- Солнышко, ты пила с этими идиотами? – заботливо поинтересовался Лаврецкий. Серые глаза вдруг оказались совсем-совсем близко. И Василина словно очнулась. Что она творит? Эмоций его захотелось? Вампирша чертова!
Знала она за собой идиотскую привычку – вызывать людей на эмоции и словно впитывать их в себя. Еще одна не самая лучшая черта, приобретенная от отца. Но так она вела себя лишь с теми, с кем было комфортно. Выходит, с Киром ей спокойно? Еще не хватало. Так, срочно берем себя в руки. Это же Кир. Слава богу, она трезвая. Теперь дистанция.
- Ну почему же идиотами, Лаврецкий? – с усмешкой произнесла она, убирая руку и возвращая ее себе на колено под его внимательным взглядом. – Один из них, между прочим, мой брат.
- Это не делает его автоматически умным, - парировал парень.
- Ну да, ты ведь тоже брат Инги, но это не делает тебя автоматически умницей и обаяшкой, - скривила губы девушка. – И что только в тебе твои студентки находят?
- Может, то, что я умница и обаяшка? – хмыкнул он. – В конце концов, даже ты во мне когда-то что-то находила.
- Тебе показалось, Лаврецкий, - зевнула девушка, всем своим видом показывая, как ей неинтересно. Конечно же, он поверил. И ни капли не заметил, как она напряглась, готовясь в ту же минуту вступить с ним в новую битву. Опять Васька в своем репертуаре. Ладно, пусть немного расслабится. Для нее день вышел тяжелым.
- Хотя бы той ночью, - почти незначительной бросил он. За несколько дней он уже почти приобрел привычку провоцировать ее, говоря о той ночи, когда она спала в его квартире.
- Брось, Лаврецкий, - почти равнодушно проговорила Василина. – Не было ничего.
- Думай, что хочешь, - усмехнулся он, вновь порождая в ее душе тысячи сомнений. От внимательно наблюдавшего за девушкой Кирилла это не укрылось, и он поспешил сменить тему. – Так ты пила?
- Тебе-то какое дело? – раздражительно проговорила она. Отлично, мир восстановлен. Хотя миром это может назвать только человек, обладавший очень богатым воображением. Зато в голубых глазах уже нет той дикой паники, что плескалась еще минуту назад.
- Лина, ты лапушка, не забывай, - с ленивой насмешкой проговорил Кирилл. За чертовски долгий день в ее присутствии игра в желание то забавляла его, то заставляла мысленно витиевато и долго материться.
- Да не пила я ничего, мамочка, - продолжала злиться Лина. В этот момент усталость бесконечных событий дня накатила тяжелейшим грузом, и она зевнула.
- Не ерничай. Устала? – не укрылись от Кирилла ее немного сонные глаза. – Давай отвезу.
- Не надо, - покачала головой Василина. – Меня Глеб отвезет. Или такси вызову.
- Не глупи. Глеб сейчас занят, - указал он на стоящего метрах в ста от них Левицкого, который страстно целовал Олесю. – Матвей выпил, а Ярик только приехал, у него был тяжелый день, ему нужно расслабиться. На такси я тебя не пущу, воспитание не позволит. Так что прощайся и пошли.
- А тебе, значит, расслабиться не надо, и день был легким? - подколола его Мирославцева. Уж кто-кто, а она прекрасно знала, что день был трудным.
- Я и не хотел сюда ехать, - улыбнулся Кирилл. – Меня Матвей вынудил. Я тоже уже спать хочу. Пошли.
В этот раз она спорить не стала. Подошла к ребятам, быстренько попрощалась, поцеловав Ярика и Матвея в щеки, заверила брата, оторвавшего от Олеси, что все в порядке, улыбнулась на прощание Максу и ребятам из группы Глеба и прошла к машине. За этот долгий день черная иномарка стала ей уже почти родной.
И вновь они по дороге молчали. Кирилл включил негромкую музыку, и Василина незаметно для себя под нее задремала. Не проснулась она и когда машине остановилась. Лаврецкий несколько мгновений смотрел на это спящее чудо. В такие моменты девушка выглядела как никогда хрупкой и беззащитной. Копна длинных каштановых волос разметалась по ее плечам, а лицо было почти умиротворенным. Она слегка улыбалась – Ваське явно снилось что-то хорошее. Будить ее не хотелось. Ну что поделать, надо. У них еще будет время. Обязательно.
- Линусь, солнышко, просыпайся, - слегка коснулся ее щеки Кирилл. – Приехали. Или ты предпочтешь ночевать в моей машине? Я не против, но делать тебе это придется в моем присутствии.
Девушка приоткрыла сонные глаза, увидела Кира, нахмурилась, потерла ладошками глаза. Наконец, сообразила, где она.
- Давай без грязных фантазий, Лаврецкий, ок? – буркнула Василина.
- Каждый думает в меру своей испорченности, - развеселился Кирилл. – Что же там у тебя за фантазии, малышка?
- До твоего моему воображению явно далеко, - отдала ему пальму первенства девушка. – Спокойной ночи, - и, не давая ему возразить, направилась к подъезду. Парень дождался, пока в ее комнате зажжется свет, написал смс «Сладких снов, маленькая принцесса» и только после этого нажал на газ. День действительно выдался каким-то бесконечным и богатым на события.
Глава 13 (часть первая)
Эти же мысли одолевали и Василину. Его сообщение снова выбило из колеи. Кирилл всегда обладал удивительной способностью, минуя все барьеры, доставать где-то глубоко-глубоко, почти до самого сердца. И неважно, какие это эмоции – положительные или отрицательные, они всегда сильные. И сейчас, и шесть лет назад. Потому что это Кирилл Лаврецкий. В их отношениях просто никогда не было места полумерам – либо им хорошо вдвоем, комфортно и все прекрасно, либо они ненавидели друг друга так, что летели искры. Игнорировать друг друга не получалось. Возможно, просто не хотели.
Для Василины имя Кирилла, увы, не было пустым звуком. Хоть сейчас она и научилась почти не реагировать, раньше ее невольно пробирала дрожь, когда Инга упоминала брата. Для подруги же он всегда был лучшим, несмотря на все недостатки. И это было оправданно – Кирилл яркий, уверенный в себе человек. Он, как и любой член семьи Лаврецких обладал практически природным магнетизмом и редко оставался незаметным в обществе. Несмотря на кажущуюся легкомысленность, Кир любил и умел работать практически на износ и всего добивался. Лина знала обо всех его успехах и уважала за это. Даже когда ненавидела.
Кирилл всегда оставался для нее особым человеком. Тем, кто никогда не оставлял ее безразличной. Тем, от поцелуев которого теряла ощущение реальности. И при этом тем, кто умел сделать ей больно. Столкнувшись с этим однажды, Василина решила больше не подпускать его близко, ограничила все контакты, сделала так, чтобы он сам не захотел с ней общаться. И все получилось. Все было хорошо. Пока не случилось этой чертовой встречи в клубе.
Лине хотелось бы знать, что произошло той ночью. Потому что понимала – произойти могло, что угодно, как бы она этого не отрицала. Особенно учитывая количество выпитого алкоголя. И, каждый раз, уверенно заявляя Кириллу, что ничего не было, она искренне надеялась, что так и есть. И придерживалась своего решения. До этого дня.
Сегодня он каким-то образом умудрился разрушить все стены, которые она выстраивала вокруг себя на протяжении долгих лет. Она забыла обо всем. Что его нужно ненавидеть. Что так легче. А когда опомнилась – было уже поздно. Она снова умудрилась ненадолго потерять в нем себя.
Нужно соблюдать дистанцию, - твердила себе Василина, вглядываясь в потолок, не видный в темноте. Ни милые смс-сообщения, ни его поведение не изменят реальности. Не сделают Кирилла другим. Поэтому нужно, не зацикливаясь, исполнить его желания, в том числе и загадочное третье, и забыть все, как страшный (или прекрасный) сон. Ничего не изменится. Никогда.
Василине вдруг до безумия захотелось поговорить с лучшей подругой. Просто услышать ее нескончаемую болтовню, увидеть не унывающее лицо и убедиться, что все будет хорошо. Вопреки всему. И желательно не скайпу, а где-нибудь в кафешке или на диване с бутылкой вина. Чтобы Инга была здесь, на расстоянии вытянутой руки, а не в тысячи километров от нее. Даже не обязательно было рассказывать, кто ее тревожит (хотя подружка не отказалась бы от подробностей). Просто ощутить ее поддержку. С этими мыслями реальность потихоньку стала смещаться, и девушка начала проваливаться в сон.
Из этого состояния ее выдернул звук пришедшего смс. Протянув руку к смартфону, всегда лежащему рядом с подушкой, девушка раздраженно подумала, что Кир никак не успокоится. Но сообщение было совсем от другого абонента. Подслеповато щурясь от яркой подсветки, Лина прочитала всего несколько строчек.
Оставь его в покое. Иначе пожалеешь.
Сон слетел в момент, будто облили ледяной водой. Нет, девушка не испугалась. Возможно, вырасти она в другой семье, реакция возникла бы иной. Вот только Василина всегда была папиной дочкой – бесстрашного и абсолютно не дружащего с тормозами авантюриста и детектива Родиона Мирославцева. Поэтому запугать ее непросто. Особенно подобными идиотскими сообщениями. Да уж, поклонницы Кирилла совсем уже с катушек слетели. Вот только не на ту напали.
Не знаю, о ком ты говоришь, но я уже жалею. Его. Да и тебя тоже. Кроме как угрозами другим людям, парня привлечь не можешь? Может, и ему поугрожаешь? Он оценит, не сомневайся даже.
Не нарывайся, стерва. Я тебя предупредила. Еще раз с ним увижу – и твое личико не будет таким смазливым.
Господи, что за бред? Сколько лет этой девчонке, шестнадцать-семнадцать? Откуда она только берет эти фразы, киношек пересмотрела? Так фильмы, видимо, не самого лучшего качества были. Чем дальше в лес, тем больше бреда.
- Никогда бы не подумала, что Лаврецкий такой мачо, что студентки из-за него с ума сходят, - пробормотала Василина. Это ж надо до такого докатиться! Менее, чем за сутки, выяснить ее номер и начать писать сообщения с угрозами. Очень странно. Она-то думала, та блондиночка-барби со стоянки поумнее, полной дурой та не казалась. А тут вот оно как. Или это та рыженькая? Эта уж совсем молоденькая.
Ладно, к черту все. Надо поспать. С этими мелкими шантажистками она еще успеет разобраться. Надо будет Лаврецкому только сказать, пусть погордится.
Глава 13 (часть вторая)
С этими мыслями сон окончательно сморил девушку. Вот только и во сне она не могла избавиться от человека, который преследовал ее наяву. Ей снился Кирилл и поездка в Петербург, город, который она любила. Ее убежище, место, где она отдыхала душой. Солнечные блики на поверхности Невы, золоченые фонтаны Петергофа, величественные лепнины дворцов и стук каблуков по гранитной мостовой заменяли ей любые юга и моря. В Питер она ездила не единожды – там лечила разбитое сердце, сюда поехала в первый в ее жизни отпуск, там теперь работала ее лучшая подруга. Вот только ни разу не была там с Кириллом.
Сейчас, видимо, под впечатлением от прошедшего дня, от непривычно нормального общения с Лаврецким, ей снились прогулки с ним по ночному городу. И в этом сне ей было на удивление спокойно. Она не боялась, что в любую минуту снова начнут ссориться, что в любое мгновение ее предадут. Сладкий, легкий, как перышко, почти счастливый сон. Вот только для нее он был хуже всяких кошмаров.
Проснулась Василина около восьми от жары и с головной болью.
«Нет, с этим явно нужно что-то делать», - решила девушка, наливая себе воды из кувшина. Родион Константинович уже улетел на любимую работу. Появившееся вчера желание пообщаться с подругой не исчезло. Судя по времени, Ингуся как раз собиралась в офис. Что ж, попытка не пытка. Попробуем.
- Привет, зайка, - отозвалась всклокоченная голова на экране мобильника. Один глаз подруга уже накрасила, на втором сосредоточенно выводила стрелку. – Я тут немного неприбранная, поэтому буду болтать с тобой и собираться. Переживешь? Конечно, переживешь, - не глядя на нее, заключила она. – Ты как там, отдыхаешь? Или опять убежала к Лиле, фигней страдать? Только попробуй с отпуска свалить, я тебе потом весь мозг вынесу. И, даже не надейся, я все узнаю.
С каждой произнесенной фразой становилось все легче. И пусть подруга выдавала триста пятьдесят слов в минуту, ее болтовня успокаивала. Ингуся вообще девушка обаятельная – наследная черта семьи Лаврецких. Вот только если ее брат производил сдержанного, но не лишенного шарма парня, то Инга казалась очень противоречивой. Вела она себя довольно раскованно, немного легкомысленно, болтала со скоростью пулеметной очереди. При этом ее поведение абсолютно не вязалось с ее внешностью – со светлыми волосами и темно-серыми, почти графитовыми глазами и, как ни странно, сдержанной мимикой, она казалась снежной принцессой. Но это мнение разрушалось, стоило пообщаться с ней поближе.
- Вот ответь мне, как на исповеди, подруга, - продолжала тем временем Инга. – Ты какого черта в свой отпуск не спишь в восемь утра? А? Если бы ты увлекалась компьютерным играми, я бы подумала, что ты зависла в онлайне, а так… - тут она, наконец, взглянула на экран и увидела бледное, измученное лицо подруги. – Мать, ты чего? Тебе что, все демоны ада или зомбаки снились? Давай рассказывай. Можем даже в соннике посмотреть.
- Твой брат, - хмыкнула Василина. – Как думаешь, это плохая примета?
Инга, услышав ответ подруги, промахнулась кисточкой от туши для ресниц и поставила себе черное пятно.
- Это очень плохая примета, - серьезно проговорила она. – Это означает лишь одно – вы там опять без меня цапаетесь. И как только умудряетесь сталкиваться? И что только не поделили? Нет бы, жить спокойно. Заразы две.
- Ингусь, успокойся, не цапались мы с твоим братом, - успокоила Лина. Даже почти не соврала – вчера они действительно почти не ругались. – Мы с ним даже не общаемся, - а вот это уже откровенная ложь.
- Смотрите у меня, - пригрозила Инга. – А то дождетесь, поженю вас, чтобы не ругались, - и, глядя на перекосившееся лицо собеседницы, расхохоталась. – Ладно, зайка, расслабься, не буду ничего такого творить. Я же тебя все-таки люблю.
- А брата? – невольно улыбнулась Василина. Общаясь с подругой, она понимала почему все стихийные бедствия носят женские имена. Наверняка, названы в честь таких же.
- А Киру мне есть, за что мстить, - отрезала Инга, коварно усмехаясь. – Конечно, отомстить ему тобой было бы гениально, но, повторюсь, я тебя люблю. Ладно, к черту Кира. Рассказывай, что там у тебя творится. У меня-то ничего интересного, подумаешь, соседка мне чуть дурку не вызвала.
- Почему? – полюбопытствовала Лина.