-Верно, - согласился папа, исходя из этого, будем считать, что она бежит со скоростью 55 км. в час. Так что, ребята, отдыхайте, считайте, что волколак у нас в руках.
-Папа, не обзывай мою невесту, - поморщился Саша.
-Хорошо. Она не загрызёт тебя ночью?
-Обязательно загрызёт! – не удержалась я, - я бы загрызла!
-Есть повод? – удивился папа.
-Ещё бы!
-Она всё выдумывает! – покраснел Саша.
-Смотри, Саша, - погрозил пальцем папа, - даже я тебя защитить не смогу.
-Папа! Ты же видишь перед собой Сашу?
-Где?
-Разве Валера тебе не напоминает Сашу?
-Они же близнецы, конечно напоминает.
-Потому меня и тянет к ней.
-Саша, я тебя предупредил, не играй с огнём. Была бы простая девочка, а то – ведьма.
-Я люблю её.
-Вот и люби её, а не тех, кто на неё похож. Всё. Всем спать.
Папа увёл Сашу, я погасила свет и легла. Попробовала приказать себе уснуть, и уснула.
Мне приснилась волчица.
-Ты спишь с моим женихом? – рычала она, - загрызу!
-Не нужен он мне! приходи и забирай своего противного Сашку.
-Положила на него глаз, неблагодарная!
-Я вынуждена быть рядом с ним, это ты наворожила!
-Держи себя в руках, а не то… - волчица оскалилась и вцепилась мне в горло. Я начала задыхаться, и проснулась. Отбросив с головы одеяло, я глубоко вздохнула. Приснится же! Напугал меня вчера Иван Александрович!
Я поднялась, пошла в ванную. Хотела заняться разминкой, но Иван Александрович велел собираться.
Приехал дед Саша. Мы загрузили свои вещички, уже уложенные по рюкзакам. Вчера долго их укладывали, по каким-то таблицам папы. Уложили, надели костюмы, надели рюкзаки. Я поняла, что могу стоять, но ходить далеко вряд ли. Но промолчала. Теперь наше снаряжение везли на машине, потом полетим на самолёте, так что можно расслабиться. Путешествие началось.
Саша. Поиски начались.
Вы летали на транспортных самолётах? Вот и я о том же. В последнее время только и летаю, что на них. Стюардессы тут не ходят, обед не разносят. Лавки жёсткие вдоль бортов, ни окошек, ни дверей. Когда мы летали с Сашей. Нам устраивали крохотную комнатку, прикручивали мягкие кресла, старались, чтобы наше путешествие было приятным. Здесь же было всё по-армейски просто функционально. Переговоры по шлемофону, хорошо хоть, удобства есть, и то надо спрашивать разрешения.
Иван Александрович дал запрос по оборотням. Пришли интересные ответы. Оборотней было немало. Все злобные убийцы скота и малых детей. Причём бесчинствовали они уже давно. Наша ещё не проявила себя.
Может, мне самому обратиться волком и побежать на поиски?
Раньше надо было думать. Когда Саша предлагала. Сейчас только мне осталось потерять разум. Смешной папа, спросил, не загрызёт ли меня Саша. Нет. Не загрызёт. Разве что будет грызть всю жизнь, да и то навряд ли. Такая девочка не может пить кровь. А и пусть пьёт! Лишь бы была рядом!
Я закрыл глаза, представил её рядом, тепло разлилось в груди, я позвал Сашу. В ответ раздался тоскливый вой. Саша, Саша…
В Иркутске мы сделали посадку. Пока самолёт заправлялся, вышли подышать.
Пока гуляли, папа принёс известие, что волк-оборотень появился на Алтае.
-Папа, перестань собирать всякую ерунду, - сказал я, - Саша не оборачивается человеком. Если бы она оборачивалась, мы бы уже связались друг с другом. Я пытался с ней поговорить, она воет.
-Так она близко?
-Я же говорю, расстояние я не могу определить, направление прежнее.
-Надо дать Саше карту, пусть возьмёт азимут, - язвительно сказала Валера.
-Я тебя превращу в змею! – пообещал я.
Валера ожгла меня презрительным взглядом, и отвернулась.
Никого я не превращу в змею, даже если захочу: Валера уже научилась владеть телом.
Через несколько минут нас пригласили на посадку. Следующая наша посадка была в Новосибирске.
Наш тяжёлый турбовинтовой самолёт летел со скоростью дремлющего гуся.
Мы успели выспаться, поскучать, прежде чем объявили посадку.
-Ну, что? – спросил меня папа, когда мы вышли из самолёта. Я пожал плечами и промолчал. Саша была где-то впереди, при попытке контакта жалобно выла.
Что значил этот вой, я не мог понять, пока находился в человеческом обличье, обратиться волком я не мог, иначе потеряли бы и меня… Убежал бы к своей подружке! Я даже хихикнул, представив себе такую картину.
-У тебя там как, с рассудком? – по - своему понял свой смех папа. Я промолчал.
Дед Саша внимательно рассматривал карту.
-Смотрите, - сказал он, - если мы не перехватим волчицу вот в этом районе, она побежит по Алатау через Казахстан. Мы туда сможем проехать?
-С оружием? Вряд ли. Хотя сплошной границы у нас нет, но появляться в чужой стране с оружием весьма чревато.
-Что за оружие ты прихватил? – подозрительно спросил Саша-дед.
-Какое надо, такое и прихватил, - рассеянно отмахнулся папа. А я подумал, что без своего верного «Калаша» папа в лес не ступит. Так потом оно и оказалось.
-Может, нам организовать засаду километров за двести от границы?
-Так далеко? – удивился я.
-Кто вас, оборотней, знает! – ответил дед Саша, - ты можешь сказать суверенностью, сколько сможешь пробежать, будучи волком?
-Я никогда в волка не обращался, - признался я.
-А в кого ты обращался? – не отставал настырный дед.
-В об… - чуть не прокололся я, - в этого, человекообразного.
-В снежного человека, что ли? – напрямую спросил папа.
Я не выдержал, и расхохотался. Это был бы номер! А в кого я преобразовывал своё тело? Всё-таки на обезьяну я был мало похож. Откуда я знаю, на кого я был похож?! Что я, в зеркало любовался? Я делал так, чтобы было легко бегать по деревьям, скакать с ветки на ветку. При этом оставаясь при трезвом уме, и твёрдой памяти.
Хотя чувство свободы и силы пьянит лучше вина! Будем в тайге, обязательно попрыгаю.
-Снежный человек силён, но неуклюж, - ответил я. Все ждали, что я скажу, и отмолчаться не удалось, - на мартышку я не тяну. Что-то вроде гиббона…
Я не ожидал такой реакции. Ладно, Валера упала на бетон, она так сделала бы, скажи я, что превращаюсь в прекрасного принца, но папа с дедом Сашей!
Особенно последний. Я не ожидал, что его реакция больнее всего заденет меня.
Я надулся и больше ни с кем не разговаривал. Напрасно Валера просила отряхнуть её.
-Гиббончик ты наш, - ласково пропел папа, не обижайся, у тебя слишком небогатая фантазия!
-Зато у вас слишком богатая! – огрызнулся я, - теперь даже не просите, не покажу, как это делается.
-Шутки шутками, - сказал дед, - а в образе гиббона Саша могла бы уже преодолеть расстояние от Тамбова до Волги!
-Саша не превращается в обезьяну! – резко сказал я, - она была против таких экспериментов, она говорила, что силу надо набирать методично, каждодневной тренировкой, а не изменением структуры мышц!
-Ну и кто оказался прав? – поинтересовался папа.
-Я в одном оказался неправ, - вздохнул я, - Саша пыталась обращаться в волчицу под моим контролем, а я боялся. Мне кажется теперь, что она обратилась вовсе не от ревности, она должна была это сделать, потому что волк – её тотемный зверь.
-Ты такие умные вещи говоришь, - вставила Саша, - ты же говорил, что ты тоже волк, а обращаешься в обезьяну! – снова заржала Валера.
-Дурочка ты, - беззлобно ответил я, - Я не обращаюсь, я переделываю свой облик. Это совершенно разные вещи! И я могу контролировать обращение!
-Мы так просто говорим о ликантропии, - сказал дед Саша, - как будто всю жизнь с ними прожили.
-У моего сына невеста – оборотень, сам он – гиббон, а ты смеешь удивляться! – захохотал папа. По - моему, у него истерика.
-Где будем высаживаться? – хмуро спросил я, думая, поверили они мне, или сочли мои слова глупой выдумкой. Ладно, хоть не заставили продемонстрировать чудеса обращения.
-Парашютов у нас нет, придётся лететь до конца, - решил папа, - там Саша понюхает воздух, и скажет, куда бежать! – Я заскрипел зубами.
Скрипи, не скрипи, а папа есть папа. Я не стал хвастать, что могу победить даже его, если буду в образе… Ладно, замнём! Будущее покажет.
Так как мы летели на запад, день никак не кончался. Когда мы прилетели в Самару, был полдень. Как говорил папа, я понюхал воздух, и сильно удивился. Саша была на востоке.
-Я предупреждал, - противным голосом сказал дед Саша. Все промолчали. Перехватить оборотня не удалось. Теперь надо идти по следам.
Все стали смотреть на папу. Папа терпел, хоть и стал красный, как рак.
-Хватит меня сверлить! – прикрикнул он на нас, и мы дружно заинтересовались происходящим на военном аэродроме. На аэродроме происходило сонное движение аэродромной прислуги, жаркое солнце начало выжимать из наших тел пот.
Когда мы снова посмотрели на папу, то его уже не было. Даже я протёр глаза. Вот он был, и вот его нет. Оказывается, он забрался на проезжающий мимо кар и поехал на командный пункт. Мы поплелись к багажному люку своего самолёта принимать свои пожитки.
Скоро пришёл сияющий папа и сказал, что нам несказанно повезло, и мы через два часа вылетим обратно на прекрасном самолёте. Ан-2 называется.
Через два часа мы, одуревшие от духоты, снова вышли на лётное поле, и папа привёл нас, нагруженных под самую завязку, к биплану типа «кукурузник». Пока мы, разинув рты, осматривали это чудо техники, папа весело разговаривал с пилотами.
Дед Саша рассказывал нам, как, будучи в нашем возрасте, летал на таких самолётах, которые уже тогда казались ему жутко старыми. Меня пробила дрожь от его слов.
Что мне стоило пробовать превращаться в орла?!
Но делать было нечего. Побросав на входе свои рюкзаки, мы расселись на откидных лавочках. Я внимательно осмотрел свою. Вроде закреплена неплохо. Валера скептически хмыкала, наблюдая за мной: она была, по-видимому, смелой девочкой.
-Не боись! – сказал мне пилот, запирая дверь на обычный оконный шпингалет, - не оторвётся! Проверено крупными мужиками. Главное, пристегнись покрепче, и подругу привяжи!
«Подруга» смерила меня презрительным взглядом и уселась на свою металлическую скамеечку с крохотной подушечкой, нашла ремень и пристегнулась, гордо подняв голову. Я последовал её примеру, правда, скамеечка сначала вырвалась из рук и громко щёлкнула о борт нашего судна, но я, ни на кого не глядя, справился с капризной скамейкой, и тоже утвердился на своём месте.
Тут первый пилот запустил двигатель, и мы перестали слышать друг друга, второй пилот проверил, хорошо ли мы пристегнулись, и самолётик начал выруливать на взлётную полосу.
Только тут я заметил все щели и дыры, которые находились между пилотской кабиной и пассажирским салоном. Причём дыры эти были не в кабину, а наружу.
Когда самолёт оторвался от земли и поднялся в воздух, в эти щели стало немилосердно дуть. Я оглянулся, и посмотрел в иллюминатор. Лучше бы я этого не делал. Крепление крыла было сломано, и перевязано синей изолентой. кусок ленты отклеился, и трепетал на ветру.
Я отвернулся и предал себя в руки судьбе и искусству лётчиков.
Полёт не был скучным. Нас трясло, бросало и швыряло, как на грузовике, который несётся по ухабам, не разбирая дороги. Я потерял счёт времени, думал, что эта поездка не закончится никогда. Но всему приходит конец. Мы приземлились на какой-то поляне, гордо именуемой здешним народом аэродромом.
Пошатываясь, мы выбрались наружу, причём пилоты со смехом сказали, что весьма нами довольны, не пришлось нам мыть за собой салон. Хорошо, что у меня нет морской болезни. Саша... то есть Валера, даже не побледнела, папа с дедом вообще шутили и смеялись, как молодые. Скоро я деда Сашу буду называть своим дедом. Мне он нравится.
-Нюхай воздух, - предложил он мне, и я, услышав его голос сквозь звон в ушах, указал направление рукой: я был слегка дезориентирован.
-Обогнали! – радостно сказал папа, потирая руки, - теперь можно и отдохнуть. Здесь есть постоялый двор, пошли.
Я помог Валере навьючить рюкзак, снарядился сам, и мы пошли в сторону посёлка, или деревни, не знаю. Тем не менее, изба, где находилась маленькая гостиница, мне понравилась. Особенно открытый ресторан под навесом. За всё время мы слегка перекусили сухим пайком в тряском самолёте. Нет, не подумайте, что на «кукурузнике», там за куском надо было бы прыгать по всему салону, на тяжёлом грузовом самолёте.
В гостинице присутствовал цивильный туалет и даже душ!
Валера сразу оккупировала сначала одно, потом другое, и мы терпеливо ждали, переминаясь с ноги на ногу. Заняли мы одну комнату, нас было четверо, но Валера даже не хмыкнула, до того устала.
Зато, когда она переоделась в голубенькие джинсовые шортики и лёгкую блузку, у меня пропала вся усталость. Я смотрел на Валеру, а видел Сашу, хотя Саша всегда одевалась более скромно, как мальчик. Но наваждение было так сильно, что я оторвал от Валеры взгляд, лишь получив крепкую затрещину от папы.
-Я тебе что говорил, негодник? Куда пялишься?!
-Но это Саша! – обиженно воскликнул я, - только внутри Валера.
-Вот и уважай не форму, а содержание. А ты, Валера, будь скромнее.
Валера фыркнула, и спросила, во что ей одеться, чтобы все от неё отвернулись раз и навсегда. Никто не нашёлся, что ей ответить. Во что бы она ни нарядилась, я буду видеть в ней Сашу.
Мы расположились на веранде, с которой была видна сопка, уже тронутая желтизной и багрянцем, под сопкой текла речка, шириной метров двадцать, и деревянный мост, перекинутый через неё, и заказали ужин. Среди меню были медвежатина, козлятина и кабанятина. Мне было всё равно, я сказал, чтобы папа выбрал для всех.
Дед Саша заказал себе что-то лёгкое, жалуясь на не очень здоровый желудок.
Папа ещё купил фляжку коньяку.
Дед отказался, сказав, что у него завтра будет всё болеть, я тоже, хотя мне никто и не предлагал, папа сказал, что смотреть на пьяную обезьяну ему хочется меньше всего.
Я проглотил шутку. Пусть папочка шутит.
За соседним столиком я услышал интересный разговор. Вначале не прислушивался, потом весь обратился в слух.
Разговаривали двое мужчин лет тридцати, может, больше:
-Я говорю тебе, это был ручной волк! Может, даже, не волк, собака, похожая на волка.
На ней был ошейник с обрывком цепи.
-Так этого волка все знают!
-Знают?
-Ну да! Он у многих кур пощипал.
-Кур ворует? Он же не лиса, ему надо коз, или ягнят давить!
-Может, она на диете! – захохотал собеседник.
-Ты хочешь сказать, что это волчица?
-Конечно, волчица, тебе любой охотник это скажет.
-Тогда это многое объясняет, - задумчиво произнёс собеседник, а я в это время толкнул ногой папу, привлекая его внимание. Папа у меня всё понял с полужеста, и тоже стал слушать.
-У нас потерялся ребёнок. Мальчик. Ушёл в лес пока мы обустраивали лагерь. Я чуть не поседел, хотя вряд ли мне это дала сделать моя жена. Прибила бы чем – ни будь.
Хотя сама виновата, - добавил он, помолчав.
-Так вот, кинулись мы на его поиски. Долго искали, не нашли, вернулись к лагерю, видим, там эта волчица стоит, а рядом наш Ваня, за обрывок цепи держится.
Мы подойти боимся, а волчица увидела нас, что-то сказала Ване. Ваня заплакал, и стал обниматься с волчицей. Потом она исчезла, как сквозь землю провалилась.
-Ты говоришь, они разговаривали, твой мальчик, и волчица?
-Я даже не удивился. Дети понимают язык зверей.
-А вот я думаю, что это оборотень. Надо его выследить и пристрелить.
-Что ты такое говоришь?! Пристрелить за такое дело?!
-Оборотни, они такие. Одного спасут, другого съедят.
-Я лучше пойду в церковь, ей свечку за здравие поставлю.
-Ну-ну, иди в церковь, а я пойду, ружьё достану…
Я понял, что мы близко от цели, и что надо спешить. Саша в опасности.
Поняли это и остальные члены нашей экспедиции.
Я прислушался к себе. Волчица где-то в соседнем лесу. Хотя, что значит соседний лес?
Километров сто - сто пятьдесят от нас.