Как Ротан и предполагал, цирюльники тоже трудились несмотря на праздник. Молодой человек уселся на длинную лавку, терпеливо дожидаясь, пока пожилой, благообразного вида мастер закончит приводить в порядок аккуратную бородку местного щёголя. Молодой человек презрительно скривился. Мода на клочки меха под подбородком в Радле прошла ещё тогда, когда он наслаждался всеми прелестями столичной жизни. Всё-таки Этригия - жуткая дыра, если здесь до сих пор носят на лице такие украшения.
- Господин, - напомнил о себе встревоженный Твит. - Госпожа Брония ждёт.
- Успеем! - решительно отмахнулся писец. - Не могу же я явиться к твоей прекрасной хозяйке бородатым, словно какой-то варвар?
Он раздражённо провёл ладонью по щеке.
Получив плату с клиента, брадобрей радушным жестом пригласил Ротана занять место на табурете и стал править бритву на точильном камне.
- С салом желаете? - спросил мастер, проверив остроту небольшого полукруглого лезвия с выемками для пальцев. - Так на три обола дороже.
Если бы не спешка, Олкад предпочёл бы побриться на сухую и сохранить медяки, но заставлять ждать влиятельную женщину не хотелось.
- С салом, - важно кивнул молодой человек, бросив небрежно. - Мог бы и не спрашивать. Не стану же я экономить на таких пустяках.
- Прошу прощения, господин, - буднично извинился цирюльник, доставая из стоявшей в углу корзины кусок свиного сала.
Отрезав крошечную полоску, мастер тщательно протёр кожу клиента, после чего с лёгким треском соскоблил участок щетины, тут же вытерев бритву грязной тряпочкой.
"О, бессмертные боги! - перенося процедуру с истинной радланской стойкостью, думал писец. - За что только вы наградили нас этой мерзкой порослью, от которой так трудно избавиться!"
Стараясь отвлечься, он стал вспоминать, как кое-кто из его столичных знакомых выщипывал бороду по волоску, подвергая себя ещё большим страданиям.
"Хорошо хоть, на груди шерсть почти не растёт! - всё же не удержался от лёгкого шипения молодой человек. - Не то что у Гостуса Стакра. Не даром ходят слухи, будто отец его не эдил, а какой-то призовой боец из северных варваров".
О многом успел передумать Олкад Ротан Велус, пока кожа на лице приобретала подобающую гладкость.
- Припарку из цветов ромашки не желаете? - с надеждой спросил цирюльник.
- Нет, - с облегчением покачал головой молодой человек.
Огорчённо крякнув, брадобрей протёр его шею и подбородок губкой, смоченной в слабом растворе уксуса, и снял с плеч клиента серую замызганную тряпицу.
Отсчитав положенные медяки, Олкад, полюбовавшись на своё отражение в ярко начищенном зеркале из жёлтой меди, небрежным жестом подозвал Твита, терпеливо стоявшего у распахнутой двери мастерской.
- Показывай дорогу, мальчик. Мне ещё не доводилось бывать в гостях у прекрасной госпожи Бронии.
- Нам к храму Аниры, господин, - почтительно поклонившись, невольник пропустил вперёд свободного гражданина Империи. - В сторону Новых ворот.
На улицах то и дело попадались группки подвыпивших горожан. Несмотря на ранний час, из узких переулков порой уже доносилось сдавленное хихиканье. На стенах домов блестели свежей краской объявления о гонке колесниц и призовых боях, устраиваемых двумя кандидатами в магистраты.
Неподалёку от форума компания подвыпивших парней и гулящих девок попыталась втянуть писца и раба в хоровод, но Олкад отговорился, сообщив, что его с нетерпением ждёт красивая женщина.
Молодые люди тут же отпустили их, на прощание похлопав хихикавшего Твита по упругим ягодицам.
Улицы респектабельного квартала, куда юный провожатый привёл своего спутника, даже в этот день продолжали оставаться на удивление малолюдными. Зато повсюду стоял аромат жареного мяса, рыбы, хлеба и прочих вкусностей, ужасно раздражавший голодного писца.
Крепкие каменные стены надёжно отделяли жителей небольших уютных домиков от шатавшихся гуляк. Здесь даже праздновали солидно и основательно: собирались семьями, приглашали родственников и друзей порадоваться щедрому столу, приправленному приятной беседой.
Проскользнув вперёд, невольник жестом указал на выкрашенные зелёной краской ворота с ручками в виде бронзовых львиных голов.
Опередив Олкада, юноша несколько раз ударил кольцом по закреплённой внизу металлической пластине.
- Катория, открывай, это я - Твит! Поторопись, старая бегемотиха, нечего держать гостя нашей госпожи на улице!
- Сейчас! - отозвался сиплый, надтреснутый голос, потом послышался приближающийся звук тяжёлых, шаркающих шагов.
Тихо скрипнули дверные петли, открыв взору молодого человека высокую толстую рабыню в грязном фартуке поверх застиранного хитона.
Шагнув вперёд, писец с интересом оглядел небольшой, выложенный каменными плитками дворик, отмечая, что знаменитая гетера живёт совсем не по-радлански, тут же вспомнив, что владелец дома, который она снимает, родом с Западного побережья.
- Господин Ротан! - то ли спросила, то ли окликнула его стоявшая на тянувшейся вдоль первого этажа галереи невысокая черноволосая женщина в строгом тёмно-зелёном платье.
- Счастлив видеть вас, прекраснейшая Аста Брония! - отведя правую руку чуть в сторону и назад на столичный манер, поклонился молодой человек.
Он почувствовал себя несколько разочарованным. Одетая по-домашнему, почти не накрашенная, с небрежно перехваченными голубой лентой волосами, известная куртизанка не показалась ему такой уж привлекательной.
Но стоило ей заговорить вновь, у Олкада невольно перехватило дыхание. Завораживающий, мелодичный голос заставил сердце биться сильнее, бросая кровь к щекам и чреслам.
- Пойдёмте, мне нужно с вами поговорить, - сказала Аста, жестом пригласив гостя в главный зал. Каждое движение женщины буквально излучало чувственность. Не ту вульгарную похоть, с которой держали себя уличные проститутки, а глубоко скрытую, и от этого гораздо более привлекательную.
Заставив себя оторвать взгляд от едва угадывавшейся за плотной тканью спины спутницы, молодой человек увидел три широких ложа, выставленных вдоль большого круглого стола. В широком зеве печи лежали аккуратно уложенные дрова, по стенам висели гирлянды из веток можжевельника и сухих виноградных листьев.
Второй писец рудника знал, что не может рассчитывать на приглашение на праздничный ужин, но всё же, когда хозяйка дома подвела его к лавке для рабов, ожидавших своих господ, испытал лёгкое разочарование.
- Скажите, господин Ротан, к какой ветви рода Юлисов принадлежит ваш покровитель Касс Юлис Митрор?
- Старшие лотийские Юлисы, госпожа Брония, - ответил обескураженный подобным вопросом Олкад. - Они ведут своё происхождение от старшего сына Генерала...
- А что вам известно о младших лотийских Юлисах? - мягко, но решительно прервала его гетера.
- Увы, - развёл руками молодой человек, всё более теряясь в догадках. - Эта линия рода пресеклась.
- Когда?
- В тысяча пятисот первом году - в самом начале правления Императора Константа, - охотно продемонстрировал свою осведомлённость в истории и политике писец. - Сенатора Госпула Юлиса Лура посчитали участником заговора Китуна и казнили вместе с сыновьями.
- Всех сыновей убили? - решила уточнить собеседница.
Олкад замолчал, стараясь вспомнить всё, что когда-либо слышал о тех событиях.
- Сенатора и старшего сына Скунда задушили в тюрьме вместе с другими заговорщиками, - не очень уверенно пробормотал он. - А младший, забыл его имя, погиб вместе с женой в Рифейских горах, спасаясь от погони.
- Быть может, его звали Лаций Юлис Агилис? - предположила хозяйка дома.
- Возможно, - пожал плечами гость. - Но почему вас это интересует?
- Ко мне пришла рабыня с письмом от старого друга, - задумчиво проговорила своим бархатным голосом Аста. - Он просит помочь одной девушке по имени Ника Юлиса Террина из рода младших лотийских Юлисов. Когда я расспросила невольницу, та рассказала, что госпожа - дочь того самого Лация Юлиса. Я слышала, что вы коскид сенатора Касса Юлиса, вот мне и захотелось выяснить подробности истории этого рода.
Писец растерялся. Его самого нисколько не взволновала весть о появлении живой представительницы рода младших лотийских Юлисов, но он не представлял, как отнесётся его покровитель к внезапно появившейся из ниоткуда родственнице. Поэтому решив для начала выяснить все детали этой странной истории, молодой человек строго нахмурился.
- Где эта девушка?
- Увы, - со вздохом покачала головой собеседница. - Сам Клеар, верховный жрец храма Дрина, обвинил её в святотатстве на форуме в присутствии множества свидетелей. Но я слышала, что вы изучали не только риторику, но и юриспруденцию?
- Да, - мгновенно насторожился Олкад.
- Возможно, вы согласитесь стать адвокатом госпожи Юлисы? Со столь блестящим образованием и столичным красноречием вы легко сможете убедить суд в её невиновности.
- Подождите, госпожа Брония, - заелозил на лавке молодой человек. Ввязываться в судебную тяжбу неизвестно из-за кого, в чужом городе, да ещё против святилища местного божественного покровителя показалось ему не самой удачной идеей. - Что, если она действительно совершила святотатство? Не думаю, что господин Клеар стал бы просто так бросаться столь серьёзными обвинениями, да ещё на форуме.
- Если вы согласитесь стать защитником госпожи Юлисы, господин Ротан, - мягко улыбнулась женщина. - Вас пустят к ней в тюрьму. Там всё и узнаете.
- А вдруг она просто самозванка? - продолжал упорствовать писец, не находя в себе сил под пристально-манящим взглядом красивой женщины просто встать и уйти. - Я не могу опозориться перед своим покровителем, вызвавшись защищать особу сомнительного происхождения.
- Но, что если она действительно дочь Лация Юлиса Агилиса? - вкрадчиво проворковала Аста Брония. - Неужели, сенатор Касс Юлис не обрадуется такому известию?
- Почему вы вот так сразу поверили словам какой-то неизвестной рабыни? - пошёл на попятную Олкад.
- А вы сами с ней поговорите, - загадочно улыбнувшись, хозяйка дома внезапно крикнула так громко, что гость вздрогнул от неожиданности.
- Эй, Твит! Иди сюда, бездельник!
Почти тотчас в дверях зала появился кудрявый красавчик.
- Я здесь, госпожа.
- Приведи сюда Риату. Ну, ту чужую невольницу. Она должна ждать на кухне.
- Слушаюсь, госпожа, - поклонившись, раб стрельнул глазками в сторону писца. Однако, озабоченный молодой человек даже не заметил столь очевидного и недвусмысленного знака внимания.
Увы, но Олкад сейчас не мог думать о чувственных удовольствиях. На миг предположив, что странная девица действительно является внучкой казнённого и оправданного сенатора Госпула Юлиса Лура, он лихорадочно размышлял, какую выгоду лично для себя можно извлечь из этого обстоятельства.
Собеседница тоже помалкивала, не мешая его мыслям.
В дверь постучали.
- Кто там? - нахмурилась она.
- Это я, госпожа, Риата. Вы меня вызывали?
- Заходи.
В зал, держа обеими руками небольшую корзину, вошла невысокая молодая женщина с металлической табличкой поверх добротного рабского плаща.
- Как зовут твою госпожу? - спросила гетера.
- Ника Юлиса Террина, госпожа, - не поднимая глаз, ответила невольница. - Дочь Лация Юлиса Агилиса и Тейсы Юлисы Верты, внучка сенатора Госпула Юлиса Лура.
Решив первым делом нагнать страху на глупую рабыню, писец рявкнул:
- Не смей лгать! Все знают, что Лаций Юлис Агилис и его благородная супруга погибли в Рифейских горах.
- Я лишь повторяю то, что говорила моя хозяйка, - всё тем же лишённым интонации голосом сказала Риата. - Её родители перебрались через перевалы, дошли до Канакерна и отплыли в Некуим.
- Куда? - вытаращил глаза окончательно растерявшийся молодой человек.
- В Некуим, господин, - по-прежнему вежливо и спокойно повторила собеседница, державшая себя так, как и подобает хорошо вышколенным невольницам из домов богатых господ. - Так на Западном побережье называют большую землю за океаном
"О, светлые и тёмные боги! - мысленно возопил Олкад. - Да где только они найдут дураков, готовых поверить в такие сказки? Ну хорошо, послушаем, что они там со своей хозяйкой насочиняли".
- Продолжай! - не считая нужным скрывать ироническую усмешку, кивнул он женщине.
- Там, за океаном, и родилась моя госпожа, - чуть приподняв голову, Риата бросила на него короткий, оценивающий взгляд. - Мать её рано умерла, и госпожу растил любящий отец, господин Лаций Юлис Агилис. Когда он узнал, что его отца и брата признали невиновными, то отправил дочь на родину.
- Чушь! - безапелляционно заявил молодой человек и ехидно осведомился. - Почему же он сам не вернулся?
- Госпожа Юлиса сказала, что отец слишком стар и болен для такого путешествия.
- Сколько лет прошло с тех пор, как император оправдал сенатора Юлиса, - натужно рассмеялся писец. - Чего же твоя хозяйка и её отец так долго ждали?
- Об этом не мне судить, господин, - смиренно пробормотала женщина. - Спросите мою госпожу.
- Мне жаль, госпожа Брония, что вы столь легковерно отнеслись к выдумкам этой мошенницы, - со вздохом проговорил Олкад, собираясь встать. - Лучше прикажите её связать и отвести к эдилам. А я ничем не смогу вам помочь.
- У неё есть письма, господин Ротан, - сказала хозяйка дома. - Покажи, Риата.
- Да, госпожа, - поклонившись, рабыня достала из корзины круглую деревянную шкатулку, украшенную грубым, варварским орнаментом.
С трудом откупорив плотно сидевшую крышку с остатками смолы по краям, невольница продемонстрировала несколько папирусных свитков, запечатанных восковой печатью со знакомым гербом.
Осторожно вытащив один из них, молодой человек прочитал написанное снаружи имя адресата: Торине Септисе Ульте; и удивлённо взглянул на гетеру, та кивнула невольнице.
- Это бабушка моей госпожи со стороны матери, - пояснила женщина. - Есть ещё письма к её дяде Итуру Септису Дауму и двум тёткам.
- Почему отец твоей хозяйки не написал никому из старших лотийских Юлисов? - нахмурился Олкад.
- Не знаю, господин, - всё с тем же покорным спокойствием пожала плечами собеседница и добавила. - А ещё у моей госпожи есть перстень её отца.
- Ну, что вы теперь скажете, господин Ротан? - усмехнулась Аста Брония.
- Пока ничего, - пожал плечами писец. - А в чём конкретно её обвиняют?
Хозяйка дома вопросительно посмотрела на Риату.
- Не знаю, госпожа, - ответила та. - Госпожа Юлиса приказала мне оставаться у статуи императора, а сама пошла к магистратам, чтобы пожаловаться на артистов, которые нас чуть не убили.
- Каких таких артистов? - перебил её молодой человек.
- Из урбы Гу Менсина, господин, - пояснила рабыня. - Они обещали сопроводить нас из Канакерна в Этригию, но вчера вечером напали на госпожу. Мы едва успели спрятаться в лесу.
- Как же твоя госпожа решилась отправиться в такой дальний путь вместе с этими бродягами и проходимцами? - криво усмехнулся Олкад, подумав: "А не из актёров ли эта загадочная девица? Они известные мастера по части всяческих плутней. Уж очень история с появлением наследника древнего рода напоминает глупую пьесу?"
- Не знаю, господин, - опять пожала плечами невольница. - Это вам надо у неё спросить.
- Ну, хорошо, - поморщившись, отмахнулся писец. - Что там дальше случилось на форуме?
- Моя госпожа только успела заговорить с господами магистратами, когда те спускались по лестнице, как появился верховный жрец храма Дрина со стражниками.
- Откуда ты его знаешь? - подозрительно хмурясь, подался вперёд молодой человек. - Если только сегодня появилась в городе.
- Люди на форуме всегда очень громко разговаривают, господин, - поклонилась Риата.
Чётко очерченные и одновременно призывно пухлые губы Асты Бронии чуть дрогнули, изобразив тень насмешливой улыбки.
- И что произошло потом? - быстро спросил Олкад, не желая выглядеть глупо в глазах красивой и влиятельной женщины.
- Верховный жрец обвинил мою госпожу в святотатстве, господин, - тяжело вздохнула рабыня. - Люди закричали, а стражники схватили её.