— Северус — мой друг, я переживаю за него! — язвил Люциус.
— Ты лучше бы за свой зад переживал, Люциус! — рявкнула я на него, и, видать, это услышал Северус.
Он посмотрел на меня и приподнял бровь.
— Я бы с удовольствием свой зад пристроил к твоему, дорогая! — прохрипел Люциус в тот момент, когда Северус уже стоял за ним и слышал все, что он мне говорит.
Я посмотрела на Люциуса, потом подняла свои глаза и столкнулась с глазами Северуса.
— Да пошел ты! — взорвалась я от его нахальства, повернулась от него и пошла к выходу.
— Куда ты решил пристроить свой зад, Люциус? — зло процедил Северус.
Люциус повернулся и столкнулся с Северусом. Что он там ему говорил, я уже не слышала, но по пути меня подхватил за руку Габриэль и остановил меня.
— Анри, дорогая! Как долго мы с тобой не виделись! — стал любезничать он, целуя мою руку, и прикоснулся губами к щеке и прошептал: — Я скучал!
— Ты сдурел, Габи! Я замужняя дама! Что ты себе позволяешь себе! — возмутилась я, так как была в бешенстве от нахальства Люциуса.
Я отстранила его и вышла из зала. Я шла по коридору, стуча каблуками. Габриэль быстрым шагом догнал меня и схватил за руку, я отдернула его.
— Оставь меня в покое, Габи! — попросила я его.
— Меня так возбуждает, когда ты в гневе! — сообщил он и сжал мое запястье.
— Я что, тебе непонятно сказала? — уже возмутилась я и освободила свои руки.
Я пошла дальше по коридору, но Габриель догнал меня и резким движение припечатал к стене. Я ударилась о камень головой.
— Ты вообще нормальный? — заорала я. — Совсем с ума сошел!
— Ты сводишь меня с ума, Анри! — прошептал он мне в шею и поцеловал ее.
Я хотела оттолкнуть его, но он сжал меня с такой силой, что мне стало больно.
Я стала орать, чтобы он опустил меня, но он не слушал меня. Стал покрывать мою шею и плечи поцелуями. Его тело просто с огромной силой припечатало меня к стене, что я чувствовала холод от стены и ужасную страсть Габриеля.
— Отпусти меня, Габи! — уже хрипела я от бессилия. — Ты не понимаешь, что делаешь! Отпусти! — Из глаз потекли слезы.
— Я и забыл, какая ты, Анри! Сладкая моя! — шептал Габриэль. — Ты будешь сейчас только моей!
Он слегка отпустил свою руку, и она задрала подол моего платья, и он уже хотел скользнуть своими пальцами в мои трусики, как его отшвырнула чья-то рука, да с такой силой, что он упал на пол.
Я закрыла глаза, и слезы потекли по щекам. Открыв их, я увидела грозного Северуса, который тащил за шкварник Габриэля по грязному полу.
Он с такой силой вышвырнул его из коридора на летную площадку, что Габриэль с грохотом упал опять на пол.
Северус стоял на ступенях и смотрел на Габриэля. Его просто распирало от бешенства.
Он громко дышал, и в его глазах было безумие.
— Я предупреждал тебя, чтобы ты не трогал то, что тебе не принадлежит! — заорал Северус.
Я молча стояла за спиной Северуса. Габриэль молчал.
Северус направил на него палочку, и в Габриэля полетело заклинания «Круцио».
Габриеля вмиг сковало заклинание, и он начал биться в конвульсиях от пытки. Он закричал, его просто ломало всего, и он забился о пол от ужасной боли.
— Северус, прошу тебя! Не нужно! — просила я и рукой прикоснулась к его руке.
Он посмотрел на меня, в его глазах горел огонь гнева. Я плакала и умоляла его остановиться.
— Он чуть ли сейчас не изнасиловал тебя в коридоре! И ты просишь меня отпустить его? — рычал Северус.
Тут к нам подлетел Люциус и остановился, увидев происходящее.
— Северус, что ты творишь? — возмутился Люциус.
— Наказываю! — фыркнул он.
— Люциус, ну хоть ты его образумь! — попросила я его.
— Северус, остановись, ты его так убьешь! — рявкнул Люциус на него.
Северус отстранил палочку, после этих слов, наверное, к нему вернулось самообладание.
Габриэль лежал на земле и не двигался. Люциус спустился и проверил его пульс.
— Живой, — сообщил он.
Я выдохнула с облегчением от услышанного. Я схватила Северуса за руку, он посмотрел на меня и вытер мои слезы свободной рукой.
— Кого мне еще сегодня предстоит наказать, Анри? — процедил он мне.
Я молчала.
— Это послужит для тебя примером, Люциус, если ты решишь пристать к моей жене! — грозно произнес Северус и посмотрел на Люциуса.
— Да, я уже понял это, Северус! — уточнил Люциус.
Мы вернулись в школу молча. Мы не выясняли отношения, не разбирались, молча легли спать. Я хотела прижаться к нему, но он отстранил меня от себя.
После этого инцидента что-то сломалось в наших отношениях, и самое главное, я не понимала, что именно.
Я старалась не показывать ему, что я недовольна его отношением ко мне, когда он не ночевал в нашей спальне, я ревела из-за этого, часто стала болеть голова.
========== Глава XXV. И где же она, твоя любовь? ==========
Утром я опять проснулась одна. Это уже стало нормой в нашей жизни с Северусом.
Я приняла душ, замазала круги под заплаканными глазами и спустилась в Большой зал на завтрак.
Голова трещала просто до невыносимой боли.
Я села рядом с Северусом и пожелала всем доброго утра.
Люциус передал мне чашку кофе.
— Спасибо, — поблагодарила я его.
Я сделала глоток кофе. Потерла свой висок пальцами и закрыла глаза.
— Головная боль с утра, Анри? — спросил Люциус.
— Ужасная, всю Римскую империю бы не вместила, — ответила я ему и опять потерла виски.
— Может, тебе стоит меньше пить? — дерзнул он.
— А может, тебе стоит закрыть свой рот? — фыркнула я и посмотрела на него.
— Женский алкоголизм, он не лечится, Анри, — уточнил он.
— Видать, как и мужская тупость, — ответила я ему в след.
— У Помфри есть хорошее зелье от головной боли, дорогая! — наконец Северус вступил в нашу беседу.
— Думаю, оно не поможет, — ответила я ему. — Если бы ты чаще ночевал в спальне, то знал, отчего она у меня, родной, — прошептала я ему и встала из-за стола.
Этой ночью он пришел. Но эта была просто нужда, потребность. Он просто не мог долго без меня, без моих губ, без моего тела.
И я впервые почувствовала это ужасное слово «пресыщение». Нет, не мое, конечно, а пресыщение Северуса. Он вел себя, как все остальные, он хотел взять, но не отдать.
Только его нужда и его потребность были этой ночью. Конечно, я сделала вид, что все хорошо, но внутри меня все оборвалось. Не сказать, что мне было плохо, нет, я так же стонала под ним и так же получила от него всю его мощь. Но его любовь ко мне исчезла, и я это чувствовала.
Я любила его, безумно, страстно, до боли в сердце, и что делать, я не знала.
Наша жизнь стала такой пустой и бессмысленной. Я не понимала, как мне быть и что предпринять для того, чтобы хоть что-то изменилось.
Северус так же изредка ночевал в нашей спальне, и наши ночи уже не были страстными и жаркими. Он не сгорал от безумия, и я не чувствовала его сжигающую страсть к себе.
Как говорят маглы, он выполнял супружеский долг.
От этого на душе просто бушевал проливной ливень, было противно и унизительно.
Я старалась отвлечь себя от этого. Стала чаще летать на Буцефале, больше проводить времени с Алексом.
Рождество мы провели так же в семье Уизли, к нам еще присоединился Люциус и Драко.
Сын Гарри уже слегка подрос и просто был вылитым отцом.
Я взяла его на руки, когда Джинни пошла за его бутылочкой, и вспомнила маленького Алекса. От воспоминаний я улыбнулась.
— Вам бы уже пора второго заводить, Анри! — внезапно сказала Молли.
Я промолчала и ничего не ответила ей.
Наши отношения с Северусом и так были на грани, но он этого не показывал, так же старался быть обходительным и внимательным ко мне.
Хотя ребенок мог бы сблизить нас, но у нас уже был Алекс. И это как-то не очень-то сближало нас.
Северус так же пропадал у себя, даже иногда с Алексом, я не видела их целыми днями.
Только вечером Алекс прибегал и целовал меня на ночь.
*
Ближе к зиме я узнала, что забеременела. Уже как две недели не могла сообщить Северусу эту новость.
Он был полностью погружен в свою работу. Факультет требовал много времени, затрат и сил. Это был его смысл в данный момент, он стремился отдать все свои знания и умения ученикам.
Утром мы о чем-то бурно разговаривали, обсуждая вчерашнюю тренировку.
У меня разболелась голова, и я присела на кровать.
Северус подошел ко мне и присел рядом на колени. Он прикоснулся своими пальцами к моим вискам и помассировал их. Я закрыла глаза и расслабилась.
— У тебя что-то участились головные боли, дорогая, — сказал он.
— Это все из-за положения, — без задней мысли сообщила я.
И тут поняла, что сказала не то, что нужно было, закусила губу и открыла глаза.
Северус смотрел на меня в упор.
— Из-за какого положения? — нахмурился он. — Анри!
— Ну, я хотела тебе рассказать, но все не было подходящего случая! — замялась я.
— Что ты хотела мне рассказать, дорогая? — смотрел на меня и искал ответ в моих глазах.
— Я беременна, Северус, — ответила я наконец ему и опустила голову.
— Что? Анри! — возмутился он и встал с колен.
— Уже две недели, Северус… — уточнила я.
Он стал ходить по комнате и старался прийти в себя от услышанного.
— Анри! У тебя закончилось зелье? — спросил он. — Или что? Почему, дорогая моя! — Он не мог понять.
— Северус! Ну какая теперь разница? — ответила я.
— Ты понимаешь, что сейчас не самый подходящий момент для этого? — раздраженно сказал он. — Я занят этим факультетом, я просто ночую там! У меня нет даже минуты, чтобы поесть!
— Алекс тоже появился незапланированно! Что тут такого? — не понимала я его.
— А то, что мне и так хватает забот! — уже зарычал он.
— Мог бы и не жениться и не обременять себя заботами, если уж на то пошло! — рявкнула я.
— Что ты несешь, женщина? — возмутился он.
— Не нужно было создавать семью из-за незапланированного ребенка! — уже просто в бешенстве сообщила я ему.
— Я женился на тебе не из-за твоего положения, а из-за своей ужасной и невыносимой страсти к тебе! — процедил он и вышел из комнаты.
Я потерла виски и направилась на уроки.
Эта беременность проходила намного лучше, у меня не было такого ужасного токсикоза.
После нашей очередной ссоры мы вообще перестали общаться с Северусом.
Он даже ночевал на своем диване в кабинете.
Когда живот стал уже заметен, мне пришлось объяснить Алексу, что у него будет братик или сестренка. Он обрадовался и, наверное, был единственным, кому эта новость и вправду казалась потрясающей.
Я старалась не думать о нас с Северусом. Просто не хотелось, да и я знала, что если начну думать, у меня начнется истерика.
За эти годы мне казалось, что я узнала его, но, видать, только казалось.
Как-то вечером я поднималась по лестнице и внезапно споткнулась, но успела схватиться за перила. Ногу свело, и я всхлипнула от боли. Из глаз сразу же потекли слезы от своего ужасного состояния и безысходности.
Я попыталась подняться дальше, но ногу просто скрутило от боли.
В эту же минуту меня подхватили на руки. Я всхлипнула от испуга, но почувствовала пряный запах мужа.
Северус молча понес меня на своих руках. Мы молчали всю дорогу.
Мы дошли до моей спальни, и Северус аккуратно опустил меня на кровать.
Он снял с меня ботинки и помассировал стопу и пальцы на ногах.
Я смотрела и удивлялась его внезапной заботе.
— Ты должна себя беречь, Анри! — сказал он мне и помассировал другую ногу.
— Я стараюсь, — ответила ему я.
Он встал и помог мне снять мантию, и когда расстегивал пуговицы, то задел мой уже выступающий живот. Его рука остановилась на животе, и он погладил его ладонью. Потом опять наклонился и поцеловал его. У меня от этого пробежали искорки по позвоночнику.
— Девочка моя, прошу, береги себя и свою маму! — прошептал он и в тот же момент скрылся за дверью.
Я чуть тогда не расплакалась, хотелось напиться. Вот так я узнала, что у нас будет девочка, хотя мадам Помфри это и прогнозировала.
Меня просо бесило отношение Северуса: то он просто не замечал меня, то одаривал своей нежностью и заботой, но потом опять исчезал.
Что происходило с ним, я просто не понимала. Из-за гормонов я стала часто плакать по ночам в подушку.
На днях Драко наконец поговорил с Люциусом об их отношениях с Гермионой, и, к моему удивлению, Люциус одобрил его выбор. Возможно просидев в Азкабане он поменял свое отношение к чистоте крови, а может это влияние Северуса. Но свадьба была назначена на середину лета.
*
Уже медленно, но подходил шестой месяц моего положения. Школа закрывалась на летние каникулы.
Оставаться в школе не хотелось, да и вся сложившаяся ситуация меня просто раздражала.
Я решила уехать на лето в Чехию и взять с собой Алекса.
Но нужно было хотя бы предупредить о своих планах Северуса.
Перед тем как войти в его кабинет, я постучалась.
— Войдите, — услышала я его голос.
Я вошла и подошла к его столу, он не отвлекался от своих бумаг.
— Северус… — начала я.
— Вы что-то хотели, миссис Снейп? — поинтересовался он, не отвлекаясь от своих бумаг.
— Я хотела на лето покинуть школу и отдохнуть в Чехии, — сообщила я ему.
— Вы вправе делать все, что вам заблагорассудится, миссис Снейп, — заявил он.
— Ну, если вы так считаете, тогда думаю, что Алекс поедет со мной, — фыркнула я.
Северус наконец отстранился от бумаг и посмотрел на меня.
— Я думаю, что это не очень хорошая идея! У него сейчас идут дополнительные уроки с Драко, — возразил Северус.
— Он может их продолжить и после лета, — уточнила я. — Мы уедем завтра после полудня. — И уже хотела выйти, как за моей спиной раздался голос Северуса.
— Он мой сын, и я запрещаю вам забирать его из школы! — рявкнул он.
— Что? — повернулась я к нему. — Ты запрещаешь мне? — переспросила я его.
— Да, миссис Снейп, вы все правильно услышали! — ответил он.
— Чего ты добиваешь, Северус? — уже начинала заводиться я от его слов. — С начала ты против моей беременности, потом то появляешься, то опять исчезаешь со своей отцовской заботой! Теперь ты еще и решил, что ты вправе мне что-то запрещать! — уже кричала я на него.
— Если вам что-то не нравится, миссис Снейп, я с легкость подам на развод! — внезапно заявил он.
В этот момент внутри меня все рухнуло. Вот те слова, которые я так боялась от него услышать.
— Да как ты смеешь мне такое говорить?! — возмутилась я. — Я сама завтра же подам на развод!
— И я легко его подпишу, но если вы думаете, что я отдам вам сына, то вы ошибаетесь! Александр останется со мной! — уточнил он.
Я что-то стала орать ему, сама не понимая, что именно, просто хотела высказать ему всю злость и обиду на него. А он просто молча сидел.
— Меня так достали ваши истерики, миссис Снейп! — заявил Северус.
Он встал из-за стола, подошел к шкафу и, найдя нужное, вытащил что-то из него. В его руке был флакончик. Он подошел ко мне и сунул мне его в руку.
— Выпейте успокоительное, вашем положении нельзя так волноваться, — сообщил он мне и вернулся к своему столу.
И тут на меня просто накатила такая боль и обида на него, на себя; опять эти ужасные слова, которые бьют по больному месту.
Зачем он это делает, за что он меня так наказывает, я просто не понимала.
— Да пошел ты со своим зельем! — И кинула в его сторону флакон, он разбился об стену, брызги зелья и осколки стекла посыпались на пол.
Я хлопнула дверью и вышла. В этот же вечер собрала все необходимое и уехала из школы, конечно, забрала и Алекса.
Северус писал мне письма, но я отправляла сову обратно, даже не читая их.
Письма стали приходить к Алексу, он тоже видел, что у нас не все хорошо с Северусом. Иногда Алекс рассказывал, что писал Северус, но я сразу предупредила его, чтобы его отец не появлялся у нашего порога.