:
– Это чтобы нам м-министерство новую субсидию-с на раскопки дало. Эх, вы же не видели, – махнул парень рукой, загоревшись воодушевленно взглядом, – у нас в Вазяковке уже пять шахт! Такие работы летом провели! Столько перелопатили! Две артели нанимали. Почти нашли Гатчиту, осталось всего ничего – треть участка доисследовать, и туточки министерство в деньге-то и отказало! Представляете?!
На двадцать минут Тису еще хватило слушать про тернии простых исследователей на пути к заветному кургану, но потом поняла: если этого «копателя» не остановить, то она сама скоро закопается под холмиком, спасаясь от говорливого заики.
Сославшись на желание недолго подышать свежим воздухом, девушка сбежала из клуба, прихватив свое пальто. Гуляла по дорожкам школы и размышляла совсем не о древнем мудреце-вэйне с его пером, превращающим камни в золото. Рич был так близок в последнем видении. Грустная улыбка коснулась девичьих губ. Судьба привела мальчика в Увег, она же и уводит. И ничего здесь не поделаешь. Вздохнула. Даже дар уже отворачивается от нее. Снова провал в поиске. Неизвестно, как учитель расценит ее неудачу. Поверит ли?
Углубленная в свои думы, девушка не заметила, как оказалась у старого общежития. И только гнетущее чувство, что за ней кто-то наблюдает, заставило ее поднять глаза от носков ботинок. Расколотое здание чернело под мокрым снегом. Трещина на фасаде заброшенного корпуса словно раздулась и увеличилась, как воспалившийся шрам. Тиса глядела в ее мрак и не могла отвести глаз. Порыв ветра овеял лицо.
«Сюда-а, – принес ветер еле различимый шепот. – Поднимись ко мне-е». Тиса распахнула широко глаза, не в силах отвести взгляд от трещины. В какой-то момент ей почудился белый всполох. Затем подобный этажом выше. Белым полотнищем скользнуло нечто в черных проемах окон. И через минуту замерло. В окне появилась женская фигура – в белом одеянии, босая – и шагнула на край карниза.
– Нет! – прошептала Войнова и рванулась к трещине. – Что вы делаете?! Не прыгайте!
Она почти добралась до частокола, окружающего здание, и собиралась уже рвануть одну из ветхих досок на себя, когда почувствовала, как чья-то рука обхватила ее запястье.
– Тиса! Да погодите же! Туда нельзя!
Девушка обернулась. Ее держала за руку Люсенька и взволнованно хлопала ресницами. Ее светло-голубые глаза казались еще прозрачнее – как вода в горном ручье.
– Я вас звала, но вы не слышали, – пролепетала она, метнув взгляд к окнам верхнего этажа.
Войнова посмотрела туда же – женщины в белом уже не было.
– Вы ее тоже видели? Да? – прошептала Люся. Наклонившись к уху Тисы, она по-детски прикрывала рот ладошкой. – Это Манила. Призрак. Вы же знаете о ней?
Девушка кивнула, осознавая, что приняла привидение за живого человека.
– Дворник говорит, Манила людей заманивает и сбрасывает с крыши. Пойдемте отсюда, пожалуйста, – жалобно попросила Люсенька. – Тут так неприятно находиться. Правда ведь? А голос вы слышали? Она зовет так протяжно, что у меня прям мурашки по коже скребут.
– Бегают, – не задумываясь поправила Тиса.
– Кто бегает? – не поняла Люся.
– Мурашки. Бегают. А кошки скребут.
– А-а. Я думала, вы о Маниле. Она не бегает, слава святой Лее. Из трещины еще ни разу не выходила. Вот дяденька с собачкой так по всему Оранску бродит.
Тиса сочувственно улыбнулась.
– Вы видите призраков.
– Ага. Но лучше б не видела. Мне так их жалко, но они такие страшненькие, что я их боюсь. Кроме дядечки с собачкой. Тот всегда мило кланяется при встрече. О! Так, получается, вы тоже видите призраков!
«Боже упаси», – взмолилась всевышнему Войнова.
– Это первый, который решил мне показаться, – призналась она. – Надеюсь, и последний. Ладно, пойдемте в клуб, Люся.
Должно быть, Клим уже поговорил с Мо Ши и теперь дожидается непутевую ученицу. Эта мысль заставила прибавить шаг, и трещина вскоре осталась позади.
Опасения не оправдали себя – Клим не ждал ее у порога со свирепым видом. В гостиной сидели лишь Строчка с Кларой. Виталий читал «Областной вестник», а брюнетка что-то подсчитывала в уме и вносила пометки в маленькую записную книжку. Эти двое так увлеклись каждый своим делом, что не сразу заметили вошедших.
– Ну хорьки, ну п-проныры! – восклицания Виталия слышались еще с коридора. – Эта парочка гениальна, Клара! Пятая кража, на сей раз белоградского ювелира, и опять после тщетных поисков дело замяли без подачи жалобы в Крассбург. Наверняка краденные вещицы с темной историей, раз не хотят привлекать имперский сыск. Как думаешь?