— Я могу вас сменить, капитан. Идите, выспитесь.
На пару секунд Дрейк замер, раздумывая над предложением юноши, но потом отрицательно мотнул головой:
— Тебе тоже необходимо спать.
— Но это не значит, что ваш сон автоматически под запретом. Вы можете поспать с пару часов и прийти сюда, уже мне на смену.
— Лучше принеси мне чего выпить, — усмехнулся Лоуренс, поднимая взор на тут же вставшего юношу. — Не алкогольное.
— Ведете здоровый образ жизни? — подмигнул Питер, отряхивая свою одежду от мелкой пыли и опилок.
Темноглазый юноша успел пройти пару метров, как столкнулся об кого–то спереди. Он искренне извинился, понимая, что шел вперед, не глядя, а даже больше — не сводя его с Лоуренса. Питеру шикнули что–то в ответ, и он наконец перевел взгляд на того, кто стоял спереди… Точнее «тех», потому что их было несколько и все в форме.
— Проваливай, мальчуган, с дороги! — рявкнул один из них, выделяющийся от остальных настоящей военной выправкой. Юноша заметил разве что тот факт, что этот мужчина явно стеснялся того малого количества волос на лице, что у него росли. Потому что иначе его попытку иметь нечто, отдаленно напоминающее бороду, объяснить было нельзя.
Питер резко отошел в сторону, чуть не рухнув в море, когда все пятеро военных прошли мимо него. Он чувствовал какую–то опасность, исходившую от мужчин, и не прогадал…
Сердце юноши бешено билось в груди, пока он осторожно взирал на происходящее. Люди в форме подошли к Дрейку и прервали его занятие — лицезрение корабля, жестоко встряхнув.
— Это ваш корабль? — громко спросил Лоуренса тот самый мужчина с козлиной бородкой.
Дрейк что–то ответил, а Питер весь внутренне сжался, уже словно зная, по какому сценарию все будет развиваться…
— Где твои люди, чертов пират?!— воскликнул неизвестный, которого Питер уже мысленно вздернул, повесив на мачте «Ласточки». — Говори, сейчас же!
— Ничего… Заговорит, — плюнул один из его людей. — Завтра, когда суд вынесет приговор, он сразу заговорит, чтобы вымолить прощение и не быть повешенным. Еще никто не молчал…
Питер хотел было дернуться вперед, вызволить Лоуренса из ненавистного плена чужих рук, держащих его в силках, но здравый смысл взял верх. Юноша прекрасно понимал, что так он усугубит ситуацию, потому что его тоже заточат в тюрьму…
Лоуренса увели куда–то, а Питер все стоял возле «Адской Удачи», не веря в случившееся. Он прекрасно видел, как взглянул на него Дрейк, прежде чем скрыться вместе с военными… Он прощался. И от одной мысли, что Питер больше не увидит Лоуренса, у юноши сердце обливалось кровью.
Будто слыша внутренний мотив души Питера, с неба на землю неожиданно полился проливной дождь, за пару мгновений пройдя сквозь тонкую хлопковую ткань одежды юноши. Питер промок насквозь, но все это мало его волновало. Он хмуро смотрел вслед удаляющимся теням в полумраке ночи…
Ну уж нет! Он не позволит забрать самое ценное! Никогда. Он что–нибудь придумает. Обязательно.
Осталось только придумать, что именно…
23. Театр одного актера
Тяжелые, будто свинцовые, капли падали на каменный пол, тут же разбиваясь, как и мысли. Сквозь небольшое решетчатое окно ближе к потолку виднелся клочок звездного неба, так что любая идея о побеге разбивалась о стальные прутья тюрьмы. Полукруг возрастающей луны лишь чуть заглядывал в мир заключенных, словно бы боясь полностью погрузиться в эту темную вселенную…
Стоило Питеру лишь представить сокрушенную фигуру капитана, что сидел внутри сырого неотапливаемого (зачем тепло тем, кого завтра повесят на потеху жителей города?) помещения, как его сердце сжалось в невыносимой муке. Юноша настолько явственно увидел, как жмется к дальнему углу прекрасный мужчина, пытаясь согреть самого себя, что эта картина застыла перед его взором, не давая трезво мыслить.
Первое мгновение Питер хотел было ринуться следом за офицерами, отобрать у них Лоуренса Дрейка… Но сие мероприятие выглядело ярко лишь в самих мыслях Питера, но никак не в реальности, так что умный не по годам юноша быстро отложил в сторону такой вариант решения проблемы. Открыть правду перед командой капитана он тоже не стал, быстро догадавшись, что уставшие и даже некоторые пьяные пираты только раззадорят военных, а те еще могут и вовсе всех в кутузку закинуть, и глазом не моргнув. Но предупредить кого–то стоило… Ведь Питер заметил, что возле их корабля осталась охрана в ожидании остальных людей Дрейка. Поутру, может, что случится из–за этого…
Благо навстречу Питеру шел проморгавший свою очередь дежурства парень. Ник выслушал Питера, ни разу не перебив, разве что кивал невпопад, и когда юноша закончил свой рассказ, невысокий пират почесал задумчиво лоб:
— Что нашим–то сказать? Они же попытаются вызволить капитана из тюрьмы… Сейчас это будет сущим самоубийством.
Питер слабо кивнул, указывая взглядом на стоящих позади него людей, стерегущих «Ласточку»:
— Ты совершенно прав. Надо действовать мудрее… Слушай, возвращайся в таверну, не буди никого, но утром раздели всех на три–четыре группы и отправь бродить по городу, чтобы они не привлекали внимания своей толпой. А я решу проблему с заточением Дрейка сам.
— Уверен? — приподнял одну бровь Ник. — Один справишься?
— Нет. Но я попрошу другого парня мне помочь. Так как у тебя куда более важная миссия…
— Хорошо, — усмехнулся пират, поняв, что больших объяснений он от Питера не дождется. — Я потяну время и постараюсь сделать так, чтобы наши парни были незаметны ближайший день, но на большее не рассчитывай. А подлизываться не надо, Пит. Все понимаю, и я и так все сделаю, главное — спаси Дрейка.
Последние слова Ник сказал, вкладывая в них особый смысл, и Питер почувствовал в них сильную уверенность. Ник по–настоящему верил, что если кто и может спасти Лоуренса Дрейка из лап офицеров, то только Питер.
Темноволосый юноша кивнул, пожевывая собственные губы от разрывающих его противоречий. Питер почти тут же кинулся вперед, оставив несколько неповоротливого Ника позади, прекрасно понимая, что сейчас счет шел на секунды. У него была острая необходимость не просто увидеть живого капитана, но и уплыть с этого «райского» острова как можно дальше… Желательно при этом нежно обнимать одного щетинистого красавца.
Из тех пиратов, кому Питер по–настоящему мог доверить свою особенную тайну, не спал только Бэсфорд, так что ему даже не пришлось выбирать. Юный корсар сидел при входе во временное сонное пристанище пиратов «Адской Удачи», расположившись практически на лестнице, ведущей в закрытую таверну. Парень что–то без устали записывал украденным откуда–то пером в тонкой тетрадке, то и дело макая кончик стило в чернила. После того как его «оружие» побывало в синей краске для письма, он зачем–то засовывал его округлый конец себе в рот… Видимо, чтобы писало перо лучше. Возможно, потому что чернила были немного сухими… Но губы у парня посинели.
Питер замер в полушаге от Бэсфорда, не веря открывшейся перед ним картине. В одно мгновение юноша вспомнил, как почти то же самое делал Лоуренс, но у Дрейка это выглядело в глазах Питера мило и забавно. Те же действия, но от другого человека, Питер воспринимал как странное поведение…
— Питер? Ты чего не спишь? — первым подал голос новичок в пиратском деле.
— Я могу задать тот же вопрос… — с улыбкой на устах начал было Питер, но быстро присел рядом с парнем, хлопнув того дружески по спине и перейдя к самой сути: — Бэсфорд, я знаю, что ты не боишься предстать перед достопочтенной публикой в новом облике… Так что у меня есть к тебе предложение с переодеванием. Поможешь?
У Питера не было лишнего времени, чтобы ходить вокруг да около, он чувствовал, что суд над капитаном «Ласточки» не будут затягивать до утра. Толком не зная, где именно заперли Лоуренса, не зная, в каком тот состоянии, без какой–либо возможности прямым способом вызволить его оттуда… Питер с каждым мгновением нервничал все больше, безумно желая увидеть живого Дрейка перед собой. А там он уже сам справится… Перекинет через плечо капитана и увезет за горизонт, так чтобы больше никто не мог его забрать у Питера! Никогда!
— Конечно, Пит, — кивнул Бэсфорд, осторожно складывая темно–коричневый листок бумаги таким образом, что любой мастер оригами бы позавидовал его мастерству. — Только письмо сестре допишу…
Дрейк стоял, прижавшись всем телом к прутьям своего места заключения, и игриво усмехался уходящему со связкой ключей офицеру Коста–Рики.
— Слишком радостный у нас новый сожитель! — громко высказал свое мнение кто–то из сокамерников Дрейка.
— А он еще не знает, что его слушание решили сделать самым первым в очереди, — отозвался на это офицер, усмехнувшись. — Местный люд порадует то, как его вздернут при всех днем.
— Даже так? А кто он такой–то? — поинтересовался другой заключенный, с интересом пытаясь повернуться в сторону камеры Лоуренса. Конечно, ему ничего не удалось. Разве что высунуть нос за пределы своей решетки.
— Лоуренс Дрейк. Пират, — безэмоционально отозвался военный, устало водрузив свое массивное тело на стул у самого входа в тюрьму.
Кто–то присвистнул, иные никак не отреагировали, а Лоуренс лишь нахмурился, отсчитывая последние часы своей жизни и мысленно навсегда прощаясь со своей «Ласточкой»… Почему–то у него в мыслях, наравне с кораблем, появился Питер, и этот факт несколько напряг мужчину. Вот только переживать по этому поводу было уже поздно, по мнению Дрейка, так как он прекрасно знал, что спастись из лап офицеров практически нереально. Ему оставалось надеяться, что Питер поступит мудро со своими знаниями и не пойдет спасать Лоуренса из самого центра города, вызволяя из прекрасно защищенного места… А просто отплывет на «Ласточке» от этой колонии Италии к острову Кокос…
Что–то не давало Лоуренсу в полной мере поверить в такое развитие событий. Мужчина тяжело выдохнул, отходя к другому краю своего нового пристанища на ночь, и прикрыл глаза, прекрасно зная, что уснуть ему не удастся.
Когда время является разменной монетой жизни, оно почему–то несется вперед, не разбирая дороги, так что за считанные мгновения проносятся часы, а иной раз и дни. Утро наступило резко и неминуемо, рухнув на головы юных корсаров…
Питер поправил съехавший набок напудренный парик, прежде чем повернуться к своему напарнику и поинтересоваться:
— Сейчас самое время уйти, Бэс. В лучшем случае все мы больше не сможем и близко подплывать к этой колонии, а в худшем будем втроем украшать плахи.
— Ты умеешь приободрить, Пит, — усмехнулся парень, поправляя хорошо сшитый камзол на своей груди. — И, кстати, очень вовремя.
Юноша в белом кудрявом парике замер, не смея отворить двери и войти внутрь помещения по ту сторону. Он, наверное, так бы и стоял дальше, но Бэсфорд сжалился:
— Пошли уже. Быстрее разберемся… К тому же мы не можем бросить капитана.
Питера поразило то, что этот юный пират так быстро принял действующие среди них правила, за считанные дни вникнув в суть. Ведь это не то, что быть военным, защищая свой народ, тут нужно другое мышление.
— Напомни мне потом спросить тебя, почему ты пошел в пираты… — пробормотал еле слышно Питер, дергая ручку на себя… начиная спектакль одного актера.
Истерзанная бессонной ночью фигура Дрейка виднелась в самом дальнем углу зала суда. Он, словно безжизненная кукла, смотрел на окружающих исподлобья, и темные волосы мужчины закрывали большую часть его лица, так что его взгляд был даже несколько пугающим. Каким бы измученным ни был Дрейк, он все равно оставался самим собой — сильным и мужественным мужчиной.
Судья в серо–белом парике и черной мантии восседал за огромным столом. И когда в зал ворвались двое неизвестных, он как раз занимался тем, что выслушивал чей–то бессмысленный монолог, потому что успел заскучать, разве что не уснул. Питер и Бэсфорд в одну секунду разбудили его.
Питер успел бодрым шагом пройти больше половины до своего капитана меж рядов слушателей дела, прежде чем его остановил грозный голос очнувшегося судьи:
— Вы кто такие и почему врываетесь в зал суда, словно это ваша личная комната?
Дрейк тоже встрепенулся, но когда встретился взглядом с Питером, и юноша лукаво подмигнул капитану, то в ужасе пожелал себе скорейшей смерти. Он даже повернулся лицом к тучному судье, собираясь попросить того поскорей отдать его в ласковые руки палача, но мужчина не успел открыть рот, потому что заговорил Питер… А у Лоуренса тут же отнялся язык от услышанного.