— Только не забудь заклинание в дверь кинуть, — напомнила я и заулыбалась.
Конечно, после этого было бы глупо думать, что он как-то начнет меняться, но и вода камень точит.
*
Одним вечером мы сидели, ну как, сидели — Северус сидел на кресле, а я у него на коленях.
Алекс на полу разбросал подаренную Гарри железную дорогу с поездом и бегал по ковру, сооружая дорогу. Северус командовал на кресле, куда и что положить. Я притаилась у него на груди и просто наслаждалась этим волшебным вечером. Я смеялась, когда они начинали спорить.
Северус фыркал на Алекса, но в конце махнул на это рукой.
— Ты такой же упрямый, как твоя мать! — рычал Северус.
— Северус, я не упрямая! — возразила я.
Северус ущипнул меня за бедро и поцеловал в висок.
— Ай… Северус…
— Ты будешь спорить со мной, женщина? — поинтересовался он и ухмыльнулся.
Я посмотрела ему в глаза, он нахально улыбался.
— Негодяй, — прошипела я.
— Невыносимая, — шепнул он и поцеловал меня в губы.
И я растаяла в его объятиях. Он нежно покусывал мою нижнюю губу и смаковал ее.
— Северус….
Я чуть не застонала от этого, но вовремя отстранилась и прижалась к его шее.
Северус прижал меня сильнее и прошептал:
— Тише, радость моя. Мы не одни!
Видать, Алекс так был занят железной дорогой, что даже не услышал. Я посмотрела на Алекса, потом на Северуса, улыбнулась и поцеловала кончик носа Северуса.
— Последнее время Драко стал неразговорчив, да и нервный он какой-то, — заметила я. — Ты не заметил, родной? — спросила я его. — Да, и Гермиона тоже странно себя ведет.
— Ты все же не успокоишься, пока не сведешь их вместе, — ответил Северус и поцеловал меня в висок.
— Они красиво смотрятся, почему бы и нет? — предложила я.
— Я говорил тебе, что его отец не разрешит ему взять в жены маглорожденную. Он лишит Драко всего, — ответил Северус.
— Ну, титул и деньги не так уж и важны, когда есть чувства, — возразила я ему.
— Тем более скоро должны будут рассмотреть решение о его досрочном освобождении, — сообщил он.
— Значит поэтому Драко такой? — уточнила я.
— Ну, а ты как бы себя чувствовала на его месте? — спросил Северус.- Его отец просидел в Азкабане почти восемь лет; за эти годы Драко был изгоем в обществе и только сейчас смог восстановить свое имя.
— Хорошо, что хоть ты у него был, — ответила я ему.
— Драко — сын моего друга, он мой крестник. Тем более я сам был в его шкуре, — сообщил Северус.
— Ты молодец у меня, — сказала я и обняла его за шею. — Самый лучший, — похвалила я и поцеловала его.
— Ты забываешь, что мы не одни, радость моя! — произнес Северус мне в ухо.
— Значит Люциуса Малфоя скоро освободят? — спросила я его.
— Кингсли сказал, что после Рождества, — ответил он. — Он поможет ускорить его освобождение.
— Кингсли заинтересован в его освобождении? — поинтересовалась я.
— У нас есть одна идея, и нам нужен Люциус, — ответил Северус. — Но только, это, пока никому, дорогая, — уточнил он.
— Смотри, если тебя посадят за эту идею, я передачи в Азкабан носить не буду, — возмутилась я.
— Все законно, тебе не о чем переживать, женщина, — ухмыльнулся он и погладил ладонью по щеке. — Алекс, ну и что ты там возишься? — спросил Северус у Алекса, не отрываясь от моих глаз.
— Папочка, она не лаботает, — возмущенно сообщил Алекс.
Северус фыркнул и щелкнул пальцами. Железная дорога вмиг собралась, поезд тронулся и помчался по дороге. Он пыхтел и издавал такой же звук, что и поезд Хогвартс.
— Папа, так нечестно, я и сам так мог сделать, — печально сказал он Северусу. — Я хотел соблать ее без магии. — И топнул нагой.
— Сын, для этого и нужна магия, чтобы ей пользоваться, — ответил ему Северус.
— Мама говолит, что мужчина должен все уметь делать своими луками! — возразил Алекс и посмотрел на поезд.
— Ну, видимо, твоей маме виднее, — уточнил Северус и опять ущипнул меня, — что должен делать мужчина руками, — двусмысленно произнес Северус.
Я фыркнула и встала с его колен.
Ночью он мне доказал, что он много чего умеет делать своими руками, да так, что я просто таяла под ним.
========== Глава XXI. Моя безответственность ==========
Накануне Рождества, как всегда по уже сложенной традиции, мы наряжали ель. Алекс всегда с нетерпением ждал это праздник.
Как всегда, мы кружились возле ели, а Северус сидел на кресле и командовал нами. Это тоже своего рода традиция, он, конечно, до сих пор не любил праздники, но его должность и статус позволяли нам этим пользоваться, он, конечно, чертыхался, но, скрипя зубами, делал.
Он, как всегда, фыркал, но все же принимал участие в украшении ели. Командовал, куда и какую игрушку повесить на ту или иную ветвь ели. В конце все этой традиции Северус сажал Алекса на свои плечи, Алекс брал у меня звезду и надевал на вершину ели. Я, видя, как Алекс радуется, улыбалась этому, Алекс всегда взъерошивал волосы Северусу и тот рычал, но не сопротивлялся.
Как и во все остальные годы, Рождество мы проводили у семьи Уизли. Алекс мог вдоволь наиграться и набегаться. Молли, как всегда, поучала меня, как молодую супругу, а Артур все интересовался магловскими изобретениями.
У них всегда было весело и неназойливо, даже спокойно.
Мы сидели за праздничным столом и оживленно беседовали, когда Гарри встал и постучал по своему фужеру.
— Можно минуточку внимания? — попросил он.
Мы все отвлеклись от разговоров и повернулись в его сторону.
— Я и Джинни, — он потянул к себе Джинни, и та встала рядом с ним, — хотели бы вам сообщить новость, — он посмотрел на Джинни.
— Мы ждем ребенка! — молниеносно сообщила она.
Моментально все замолчали от услышанного. Минуту была тишина, потом все стали поздравлять Гарри и Джинни. Я посмотрела на Северуса, который молча сидел и глазами прожигал свою тарелку. Я была слегка удивлена этой новостью, но поздравила их с прибавлением.
— Отец, ты что-нибудь скажешь? — поинтересовался Гарри у Северуса.
Северус отвлекся от тарелки своей и посмотрел на Гарри и Джинни. Резко встал и подошел к ним.
— Я очень рад за вас, — тихо прохрипел он и обнял Гарри. — Я по-другому и не рассчитывал услышать эту новость, вы истинные гриффиндорцы во всем, — похлопал он Джинни по плечу. — Я, конечно, пока не рассчитывал на роль дедушки, у меня свой еще сорванец где-то тут бегает, — ответил Северус и посмотрел по сторонам в поиске Алекса. — И даже не рассчитывайте, что я буду сидеть с вашим ребенком, — ухмыльнулся он.
Все засмеялись.
— Я действительно рад и поздравляю вас с этим событием, — слегка улыбнулся Северус.
Все бурно стали обсуждать эту великолепную новость, а я краем глазам заметила, что Северус уединился с Гарри, о чем они разговаривали, я не слышала.
Но после, лежа в своей постели на груди Северуса, я все-таки поинтересовалась:
— О чем вы беседовали с Гарри?
— Женщина, тебе обязательно нужно все знать! — возмутился он.
— Ну, если это касается моей семьи, Северус, — язвила я и поцеловала его грудь несколько раз.
— Я же не спрашиваю, о чем вы трещите с Гермионой по вечерам! — язвил он вслед.
— Ну, не о твоих мужских достоинствах! — фыркнула я, развернулась и легла на другую половину кровати.
Северус протяжно выдохнул и потянул меня обратно. Я ударила его по руке.
— Не трогай меня! — рычала я.
— Девочка моя, ты решила обидеться? — поинтересовался Северус.
— Я тебе не девочка, тем более не твоя! Вот родишь себе девочку, тогда и называй ее так! — все сильнее злилась я.
Он не унимался, все же схватил меня и притянул к себе, навис надо мной и прохрипел:
— Нет, ты моя и только моя! — он стал вырывать у меня одеяло и страстно и жадно целовать мою шею, грудь, схватил сосок зубами и потянул слегка, потом лизнул ложбинку меж грудей и припал, терзая мои губы своими губами.
Я стала отбиваться от него, но он был все же сильнее.
— Негодяй, отпусти меня! Немедленно! — брыкалась я под ним.
Северус только сильнее припечатал меня к кровати. Я стала бить его спину руками, пока он не впился страстно в мои губы. Его рука скользнула вниз по животу и проникла в меня. Пальцы стали раскрывать мои нижние губы и терзать мой бугорок. Я застонала ему в губы от этого наслаждения и уже не сопротивлялась больше. Сжала его голову рукам и стала отвечать на его поцелуи.
Он всегда знал, чем меня можно успокоить, да и на него можно повлиять было тем же самым.
Я стонала каждый раз под ним от страстных, бешеных наслаждений. Я не могла сопротивляться тому, что безумно хотела чувствовать его в себе, видеть каждый раз, как он взрывается от нахлынувших его чувств. Чувствовать, как заполняет меня своей частичкой, и наслаждаться, когда он шепчет мне те слова, которые я много раз уже слышала, но хотела их услышать вновь и вновь. Я любила его и чувствовала, как он любит меня, он это доказывал каждый день, каждую ночью.
*
Мой бедный Пегас все так же жил у Хагрида и был еще одной звездой школы.
Каждый раз, когда мне удавалось полетать на нем, Хагрид радовался как ребенок.
— Он очень скучает! — сообщил он.
Мы вечерами часто прогуливались с Северусом и Алексом. Алекс, как всегда, сидел на плечах Северуса.
Мы прошлись поляну и направились к домику Хагрида. Уже доходя до него, над нами полетел Буцефал.
— Мама, это твоя лошадка! — крикнул Алекс и показал на Пегаса, пролетающего над нами.
— Да, Алекс! Это мамин конь! — фыркнул Северус.
— О, вот только не начинай! Кто еще мамин конь, я бы поспорила, — ухмыльнулась я, стукнула Северуса по груди и подошла к Буцефалу, который уже к этому моменту приземлился около нас, и погладила его по гриве.
— Он класивый! Да, папа? — спросил Алекс Северуса и взъерошил ему волосы на голове.
— Если ты не прекратишь так делать, я поставлю тебя на землю, — возмутился Северус и поправил волосы.
— Ну как ты, мой хороший, — поинтересовалась я у Буцефала. — Я знаю, милый! Прости меня, — попросила я его.
Конечно, Буцефал жаловался, что я перестала летать на нем, но ему нравился Хагрид, и он с ним подружился даже, что не сказать о Северусе. Буцефал просто не переваривал его, все время поднимался на дыбы и бил копытом.
— Мы обязательно полетаем с тобой, — гладила я Буцефала и посмотрела на Северуса.
— Ну что ты на меня так смотришь? Не делай только из меня тирана! — рявкнул он.
— Один круг, Северус, — предупредила я его.
— Мамочка, можно я с тобой? — вырвался Алекс ко мне.
— Нет, милый. Это пока опасно для тебя, — ответила я ему.
Алекс хотел запротестовать, но Северус не дал ему это сделать.
— Мы посмотрим на маму с земли, — уточнил Северус.
Я с легкостью забралась на Буцефала, он расправил крылья и взлетел. Крылья Пегаса трепещали на ветру и следуют за каждым его движением — по кругу или прямо, — куда бы я ни направляла его. Небо стало бесцветным. Как будто голубое небо — это лист бумаги, в центре которого выжгли дыру, а за той дырой — сплошная чернота. И всё в звёздах. Мы пролетели сначала вокруг школы, потом пролетели лес и обошли берег озера. Сделали пару кульбитов, причем даже резких. Сделали пару переворотов, пролетели вниз головой и поднялись высь. Пролетели через озеро и сделали резкое падение к воде. Мы ушили в резкое пике, к самой глади озера, а оттуда, поймав струю воздуха, взмыли верх. Только вообрази себе, каково это - падать верх.
Пролетели очень низко вдоль озера, так что коснулись водной глади и вернулись к домику Хагрида.
Алекс бегал вокруг Северуса, когда мы приземлились. Северус был не в настроении, он был тих и озадачен чем-то.
Я слезла с Буцефала и, погладив его по спине, отправила в сторону леса.
— Ты решила сына без родителей оставить, Анри? — рявкнул он на меня.
Я аж остановилась от услышанного.
— Северус, ты чего? Я не понимаю, о чем ты! — недоумевала я.
— Ты совсем рассудок потеряла, что за экстрим? — рычал он.
— Северус, Буцефал никогда не сделает того, что будет угрожать моей жизни, — успокоила я его.
— Ты безответственная и невыносимая эгоистка! — фыркнул он и пошел прочь.
Я посмотрел на него уходящего и недоумевала, что его так рассердило.
— Алекс, что с папой? — спросила я Алекса, который бегал по поляне.
— Не знаю, мамочка, плосто когда ты взлетела высоко и потом упала, папа схватился за глуть и ему, мне кажется, стало плохо, — ответил Алекс.
Я нахмурилась и все же не понимала, что он так разозлился, я всегда так летала.
— Ладно, милый, пошли, уже поздно, — попросила я его.
Алекс подбежал ко мне, взял меня за руку, и мы пошли в школу.
Вечером я хотела поговорить с Северусом, но он не пришел ночевать в нашу спальню.
Я, конечно, уже и не помнила, когда спала одна на нашей кровати.
На следующее утро он просто игнорировал меня, был неразговорчив и отвечал только по крайнему случаю. Я злилась, конечно, но решила тоже вести себя так же.
Он пропадал в подземелье, об этом я узнала от Алекса, который там же пропадал и выбегал только тогда, когда ему надоедало или когда у него были дела с Хагридом.
Так прошла неделя, а мы все не разговаривали. Меня это начинало просто бесить, я не выдержала и спустилась к нему в подземелье.
Я постучалась, но никто не ответил. Еще постучалась для приличия, но опять тишина.
Я тихонько толкнула дверь и вошла в его бывший кабинет. Северус стоял в этот момент у окна и смотрел куда-то вдаль.
— Северус… — окликнула я его.
— Вы что-то хотели, миссис Снейп? — спросил он и повернулся ко мне.
— Я хотела поинтересоваться, где наш сын, — сказала я ему и видела, что он до сих пор злится на меня.
— Мой сын, миссис Снейп, — уточнил он.
— Прекрати в таком тоне со мной разговаривать, — уже раздражалась я. — Тем более я ничего такого смертельного и не сделала, чтобы так со мной разговаривать, это глупо! — возмутилась я.
— По-твоему, я глупо себя веду? — рявкнул он. — А ты никогда не думала, что глупости чаще совершаешь ты, а не я, — возмутился он.
— Да что я такого сделала-то! — закричала я и развела в стороны свои руки.
— Ты эгоистичная девчонка, которая не думает ни о ком, кроме себя! — заорал он. — Ты хоть понимаешь, что ты уже не маленькая, у тебя есть семья!
— Северус, я и вправду не могу понять, это мой Буцефал, что за ревность? — возмутилась я.
— Да к Мерлину твоего коня, я за тебя волнуюсь! Я за тебя переживаю! — уже кричал разъяренный Северус.
— Северус, милый, да что со мной может случиться? — удивленно спросила я.
Северус выдохнул и подошел ко мне. Я в ответ приблизилась к нему.
— Я очень боюсь потерять тебя, — прошептал он.
И мое сердце стало бешено стучать, и я прижалась к нему. Северус обнял меня и приподнял мой подбородок, посмотрел в мои глаза.
— Северус, ну прости меня за эту глупость. Прошу, я даже не думала, что ты так это воспримешь, — прошептала я.
— Ты невыносимая, Анри! Но я безумно, безумно тебя люблю, — шептал он в ответ. — Я не смогу жить без тебя, дышать без тебя. Ты и есть то, для чего я живу. Только ты мое счастье, — уже целовал меня Северус.
— Ты еще меня называешь эгоисткой, а сам? — улыбаясь, спросила я.
— Но я не устраиваю смертельные полеты, — уточнил он.
— Ну, я попросила у тебя прощение, милый. Обещаю больше при тебе так не летать, — сообщила я ему.
— Ты точно добьешься моего сердечного приступа, женщина, — прохрипел он, приподнял меня, усадил на подоконник и расположился меж моих ног.
— Родной мой, я даже не подозревала, что у тебя есть сердце, — ехидничала я.
— Издеваешься, радость моя, — ухмыльнулся он. — По-твоему, я бессердечный, а как же всем сердцем любить? — поинтересовался Северус.
— Разве твоя любовь не здесь, — язвила я, слегка провела по его брюкам и сжала его естество.
— Ты играешь с огнем, любовь моя! — предупредил меня он.