Да и когда мне там было экспериментировать? А если бы не получилось? Пролетел бы мимо острова, как фанера над Парижем, или унесло бы совсем в другую сторону, и времени исправить ошибку просто не осталось бы. Да и «Теневой прокол» профукал бы: у него дистанция жесткая, лишние маневры недопустимы.
В общем, что сделано, то сделано. Раз выжил, значит, все было правильно и сомнения — долой.
Да где же, черт побери, Кроха? По фрейму — жива-здорова…
Я резко остановился, вглядываясь в системные иконки, на фоне наступавших сумерек горевших особенно отчетливо. Нет, не показалось. Е-мое, а с тонусом у малышки проблема и серьезная. Катится к нулю. И быстро. Энергия тоже слабеет, но заметно медленнее: все-таки «Духовная связь» между нами не ради красного словца, и энергообмен работает в обе стороны, поэтому сейчас я свою энергию отдавал фейри. Ну точно, вон и у меня полоска энергии начала потихоньку ползти вниз, и вовсе не из-за быстрого шага. И усталость чувствуется сильнее. Накаркала Кроха. Говорила же в цитадели, что стоит выспаться… Угу, поспишь тут, когда в животе голодный марш играет. Да куда ж столько Крохе понадобилось энергии?!
Я ускорился, выбирая направление по ощущениям. Виртуальная карта мира еще не работала, пройденный путь никак не отмечался и метка Крохи на карте, соответственно, скрывалась чернильной тьмой.
Потом побежал, чувствуя, что могу не успеть.
Мысль перепрыгнуть ведьмину полянку, как нарочно перекрывающую путь между двумя древесными великанами, чтобы не огибать, все же отбросил в последнюю секунду и сделал крюк вокруг деревьев. Не нравились мне эти полянки, ох, не нравились — этот тревожный мерцающий свет, это исходившее от них острое ощущение опасности…
Лес снова расступился, открыв похожую на предыдущую, как две капли воды, гряду холмов. Кроха где-то совсем рядом, рукой подать. И чувство направления на этот раз вело прямо в гущу зарослей на макушке ближайшего холма. Пришлось продираться сквозь них на бегу, проламывая и отталкивая ветви разросшегося выше головы кустарника.
А наверху ждал большой и толстый сюрприз: в очередной раз отпихнув от лица зловредные ветки, я нос к носу столкнулся… с мордой виверны. Ее серо-зеленая башка возлежала на макушке здоровенного, размером с приличный автомобиль, замшелого валуна, глядя на меня тусклым взглядом. Тело твари скрывалось целиком за этим же валуном. Выглядело так, будто зверь поджидал меня здесь в засаде.
В сгущающихся сумерках эффект неожиданности вышел особенно сильным.
Инстинкт бросил в сторону, вспыхнувший усилением Пламень мгновенно оказался в руках. Но виверна не нападала. Зверь даже не шевельнулся, он умирал. Как только это до меня дошло, я закинул меч за спину и осторожно обогнул валун, чтобы увидеть общую картину и понять, какого черта ощущаю Кроху именно здесь.
Чувства не подвели.
«Душелов» виверну все-таки доконал, пусть и косвенно. Лишившись координации, зверюга так и не смогла вовремя выправить полет и рухнула в лес. Пожалуй, она бы оклемалась даже после удара о землю, тварь оказалась невероятно живучая, но на свою беду упала катастрофически неудачно. Не знаю, какой высоты было это злополучное деревце до того, как виверна обломала ему крону своей массивной тушей и насадилась брюхом на ствол, но из хребта твари торчал двухметровый окровавленный кол толщиной с мою ногу, расщепленный на верхнем конце.
Кроха сидела в позе медитации у зверюги на спине, возле основания шеи, закрыв глаза и прижав миниатюрные ладошки к бугристой шкуре. Укутанное в золотистые пряди собственных волос тельце фейри излучало мягкое янтарное свечение и в наступившей темноте она выглядела словно волшебный фонарик, заключенный в ажурную проволочную решетку. Она едва заметно покачивалась из стороны в сторону и что-то едва слышно напевала под курносый носик.
Вот тут до меня дошло, что происходит.
До сих пор я и не догадывался, что моя Кроха умеет делать такие вещи. Все это время, пока я больше трех часов шлялся по лесу туда и обратно, она поддерживала жизнь виверны. Не позволяя ей угаснуть лишь для одной цели. Но виверна была огромной, а фейри крошечной. И на эту непосильную задачу все ее небольшие силенки уходили до последней капли — ни на мысленное, ни на голосовое общение ничего не оставалось, любой отвлекающий фактор разрушил бы хрупкую от неимоверного напряжения концентрацию. А тонус уже почти замер на нуле. Еще немного, и малышка просто потеряет сознание.
Ощутив мое присутствие, Кроха распахнула глаза, ярко сверкнув синевой. Глянула на меня предельно устало и вытянула перед собой ручонки. Поняв, что ей требуется, я не стал мешкать. Объект для жертвенного воскрешения был просто идеален. Выхватив из подсумка фиал, я поставил его острым концом на шкуру виверны, так, чтобы фейри смогла обхватить его ладошками. Веки фейри тут же снова смежились: она из последних сил старалась не утратить концентрацию, чтобы запустить процесс.
Активировать «фиал жертвенного размена сущности»?
Да! И побыстрее!
Необходимо выбрать сущность из «Списка Забвения»:…
К моему величайшему изумлению, в новом списке оказалось два имени, а не одно, как я ожидал:
Обжора (черепут)
Фурия (дикоша)
Так я могу воскресить черепута?! Потрясающая новость. Но так подставлять Дара мне не к лицу, да и Фурия лично мне куда милее. Да уж, способности Крохи — это поистине кладезь необыкновенных возможностей, позволяющие оперировать даже с чужими питомцами. Запомним на будущее.
Сущность выбрана: Фурия (дикоша).
Необходимо выбрать донора.
Да чего тут думать, вон виверна, прямо перед тобой…
Мысли оказалось достаточно для подтверждения.
Донор принят. Излишек необходимой для синтеза массы 57%.
Внимание! Процесс жертвенного размена сущности разрушителен для донора! Активировать процесс?
Выходит, зря боялся использовать фиал на пустотнике в цитадели. Меню стало более продуманным и предупредительным, процесс можно прервать в любой момент, отказавшись от операции и сохранив тем самым уникальный расходник. Другое дело, что не нравилась сама идея с пустотником. Но виверна — самое то. Гроза небес, хищное воплощение крылатой смерти — чем не подходящая основа для обновленной Фурии?
Помня прошлый опыт, я предусмотрительно выбрал местечко среди камней поровнее и уселся, чтобы в относительном комфорте наблюдать за уже знакомым действом.
Воскрешение питомца на первый взгляд не отличалось от воскрешения игрока. Сквозь граненые поверхности кристалла пробилось неяркое свечение, он как бы подернулся туманной дымкой. Меня немного встревожило, что дымка сперва окутала тельце Крохи и только потом растеклась тонким слоем по шкуре виверны. Надеюсь, фейри знает, что делает, и для нее это не опасно, а то как бы не пришлось потом дожидаться и ее воскрешения.
Но вот шкура виверны начала таять, а кристалл, напротив — расти, вбирая в себя плоть жертвы, превращенную в строительный коктейль.
Я все ждал, когда меня привычно скрутит боль, пронизывая каждую клеточку тела, но этого так и не случилось. Вот и первое существенное отличие — процесс воскрешения питомца мягкий, щадящий, в отличие от воскрешения игрока. Он не выворачивал сознание наизнанку, не сплавлял нервы инициатора и донора в единую сеть, и не захлестывал мысли потоком чуждых воспоминаний…
Поторопился.
Знак Алана обжег плечо раскаленным клеймом. Его спровоцировала отнюдь не боль, а ощущение чуждого присутствия, проникшего в сознание. Когда я приручал своих питомцев, то мир вокруг ускорялся, сейчас же все было наоборот, как и при воскрешении Дара. Я видел, как взлетела Кроха с тела виверны, когда ее участие больше не потребовалось — медленно, словно продираясь сквозь невидимый кисель. Каждое движение ее крылышек, обычно размытое для взгляда, сейчас различалось отчетливо. И чувствовал, глядя на зависший в воздухе и растущий кристалл, как преломляется мое сознание от потока чужой памяти. Звериной памяти. Вся жизнь виверны пронеслась перед внутренним взглядом спрессованным потоком. Я чувствовал мощь ее тела, ее неутолимый голод, жажду схваток и воздушных полетов, вкус чужой крови в зубастой пасти…
В какой-то момент все это схлынуло, отступило, и пришло новое ощущение — знакомое, родное. Кристалл, продолжая медленно вращаться вокруг оси и поблескивать гранями в отсветах сияющих с небес звезд, разбух до трех метров в высоту и на два метра в диаметре. От массы тела виверны осталось не меньше половины: крылья, лапы и нижняя часть туловища. Верхняя же стерильно белела костяком ребер и полутораметровым отрезком позвоночника. Да и башка так и лежала на валуне, печально взирая на мир потухшим взглядом.
— Теперь твой черед, босс, — шепнула фейри мне в ухо.
Оказывается, Кроха остаток процедуры просидела на моем плече и, как только процесс закончился, забралась в свой мешок на моей шее и мгновенно уснула.
— Спасибо, малышка, — обронил я, подходя к кристаллу, хотя фейри меня уже не слышала.
Аккуратно взявшись за теплые, будто живые бока, я нажал на кристалл, смещая в сторону. Он сдвинулся неохотно, с заметным сопротивлением, но все же сдвинулся на пару метров. Не хотелось, чтобы Фурия появилась прямо среди останков виверны. И едва отнял руки, как кристалл, будто дожидаясь этого момента, с тихим звоном осыпался тысячей мелких осколков и на поросшие мхом камни тяжело свалилось на бок тело дикоши, едва не отдавив мне ноги. Падение не потревожило ее глубокого сна. Мой друг Дар тоже долго спал после жертвенного воскрешения. Похоже, процесс доводки сознания без возможностей Колыбели — штука длительная и деликатная.
Посчитав разумным пока не тревожить питомца, я присел рядом на подходящий валун. С возвращением в мир живых, бедолага. Как же я тебе рад, словами не передать. И на вид все такая же: крупный пантероподобный зверь, рост в холке около полутора метров. Глаза, утопленные в глубоких впадинах треугольной кошачьей морды, плотно сомкнуты, по могучему поджарому телу гуляет ветерок, тревожа густую и жесткую пепельно-серую шерсть, кончик хвоста возле ядовитого жала проступает в темноте светлым пятном.
Пошарив в котомке, я достал трубку, закурил, обновляя баффы, да и просто успокаивая нервы. Волшебство неземных технологий, не более, и не менее. Не знаю, как там выйдет с кланом в ближайшем будущем, но сейчас я — счастливый человек. Настроение взлетело до звезд, ведь одна из насущных задач уже выполнена. А значит, не зря я шагнул в этот портал, коварно бросивший меня в небеса незнакомого мира.
Так, что там у нас с параметрами Фурии?
Текущий уровень: 27 (6730/114485)
Тонус: 100/100
Жизнь: 14200
энергия: 9200
Сила…
Изучение характеристик питомца было бесцеремонно прервано непрошеным вторжением.
— Хей-хо! Нашел-таки тебя, не прошло и года!
Мгновенно оказавшись на ногах, я выставил в сторону появившегося из-за холмов незнакомца засветившийся меч. И радостно встрепенулся — неужели наконец человек?! Ловок, чертяка! Так тихо пробрался сквозь заросли, что я ни звука не услышал!
Но когда незнакомец приблизился и остановился в трех шагах, с любопытством оглядывая меня, питомца и останки виверны, я засомневался в своих скороспелых выводах насчет его принадлежности к человеческой расе.
Затянутый в зеленую кожу легких доспехов худощавый блондин с длинными до плеч волосами и точеными, немного резковатыми чертами лица, чуть выше меня ростом. Фактурная внешность. Да и голос — звучный, хорошо поставленный баритон, легко отгоняющий ночную тишину. Острый взгляд прищуренных, будто от сильного ветра, бледно-голубых глаз, хотя ветерок едва шевелится. Беглая усмешка, тут же скрытая маской напускной приветливости… А может, я просто излишне подозрителен, как обычно. Но до сих пор меня это выручало, и не раз. Из-за плеча незнакомца выглядывал фигурный конец лука, на поясе крепилась обычная амуниция — кинжал, фляга, подсумок, еще какие-то мешочки и… даже не знаю, как называется музыкальный инструмент, похожий на миниатюрную, в две ладони лютню.
— Зуб, да? — блондин улыбнулся, сразу показавшись симпатичнее. — Так ты себя называешь? Непритязательно, на мой взгляд, ну да сойдет и так. А я Михонариум. Уж извини, без прописки в Колыбели приходится знакомиться по-простому. А чем это ты тут занят… Ух ты. Это твой питомец? Или ужин? Я бы пожрал, проголодался зверски, пока тебя искал… да расслабься, никто на тебя не нападает, я пообщаться пришел. Еще поблагодаришь за мои хлопоты.
— Приятно познакомиться, Михонариум.
— Приятно, как же. В первый раз меня видишь и уже приятно. Хитрец. Да убери свой меч, порежешься еще.
Хмыкнув, я закинул меч за спину и уселся обратно на пригретый валун.
— Говорю так ради элементарных приличий, как принято между порядочными людьми…
— Ты на мои уши-то глянь, — блондин небрежным движением откинул волосы слева от головы, продемонстрировав типичное эльфийское ухо с острым кончиком. — Нашел, понимаешь, человека. Или ненароком оскорбить пытаешься? Да шучу я, шучу. Давай-ка костерок сварганим, чтобы атмосферу знакомства поднять на должную высоту, потом и поговорим. Обрисую твою задачу на ближайшее будущее.
— А ты меня ни с кем не спутал, Михонариум? — я вопросительно задрал бровь. — Ведешь себя так, будто мой старый знакомый. Неловко выйдет, если ты что-то напутал, а мне отдуваться. С какой целью ты меня искал?
— Не-не-не, — узкоглазый эльф отмел мои предположения небрежным движением руки. — Ничего я не напутал. Так, я сейчас. Охраняй свою зверюгу, я сам, все сам, всегда сам…
Бормоча под нос, эльф мгновенным ловким движением стащил со спины тощий рюкзак, скинул его на камни и в два шага исчез в темноте. Зашуршало, бренькнула задетая струна, послышался треск. Понадобилось всего три-четыре затяжки из трубки и блондин, вернувшись с внушительной охапкой хвороста, свалил ее в трех метрах от Фурии, посчитав местечко подходящим для кострища. Ещё немного быстрой деловой суеты и особым образом сложенный костерок весело запылал, отгоняя обиженную таким бесцеремонным обращением тьму отсиживаться обратно за камни и кусты.
— Так, на чем я остановился? — Михонариум снял с пояса свою мини-лютню, уселся неподалеку и забренчал незатейливый мотивчик, едва касаясь тонкими длинными пальцами почти невидимых волосяных струн. — А, точно! Добро пожаловать в островную империю гхэллов. Империя эта состоит из сотен мелких родовых союзов, имеющих в составе от одного до десятка островов, и такие союзы гхэллы величают стаями, в полном соответствии со своей природой псоглавых. А сама империя, понятное дело, гордо зовётся Великой Стаей. Псоглавых часто заносит на мании величия, так что не придавай большого значения громким или вычурным названиям. К слову говоря, представители разных союзов друг друга частенько кличут не иначе, как плешивым отребьем, или бесхвостыми выродками, хотя, конечно, далеко не все гхэллы таковы, да и сами соседи далеко не лучше: по большей части те же гхэллы, только стать и окрас иные. Преобладающая популяция данного мира, ничего не поделаешь. Если не сгущать краски, то среди псоглавых встречаются весьма достойные личности, с которыми вполне можно иметь дело. Вот такая достойная личность меня и послала, чтобы присмотреть за тобой до утра. Зовут эту личность Хорка Умный, по должности он является командующим Форта Бдительного или Видящим, на местный лад, и я частенько выполняю для него специфические поручения. Вот как с тобой.
— Я так и не услышал, в чем суть поручения, — терпеливо напомнил я, чувствуя, как от непрерывного словесного потока блондина меня начинает клинить — не успеваю следить за его мыслью. Вот же подвешен язык у человека… то бишь, эльфа, или как там его раса здесь называется — заслушаешься. И где же эта горделивая, даже надменная немногословность, присущая остроухим? Прямо разрыв шаблона.
Михонариум звонко хлопнул в ладоши и коротко хохотнул:
— Браво! Да из тебя, братец, слова клещами нужно тянуть, едва вопроса дождался! Ты случайно не заторможенный по умственному развитию? Да шучу я, шучу! А суть поручения вот в чем. До утра мы общаемся, как старые добрые друзья. Можешь спрашивать меня о чем душа пожелает. На что смогу, отвечу с превеликим удовольствием. Так что пользуйся моментом, сейчас я для тебя все равно что ходячая справочная. Но как закончу с поручением, такой приветливости уже не жди, я разливаюсь соловьем только в особых случаях…