Он подтянулся на руках и ловко выбрался наверх.
- Чего затих? Руки давай! Да не одну же, обе! – Оливьер поднял руки вверх и в тот же миг уже сидел на крае бочки, во все глаза глядя на Ригеля. Знахарь обладал недюжинной силой и вытащил его легко, словно он ничего не весил. – Чего так смотришь на меня? Красивый я, не так ли? Нравлюсь? Когда все это кончится, могу и переспать с тобой. Хотя… можно и здесь, вот эти сетки чем не мягкая постель? Только придется потерпеть и громко не орать, а то людишки твоего отца еще, возможно, не ушли…
- Придурок, - перебил Оливьер, загораясь жаркой краской стыда. Теперь, когда знахарь больше не прикасался к нему и не дышал на ухо, волнение в крови должно было исчезнуть без следа, однако не исчезло, и юноша не понимал причины, почему он чувствовал себя по-прежнему неловко рядом с этим человеком. Сильный самец, к тому же редкостный красавец – любой омега не остался бы к такому равнодушным, но этот снисходительно-насмешливый взгляд и более чем гнусное предложение переспать обижали до глубины души, напрочь искореняя из сердца малейшие проблески симпатии. – И долго мне еще тебя терпеть?
- Всю жизнь, мой зайчик, вот увидишь. Я на тебе женюсь, назло папаше Филлипу, - ехидно хохотнул Ригель, - и настрогаю ребятишек, вот только графами они не будут! – дурачась, он протянул к Оли руки, и тот отпрянул от него, словно от прокаженного.
***
- Плохие новости, Ригель, - было уже темно, когда в сарай пришел взволнованный рыбак омега. – Стражи оставили тут двух своих, видно надеются что-то разнюхать. Я уж не знал, что делать, но потом припомнил о твоих отварах, ну и плеснул им в чай, чтобы уснули. Пока есть время, надо вам отсюда уходить. Сам понимаешь, что оставить парня у себя теперь я не смогу, тебе придется поискать другое место. Лодка у берега, давайте поспешим.
- Что у тебя с рукой? – Ригель кивнул на белую повязку, пропитавшуюся кровью. – Утром ведь все было в порядке. Они ударили тебя?
- Нет, - нехотя ответил тот, - я сделал это сам, чтоб избежать вопросов. Поздно заметил тряпки в мусорном ведре, которые ты бросил после перевязки твоего омеги…
- Я идиот! – буркнул Ригель. – Из-за меня ты пострадал. Дай посмотрю на рану, Брик.
- Да там царапина, не беспокойся. Я рад был бы помочь тебе и больше, Ригель, но эти дьяволы не оставили нам выбора. Я даже ужином не смог вас накормить. Вот хлеб и рис, переплывем, тогда и сможете поесть.
- Вот же засада, - выругался Ригель, - как же настойчив оказался твой папаша, парень! И что теперь с тобой прикажешь делать?
- Вы сами заварили эту кашу, - угрюмо ответил омега, - вам для чего-то надо было утащить меня во время свадьбы.
- Уже жалеешь, что не стал маркизом? - ехидно ухмыльнулся Ригель. - Пойдем, пока псы твоего отца спокойно спят. Ой да, совсем забыл, тебя же надо на руках нести!
- Не утруждайся, я и сам доковыляю, - сердито прошипел Оливьер, попытавшись отскочить назад. Ногу пронзила боль, и он невольно пискнул.
- К утру до берега доковыляешь, в это я могу поверить, - с усмешкой отозвался Ригель, - но прежде перебудишь сторожей своими стонами. Стой, где стоишь, не вздумай шевелиться, рана откроется, а помощь оказать тебе сейчас я не смогу. Повязки и отвары в главном доме, туда сейчас идти опасно, дуралей!
- Вы так забавно спорите друг с другом, точь-в-точь, как мы с моим Пименом, - подал голос Брик. – Ригель, я рад, что ты нашел себе хорошего омегу.
- Это совсем не так, - с досадой отозвался Ригель, легко подхватывая Оли на руки. – Пошли, время не ждет. Брик, сможешь с раненой рукой пригнать лодку назад?
- Ты прежде не был столь заботлив с нашим братом, господин, - Оли не видел со своей позиции лица омеги, но понял, что рыбак сказал эти слова с улыбкой. – Не беспокойся, я смогу. За двадцать лет семейной жизни нам с мужем приходилось испытать и не такое.
Оливьер снова плыл над миром в сильных и надежных руках, прижавшись головой к плечу альфы. Было приятно и тепло, как и ту ночь, когда его нес Черный демон. Вор точно так же вот держал его и быстро шел, а Оли слушал его частое дыхание и глупо улыбался, воображая, что сейчас он на руках не просто у какого-то случайного самца, а у родного и любимого навеки своего мужчины. Фантазия уносит ввысь, волнение охватывает тело, и хочется, чтоб это не кончалось никогда…
***
Ригель довольно грубо плюхнул Оли на сиденье лодки, чем сразу оборвал безумные видения. В полном молчании они пересекли реку, знахарь помог юноше выбраться на берег и посадил на траву.
- Ты посиди пока, мне надо попрощаться с Бриком, потом найти свою лошадь, она пасется где-то рядом.
- Куда же мы поедем, господин?
- Ко мне домой, куда еще? – буркнул Ригель. – Не задавай глупых вопросов, я и так сейчас не в лучшем настроении.
«Я тоже, - про себя вздохнул омега, - кроме неясности, что станется со мной, мне непонятно, кто ты и зачем все это делаешь, обманщик. Возможно, я сглупил, когда с тобой связался, но быть маркизом Бузелем еще ужасней».
Вскоре Ригель вернулся, но один, без лошади. Шумно вздохнул и опустился рядом на траву. Он ничего не говорил, но Оли чувствовал, что альфа сильно озадачен.
- Что-то еще случилось, господин знахарь? - спустя минуту напряженного молчания, осмелился спросить Оливьер. – Вы лошадь не нашли?
- Лошадь моя в порядке, парень, - хмыкнул Ригель, - но вот все остальное – полное дерьмо. Домой к себе везти тебя нельзя, там тоже люди твоего отца. И кто меня подставил так, ума не приложу, однако с этим разобраться прямо вот сейчас никак. Сначала надо спрятать тебя, только вот где? Если на хвост мне сели псы Филлипа Рю, то неизвестно, где еще их можно ожидать и что этот гаденыш вызнал про меня. Проклятье, неужели Онисий опять к нему переметнулся, но как он мог второй раз наступить на те же грабли? Желает выслужиться перед Филлипом, после всего, что он с ним сделал? Придурок и позор семьи, зря я поставил на него…
Он говорил как будто сам с собой, забыв про Оли, потом опомнился и замолчал на полуслове.
- Послушай, парень, есть только один выход из создавшейся ситуации – я отвезу тебя обратно к толстяку Оману. Не бойся, это ненадолго, и ты не будешь там на положении шлюхи. Оман мой друг и многим мне обязан, кроме того, он очень любит деньги, я с ним договорюсь и оплачу расходы на твое житье. Там безопасно, твой отец уже облазил все подобные места, ему нет смысла снова устраивать облаву. Ну, что ты думаешь об этом? Чего молчишь? Не доверяешь мне?
- Не доверяю, - согласился Оли. – Ты обманул меня, разрушил мою жизнь, теперь еще и спрашиваешь мое мнение, прекрасно зная, что мне некуда пойти. Я пережил в борделе страшные минуты, и снова должен возвратиться в место, о котором предпочел бы навсегда забыть. Как же могу поверить, что ты искренен со мной, а не преследуешь опять какие-то свои цели? Может, продашь меня в бордель, чтобы избавиться, и навсегда оставишь там?
- Тебе придется мне поверить на слово, приятель, ибо гарантий дать тебе я не могу, - поморщился Ригель. – Могу только сказать, что у меня совсем другие планы на тебя, и если бы хотел избавиться, то и возиться бы с тобой все эти дни не стал.
Оливьер не ответил, да и что он мог сейчас сказать? С больной ногой, совсем один и в незнакомом месте - куда он мог пойти и где искать защиты? Сейчас ему было почти без разницы, бордель или отцовский дом. Толстяк Оман мог запросто отдать его какому-нибудь жуткому самцу, но мог и не отдать, смотря какие у него дела с Ригелем, а вот попасть в руки взбешенного родителя почти наверняка погибель… Куда ни кинь, все клин, тут доверяй, не доверяй, а путь один – плыть по течению и верить в чудо.
Лошадь, которую привел из лесу Ригель, вроде бы тоже Оли где-то уже видел, однако точно он сказать бы этого не мог. Они скакали тогда с Демоном по темноте да и коней похожих очень много. За всю дорогу Ригель больше не сказал ни слова, и юный граф тоже молчал, да было ему вовсе не до разговоров – раненая нога терлась о лошадиный круп, подпрыгивала в такт шагам коня и нестерпимо болела. Хотелось только одного – скорей приехать, все равно куда, и растянуться во весь рост на чем-нибудь прямом и ровном, хотя бы даже на полу, чтоб отдохнуть от череды событий трех последних дней и от мучительного долгого сидения в вонючей бочке.
========== Глава 18 ==========
- Я где-то видел рожу этого мошенника, - Уаби думал об этом всю дорогу от лечебницы до города, но так и не смог припомнить ничего конкретного. – Он не похож на лекаря, скорее на слугу.
Отец ходил по кабинету мрачнее тучи. Едва взглянул на сына и без слов все понял.
- Что, попусту? Я так и думал. Какой-то заговор против меня – Онисий убежал, Оливьер непонятно где, бумаги кто-то ловко выкрал. Да что такое происходит, черт возьми?
- А вы, отец? Быстро вернулись от маркиза Бузеля. Министр и вас не принял?
- Мы с ним почти договорились, - Филлип поморщился, как будто съел лимон, - он согласился если уж не примириться, но хоть пойти на компромисс, но вот его избалованный сын, которого он любит свыше всякой меры!.. Этот поганец все испортил, заявив, что ни за что не стерпит причиненного ему позора, пока я не найду Оливьера и не отдам его ему в рабы! Я попросил дать мне еще немного времени, ну и помочь людьми, но Бузель отказал.
- Как будем разгребать свалившееся нам на головы дерьмо?
- Надо начать с лесного дома Со, - мрачно изрек Филлип, - я уже вызвал тех лазутчиков, которые его нашли, чтоб доложили обо всем подробно. С чего-то ведь они туда поперлись?.. - Стук в дверь прервал его слова, вошел дворецкий. - Кто там ко мне? О, да, я жду их, пусть заходят. Садись, Уаби, сейчас мы все узнаем досконально.
- Мы пошли за подозрительным человеком, - начал доклад лазутчик. – Он шел вроде как все, ничем себя не выдавая, и на него никто не обращал внимания, но глаз у нас наметан на таких. Он озирался чаще, чем другие, петлял и останавливался в неожиданных местах, пытался слиться со стеной и пригибался.
- Как выглядел тот человек?
- Сгущались сумерки, поэтому лицо мы плохо рассмотрели. Высокий альфа, худощавый, пожилой. Судя по шагу, он довольно ловкий. Ни разу не споткнулся, ничего не сшиб и не задел.
- Что было дальше?
- Он привел нас к этому домишку, долго ходил вокруг, но так и не зашел. Мы поняли позднее, почему он этого не сделал – засов на воротах был заперт изнутри. Альфа должно быть полагал, что в доме никого не будет, когда же понял, что ошибся, то ушел. Он точно от кого-то прятался, господин…
- Вы идиоты! Почему не доложили сразу? Куда пошел от дома этот человек?
- Вроде бы влево… - неуверенно ответил лазутчик. – Мы потеряли к этому бродяге интерес, когда стали следить за тем, что происходит в доме…
- Это Онисий! Он искал убежища и вспомнил о семейном домике в лесу. Надо немедленно все обыскать, там где-то возле дома есть заброшенный свинарник. Возможно, он и по сию пору скрывается внутри, хотя навряд ли, этот малый не дурак, а место ненадежно. Проклятье, почему все мои люди такие тупицы? Наши противники наверно потешаются над нами! Не можем отыскать даже никчемного сына омегу!
В старом свинарнике на первый взгляд не было никаких следов пребывания человека, но граф не поверил этому и велел разворошить мусор на полу во всех хлевах. Так обнаружились остатки трапезы и тщательно прикрытое трухлявым навозом спальное место.
- Так я и знал, этот мерзавец был здесь. Оставить человека, тщательно следить, но если Онисий еще придет сюда, то не показывать себя. Мне надо знать, что этот вор затеял. Докладывать немедленно и все подробно! Куда ходил и с кем встречался - короче, все! Вплоть до того, чего он жрал и сколько раз опорожнял живот! Только попробуйте мне снова упустить его!
***
- Хозяин, ты зачем домой вернулся? – встретил Ригеля Син. – Разве не получил моего сообщения о том, что здесь оставлены соглядатаи графа Рю?
- Сначала не хотел, но поразмыслив обо всем, что мне сказал связной, я передумал. Мне нет нужды скрываться от людей Филлипа. Ни он, ни Онисий не знают, кто я, поэтому связать с каким-то знахарем свои проблемы у графа нет причин, – резонно возразил Ригель. – Скрываясь, вызову лишь больше подозрений. А так, что у него есть на меня? Ну да, использую для сушки трав заброшенный лесной домишко, но мало ли кто мог туда забраться под покровом ночи? Я там бываю редко и не сторожу. Так что пускай торчат тут псы Филлипа, мне эти идиоты не помеха. Меня больше волнует, как смогли они найти наше надежное убежище, причем так быстро?
- Это ваш дядя, господин, - мрачно ответил Син. - Кто ж знал, что он туда пойдет, дурак? В бегах, а потащился в бывший дом вашей семьи!
- Стражи Филлипа не схватили дядю?
- Я больше чем уверен, что граф Рю велел его не трогать. Хочет узнать, что Онисий намерен делать. Теперь за ним следим и мы, и люди Филлипа, а это, сами понимаете, чревато риском.
- Придется мне заняться слежкой…
- Даже не думай, господин, - довольно непочтительно перебил слуга, - на Черного Демона объявлен специальный розыск, весь город на ушах. Ладно еще, первый министр не дал Филлипу личный полк, видно обидевшись за сына, иначе было бы и из дому не выйти. Ты молодец, отлично выдумал со свадьбой, рассорил наших недругов как нельзя кстати.
- Тогда о чем же ты волнуешься? – хохотнул Ригель. – От графских неумех я ускользну в любое время.
- Не будь самонадеян, Ригель, нельзя недооценивать противника, - не согласился Син. – Ты уже сделал множество ошибок, и главная из них – этот омега, сын Филлипа Рю. Хозяин, для чего тебе так рисковать? Если б не этот… Оливьер, мы не попали бы под подозрение и избежали…
- Ладно, ворчун, я знаю все, что ты мне скажешь. Оливьер мне не нужен, но я сломал бедняге жизнь, поэтому и не могу его так запросто оставить одного, без всякой помощи. Кроме того, он не слюнтяй, как прочие омеги, не трус и не предатель, что для меня довольно неожиданно, ибо я был уверен, что омега из семьи Филлипа Рю - избалованный и никчемный пустомеля.
- Где вы оставили его? У рыбаков?
- Н-нет… Ладно, неважно. Он ранен, и я должен завтра навестить его и сделать перевязку.
- Давайте лучше я схожу, хозяин. Скажите только, где он, этот ваш омега?
- Лучше играй роль знахаря и дальше, Син, - с усмешкой отозвался Ригель. - Сиди и принимай больных, вари снадобья и замешивай целебные мази. Они ведь думают, что знахарь - это ты?
- Все шутите, - ни капли не смутился Син. - Я не сказал об этом прямо, господин, просто не отрицал, а что они решили, я за то не отвечаю.
***
Оливьер слышал где-то голоса, но просыпаться не хотел. Опять чужое место, неизвестность и тревога. А где оно теперь - его родное место, такого больше на земле не существует…
- Омега, ведь не спишь? Давай вставай, а то остынет завтрак.
Оли открыл глаза и увидал слугу. Как же его, вроде Пимен? Бета сидел на корточках у самой двери и вид имел какой-то отрешенный.
- Завтрак? Я не хочу.
- Надо поесть. Хозяин разозлится.
- Оман мне не хозяин, - буркнул Оли. - Я ненадолго здесь.
- Сам-то уверен в этом? - хмыкнул Пимен. - Наделал ты, брат, шуму в нашем заведении, когда граф Филлип учинил облаву. А уж как бушевал Безумный Дровосек, про это страшно вспоминать! Сказал, что обязательно тебя найдет и отдерет во все, куда можно засунуть член! Еле угомонился, стребовав с хозяина обратно деньги. С огромными процентами, заметь! Но я как чувствовал, что ты еще сюда вернешься, знахарь натешился с тобой и сдал назад. Да ты не огорчайся, Мими, все альфы негодяи и распутники, такими создал их Господь. Быстро забудешь этого самца, привычка дело наживное. Лучше скажи, ты правда тот бандит, который порешил семь человек в провинции прошлой зимой? Про это шепчутся все наши парни.
- Бандит? - Оливьер поначалу думал возмутиться, но вовремя опомнился и промолчал. Пусть думают, что он бандит, может, тогда никто не будет лезть к нему, как в первый день в танцзале прихвостни Пиона. - Где это я? Роскошное убранство.
- Это особый номер, для изысканных персон, - охотно объяснил Пимен. - Я думаю, хозяин ставит на тебя свой главный козырь. Ты молод и хорош собой, кроме того, окутан тайной. Отбоя от самцов не будет, так что ты быстро скопишь на безбедное житье…