У меня шли последние практические занятия. Мы расположились на открытой поляне леса.
Практика подходила к концу, когда на горизонте появилась Леслии. И она, видать, была не в духе, потому что подходила очень стремительно, а ее палочка была в руке.
— О, профессор Флетчер! Не поздно ли вы решили удостоить своим присутствием нас на практике по магловедению? — язвительно спросила я ее.
Она в секунду направила на меня палочку и кинула в меня заклинание.
Мой щит сразу же сработал и откинул заклинания. Я смотрела на нее и не понимала, что происходит. Я приказала ученикам отойти в сторону и, желательно, на большое расстояние.
Леслии подходила ближе и опять кинула в меня заклинание.
— Что вы творите, профессор Флетчер? — взорвалась я. — Вы свихнулись!
Она молчала и подходила ближе, продолжая бросать в меня проклятия.
Меня вмиг охватила злость и бешенство. Вытащив свою палочку из волос, я направила ее на нее и крикнула заклинания «Ступефай». Ее в тот же миг сбило с ног, и она отлетела и упала на землю.
«Ну ты сама напросилась!» — злилась я внутри себя.
Я подошла к ней.
— Как ты смеешь на меня нападать! — зарычала я на Леслии. — Я преподаватель школы! Ты сдурела!
— Ты подстилка директора школы! — орала она, вставая на ноги.
— Что ты сказала? — переспросила я. — Я предупреждала тебя не поднимать свой тон на меня!
— Как ты посмела надо мной издеваться? Ты заставила меня ходить несколько дней с ярко-синими волосами! По-твоему, это смешно? — орала она.
— А, вот в чем дело. Ну ты сейчас, конечно, мне отомстила, послав в меня пару серьезных заклинаний! — кричала я ей в ответ. — Еще и оскорбила меня перед моими учениками!
— А ты надо мной издевалась! Я пожалуюсь на тебя в Министерство! Тебя лишат всего! — угрожала она.
— Ты мне еще угрожаешь? Ты, жалкая пародия аристократии, угрожаешь мне? Ты хоть знаешь, кто я? — спросила я ее. — Так что закрой свой поганый рот и убирайся, пока я тебя своему Буцефалу не отдала, — рычала я от переполняющей меня злости.
Я отвернулась от нее и пошла прочь. Но в меня опять пустили заклинание. Щит сработал и отбросил его.
— Ты играешь с огнем, Лессли! — заорала я ей и уже хотела бросить в нее заклинание «Петрификус Тоталус», как меня окликнули, и я повернулась в сторону леса.
— Анри, что здесь происходит? — раздался голос Северуса.
В тот момент, когда я повернулась в сторону идущего к нам Северуса, в меня бросили заклинание, и мой щит освятился огненным шаром, а я от мощи своего щита отлетела и врезалась в дерево.
— Твою мать, что ты творишь, Леслии! — заорал Северус и подлетел ко мне.
Голова моя кружилась, я потрогала макушку рукой, провела по ней и посмотрела на ладонь, она была вся в крови. Сил не было даже говорить. Тело выкручивало.
— Я убью тебя, Леслии, — рычала я.
Леслии, видать, испугалась, закрыла ладонями лицо и стала рыдать.
Северус схватил меня на руки и поднял. Я прижалась к нему и обняла руками его шею.
— Анри, с тобой все в порядке? — нежно спросил он.
— Если не считать головной боли, по размеру превосходящей Римскую империю, то жить буду, — простонала я.
Северус донес меня в больничное крыло и, выяснив, что со мной все в порядке, вылетел из палаты. Он был в бешенстве от той сцены, что увидел недавно.
Через четверть часа я уже стояла в его кабинете вместе с Леслии.
Он просто орал, чертыхался и высказывал, что он о нас думает. Я стояла, молча выслушивала все, а Леслии часто возражала ему, на что получала грозный взгляд его разъяренных черных глаз.
— Вы преподаватели школы! Какой пример вы подаете ученикам? — уже сбавил тон Северус.
— Директор, — наконец я решила заговорить. — Я думаю, что нашему поведению нет оправдания. Я предполагаю, что мы могли бы понести наказание за это.
— Я не собираюсь нести наказание за то, что произошло, — возразила Леслии. — Профессор Персиваль вывела меня!
— Ну конечно, поэтому вы на меня напали. Даже не сообщили причину! — возмутилась я. — Если бы у меня не было щита, вы бы уже были в Азкабане! — заявила я.
— Да, профессор Персиваль, вы правы, — согласился директор. — Профессор Флетчер, вы понимаете всю сложность ситуации? Вы напали на волшебника в присутствии учеников, да еще и применили боевые заклинания, — уже спокойно сообщил директор Леслии.
— Северус, она сама виновата! — вопила Леслии. — Мой отец просто уничтожит ее, когда узнает, что она применила ко мне заклинание.
Я уже теряла терпение, и Северус, видимо, тоже.
— Ты совсем потеряла страх, Леслии! — рычал Северус. — Ты могла убить профессора Персиваль. Твой отец прав, что по тебе Азкабан плачет! — заявил Северус.
— Почему ты защищаешь ее? — она показала пальцем на меня.
— Вот же дура невоспитанная, — процедила я.
— А я тебе скажу, Северус, ты с ней спишь. От тебя за версту несет ее запахом! — орала Леслии.
— Замолчи, Леслии! Я директор школы! И я тут буду решать, кого мне защищать! — выкрикнул он. — Ты немедленно отправляешь к своему отцу. Я отправлю ему письмо, если ты думаешь, что он ни о чем не узнает, то я тебя огорчу, — закончил он и сел за свой стол.
Я все это время стояла в углу и молчала. Лесли фыркнула и, хлопнув дверью, вышла из кабинета директора.
— Ну и долго ты будешь стоять и молчать? — спросил меня Северус, не отрывая взгляд от пергамента, на котором писал письмо.
— Я просто тут задумалась, — сообщила я ему.
— И о чем же? — уточнил он.
— Мне кажется, Леслии влюбилась в тебя, — заявила я ему. — Не могла же она только из-за волос так разозлиться.
Северус поднял голову и посмотрел на меня.
— Ты просто не знаешь Леслии. Это просто неуправляемый вихрь, причем она даже не осознает, что делает, — сказал Северус. — Как я только согласился взять ее на работу в школу?
— Тебя попросил ее отец? — поинтересовалась я.
— Да, он думал, что ей пойдет на пользу, — ответил он. — Но, видимо, ей уже ничего не поможет.
Я подошла к Северусу и села рядом с ним на край стола.
— Она назвала меня твоей подстилкой, — спокойно произнесла я.
Северус отстранил от себя письмо и, взяв меня за руку, притянул к себе на колени. Я спрятала свое лицо в его груди и заплакала.
— Ну, прошу, только не плачь, Анри, она глупая девчонка, — умолял он меня успокоиться.
Северус поднял мое лицо и посмотрел в мои заплаканные глаза.
— Ты моя жизнь, ты счастье мое, — уточнил он и поцеловал меня в губы.
*
Выпускные прошли. Школа опустела. Я все же уговорила Северуса пожить летом в моем доме в Праге. Он долго отпирался, но согласился, хотя мне пришлось прибегнуть к угрозам.
— Тогда я уеду одна, а ты оставайся тут со своими склянками и пробирками, — возмутилась я.
— Нет уж, моя дорогая! Я не поддамся на твои угрозы! — рычал он.
— А мне все равно! Я возьму и уеду! — закричала я и хлопнула дверью.
И я уехала. Через пару дней он оказался на пороге моего дома.
Мы все лето провели в моем доме на берегу озера, хотя почти редко выходили из спальни.
Мне всё же удалось сводить Северуса по магловским магазинам и сменить его гардероб. Он долго отпирался, но все же сдался. Пока он примерял магловскую одежду в магазине, то фыркал и чертыхался. Я умирала от смеха, пока наблюдала за этой картиной.
— Я так одеваюсь уже двадцать лет, и меня все устраивает! — рычал он.
— Может, стоит уже что-то поменять, — хихикала я.
В итоге мы приобрели ему пару джинсов и брюк. Купили рубашки, свитера и даже несколько футболок.
Пару раз навещали Гарри и семью Уизли, в первый раз увидев Северуса в магловской одежде, все были шокированы, но потом привыкли к новому образу Северуса. Но мы долго не выдержали свекровь Гарри и сбежали.
Одним летним вечером мы сидели на террасе моего дома. Северус разбирал документы из школы, я читала книгу. Он отстранил бумаги и посмотрел на меня.
— Анри, я хотел поговорить с тобой.
— О чем, Северус? — отложив книгу, я посмотрела на него.
— О тебе, — сказал он.
— Ты решил поговорить по душам, дорогой? — усмехнулась я.
— Почему бы и нет, — согласился он.
— И что ты хотел бы узнать? — поинтересовалась я.
— Я знаю, что для тебя это очень лично, но все же не могла бы ты рассказать про Саудовскую Аравию? — очень мягко спросил он.
— Я думала, Кингсли тебе все рассказал уже, — ответила я.
— Он рассказал, что нашел тебя в тяжелом состоянии, — сообщил Северус мне.
— Так и было! — согласилась я с ним.
— Но что было до этого? — спросил Северус.
— Ты вправду хочешь знать? — поинтересовалась я.
— Хочу, но только если это не заденет тебя за живое, — ответил он.
— Все равно уже легче не будет, — выдохнула я. — Мы должны были прибыть в Египет там развернулась гражданская война, — начала я. — Нашей задачей было транспортировать детей из Эфиопии в Саудовскую Аравию. Мы, конечно, могли создать портал, но дети были маглами, и нам пришлось переплыть Красное море и направиться в город Мекку. Там мы получили подкрепление и отправились в город Эр-Рияд, где нас уже ждал глава Аравии. Дорога была неблизкая, но все шло отлично до того момента, пока нас не остановил целый полк шейха Абд аль—Мааруфа. Они окружили нас и без объяснений расстреляли половину делегации.
Захватили в плен детей и оставшихся в живых из делегации. Меня схватили сразу и чем-то оглушили. Я в первый раз в жизни не смогла ничего сделать. Очнулась уже в каком-то помещении, прикованная цепью за запястья. Убивали каждый день, я слышала крики, плачь детей и выстрелы. Это было ужасно. И я ничего не могла сделать, понимаешь, Северус, ничего, — я плакала и тяжело дышала от нахлынувших воспоминаний.
— Иди ко мне, — попросил он.
Я подошла и села к нему на колени, он обнял меня и поцеловал в висок, и я продолжила:
— Потом очередь дошла до меня. Они просто медленно меня убивали. Избивали, насиловали, унижали, и все с такой мерзкой улыбкой на лице. Я истекала кровью и иногда просто отключалась.
— Ани, девочка моя, маленькая, — он прижал меня сильнее и вытирал слезы.
— Я не помню, сколько прошло времени, но очнулась, когда меня окатили ледяной водой.
Я громко всхлипнула. Я даже голову не могла поднять, руки затекли, а ноги болтались на высоте. В тот момент мне впервые жизни захотелось умереть! Но мне нужно было что-то придумать, чтобы освободиться и найти детей. Когда меня развязали и потащили куда-то, я начала призывать магию, но я была настолько измученна, что мысли не могли собраться в кучу. Я то отключалась, то пребывала в бессознательном состоянии.
Потом мы вышли на воздух. Я подняла голову и увидела кучу трупов, разбросанных по всему пространству, которое окружало нас. Повсюду валялись кишки, части тел, в нос бил запах крови и трупов. Это напоминало бойню. И я поняла, что меня сейчас убьют, но это будет мучительная и жестокая смерть. Я взмолилась просто, меня пнули ногой, и я повалилась на землю. У меня были секунды, чтобы сжать ладони и произнести заклинания «Адеско Файр», чтобы сжечь все живое. Но заклинание не сработало.
Меня подняли, и вдруг я почувствовала внутри себя магию, которая, как огонь, разгоралась во мне. В туже секунду вокруг меня образовался огненный шар и взорвался, сжигая все на своем пути. Я опять упала на землю.
— Значит, сработала защита? — поинтересовался Северус.
— Я до сих пор не поняла, что это было! Может, защита, а может, и само заклинание. Но этот щит вернулся ко мне, и, лежа на земле, я чувствовала, как клетка за клеткой мое тело восстанавливается.
— Поэтому ни одного шрама, — уточнил он.
— Да, но они остались во мне. Понимаешь, я до сих пор ночами просыпаюсь от плача детей, — сказала я.
Северус стал нежно целовать мои руки. Я прислонилась губами к его виску, поцеловала его и продолжила:
— Магия после, конечно, восстановилась через пару месяцев. Но в тот момент я думала, что уже умерла. Но собрав все силы в кулак, я попыталась встать и найти хоть кого-то живым. Детей я нашла в бункере, тех, что остались живы. Они все плакали. Мы нашли воду и как-то держались. Я надеялась, что нас начнут искать.
Я в очередной раз свалилась и больше не вставала, только чувствовала, как к моему рту подносят воду. Сколько дней еще прошло, не знаю, но в один из вечеров нас все же отыскали. Я была без сознания, когда Кингсли нес меня из бункера, и что-то ему пыталась ему сказать, но бредила. Я очнулась уже в больнице. Потом он мне сказал, что из делегации, кроме меня, никто не выжил, и в живых осталось только сто двадцать семь детей.
— Понимаешь, сто двадцать семь детей, они убили больше половины! Это же дети! Они никому ничего не сделали! — я уже всхлипывала от слез.
Северус сжал меня и стал целовать мое лицо, глаза, губы. Я обняла его за шею руками, прижалась сильнее.
— Успокойся, Анри, все уже позади. Прошу, не плачь, — шептал он, не останавливая свои поцелуи.
— Потом были долгие переговоры, суды, но обвинения с меня все сняли. Знаешь, я потом ушла в такой запой, заливала себя, чтобы забыться, что еле выбралась оттуда! — уже успокоившись, заявила я.
— Вот, значит, откуда такая закалка к алкоголю, — усмехнулся он.
Рассказав ему все, что, кроме меня, никто не знал, мне стало, нет, не легче, просто он тот, кому я могла это рассказать и хотела.
*
Лето прошло на одном дыхании, точнее, на одном вздохе. Ближе к сентябрю мы вернулись в Хогвартс. Конечно, я осталась преподавать Магловедение и Историю магии.
Тем более куда я могла деться от Северуса? Он тоже мог влиять на меня, хотя не всегда, но все же мог. Я не хотела потерять его опять.
В этом году Министерство нашло нового зельевара из Германии — Станислауса Ланга.
Северус только фыркнул на это, но все же недоброжелательно относился к новому зельевару.
— Нет незаменимых, Северус, — доводила я его. — Зато ты будешь больше время проводить со мной, — улыбалась я.
— Женщина, это мое призвание. Я как занимался в лаборатории, так и буду там заниматься! — рычал он. — Еще посмотрим, какой он зельевар! — фыркнул Северус.
— О, вот оно, оказывается, где твое слабое место, — уточнила я. — Вообще-то, у мужчин оно между ног, но у тебя, видать, оно в твоих пробирках и склянках, — хихикала я.
— Моя слабость — это ты! Но я когда-нибудь придушу тебя за твой длинный язычок! — прошипел он.
— Ты уже два года обещаешь это, — ухмыльнулась я.
— Вот выжду нужный момент и точно придушу, — рявкнул он.
— Злюка! — крикнула я ему уже в дверях и вышла.
Начался учебный год. Мы уже, конечно, не скрывали того, что мы вместе. Днем сгорали от страсти, так как я не могла позволить Северусу при всех меня обнимать, тем более поцеловать, а ночами все же отдавалась ему все без остатка.
Когда Северус работал в своей лаборатории, мы, как и раньше, с Гермионой, Невиллом и Драко пили вино и общались.
Но иногда меня это бесило, и я устраивала Северусу очередные истерики.
— Северус, ты завел любовницу, — возмущалась я.
— Кого? — удивлялся он.
— Любовницу! — рычала уже я.
— Я так и знал, что ты с Невиллом куришь травку, — язвил он.
— Северус, не зли меня! — орала я уже.
— Да с чего ты взяла, что у меня любовница? Мне и тебя выше крыши хватает, да еще и с твоими истериками, — тоже поднял тон Северус.
— Что? Я истеричка? — вопила я. — На себя посмотри. Из своего подземелья вообще не выходишь, — возмутилась я. — Я точно спалю твою лабораторию! — закричала я.
— А, вон оно что! Ты невыносима! Это мое призвание! — заявил он.
Я была зла на него, а он, видать, на меня. Я схватила книгу и кинула в него, но промахнулась.
— Ты совсем обкурилась! Это древний фолиант! — заорал он.
Я повернулась, вышла из его кабинета и хлопнула дверью со всей дури, да так, что портреты затряслись.
Вечером он пришел ко мне в спальню. Я стояла возле окна и смотрела на закат. Он подошел сзади и обнял меня за талию.