– Да нормально все со мной! Я первым делом себя проверил. – Отодвинув её в сторону, я начал подниматься.
Удалось это с трудом. Всё плыло.
– Да, мы все в порядке, – подтвердил Майкл, поддерживая меня под руку.
– Спасибо экзо скелетам и симбионтам. Ну и японцам их придумавшим, – не удержался от остроты наш механик.
Я начал осматривать мостик вокруг себя. У меня была только одна мысль в голове: полный разгром. Ну не совсем. Терпимо. Но неприятное зрелище. Повсюду валяются панели, сорванные со стен. В нескольких местах сломаны голо экраны. Благо, что есть дублирующие. С потолка в нескольких местах висит оптоволокно, вперемешку с проводкой.
– Полный абзац! – вырвалось у меня, и я обратился к Чену, – Майкл прав. Спасибо соплеменникам нашего безопасника. Спасли нас, походу, костюмчики.
– Не за что. А вы говорили: «Да зачем они?!» – ответил безопасник с улыбкой превосходства на лице.
– Не, брат, – начал Курт, – я с этой игрушкой теперь не расстанусь. Мамой клянусь. Как вся эта история закончится, осяду где-нибудь, а костюм в рамку повешу. Будет семейная реликвия. Если бы не она, лежал бы, как наш говорящий тостер сейчас. Без башки.
Все повернули голову в сторону андроида. Я только сейчас заметил, что Синт сидит на своем месте, только без головы. А голова лежала на полу возле кресла и смотрела на нас.
– Ну и чего вы смотрите? – обратилась голова. – Может, поможете?
Голову поднял Майкл. Дальше произошло самое забавное. Глаза Синта повернулись в сторону Курта. И голова, с некоторой обидой, обратилась к навигатору:
– А вот за тостер я тебе еще припомню.
Все просто покатились от смеха. Смеялись мы долго. Я даже решил, что сейчас взорвусь от хохота.
– Так! Народ! – начал я, отойдя от приступа смеха. – Смех смехом. Но может мне кто-нибудь объяснить, что произошло?
– Меня не спрашивай, – замотал головой первый пилот. – Я, как и ты, только встал с кресла, а потом как жахнуло. До сих пор башка гудит.
Я осмотрел ребят. Они все мотали головами, как и Франсуа. Кроме Чена. Сразу же все его обступили, ожидая объяснений.
– Да чего тут рассказывать? – начал безопасник. – Набрали мы сто процентов мощности ускорителя. Все шло нормально. Я начал отстёгиваться вслед за вами, как вдруг тряхануло. Было ощущение, будто кто-то резко дергает тебя назад, как при перегрузках. Помните в центрифугах? – Все закивали. – Ну вот, а потом потемнело в глазах и всё!
– Погоди, Сансей! – вмешался Франсуа. – Какие перегрузки? У нас гасители. Хотя…
Наш пилот, и по совместительству мой старпом, задумался. Думал он недолго.
– Двигатель экспериментальный. Никто его не проверял в реальных условиях космоса. Вакуум – это, конечно, хорошо, но на таких скоростях до нас никто не летал. Думаю, что эффект схож с преодолением звукового барьера в атмосфере. Вакуум вакуумом, но для таких скоростей здесь точно существуют свои законы. Меня больше волнует, что мы проделали этот трюк на десятой части мощности от заявленных пятидесяти. Где-то наши ученые просчитались. А точнее, просто не смогли рассчитать по незнанию особенностей передвижения тела на таких запредельных скоростях.
– Спасибо нашему французу за столь поучительный рассказ! Но… – Это сказал Курт, стоящий у пульта пилота, с глазами полными офигивания. И продолжил, – господа, мне кажется? Или мы действительно вот уже несколько минут несёмся с бешеной скоростью с двигателем, работающим на одной сотой мощности? Повторю. Работает главный двигатель. И это не всё.
– Твою дивизию! – вырвалась у меня любимая фраза деда. – Все по местам! Начинаем процедуру торможения. Реверс на десятую часть от мощностей! Двигатели на минимум! Курт, врубай активные щиты. Мало ли.
Ну что я могу тут сказать? Ребята молодцы. Сориентировались быстро. Через пару секунд все оказались на своих местах. Делают своё дело. Отлажены, как винтики одного механизма. Собственно, оно и понятно. Двадцать лет совместных тренировок. Жили вместе, учились вместе. Знаем друг друга, как облупленных.
Нет, конечно, у каждого свои тайны и тараканы в голове. Но, как команда – мы один организм.
Я нажал на своем кресле кнопку. Жалюзи на окнах капитанского мостика начали медленно открываться. Нашему взору предстала потрясающая картина. Яркое солнце, похожее на наше родное. Несколько планет в удалении. Одна даже похожа на Марс. Красота!
– Приехали? – спросила Джуан.
– А чёрт его знает! Надо разведку проводить. Искин этим уже занимается, – сказал Курт и повернулся ко мне. – У нас тут «десять – точка – один», капитан.
– Чего?! – я аж обалдел. – Какого хрена?
«Десять – точка – один», – это выброс записей бортового журнала!!! С какого перепуга? Я тут же обратился к голове Синта, лежащей на коленях у Майкла. Да что там говорить! Все смотрели на эту голову с вопросом в глазах, а я на языке…
– Искин, ты объяснишь, почему произвёл операцию «десять – точка – один»?
– Показатели жизнедеятельности членов экипажа были на критическом уровне, – начал свое объяснение ИИ. – Я произвёл всё необходимое и от меня зависящее, чтобы не дать вам погибнуть. Но шансы на благоприятный исход были равны не более двадцати процентам, и с каждой секундой падали. Поэтому я и произвел выброс первых пунктов из двух чёрных ящиков со всеми записями на Землю. Все записи за шестьсот тридцать четыре часа будут на Земле, через два месяца.
– Понятно, – вздохнул я. – Каковы повреждения?
– На данный момент целостность внешнего корпуса девяносто девять процентов, а щиты выдают сотку. Целостность внутри корабля практически полная. Все системы работают штатно. Критических повреждений нет, – отчеканил искин.
«Значит, ремонт пока не требуется и садиться не стоит», – подумал я. Но тут же у меня в голове прозвучал голос искина. Я аж вздрогнул. – «Капитан, нейросети включены. Так же у меня есть послание для вас от военных. Оно было предназначено на тот случай, если возникнут непредвиденные ситуации с целью повысить вашу выживаемость».
Я развернул сообщение с грифом «Секретно» в своем шлеме. И чем больше я читал, тем больше мое настроение улучшалось.
– Да чтобы я сдох! – вскричал я после того, как дочитал секретный документ. – Как я обожаю этих военных!
– Что случилось, Андрей? – спросил Франсуа.
– Сейчас расскажу. Но сначала активирую систему восстановления корабля, – ответил я. И своим ответом ввел в ступор всю команду.
Дав мысленную команду искину активировать восстановление, получил ответ, что всё будет исправлено через час. А сам обратился к команде…
– Кто из вас слышал про разработку нанитов военными учеными? Знаю, что слышали все. И все знают, что у военных ничего не получалось к запуску нашего корабля. Так вот. Они успели, но не до конца. Оставалось только закачать базу данных и разные подпрограммы в эти микро-труженики. И военные пошли ва-банк. Ну очень они не хотели отпускать нас без этого бонуса.
Я видел неподдельный интерес в глазах моей команды и продолжал. – В итоге они установили на корабль улей с нанитами с включенной загрузкой всех систем. Объём программ для них огромный. Загружались они всё время пока мы летели. И загрузка закончилась несколько минут назад. Так что, наш фрегат теперь почти не потопляем. Есть, конечно, некоторые проблемы. Они могут возникнуть в случае серьёзных повреждений. Но, думаю, мы справимся. Главное, не дать получить кораблю критические повреждения. Иначе восстанавливать будет нечего. Ну, как вам подарочек от наших вояк перестраховщиков?
На мгновение я подумал, что у моих ребят сейчас челюсти отстегнутся. Сказать, что они удивлены, это значит ничего не сказать. А вот и начали проскальзывать другие эмоции – радость.
– Чтобы я еще хоть раз плохое про наших военных сказал?! – произнёс Майк – наш вечный молчун.
Да, понятно. Механик. Ему теперь меньше головной боли. А тут его просто прорвало…
– Андрей, если хоть раз я плохо выскажусь о нашей доблестной армии или их научных сотрудниках, будь добр, отрежь мне язык!
Вот так выдал. Я чуть не упал. Еле сдержался, чтобы не заржать. И было чему удивляться. Этот голубоглазый брюнет – механик очень редко, но метко именно в их адрес свои ругательства и кидал.
– Принял Майк и запомнил, – ответил я с улыбкой. – Но на этом подарки наших военных не закончились. Такой же бонус установлен на вашей броне, симбионте ну и в теле. Так что не советую терять голову. В прямом смысле этого слова.
А вот дальше моя команда просто взорвалась. Ещё бы! Наши шансы на выживание, а, следовательно, и выполнение нашей миссии повысились в разы.
И тут всё испортил искин.
– Прошу прощения, что перебиваю, но мне придется слегка огорчить всю команду, – обломал всё веселье ИИ.
– Ну давай, – вздохнул я, – добей меня.
– Мы не достигли места назначения, – прозвучал приговор корабля.
– Не знаю. Другой Солнечной системы мы достигли. Это круто. – Курт не разделял пессимистического настроения искина. – Ну не там, где должны быть. Но сам факт перемещения между Солнечными системами за пару минут дорогого стоит. Классные движки. Ну не долетели. Подумаешь! Разведаем здесь. Не найдём – дальше прыгнем.
– Мы долетели и даже больше. Перелетели. Но не в пределах Солнечной системы. – Вот это заявление! Я даже присел.
– А в пределах чего? – я не хотел задавать этот вопрос. Догадывался, каков будет ответ.
– В пределах Галактики. Если точнее, то мы перепрыгнули две Галактики, как минимум. Я ещё не закончил расчеты. Они имеют погрешность в связи с моим секундным отключением во время прыжка.
Эта новость заставила сесть всех.
– Беда в том, что я не могу рассчитать обратный прыжок. Это отключение не дает мне всей информации, которая способствовала данному перемещению. А на него могло подействовать много факторов от возможного скачка энергии в реакторе до определенного положения некоторых космических тел. Будь то планета или звезда.
– Полный абзац! – вырвалось у меня.
Вся команда смотрела в лобовое окно, рассматривая не просто космос. Это был другой космос. Другой Галактики. И тут мне на глаза кое-что попалось в глубине этого чужого космоса. Решение пришло само.
– Искин, ты определил место положение нашей Галактики? – это волновало меня в первую очередь.
– Да. Я выяснил это в первую очередь, – был ответ корабля.
– Прощупай пространство по фронту. Это приказ!
– Выполняю! – И через секунду: «Обнаружены космические объекты искусственного происхождения. По сигнатуре это летательные аппараты: одиннадцать кораблей, десять истребителей и один транспортник.
Как он понял, что там транспортник? Ах, ну да. Проверил на наличие вооружения. Умный кораблик.
– Мы можем отправить на Землю наши данные? Все данные, связанные с путешествием? – задал я ещё один важный вопрос для меня.
– Да, капитан. Готовить «Гонца»? – уточняет, паразит.
Но ведь сам уже все понял.
– Да, готовь. Отправка по готовности, – отдал я распоряжение.
– Капитан, ты чего делаешь? – обратился ко мне старпом.
– Спасаю миссию. – Я даже слегка разозлился. – Объясняю для тех, кто в танке. Мы в другой Галактике. А должны лететь в другую Систему в крио заморозке пятьдесят лет. Что будет через восемьдесят лет никому напоминать не надо?
– Стартует «Титан» с колонистами на борту, – отвечает Джуан.
– Правильно. А стартует он в любом случае. Неважно, есть у них информация от нас или нет, – добавила Елена.
– Мы видим, что здесь есть корабли, и, значит? – подталкиваю я. И вот дальше ребята начинают догонять мою мысль. А я наслаждаюсь.
– Искин! Сколько «Гонец» будет лететь до земли? – спросил Курт.
– Лет сорок! – отвечает искин.
– Приемлемо. Раз здесь есть корабли, значит, и цивилизация, и разумная жизнь. Пригодные планеты с вероятностью процентов в восемьдесят. Риск оправдан, – размышлял Курт.
– После получения информации у наших будет в запасе сорок лет, чтобы подготовиться и как следует разобраться с перемещением. А на это они бросят все силы, – добавил Майкл.
– А у нас есть восемьдесят лет, чтобы всё разведать и подготовить к прибытию, так сказать. Наведём мосты, – вставил свое слово Чен.
– Именно. В принципе, наш временной отрезок для подготовки не меняется. Меняется лишь пункт назначения и возросший шанс на выживание нашего вида, – улыбнулся Артур.
– И чего мы ждем? – возмутилась Елена.
– «Гонец» готов к запуску, – сообщил искин.
– Пуск! – скомандовал я, зная, что команда единогласно будет «за». – Понеслась!
– Капитан! У нас проблемы. Точнее не совсем у нас, а у транспортника. – Умеет же этот ИИ момент испортить. Бесит.
– Что там? – поворачиваюсь к лобовому окну и начинаю понимать.
Похоже, мы не сняли маскировку или искин активировал. Но суть в том, что процессия из одиннадцати кораблей находилась уже довольно близко к нам. И вот то, что я увидел, мне не понравилось. Совсем.
Транспортник был довольно велик. По крайней мере, раза в три больше нашего корвета. Выглядел он слегка нелепо, на мой взгляд. Носовая часть была в форме шара. За ним четыре куба с выпуклостями. Дальше к корме тянулся коридор (не знаю, как еще это назвать), к которому крепились ещё два огромных шара. Ну и затем двигатели. На мой взгляд, конструкция была слишком не надежна. В первую очередь из-за коридора. Это было явно самым слабым местом. Вокруг этого несуразного корабля сновали десять истребителей. Они, словно пчёлы, роились вокруг транспортника, обстреливая его короткими очередями. Целились в основном по двигателям. Судя по их размерам, они точно были не предназначены для дальних перелётов. Скорее всего разведывательное звено с авианесущего крейсера. Такие корабли точно не могли долго находиться в безвоздушном пространстве. Хотя, мы еще толком не знали их уровень развития. Но я мысленно был готов к появлению крупного корабля противника, а то и не одного. Сомневаюсь, что крейсеры, несущие авиацию на своих бортах, не имеют других кораблей прикрытия.
– Не, ну это бред какой-то! – прервал мои размышления Курт, сидящий в своем кресле, и увлечённо что-то слушая в эфире.
Недолго думая, навигатор включил громкую связь. Теперь мне стало понятно, что его так удивило. В динамиках послышалось обращение. На вполне понятном для нас языке.
– Прошу вас прекратить огонь! Мы – мирный корабль! Мы – торговцы! На борту беженцы! Мы не вооружены!
А вот ответ от агрессора был просто диким.
– Вы на стороне Альянса! – отвечал слегка шипящий голос. – Вы поставляете им оружие! Вы вне закона! А беженцев перевозите без соответствующего разрешения!
– Что будем делать, капитан? – обратился ко мне Франсуа.
– В первую очередь, наша миссия носит разведывательный характер, – начал я размышлять вслух. Но договорить мне не дала Елена.
– Но, Андрей! Они же сказали, что на борту беженцы. А значит, могут быть женщины и дети. И раненые точно есть.
– Ленок, – я поднял руку, призывая её к тишине. – Я не договорил. Конечно, я понимаю, что такое беженцы и, естественно, мы все так же должны понимать на какой риск идем, если вмешаемся. Но я считаю, что не имеем права не вмешаться. Как только мы попали не туда, куда намеревались, правила изменились. Нам придется приспосабливаться, а значит необходимо принять чью-то сторону и, думаю, не нужно быть гением, чтобы решить, чью именно. – Я осмотрел свою команду. В их глазах была решительность и желание действовать. – Экипаж! Слушай мой приказ! Искин, фиксируй! Все по местам! Боевая тревога! Включить щиты! Чен, готовь пушки, заряжай бронебойными снарядами! Следите за маскировкой! Старпом! Подойдем к ним вплотную, чтобы наверняка. Мы не знаем, что у них за броня. Я, конечно, сомневаюсь, что они выдержат пятисотый калибр, но мало ли. Приготовьте лазеры.
– Вот за что я люблю нашего капитана, – как всегда высказался Курт, – язык подвешен. Какая речь! Прямо готовый тост.
– Тосты потом, – ответил я. – Дай видеосвязь с агрессорами и транспортником. Используем элемент неожиданности.