Сначала вроде все хорошо было. Я почуял в нем родственную душу. Он жесток, силен, и очень, вот просто бесконечно, упертый. Из-за своей упертости и страха быть самим собой он и погорел. Все ходил и страдал, как же он вот этой штукой и в живого человека! Так хотелось подойти, встряхнуть его, как следует и сказать: «Тупая твоя башка, бей его уже, ничего такого ужасного в этом нет!!!» А он все в благородство играл. А мне пулю прописал бы безо всякого благородства. Он даже девицу, что за человечишкой прибежала, готов был пристрелить, хотя с нее то что взять, казалось бы. Я-то понятно из-за чего ее ненавижу, а Фор-то?
Один раз он только показался мне, во время того единственного боя, когда истерика накрыла его с головой, и он побил меня. Я был тогда так молод и амбициозен, неопытен в такого рода проявлениях эмоций. Сейчас я легко бы всю его истерику повернул бы себе на пользу. Это была одна единственная наша драка, и она закончилась полным моим поражением. Черт.
Flashback
6 лет назад.
Утро не приносит ничего сверхъестественного. Все, в принципе, как обычно и под контролем. Смотрю на Фора на соседней кровати. Он вчера нажрался и сейчас мучается от похмелья. Вот придурок, у нас сегодня последний поединок, надо быть таким мудаком, чтобы наклюкаться перед этим.
Хотя у меня тоже ума палата. Ну нах*я я вчера проколол губу? Не надо было слушать урожденных, все давай да давай, х*йность какая-то. Надо будет как заживет, снять это дерьмо.
Смотрю на Фора, он еле встает с кровати.
— Ты выглядишь ужасно. Я надеюсь, когда ты проиграешь, то ты не будешь ставить себе это в оправдание, — вот идиот, смотрит на меня, как будто я ему дох*я должен, — Потому что я в любом случае тебя побью.
Размяв мышцы, ухожу из спальни. Надо прекращать эти высокопарные разговоры в стиле Стиффа. По-моему, на него это уже не действует.
До поединка я успел как следует разогреться на груше. Почти все уже отборолись, остались только мы с Фором. А он что-то не торопится, сука. Приперся в незашнурованных ботинках, весь помятый. Как же ты жалок, Стифф. Хотя не могу не признать, что он в отличной форме. За время инициации он неплохо прибавил. Ничего так. Жить можно. Не люблю хрустеть пальцами, но делаю это, потому что знаю, что его это раздражает. А гнев и раздражение самые плохие советчики в бою.
Сходимся на ринге. Я чуть выше Фора, он стоит так близко, что мне видно, как на его шее пульсирует жила. Да он же боится, придурок. Амар отходит и я бросаюсь в атаку.
Первый удар прямо ему в челюсть. Фор отшатывается, хватаясь за лицо, вот что ты за придурок еб*ный, блоки ставь, а не жалей себя любимого. Правда, на следующий удар блок он выставить успел. Ногой пробиваю ему по ребрам.
— Это легче, чем я думал.
Фор разозлился по-моему, потому что воспользовавшись моим упоением и тем, что я на минуту раскрылся, пробивает снизу, довольно ощутимо, в живот. Ах ты, сука. Получает от меня удар по уху. Он почти упал, удержался, пальцами дотронувшись до земли. Надо его чем-то деморализовать.
— Ты знаешь, — говорю, наклоняясь к нему поближе, — я думаю, я узнал твое настоящее имя.
Бью его в челюсть, он уворачивается, удар приходится в ключицу. Черт, я кажется палец сломал.
— Может мне рассказать им? Открыть все? – о, да, Итон, я знаю твое имя.
И внезапно, этот придурочный Стифф бросается на меня и начинает махать руками во все стороны, как мельница. От такого напора я немного прих*ел и не сразу сообразил, что с этим делать. А он все входит и входит в раж, в истерику, его лицо искажено даже не злобой или яростью, а каким-то звериным оскалом. Он разбивает мне губу, выбивает зуб, а я заворожен открывшейся мне истиной. В нем тоже живет зверь. Не уверен, что такой же как я, но живет, совершенно точно. Из моей груди вырывается не подконтрольный рык, когда понимаю, что зверь сейчас вырвется на свободу. Я хватаюсь за лицо обеими руками, чтобы не дать ему это сделать.
Фор, воспользовавшись тем, что мои руки у лица, бьет меня ногой в бок и уходит с ринга. Вот придурок еб*ный. Не был я готов к тому, что есть еще один зверь. И есть ли он? Или просто, поддавшись своей тупой истерике, этот бл*дкий Итон выглядел, как зверь. Вот пойди разбери его теперь.
End of Flashback
И это дало ему почему-то основание думать, что он может в любой момент победить меня. Как вышло, что мы потом ни разу больше не дрались? Не знаю, не было повода, вроде. А потом мне как-то стало не до него.
И как и все, он погорел на девке. Ведь ты хотел убить меня, ты знал меня, я показывал тебе свое лицо. Когда еще не умел его прятать, когда я и человечишко были одним целым. Что же ты не пошел до конца, я ведь враг, а врагов надо убивать. Это такая понятная аксиома, что с ней спорить вредно для здоровья. Взять и пустить пулю в лоб врагу — это же почетно. А ты развел… «Будем тебя судить по законам Бесстрашия» Ну и че, досудился? Вот тебе и наука — будешь слушать бл*дких девок, погоришь.
Как и человечешко погорел на девке. Слишком сильно испугался за нее. Ахахаха, так испугался, что у меня появилась возможность вырваться, и я ее не упустил. Страх ослабляет, парализует волю. Человечишко не боялся своей смерти, он боялся ее смерти, на чем и погорел. Все вы людишки всегда погорите на бабах. Вместо того чтобы использовать их по назначению, вы носитесь с ними как придурки… А надо просто всадить ей по самое горло и перееб*ть по шее. И станет, как шелковая. И сама придет еще потом за добавкой, потому что все они, по сути, шлюхи.
Он даже в тоннеле не испугался, когда стал тонуть в жиже. Мне она тоже не нравится. Мерзкая, противная. Не выбраться из нее. Я бы не выбрался. А он смог, надо же. И в девке есть толк. Хорошо, что я сразу не убил ее, хотя очень хотелось. От нее прямо веет опасностью. Она так похожа на ту, что чуть было не убила меня. С ней он также носился, и она за ним бегала, как ошпаренная. «Расти, Расти, посмотри, на меня, на меня, я люблю тебя»* (Салли http://www.gestornoticias.com/archivos/hechosdehoy.com/image/emilia2.jpg)
Вот дура! Мне до сих пор странно, этот человечишко что, так хорош, что бабы просто кипятком писают? Не понимаю я этого. Мне, конечно только на руку, но вот такие самки, как эти две — очень опасны. Хорошо, что они появляются не часто. Одна получается 6 лет назад, и вот теперь только. И самки, я хочу сказать, так себе. Мелкие, противные. Бррр.
Та еще ладно, но эта… Рядом с ней меня просто расплавляет и корежит. Рядом с ней он крепнет, становится сильнее, мне это очень не нравится. Ни в коем случае нельзя допускать, чтобы он к ней приближался. Я чувствую иногда, что его воля давит на меня. Не было такого раньше. Мне вполне удавалось уживаться с ним, и он спокойно ко мне относился. А потом… Появилась ОНА. И все пошло прахом. Наша жизнь, наши цели, наше сотрудничество. Да, он не смог убить ту, давнюю девицу, но она умерла, а вместе с ней умерла и опасность. Он перестал бороться, он выпустил меня и мы отлично так жили. И вот на тебе, бл*дь, опять девица. Значит, надо как в прошлый раз, чтобы она уме… ладно, ладно, тихо. Тихо. Спокойно. Это ведь война. И мы на ней воины, помнишь? В войну всякое случается, свистят пули, рвутся гранаты… Ты же любил в детстве читать про войну? Ну вот. Всякое может случится. Особенно, если Сэм найдет тот самый полигон. А он его найдет, я постараюсь.
Ладно, надо сходить проверить силки. Консервы это, конечно, хорошо, но хочется иногда и натурального мяса. Животные и птицы тут есть, за стеной, но почему-то их очень мало. Дело к зиме, конечно, но вот все равно странно.
Ходьба по лесу — тоже тренировка. Оказалось, что одному себя заставить тренироваться довольно сложно. И не на ком отрабатывать приемы. Все-таки жизнь во фракции хоть и раздражает своей суетливостью, но люди вокруг тоже нужны и даже бывают полезны, когда не лезут ко мне. Мне нравится быть лидером во фракции. Итон прав, нет ничего лучше чувства покровительства. Контроля, упоительной власти над человеком. Убивать мне тоже нравится из-за контроля. Я могу убить, а могу не убить. Это ведь игра. Мы играем со смертью, только человечишко она побеждает постоянно, он ей проигрывает, потому что он слабак и дурак. Я же сам смерть. Я несу страдания, боль, унижение, я могу заставить все это испытывать, а могу не заставлять. Это прекрасно. О, да, мне это нравится.
В первых двух ловушках ничего нет, зато в третьей попалась отличная птица. Тушка жирненькая. В приподнятом настроении иду обратно в лабиринт. Черт, что-то не хочется спускаться под землю. Я ж не крот, все время под землей сидеть. Устрою-ка я себе пикничок. Ночь довольно прохладная. Дело к зиме. Лес становится особенно мрачным, когда лишается листвы, трава пахнет гнилью, почти всегда сыро и промозгло. Накрапывает мелкий дождик. Но мне нравится такая погода. Сейчас никто не выходит, в лесу спокойно, можно полностью и безоговорочно наслаждаться тишиной. Я ведь одиночка, мне никто никогда не был нужен. Мне одному очень хорошо живется. Это не значит, что люди вокруг не нужны, они очень бывают нужны, их можно использовать в своих целях и выбросить потом за ненадобностью. Всегда надо из всего извлекать выгоду. Пользу. Себе, и больше никому. Если я делаю для кого-то что-то, только потому, что могу извлечь пользу для себя. И никак иначе. Любое проявление человеколюбия — очень сильно ослабляет. Был момент, когда я почти умер. Когда он избавился от меня. Последнее, что я помню — он сидел на ступеньках какого-то здания, и к нему пришла девка. И все. Забвение. А потом, вдруг, открылся портал — он сильно испугался. Это была как вспышка, его накрывает страхом, он действует на инстинктах и бах!!! Привет, придурки! Я снова с вами!
Развожу огонь, ощипываю тушку. Сейчас и поем, и воздухом подышу. Зверья опасного тут нет. А если кто сунется, получит пулю из «орла» только так.
Вечер, костер, свежий воздух. Хорошо все-таки. Надо бы составить план, как быть дальше, но ничего не хочется. Нападает дремота. Внезапно чувствую на себе чей-то взгляд. Пока что на уровне ощущений, но костер придется затушить. Если тут кто-то есть, я себя выдаю, плюс еще ничего не вижу в темноте.
Ощущение прожигающего взгляда становится сильнее, нестерпимее. Приоткрываю кобуру, вглядываясь в темень.
— Эй, кто тут есть?
Не отвечает, сука. Кто-то пристально смотрит, прячется. Зверь? Нет, на зверя у меня другая реакция, зверь несет с собой опасность, и я это чувствую. А это человек. Так, надо уходить отсюда. Встаю, делаю шаг вперед и понимаю, что подо мной нет земли. Шаг пришелся в пустоту. И я лечу в пропасть.
Все тело покрылось мурашками от неизбежности падения, еще пара секунд, и удар об землю переломает все кости, разорвет мышцы, смерть от удара об землю мучительна и наступает не сразу, я почему-то отчетливо это понимаю. Я достигаю земли, тело взрывается нестерпимой болью, фонтан брызг поднимается высоко в воздух, и я погружаюсь на дно, даже не успев вдохнуть. Вода обволакивает меня, я хочу вдохнуть, но легкие наполняются жидкостью, и тело начинает содрогаться в предсмертных конвульсиях от нехватки воздуха. И тут я понимаю, что несмотря на то, что я глубоко под водой, я могу дышать. Я дышу водой?
Вокруг страшная темень, то, что я в воде, я понимаю только по ощущениям. Я пытаюсь плыть, но руки почему-то не слушаются, я барахтаюсь на одном месте и не могу никуда продвинутся. Чувство опасности заставляет сильнее бороться, мне противно быть в воде, она такая холодная и соленая, я не могу контролировать свои движения, они какие-то замедленные, слишком плавные. Темнота давит на мозг. Моей ноги касается нечто. Раз, потом другой. Будто кто-то плавает вокруг меня примериваясь как лучше напасть. Зверь во мне бьет тревогу, надо убираться отсюда, тот, кто плавает вокруг, не познакомиться приплыл.
Вспышка света, я вижу, что вокруг меня плавает огромная рыбина со светящимся в темноте хребтом. Она плавает и плавает вокруг, давая рассмотреть себя получше. Острые частые зубы торчат из пасти, под плавниками угадываются лапы. Чудовище немного приоткрывает пасть, я чувствую, что меня засасывает в эту бездну. Нога болит нестерпимо, просто невыносимо печет.
Я дергаюсь и просыпаюсь. Ботинок, попавший в костер, тлеет, разнося по округе запах горелой кожи. Бл*дь, да что происходит тут? Как я мог вырубится так позорно, вот просто хватай и беги! Надо быть осторожнее, так можно и попасться. Тушу костер, на сегодня хватит прогулок. Надо возвращаться.
Мои мысли возвращаются к Итону. Он сразу понял и заметил, что меня надо опасаться. Когда мы прибыли в Бесстрашие после дня выбора, нас сразу поставили проходить пейзаж страха. Это было некое нововведение лидеров. Я не был к этому готов, поэтому в первый день мой пейзаж насчитал все одиннадцать страхов. Но справился с ними я очень достойно.
Flashback
6 лет назад
Я сразу заметил его в Хубе. Его бегающий и какой-то умоляющий взгляд. Он шел рядом с Маркусом Итоном и выглядел жалко. Просто ох*ительно жалко, до мерзости. Высокий, худой, какой-то нескладный в серой одежде отреченных, я тогда подумал еще, что не хотел бы я быть таким, никогда.
На церемонии он так глубоко порезал свою руку, как будто хотел отрезать ее на х*й. Его кровь потом закапала весь пол вокруг. Он капнул кровью на угли и казалось сейчас просто лопнет от ох*ительности своего выбора. Вот придурок.
Я знаю, что будет дальше, прыжок в поезд, прыжок с поезда, прыжок с крыши. Салли хорошо подготовила меня. Инициация у бесстрашных начинается с первой минуты выбора. Я запрыгиваю в вагон для инициируемых и вижу, что Итон неуклюже запрыгнул вместе с инструкторами. Не плохо, парень хватает быка за рога, сразу вот так и в дамки, примазался к инструкторам.
Конечно, перешедший в Бесстрашие отреченный — это новость номер один. Необычно это. Давно такого не было. Ну, оно и понятно, он сбежал от отца, скорее всего, слухи об избиениях — правда. Ну что ж, я знаю твою тайну, Итон. И это самая хорошая новость на сегодня.
Когда пришла пора прыгать с крыши в Бесстрашие, я решил не вызываться первым. Хочу пока присмотреться, кто как будет реагировать на прыжки. Информация сейчас — важнее выпендрежа. Могу спорить, что отреченный будет последним. Уж очень он бледный, вероятно, он боится высоты.
Я прыгаю первым из перешедших. Салли говорила, что первому прыгуну всегда больше всего внимания, а мне оно сейчас ни к чему. Я буду привлекать внимание другим способом, а пока надо наблюдать. Я знаю, что внизу сетка, поэтому совершенно не страшно прыгать. Внизу нас встречает Макс. Стифф прыгает последним, как я и думал. Макс приветствует его. Надо же, даже прыгнув последним, ему удалось привлечь к себе внимание. Вот ведь бл*дский Итон.
Наблюдаю со стороны, как он огрызается на, посмеивающихся над ним, искренних. Есть в Итоне какая-то неясная мне червоточина. Вроде выглядит отреченным, а на деле… Не прост этот Стифф, ох, как не прост. Надо бы последить за ним.
Спускается Амар. Объявляет, что мы прямо сейчас будем проходить пейзаж страха. Черт, я совсем к этому не готов. Салли рассказывала мне, что пейзаж может меняться в зависимости от состояния нервной системы. Если ты отдохнувший и выспавшийся, морально готов и в целом собран, то пейзаж покажет минимум страхов. Если же ты уставший и перенервничал — то могут быть варианты. Я совсем к этому не готов. Надеюсь, тренировки позволят мне достойно его пройти.
Я задаю вопросы, чтобы не выдать своей излишней осведомленности и нарываюсь на то, чтобы пройти пейзаж первым. Я понял, что Амару я не понравился сразу. А вот Стифф наоборот, очень даже понравился. Так даже, я бы сказал, прям вот взасос. Хе-хе.
Ну, ладно, первым так первым. Пейзаж выдал мои одиннадцать страхов, как на духу. Как будто и не было двухлетней подготовки. Но зато я смог не выдать себя ни одним лишним движением и справился со всеми страхами довольно быстро.
После прохождения своих давно известных мне страхов, я вижу, что несмотря на то, что их было много, они конечно видели это на экране, и бесстрашные, и переходники смотрят с уважением. А Итон еще и с опаской. Правильно, Итон, я опасен, очень опасен.
Я наблюдаю, как другие инициируемые встречаются со своими страхами один на один, кто-то бегает, прыгает, стреляет из несуществующего оружия, кто-то плачет, кто-то кричит. Когда я прошел свой первый пейзаж два года назад, я после симуляции был в отключке. Представляю, сколько бы усмешек я вызвал бы этим сейчас. Спасибо Салли и Джанин за отличную подготовку.