- Я обязательно вернусь ради Саске и Итачи, - решительно кивнула женщина и, перегнувшись через стол, легко поцеловала мужа в уголок губ. - И ради тебя, конечно, - мягко улыбнулась она. Глава клана чуть кивнул, закрывая глаза и наслаждаясь этим чувством близости родного человека, обволакивающего его, точно кокон. И этот тонкий аромат духов Микото… Она с детства пахла одними и теми же цветами. Фугаку открыл глаза только тогда, когда это сладостное чувство стало пропадать, но в его кабинете до сих пор витал любимый аромат. Микото уже вышла, отправившись на опасную встречу с неизвестностью, и её мужеству можно было лишь позавидовать. И Фугаку это мужество пригодится, чтобы решить судьбу клана. Слова бывшей учительницы не покидали его мысли и он, как глава клана, прокручивал варианты возможного будущего. Единственное, к чему он пришел, так это к пониманию того, что в Конохе у Учих будущего нет.
***
Микото стояла у заднего входа в квартал Узумаки и ждала того, кто проведет её внутрь. Это мог сделать только член красноволосого клана, но что-то никто не спешил показываться. А женщина все больше и больше нервничала. Час дня уже полчаса как наступил, а ничего не менялось. Может быть, надо было выйти к главным воротам? Или её просто обманули? Учиха занялась дыхательной гимнастикой, стараясь восстановить пошатнувшееся душевное равновесие и привести мысли в относительный порядок. И чего она паникует?.. Пожалуй, это глупый вопрос. Никто, кроме Кушины, не мог пользоваться металлической пластинкой, как способом связи, хотя бы потому, что реагировали эти пластинки только на её чакру и чакру Микото, а также их подруги. По уже известной причине передать сообщение последняя не могла. Был вариант с тем, что сообщение написал Наруто, чакра ребенка очень часто похожа на материнскую, но Микото не верила в эту версию. Не настолько гениальным был сын Кушины, чтобы вот так сразу распознать назначение пластины. Да и как он её нашел? Или это всё гены Узумаки? Пока женщина могла лишь изводить себя догадками. Не помогала уже и дыхательная гимнастика, которой Учиху когда-то обучила Морико-сенсей.
- Микото-сан, - раздался детский голосок рядом с Учихой. Женщина вздрогнула, удивленно посмотрев на того, кто позвал её по имени. И сердце тут же болезненно сжалось, уйдя в пятки. На неё смотрели большие голубые глаза светловолосого мальчика, почти полной копии Минато, разве что полоски на щеках отличали их, да черты и овал лица, как у Кушины… В мальчике женщина мгновенно признала потерявшегося Наруто. Без нескольких месяцев пятилетний малыш взял Микото за руку и повел за собой в квартал Узумаки. Барьер, ограждающий дома клана долгожителей, пропустил Учиху.
- Мама! Мама, я привел Микото-сан! - радостно заголосил тут же преобразившийся Наруто, стоило им только зайти на территорию клана Узумаки. Отчужденность и некая угрюмость, что присутствовала у него за пределами барьера, слетела, как некачественное хенге. Голубые глаза заискрились неподдельной радостью, а на губах расцвела улыбка. Из-за угла дома вышла не высокая, но и не низкая красноволосая женщина, облаченная в черную водолазку и темно-синие бриджи с множеством карманов, подпоясанные ремнем с подсумками. Во взгляде синих глаз, обращенном на маленького Узумаки, не было ничего, кроме любви и нежности. Наруто подбежал к красноволосой и с разбегу запрыгнул на неё, обнимая и радостно смеясь.
Микото потеряла дар речи. Перед ней стояла её подруга. Её умершая подруга. У Учихи сперло дыхание. Лишь немыслимым усилием воли женщина держала себя в вертикальном положении, хотя и чувствовала, как слабеют и становятся ватными ноги, как подгибаются колени, а душа предательски уходит в пятки, настойчиво желая потеснить уже занявшее там место сердце. Женщина чувствовала, как холодеют её руки и всё внутри неё замерзает, покрываясь корочкой льда. Становилось трудно дышать. На глаза наворачивались слёзы. Узумаки Кушина жива? Действительно жива?.. Но…
Учиха увидела торчащие из волос красные уши.
И девять алых хвостов за спиной женщины.
Как сквозь толщу воды слабых сенсорных чувств Микото коснулось ощущение чужой чакры, слегка обжигающей и горячей, агрессивной, сжигающей и мягкой, ассоциирующейся с водой. Последнее ощущение шло сразу и от Наруто, и от той, кого он назвал мамой. А сама “мама” излучала сразу три этих ощущения. Что за странная чакра?! Что за хвосты и уши? Как помнила Микото, у её подруги ничего подобного не наблюдалось даже тогда, когда та теряла контроль над печатью, что было случаем редким, но запоминающимся на всю жизнь. Тогда что это за существо, выдающее себя за Кушину? В том, что это не хенге, Учиха не сомневалась. Кто-кто, а Учихи разбирались в иллюзиях лучше всех.
Женщина на всякий случай просветила псевдо-Кушину шаринганом, но это лишь добавило вопросов…
- Наруто, отойди от неё! - вскричала обеспокоенная Микото, удостоверившаяся только в том, что красноволосая не человек. Мальчик на руках у хвостатой непонимающе посмотрел на Учиху, удивленно хлопая ресницами. А потом порывисто обнял за шею красноволосую, нахмурившись и надув губы.
- Ты хочешь забрать у меня маму! - обвинил он Микото с таким злым и обиженным видом, что Учиха в очередной раз растерялась, не зная, как и реагировать. Непозволительно для шиноби так расслабляться и терять бдительность… Но ведь женщина в последние годы была простой домохозяйкой, редко тренируясь. И на задания она уже давным-давно не ходила. Псевдо-Кушина улыбнулась, ласково погладив джинчурики по голове.
- Ми-тян, ты можешь быть удивлена моим внешним видом и не верить мне, но это я, Кушина, - мягко улыбаясь, подала голос Узумаки. Холодным ручейком он просачивался через мысли паниковавшей Микото, даря покой и лишая сил сопротивляться. И это обращение. Ми-тян… Так к ней обращалась лишь Кушина. Но может эта хвостатая просто откуда-то знает о том, что знала и сама Микото, и Кушина? Вот так сразу верить незнакомке с внешностью подруги Учиха не собиралась. - Давай пройдем в дом, - красноволосая кивнула на двухэтажный дом, в котором когда-то жил Йондайме Хокаге с женой, - и я тебе расскажу, как до такого докатилась и кто в этом виноват.
Сопротивляться не хотелось. Хотелось, поверив такому родному и дорогому голосу, идти за этой женщиной куда угодно. Микото чувствовала, что перед ней Кушина. Почти была уверена в этом. Но в то же время ей не верилось, что обладательница девяти хвостов и ушей - удивительным образом вернувшаяся к жизни Узумаки. И Учиха разрывалась, не зная, чему и верить.
- Расскажи… сейчас… здесь, - голос Микото оказался настолько глухим и надтреснутым, что она и сама не узнала его. Будто говорила не она, а кто-то другой. Самозванка тяжело вздохнула, прикрыв глаза, но возмущаться не стала. “Она спокойнее Кушины. Следовательно, она не моя подруга”, - пришла к такому выводу Учиха, но, даже руководствуясь такой логикой, не могла избавиться от ощущения, что перед ней жена Минато Намикадзе.
- Минато запечатал Девятихвостого лиса в нашем сыне, в Наруто. А вместе с демоном он запечатал и части наших знаний и душ, чтобы мы могли прийти на помощь сыну, если понадобимся, - начала рассказывать красноволосая. Малыш в её руках затаил дыхание, навострив уши и стараясь не упустить ни одного слова. Микото тоже внимательно слушала, размышляя о том, можно ли верить словам самозванки. - Но я с детства была джинчурики Лиса, и его подсознание приняло меня, как его часть. Обычно он “перерабатывает” всё, что попадает в него, но я воспринялась им как нечто родное. Наши сущности слились, и… Теперь я и Девятихвостый лис Курама, и Узумаки Кушина, - женщина грустно усмехнулась, посмотрев на ошарашенную Микото. - Хочешь верь, хочешь нет. Я ненавижу Коноху за то, что они так обращались с моим сыном, за то, как они поступают. Но я люблю Наруто. Он мой единственный сын, самое дорогое моё сокровище. И ты, Ми-тян, с Фугаку не чужие мне люди, - продолжала и продолжала говорить Узумаки, а Учиха все-таки не выдержала. Она рухнула на колени, разрыдавшись. Но даже сквозь поток слёз она продолжала смотреть на подругу без надежды унять разразившуюся в сердце бурю. Жива… Жива! Что может быть важнее этого?!
Кушина опустила Наруто на землю и подошла к подруге, опустившись на землю перед ней. По бледным щекам красноволосой, так же как и по щекам Учихи, скользили слезы. Подруги, смотря в глаза друг другу, молча всхлипывали, продолжая плакать… А потом позорно разрыдались в голос, крепко обняв друг друга и завывая. Наруто испугался такой странной реакции взрослых и захлопотал вокруг них, пытаясь успокоить.
- Мама, мама, не плачь, все же хорошо! Вот, Микото-сан жива и здорова! И она тут! И я тут! - пытался малыш успокоить мать, но когда понял, что у него это не получиться, переключился на свою молочную мать. - Микото-сан, Микото-сан! Не плачьте! Мама же вот тут, перед вами! Почему вы плачете? - мальчик уже паниковал, совершенно ничего не понимая. Он капризно топнул ногой, сжав кулачки. - Да посмотрите же вы на меня! Если вы и дальше будете плакать, то и я тоже заплачу! - прибегнул к шантажу почти пятилетний мальчик, смотря подозрительно блестящими голубыми глазами на плачущих женщин. Микото и Кушина отстранились друг от друга и, тихо всхлипывая, с улыбками посмотрели на Наруто. А потом, всё так же молча, обняли и его. Мальчик все-таки выполнил свою угрозу, неслышно заплакав и уткнувшись лицом в плечо матери. Какой из двух, он не знал.
***
Микото сидела на кухне дома Йондайме Хокаге и пила чай, до сих пор не веря в реальность происходящего. Из соседней комнаты, что была гостиной, раздавалось тихое посапывание маленького Наруто, а наверху, на втором этаже, слышались шорохи. Это преобразившаяся подруга Учихи искала что-то. Женщина, честно сказать, была под впечатлением от произошедшего. О недавней истерике со слезами напоминала лишь головная боль и чуть болящие глаза, которые, наверное, сейчас всенепременно красные и опухшие. Зеркальца под рукой не было, чтобы подтвердить свои догадки касательно собственной внешности. Но может оно и к лучшему…
Кушина уже успела поделиться с подругой всем. И тем, как Данзо пытался поставить Наруто закладки, и тем, как с ребенком обращались в приюте, рассказала она и о том, как докатилась до такой жизни. Всё-всё рассказала, честно и красочно, во всех подробностях, совершенно ничего не утаивая. И, конечно же, поделилась планами на будущее. Теперь, имея материальную оболочку, неспокойная и шебутная Узумаки собиралась покинуть Коноху вместе с сыном и обосноваться в Узушио, зовя с собой и весь клан Учиха, мотивируя это тем, что в Листе клану глазастиков житья не дадут. И Микото, черт возьми, была полностью с подругой согласна! Только её напрягало, что преобразившаяся Кушина уже вторая, кто говорит о необходимости ухода из поселения, скрытого в листве. Грело душу Учихи то, что, несмотря ни на что, она оставалась близким человеком и лучшей подругой жены Йондайме Хокаге, а Узумаки… Микото не знала, все они так относятся к друзьями и родственникам, или это только Кушина такая, но красноволосая обещала помочь клану Учиха всем, чем только можно. Это радовало, обнадеживало и вселяло уверенность, что ничего плохого с кланом не случится. Да, возможно наступит небольшой кризис у Учих и будут тяжелые времена, но это лучше мрачного прогноза Морико-сенсей. Микото очень не хотелось, чтобы все Учихи были вырезаны, как скот… Не самое лучшее завершение жизни клана. Впрочем, и любое другое прекращение существования Учих женщину не устраивало.
- Вот! - за своими мыслями Микото не заметила, как на кухню вернулась Кушина. Её красные волосы были собраны в высокий хвост. О ушках и хвостах ничего не напоминало… и из-за этого женщина чуть не подавилась остывшим чаем, который допивала. Узумаки сочувственно похлопала гостью по спине.
- Кушина, а?.. - Учиха не договорила, подумав, что её вопрос будет очень невежливым и нетактичным с ее стороны, но проницательная Узумаки уже всё поняла и лукаво улыбалась, доставая из рюкзака на стол разные предметы и листки-печати.
- Я же, по сути, сгусток чакры, так что мне ничего не стоило спрятать уши и хвост, разве что контроль чакры от этого падает. И нужно использовать печать, чтобы сохранять такую форму. А так все нормально, - улыбалась бывшая джинчурики, ставшая демоном, продемонстрировав удивленной подруге напульсник с вязью фуин. А потом она обратила внимание Учихи на предметы, разложенные на столе. - Это подарки твоей семье. Клану они тоже пригодятся. Инструкция прилагается, да и многие вещи здесь ты можешь узнать сама. Я тебе расскажу только об этом колокольчике, - Кушина взяла двумя пальцами дверной колокольчик, близнец которого продолжал стоять на столе. - Это поможет вашему клану беспрепятственно покинуть Коноху. Найдите дверь или ворота побольше, повесьте над ними с внутренней стороны колокольчик. Второй колокольчик я повешу в Узушио. Потом с помощью пластинки сообщу тебе о том, что все готово, и дверь, сквозь которую вы будете проходить, перенесет вас в мою деревню. Это тяжелый фуин-артефакт… Тяжелый в изготовлении, но эффективный и долговечный. Я его делала, еще будучи ученицей Мито-самы, - похвалилась Узумаки, сев за стол и опрокидывая в себя холодный чай. Микото внимательно слушала, с удивлением рассматривая позолоченный колокольчик. Это действительно бесценный подарок…
- А что будет, если мы оставим его в нашем квартале? - поинтересовалась Учиха, внимательно посмотрев на подругу. Демонесса чуть скривилась, тяжело вздохнув.
- Ничего хорошего. Кто-то один должен будет снять колокольчик и добираться своим ходом, - поведала Узумаки, убирая колокольчик обратно в рюкзак и складывая туда остальные фуин-печати и артефакты, не забыв и тонкую брошюрку-инструкцию. - Тут свитки для еды и оружия… Время на сборы у вас будет. Пока мы с Наруто приберемся в этом квартале, пока доберемся до Узушио… Около недели у вас точно есть, - мысленно подсчитав время на всё про всё, предупредила красноволосая. Микото серьезно кивнула, понимая, что им этого времени хватит с избытком, чтобы приготовиться к уходу из деревни. Это могло бы занять и больше времени, если бы не прямо-таки королевский подарок в виде колокольчика-телепорта. С таким способом перемещения не нужно будет в спешке собирать всё в дорогу, достаточно будет забрать всё самое нужное и необходимое для жизни в другом месте, да и свитки, что предоставила Узумаки. Да уж, сборы пройдут спокойно и займут мало времени. Надо будет только заниматься ими без паники и не нервничать. В конце концов, все живы-здоровы, а эту экстренную эвакуацию можно принять за обычный переезд. Все-таки в Конохе для клана Учиха стало как-то тесно… Если интриги старейшин и Хокаге можно выразить подобным предложением.
- Кстати, Кушина, Морико-сенсей с сыном тоже хочет покинуть Коноху, - вспомнила Микото старую учительницу из Академии шиноби, решив поделиться подобной новостью с подругой. Красноволосая заинтересованно взглянула на гостью. - Ты не поверишь, но Морико-сенсей Учиха! Пусть и полукровка, но Учиха! И была изгнана из клана за свадьбу с бесклановым, - оживленно рассказывала Учиха, чувствуя, как напряжение последних дней отпускает её и она ощущает небывалый прилив сил. Как всегда бывало, когда рядом находилась Кушина, никогда не паникующая, в какой бы ситуации ни оказалась. Видимо, частичка её спокойствия передалась и Микото.
- Я так и думала. Слишком подозрительно, что бесклановая знает множество огненных техник, и иллюзии у неё были достаточно сильными для той, что была вне клана, - хмыкнула Узумаки, улыбнувшись. - И ваши черные глаза очень тяжело не узнать! У Учих поразительно черные глаза, которые ни с чьими не спутаешь, - сделала комплимент чужому клану красноволосая. Микото согласно кивнула, разделяя мнение подруги. Если хоть раз видел глаза Учихи, уже не спутаешь представителей этого клана ни с кем другим. Исключением были только полукровки, да и то не все. Например, та же Морико-сенсей обладала прямо-таки учиховским взглядом. И склонностью к иллюзиям и стихии огня, даже не обладая начальным уровнем шарингана, вообще не имея расположенности к додзюцу великого клана…
Так женщины и болтали до заката, делясь всем-всем, что накипело за время их разлуки, а также вспоминая былые деньки. И лишь когда кухоньку залил мягкий оранжевый свет заходящего солнца, они встрепенулись, решив, что посиделки слишком затянулись. Тепло попрощавшись, они с тоской в сердце вернулись к своим важным делам, осознавая, что в следующий раз встретятся только через неделю… но главное, что встретятся они уже в Узушио, и там им никто не будет мешать спокойно общаться. И их дети смогут спокойно играть вместе. И не будет косых взглядов гражданских и шиноби, и не будут угрожать власти деревни. Они сами себе деревню создадут! И пусть деревня Водоворота была уничтожена, им хватит сил и упорства её восстановить. Да, опасно, да, тяжело, но когда два упрямых клана пугали трудности? В чем Учихи не уступали Узумаки, так это в упорстве и пылкости. И как бы первые ни скрывали свою эмоциональность за ледяными масками, они были ещё теми страстными и эмоциональными натурами, просто воспитание и престиж клана не давали им открыто выражать свои чувства, это лишь Узумаки не заботились о мнении людей, хотя за любой косой взгляд или оскорбление в сторону своих могли и покалечить. Нет кланов, что больше Учих и Узумаки напоминали огонь. Яркие, горячие, бушующие, неудержимые и непокорные. Настоящие дети огня и дети водоворота. И никому не пожелаешь встать на пути этих кланов или, того хуже, стать их врагами. Такие превратят в кучку пепла и не заметят…