Главная служанка успокоила их:
- По время торга вы полностью обнажитесь и исполните босиком танец. То есть, бы, будете проданы в костюме Евы, на вас не будет и ниточки. А все остальное, покупатель может приобрести за дополнительную плату.
Магда тут покраснела, смутившись:
- Так что мы должны быть целиком обнаженными перед сворой мужчин?
Служанка кивнула:
- Конечно! Так велит древнейший обычай. Покупатель должен абсолютно все знать о своих рабах. Все изъяны, если они, конечно, есть и достоинства. Конечно, многие девушки ужасно расстраиваются, ведь они не привыкли даже снимать паранджу перед мужчинами. Но снисхождения у нас не делают.
Кристине, тут стало любопытно:
- А если невольница от стыда устроит истерику?
За служанку ответил огромный и жирный евнух в посеревшей от пыли кольчуге, и роскошной чалме:
- А мы с ними беседуем перед торгом, объясняя, что это не тот случай, когда надо стыдиться, а наоборот следует проявлять покорность. В противном случае ждет наказание. Обычно это срабатывает и невольницы ведут себя тихо. Что касается вас, вы хоть и девственницы, но, похоже, привыкли ходить полуголые, по загару видно, так что потерпите. Если вас продадут в гарем к шаху, это будет лучшая из всех возможных участей.
Магда сделал легкий реверанс:
- Вы нас утешили!
Девчат-тигриц накрыли несколькими полупрозрачными покрывалами, которые следовало снимать, таким образом, чтобы тело продаваемой на аукционе рабы постепенно демонстрировало свои прелести.
По арабским меркам Магда и Кристина были рослые дивы, их обрызгали благовониями, и еще раз подвели, завили чудные волосы, что бы они рассыпались по плечам, в самый разгар торга.
Обе воительницы были спокойными, жизнь, война и тренировки закалили их, а значит, причин психовать не было. Что для них предрассудки и суеверия? А стыдиться своего тела им нечего.
Вот прозвучал сигнал и рабынь повели на торг. Тут кстати в высокие каблуки, к которым девушки не привыкли, очень стесняли ноги, и было неприятно, что носок зажимался и на него приходился весь вес крепких, девичьих тел.
Так что уже шагать было, чем-то вроде инквизиторской пытки, правда, в смягченном варианте.
Собралась куча народа, где шли торги, для бедноты. Продавали женщин, детей, мужчин. Но это было на открытом постаменте с некачественным или малоценным товаром. Женщин впрочем, безжалостно раздевали и щупали при всех, тех, кто пробовал укрыться, били плетьми. Слышались стоны, и было много воя. Да и крики порой выражали страдания. Особенно страшно было оставшимся без родителей детям, которых выводили голышом на торг и то и дело покупатели лезли немытыми пальцами в рот и щипали.
Так что плача было навалом, как свиста плетки. В дополнение еще и воняло различными нечистотами, кое-где виднелись и лепешки оставленные ишаками. Лишь пара облезлых, зеленого цвета мотоциклов, отчасти разрушало средневековый пейзаж невольничьего торга.
Магда с горечью заметила:
- Как это все унизительно. Обращение, словно с животными.
Кристина добавила:
- Надеюсь это не для нас?
Главный евнух успокоил девчат:
- Нет, вас продадут во дворце, для богатых людей. Кстати если ноги устали от туфель, вас прокатит рикша.
Да высоких, арабских юношей подали коляски, и дамы на них уселись. В свою очередь, сопровождающая из стража, неожиданно обзавелась велосипедами. Огромный евнух пообещал:
- Вмиг домчим до светлой цели!
На сей раз мордоворот, не соврал. Дворец куда их ввели девушек, был большой, роскошный, со статуями и фонтами.
Но главное это само место для торга напоминающая, театральную сцену. И тут тоже пришлось выждать очередь. Кристина даже спросила:
- Это крупный центр работорговли?
Главный евнух уточнил:
- Это крупный центр женской работорговли. Мужчин по большей степени продают в ином месте. Как кстати и мальчиков, для утешений...
Торги проходили активно, публики собралось множество и все в роскошных восточных одеяниях. Лишь несколько человек было в европейских костюмах, а целом это было то еще сборище. Шума было много, а девчат выводивших на помост либо постепенно обнажали, либо сразу выводили нагими.
Вот одна из них все же выдержала унижения и устроила истерику. Ревела как телка, на бойне, при сдирании живьем шкуры. Стражники её заткнули кляпом рот и вынесли из помещения. Главный евнух заявил:
- Выпорют, чтобы не повредить кожу, может еще и, ноги поджарят в жаровне, чтобы подошвы покрылись небольшими волдырями, возможна и дыба. Дама должна образумиться. Вы тоже если выкиньте "коники" получите жестокое, наказание без увечий и вас поведут продавать повторно.
Кристина все-таки спросила:
- Если мы снова устроим истерику!
Евнух сурово произнес:
- Тогда вас посадят на кол, так что искушайте судьбу!
Когда девчат парой вывели, наконец, на помост они испытали скорее облегчение, чем страх.
Распорядитель торга зачитал:
- Две юные прелестницы, девственные, страстные, обученные любить по-западному, но еще не знавшие мужчин. Блондинка и огнезарная продаются парой. Стартовая цена пять тысяч золотых пиастров.
В ответ послышались недовольные возгласы на арабском:
- Покажи нам их лица! Что за дивы.
Стоящие по бокам евнухи скинули с девчат паранджу, и окрыли их пылающие от волнения физиономии. Магда невольно вздрогнула, мысль, что ее сейчас перед парой сотней похотливых мужчин разденут донага была, настолько отвратительной, что нежное, личико налилось алым цветом, а сапфировые глазки, запрыгали.
А публика завопила от восторга и понеслось:
- Семь тысяч пиастров.
- Восемь тысяч!
- Десять тысяч!
- Двенадцать тысяч! - крикнула мужчина с седой бородой в зеленой украшенной изумрудами чалме.
Кристина спросила евнуха:
- А сколько это двенадцать тысяч пиастров, если перевести на европейские деньги?
Евнух был, похоже, из числа бывалых и образованных:
- Это примерно сто двадцать тысяч долларов США. Ну так примерно такой курс если считать в золоте!
Магда округлила губы:
- Мама мия, это же три тяжелых танка М-16.
Кристина поправила:
- Да нет уже гораздо больше!
Действительно высокий суховатый человек, с орлиным носом и в алой чалме предложил, целых пятнадцать с половиной тысяч пиастров.
Главный евнух шепнул:
- Этот в алой чалме, сам Али-Топал, поставщик в гарем шаха Ирана. Он не привык проигрывать торги.
Богатей в зеленой с изумрудами чалме выдал:
- Семнадцать тысяч пиастров, за пару гурий...
Тут поднялся молодой человек без чалмы, но в европейском костюме и проорал:
- Восемнадцать тысяч пиастров! Эти женщины достойны меня, индийского раджу Малика.
Наступила временная пауза... мужчины подсуетились... Богатей в изумрудной чалме заметил принцу:
- И ты за двух кралей хочешь дать денег, на которые можно купить миноносец?
Принц зло ответил:
- А ты что хочешь переспать с железным кораблем?
Тем временем евнухи скинули с девчат покрывала прикрывавшие изящные шарообразные груди. Соски при этом сверкали подобно розовым бутончикам. Торг оживился. Один из шейхов высыпав из кошелька горсть алмазов, заявил:
- Я предлагаю за них двадцать тысяч пиастров! Они это стоят!
- Двадцать одна тысяча! - Предложил человек в зеленой чалме.
- Двадцать две тысячи! - Рыкнул принц.
- Двадцать пять тысяч! - Всадил поставщик шаха.
По рядам прошел гул, но торг не прекратился. Шейх подскочил к ювелиру и вытряхнул все содержимое кошелька и спросил:
- Оцени эти алмазы!
Тот выдавил из себя:
- Двадцать восемь пиастров!
Шейх рыкнул:
- Они мои, обе девчонки!
Принц из Индии возразил:
- Нет мои! Тридцать тысяч пиастров!
Снова возникла пауза. Считай триста тысяч долларов США, это огромная сумма, для тех времен. Многие начинают задумываться, а стоит ли столько выкладывать за девушек.
Евнухи по сигналу сбросили покрывала прикрывающие невольницам животы, а затем и сняли диадемы распустив чудесные волосы... Снова возобновились торги, у мужчин ехали крыши.
- Тридцать три!
- Тридцать пять!
- Тридцать девять!
- Сорок одна тысяча!
Пауза.... И Тут поставщик шаха выдал:
- Сорок пять тысяч пиастров. А остальных предупреждаю, что тот, что назовет сумму и не сможет её полностью оплатить будет публично выпорот и с позором изгнан из торгов.
Шейхи несколько приуныли... Тогда еще не было таких обильных потоков нефтедолларов, да и сам доллар еще не успел обесцениться, так что сумма была весьма велика. И отдавать её за рабынь...
Но Главный евнух еще не выложил все козыри и, с девчонок полетело последнее покрывало, прикрывающее бедра и ножки. А затем нажатие шпилек освободило и ноженьки. Последовала команда:
- Танцуйте!
Если женщина танцует, то это совсем не то когда она стоит неподвижно. Ведь это уже не статуя, пусть даже красивая, а живая трепещущая плоть. А девушки сильно возбужденные стыдом, и одновременно пикантностью ситуации плясали очень уж энергично.
- Пятьдесят тысяч! - Простонал человек в зеленой чалме.
- Пятьдесят пять тысяч! - Не сдавался поставщик гарема.
- Шестьдесят! - Выкрикнул один из шейхов.