К главе: http://cs621926.vk.me/v621926060/14824/aBWjaiyvacw.jpg
Сильный утренний ветер заставил меня проснуться. Противный скрип разваливавшегося домика рыбака мешал расслабиться, чтобы вновь уснуть, но, ощутив некий холод, я присела, оглядываясь.
Его не было. Нигде.
Сильно сжимая глаза, я раскрывала их вновь, думая, что после сна плохо вижу, но его и правда не было рядом. Смущение и непонимание. Куда он мог пойти и почему оставил меня?
Я поднялась, борясь с ветром, который трепал мои волосы. Море бушевало, хоть небо и было белым. Пасмурно, но свет солнца грел замерзшие за ночь руки. Я направилась к домику, надеясь, что Дилан там, но пусто. Внутри никого.
И как это понимать?
Я вытащила из кармана телефон, придерживая пряди волос, что лезли в лицо. Много пропущенных звонков от матери.
Доброе утро мне.
Я опустила руки, вздыхая, и обернулась, щуря глаза. Волны били с такой силой, что практически достигали лодки, в которой мы спали. Да, мы, но где он теперь?
От «вчерашнего» мои щеки начинают пылать, а в груди все сжимается от обиды. Это совсем не такое начало утра, которое я ожидала, после первого своего поцелуя. Да, первого.
Что мне остается? Идти домой, наверное.
Хотя, я ожидала чего-то подобного. Дилан – не Мет, и не такой открытый миру человек, так что, возможно, ему стало неудобно, и он решил уйти.
Но это все отговорки.
Я подходила к нашему дому, поглядывая на парковку. Машины Дилана нет. Уехал? Я невольно задумалась о том, что ему не понравилось целовать меня, но стукнула себя за такие детские мысли. Я - взрослый человек, и должна мыслить нормально.
Поднялась на свой этаж. Стены подъезда казались ещё более холодными и неприветливыми. Или я просто впадаю в депрессию?
Захожу в квартиру, кидая ключи на тумбочку. Шум привлекает мать. Она выбегает с кухни. Она бледна. Её растрепанные волосы и круги под глазами говорят, что женщина не спала всю ночь.
- Кая! – она подскочила ко мне, обнимая, затем отпрянула, потирая мои плечи. – Где ты была всю ночь?!
Я виновато и немного устало пожала плечами:
- Прости, мам. Я просто, - закачала головой, прикрывая глаза. – Все в порядке, - чувствую, как от обиды в горле образовывается неприятный комок. – Просто, хотела побыть одна.
Женщина тяжело вздохнула:
- Прости меня.
- За что? – я хмурю брови. Она – единственный человек, который не обязан делать подобного.
- Я не хочу быть в ссоре с тобой. Мы с тобой одни. И мы должны держаться вместе, - женщина явно перенервничала за ночь.
Мне правда стыдно, что я заставила её беспокоиться. Вчера я не думала ни о ком, кроме себя. Да. В последнее время я такая. Такая эгоистка. Отвратительно поступаю. Мет прав: я меняюсь, и не в самую лучшую сторону.
- Прости меня тоже, - я обняла мать, сжимая губы.
Я не должна так поступать с людьми, которые заботятся обо мне.
Женщина отпрянула:
- Главное, что ты в порядке, но не делай так больше, - отошла. –У меня сегодня дневная смена, так что… Если хочешь, можешь посидеть сегодня дома.
- Нет, - покачала головой, улыбаясь, - я поеду в школу. Стоит подтянуть оценки, а то правда расслабилась.
- Вот это моя девочка, - женщина поспешила на кухню, - я приготовлю завтрак.
Все-таки, придется быть такой, какой меня хотят видеть окружающие.
От лица Дилана.
- Где моя машина? – я вошел в комнату отца, когда тот застегивал ремень. Мужчина выглядел уставшим и измотанным. Он выпрямился, поставив руки на талию:
- Где ты был всю ночь?
- Где. Моя. Машина. – Повторил, выделяя каждое слово.
Отец почесал затылок:
- Я переставил её, не беспокойся.
Я сжал зубы, опустив глаза. Мужчина продолжал вопросительно смотреть на меня:
- Где ты был, Дилан?
Я опустил руки, подняв глаза на отца. Думаю, в моем взгляде не было ничего, одна пустота, поэтому он подумал, что я принимал что-то.
- Дилан, мы с тобой уже это обсуждали…
- Черт, да прекрати.
- Что ты принимал?
- Ничего, - я покачал головой, - просто, не спал всю ночь.
- Тогда, где ты был?
- Гулял.
- Где? – его настойчивый тон меня раздражает.
- Нигде, - бросил в ответ, направляясь к двери в свою комнату.
- Ты был с ней? – мужской голос заставил меня остановиться. Мои зрачки бешено забегали, а в горле застрял комок, мешающий ответить. Я приоткрыл рот, поворачивая голову. Отец сложил руки, но, подметив мою реакцию, вдруг сорвался:
- Господи. Дилан, я тебя просил!
Отвернулся, смотря перед собой, пока мужчина продолжал ругаться. В голове невольно всплывал образ Каи, отчего давление в груди становилось ощутимее. Зачем я сделал это вчера? Я не должен был. Это, как-то, противоестественно для меня.
***
- Ты опасен для общества, поэтому либо просидишь всю жизнь здесь, либо выйдешь, и ранишь того, к кому будешь питать сильные чувства. Ты ранишь этого человека, ведь сам не будешь понимать себя, - женщина в белом халате, вкалывала шприц в руку, поглядывая на парня с темными кругами под глазами. Тот усмехнулся, когда по его щекам потекли слезы:
- Мне все равно. Я ненавижу всех, и кроме этого ничего более не чувствую по отношению к другим.
Он резко схватил женщину за кисть, садясь, и сильно притянул её лицо к своему:
- Я никогда не буду испытывать ничего иного по отношению к тем, кто уничтожил меня.
Женщина попыталась освободиться, но, поняв, что попытки бесполезны, начала звать на помощь.
- Да, вот так, - парню нравилась её реакция. – Они тоже, как и ты, будут звать на помощь.
Он притянул её ближе, шепча на ухо:
- И ты тоже сдохнешь.
Женщина заскулила, когда парень сильно укусил её за шею, оттягивая кожу. По её белому халату потекла красная жидкость.
Тут вбежали санитары…
***
Я дернулся, когда отец положил руку мне на плечо:
- Это небезопасно для неё не только потому, что это ТЫ, - он вздохнул, потирая моё плечо, - мы ещё не поймали тех уродов. Они могут угрожать её безопасности.
Я опустил глаза на руку отца, после чего медленно перевел взгляд на мужчину. Мои мысли окончательно запутались. Я не знаю, как поступить.
Мне хочется уничтожить Каю за то, какие чувства возникли во мне из-за неё, но с другой стороны, мне хочется ещё раз почувствовать касание этих нежных губ, тепло её рук.
Я отошел от отца, крутя головой. В глазах все поплыло. Начинается одышка.
Я не знаю, что мне делать.
От лица Каи.
Мать вела машину быстро, ведь опаздывала на работу. Из-за меня.
Мы с ней переглядывались, улыбаясь друг другу. Мне действительно стало легче.
- Знаешь, вчера звонила какая-то девушка из твоего класса, - вдруг вспомнила женщина.
- Кейт?
- Нет, как её… А. Кэрол. Да, она представилась, как Кэрол.
Я округлила глаза. Что этой особе от меня потребовалось?
- Я смотрю, ты не очень рада, - мать улыбнулась.
- Да, она – последний человек, которого я хочу слышать, - расслабилась, закинув голову.
- Не выспалась?
- Что-то вроде того.
На горизонте появилась машина.
Я прикусила губу:
- Мам.
- Да?
- Может, тебе стоит рассказать мне о Дилане больше?
Женщина тяжело выдохнула:
- Думаю, ты права. Чтобы уберечь от него, я расскажу, - она сжала руль, поглядывая на меня, - дело в том, что…
Оглушительный визг колес. Я повернула голову в сторону дороги. Черный автомобиль, что ехал в противоположную сторону, резко свернул в нашу сторону.
- Мам! – схватила женщину за плечо. Та успела бросить взгляд, полный ужаса, в мою сторону.
Сильный толчок. Визг. Удар. Переворот. Темнота.
От лица Дилана.
Я вышел из комнаты. Мне не хотелось идти в школу, но и дома оставаться не горю желанием. Отец стоял на кухне, говоря с кем-то по телефону. Его брови сильно нахмурились, отчего морщин на лбу стало больше. Я крайне заинтересовался, что такого произошло, но молча прошел мимо. Остановился у двери, надевая обувь, после чего услышал зов отца. Тот вышел спустя секунду, держа в руках телефон:
- Дорога перекрыта.
Я незаинтересованно взял ключи с комода, отворачиваясь.
- Дилан, кажется это машина Сары – матери Каи.
Я взялся за ручку, медленно подняв глаза.
========== Глава 24. ==========
Мое тело ноет. Я чувствую, как что-то давит на грудь, словно душит меня. Открываю шире рот, глотая сухой воздух. Чувствую, что могу пошевелить кончиками пальцев. Глаза открыты, но ничего не вижу. Мгла. Звуки. Что-то пищит над ухом. Резкая боль в голове. Могу что-то разглядеть, но все ещё мутно. Много белого. Приходится щурить глаза. Моргаю, стараясь рассмотреть, где я нахожусь.
Палата.
Мое сердцебиение учащается, отчего противные пищащие звуки становятся громче, ускоряя темп. Дверь открывается, и в палату входит девушка в белом.
Может, я просто померла?
Но она улыбнулась мне, что-то говоря. Я плохо разбираю её слова, так что приподнимаю голову, но девушка возвращает меня на подушку. И теперь я понимаю, почему: мое тело пронзила боль. Сильная, но терпимая, словно всю мою кожу покрывает один синяк, и каждое движение отдается неприятными ощущениями во всем теле.
Я посмотрела в потолок. Гул в ушах. Кажется, могу отключиться, но резко вырываю себя из такого состояния.
Мама.
Сажусь, что приводит в шок медсестру. Девушка отчаянно старается уложить меня, но я сильнее, чем ей казалось. Я встаю на пол, шатаясь, но делаю шаги.
- Постойте, - просит девушка.
- Где моя мать? – я не могу обернуться, ведь начинаю чувствовать боль.
Прекратила дышать, когда ответа не последовало.
- Что произошло? – мой голос ослаб, а в голове начали всплывать отдельные картинки, отрезки недавнего прошлого, которые привели меня в ужас: пасмурное небо, дорога, ветер, черный автомобиль, визг колес, толчок, ощущение полета и темнота.
Машина врезалась с той стороны, с которой сидела мама.
Я все же повернула голову, смотря на медсестру:
- Где моя мать?
- Успокойтесь, она сейчас в операционной, - говорила она так, словно это способно расслабить меня.
- Она будет в порядке? – начала скулить я, удивляясь тому, как быстро физическая боль сменилась моральной. Девушка кивнула мне, кусая губы:
- Прошу, вернитесь в кровать.
Я перевела глаза на окно, за которым гремел гром. В отражении рассмотрела себя: синяки под глазами, разбитая губа, ссадина на лбу и щеке, рука перебинтована.
Выдыхаю и направляюсь в кровать. Мама. Неужели, она прикрыла меня собой? От этой мысли мне становится ещё хуже. Я легла, сильно сжимая глаза. Медсестра устало улыбнулась, накрывая меня:
- Поспите, как будут новости, я сообщу, - покидает палату, оставив меня одну. В помещение сразу становится не так светло, отчего по коже пробегает неприятный холодок. Глубоко вздохнуть не выходит. Грудная клетка болит. В животе покалывает. Железный привкус во рту вызывает тошноту.
Я прикрываю глаза, стараясь думать о хорошем, отгоняя противоположные мысли.
Я уверена, что с моей мамой все будет в порядке. Приоткрываю губы, начиная учащенно дышать. Глотаю комок в горле. Зрачки бешено забегали по комнате. Глаза накрыла пелена слез. Горячих.
Но, несмотря на все состояние в целом, я начинаю засыпать. Думаю, стресс сказывается на мне. Секунду спустя, я уже не могла мыслить, закрыв глаза полностью.
Резкий и оглушительный визг вырвал меня из, без того, тревожного сна. Я присела, оглядываясь: на дворе была ночь. Небо освещалось огромной, не характерной для наших мест, луной. Первая мысль была о матери. Медсестра так и не пришла с новостями. Я слезла с кровати. Ноги казались жутко тяжелыми, словно я шла в кандалах.
Вышла в коридор. Тут было темно и пусто. Абсолютно никого.
- Эй? – я сделала пару шагов, после чего послышался грохот двери. Обернулась: моей комнаты уже нет. Но я же выходила отсюда. Может, это из-за того, что я сильно ударилась головой?
Несмотря на всю странность этой ситуации, я продолжаю идти вперед по коридору, который, к слову, казался бесконечным. Не помню, чтобы он был настолько длинным. Но, что самое странное – я не чувствую боли. Мое тело словно плывет по воздуху. Кажется, что, чем дальше я захожу, тем становится лишь темнее. Но я продолжала путь, осматриваясь, в надежде встретить хоть кого-нибудь.
Остановилась, понимая, что вокруг лишь голые стены. Обернулась: впереди темный туннель. Осмотрелась по сторонам: стены. Начинаю паниковать, крутясь на месте. Кажется, стены начинают давить на меня. Я не знаю, куда идти. Туннель не заканчивается, а ноги становятся ватными. На мои глаза наворачиваются слезы. Чувство дикого страха охватывает. Я стараюсь продолжать мыслить. Давление. Расставляю руки, думая, что это поможет удержать стены. Начинаю задыхаться, всхлипывая.
- Эй! Кто-нибудь! – начинаю кричать, но почему-то шепчу.
Встаю боком, чтобы продолжать идти, но это становится невозможным, ибо стены уже давят по обе стороны на мою грудную клетку. Я не могу сдвинуться с места.
Боже…
Я начинаю рыдать, чувствуя хруст во всем теле.
- А! – из глотки вырывается вопль.
Резкий толчок, словно меня ударили в спину. Я шатаюсь, стараясь удержаться на ногах. Мой разум не отошел от шока. Глаза мокрые. Я выпрямляюсь: это коридор. Школьный коридор. Осматриваюсь, тяжело дыша. Мои глаза готовы вылезти из орбит, когда я узнаю свой шкафчик.
- Боже, что происходит? – я берусь за лоб, убирая волосы, и понимаю, что они завиты. Смотрю на себя: я в платье, которое оплатила Кейт для благотворительного вечера. Меня охватывает следующая волна паники и дикого ужаса. Но качаю головой, прикрывая глаза:
- Я сплю… Я просто сплю…
Слышу шаги позади.
Приоткрываю рот, начиная скулить:
- Я-я просто сплю, проснись же…
- Ммм, - мычание.
Дрожь прошлась по телу. Чувствую холод, что потоком слабого ветра гуляет по полу. Я босиком?
Выпрямляюсь, сжимая кулаки:
- Я сплю. Это сон, - мой голос тверд.
- Спишь, да?
Глаза открываются, когда я узнаю охрипший голос.
- Тогда это очень плохой сон…
Мое тело начинает трястись, а лицо корчится.
- Кая, спишь?
Не оборачиваюсь.
- Обернись, - он уже близко.
- Нет, - качаю головой.
- Обернись, Кая! – он начинает орать, разрывая глотку.
- Нет! – сжимаю глаза, крича в ответ.
- Кая! Посмотри на меня!
Я трясусь, но не разжимаю веки.
Тишина. Это молчание разъедает меня. Хмурюсь, стараясь прислушаться и уловить хоть какие-нибудь звуки. Медленно раскрываю глаза, начиная дышать, тихо сопя носом, боясь, что меня могут услышать. Стою на месте, не в силах пошевелиться. Кажется, слышу тиканье часов. Что это?
- Плохой сон, - резкий шепот на ухо. Я раскрываю рот, начиная вопить во весь голос. В глазах темнеет, но я продолжаю слышать его приглушенный смех.
- Кая!
- А! – я вскакиваю на кровати, начиная трясти руками, скидывая с себя одеяло. В моей голове все спуталось. Я продолжаю кричать, чувствуя, как меня стараются остановить. Но я не вижу. Ничего не вижу. В глазах лишь тьма.
- Кая! Это я!
Я часто моргаю, сильно сжимая глаза, после чего поворачиваю голову, судорожно трясясь. Дилан сидит на кровати, держа мои руки. Парень явно обеспокоен. Он облизывает губы:
- Это Дилан. Ты слышишь?
Я сглатываю, начиная глубоко дышать, словно все это время находилась под водой и теперь стараюсь отдышаться. Опускаю голову, открыв рот. Дилан наклоняется, пытаясь рассмотреть мое лицо:
- Ты как?
Мой рассудок светлеет, но ощущение присутствия чего-то ужасного не покидает меня. Мои глаза начинают закатывать, но я боюсь уснуть или потерять сознание. Вдруг я вновь попаду в тот сон.
- Кая? – Дилан потирает мои руки, дожидаясь моего ответа.
Я качаю головой:
- Ч-что ты тут… - вздыхаю.
- Успокойся, - он напряженно взглянул на меня. – Я приехал с отцом. Мы узнали об аварии.
- Моя мать, она…
- Отец пошел узнать все, успокойся, – его тон равнодушный, отчего мне становится не по себе. Я поднимаю глаза, смотря на него. Что-то в нем не так. Определенно не так.