Наибольшее впечатление на всю Европу произвело учреждение анабаптистами коммуны в Мюнстере. Проведением церковных реформ в этом вестфальском городе руководили последователи Гофмана, сюда прибыли многие анабаптисты из регионов Германии и Нидерландов. В городе, провозглашенном небесным Иерусалимом, Ян Лейденский правил в 1534–1536 гг. под титулом «Царь справедливости», пытаясь устроить новую жизнь по предписаниям Ветхого Завета. Были отменены католические и протестантские обряды, проведен ряд уравнительных мер, введена полигамия. После расправы с Мюнстерской коммуной ее уцелевшие участники пополнили другие анабаптистские группы.
Одновременно с проповедями о приближении тысячелетнего правления Христа на земле в Нидерландах выступил Ян ван Батенбург (1495–1538). Он провозгласил себя пророком Илией, готовившим возвращение Христа к людям. Выступления его последователей с разрушением храмов, обобществлением имущества и полигамией после казни пророка продолжались.
Насильственные методы учений Яна Лейденского и Яна ван Батенбурга осудил голландский проповедник Давид Йорис (1501–1556). Его визионерский опыт и сочинения учили не связывать личную веру с официальным культом, призывали к терпению и умению выживать в условиях гонений за веру. Он считал, что христианство и институт власти несовместимы, а избавление мира от зла и пороков обеспечит религия. Попытки Йориса сплотить анабаптистские группы не удались. Ускользнув от преследований, он завершил жизнь в протестантском Базеле, продолжая поддерживать тайные контакты с анабаптистами. Одновременно он открыто выступал за веротерпимость в защиту философа Мигеля Сервета (1511–1553), узы личной дружбы связывали его с гуманистом Себастьяном Кастеллионом (1515–1563) и радикальным реформатором Каспаром Швенкфелъдом (1490–1561). Когда тайна одиозного ересиарха обнаружилась, протестантские власти города 13 мая 1559 г. устроили мрачную церемонию: прах Йориса и его книги торжественно прокляли и сожгли. Общины «давидийористов» сохранялись в северо-немецких землях в XVII в.
Мирное направление анабаптизма, настаивая на разрыве отношений между церковью и государством, формировалось в общинах «братьев», осуждавших мирские интересы, насилие, политические учреждения и обязанности. Из Швейцарии эти идеи распространялись по немецким землям среди различных слоев населения, в особенности среди клириков и гуманистов. Под влиянием деятельности нидерландского теолога Менно Симмонса (1496–1561) в движении развивались церковные начала. Однако в протестантской церкви меннонитов сохранились крещение взрослых и отказ от воинской повинности по религиозным убеждениям. Веру анабаптистов сохранили до наших дней меннониты, гуттерские братья, баптисты и квакеры.
Основные принципы анабаптизма сложились под влиянием идей Реформации, хотя анабаптисты в значительно большей степени, чем протестанты, использовали наследие средневековых мистических учений. Признавая авторитет Писания и положение о всеобщем священстве, они настаивали на строгом отделении избранников от отверженных в земной жизни. Предполагалось, что в общинах «святых» христиане изолируют себя от мира зла, т. е. государственной и правовой регламентации жизни верующих. К анабаптистам тянулись низшие слои населения, которых привлекали к этому учению утопические искания социальной справедливости.
Вместе с тем гуманистической интеллигенции импонировал свободный подход к толкованию Писания, не связанный догматами протестантизма. Мистические представления о святости природы человека, слиянии души с Богом и Бога с миром подрывали догматы церковного христианства. Требуя восстановить идеалы первоначального христианства, сосредоточить веру не на обрядах и догматах, а на внутренней жизни человека, защитить свободу христианина, подавляющее большинство анабаптистов критиковали или отвергали учение о троичности Бога, поэтому их также называли антитринитариями.
Ряд радикальных реформаторов пропагандировали принципы анабаптизма, отстаивая их преимущества по сравнению с ортодоксальным протестантизмом; этому посвятили свои сочинения Андреас Карлштадт, Ганс Денк, Людвиг Гетцер, Каспар Швенкфельд. Анабаптистское движение демонстрировало весьма значительные масштабы «диссидентской» религиозной мысли. Не случайно, что в философской культуре позднего Возрождения актуализировалась проблема ереси. Вскрывая условность и несовершенство понятия ереси и осуждая правовую практику, согласно которой еретик приравнивался к вору и убийце, с теоретической реабилитацией анабаптизма выступал философ-пантеист Себастьян Франк. Философ-неоплатоник Мигель Сервет, один из самых ярких представителей антитринитарной мысли XVI в., обвинявшийся в анабаптизме, отстаивал свободу религиозного выбора. Казнь Сервета в протестантской Женеве вызвала волну общественного негодования в Европе, и в «Трактате о еретиках», защищавшем Сервета, группа гуманистов энергично защищала принципы веротерпимости и свободы совести, получившие дальнейшее развитие в религиозно-философской литературе Нового времени.
Радикальные реформаторы унаследовали от средневековых мистических и милленаристских учений враждебность к церковным институтам, осуждая сотрудничество протестантских конфессий со светскими властями. Массовый характер революционному анабаптизму (Томас Мюнцер, Мюнстерская коммуна) и мирному анабаптизму в Швейцарии, Южной Германии и Нидерландах придавали представители беднейших категорий населения. Анабаптисты подвергали пересмотру христианскую догматику, в частности догмат о Троице, однако наименование антитринитариев закрепилось не за массовыми радикальными выступлениями верующих, а за особым направлением в религиозно-философской мысли эпохи Реформации. В отличие от анабаптизма, получившего распространение по всей Европе, мыслители-антитринитарии появились лишь в отдельных странах — в Испании (Мигель Сервет) и Италии (Лелио и Фаусто Соццини, Бернардино Окино), а также в Трансильвании, Польше и Литве. Антитринитарные взгляды вырабатывали религиозные философы, выступившие с оригинальной христологической концепцией, направленной на отрицание догматики любой церкви.
Радикальных реформаторов в современном религиоведении принято называть религиозными диссидентами. Они уделяли значительно больше внимания проблемам переустройства христианской жизни на земле, нежели подготовке грядущего Божьего царства. В отличие от протестантской теологии, сосредоточенной на поисках личного спасения, радикальные теологи сосредоточились на переосмыслении понятия о церкви.
Светильник реформации. Гравюра. XVI в. Голландия.
Произведение Цвингли «Комментарии об истинной и ложной религии» суммировало его вероисповедные принципы и решительно не могло служить делу доктринального единства, ведь Цвингли отрицал догматическую установку Лютера по поводу таинства причащения, а Лютер отрицал политические установки Цвингли. Конфликт Виттенберга с реформаторами Цюриха и Женевы дошел до того, что даже писем из этих городов Лютер не желал читать.
Споры по поводу христианских догматов и таинств вызывали конфликты между реформаторами, будоражили общественное мнение, провоцировали личную неприязнь и политические расхождения. Все реформаторы спорили о сущности евхаристии, со стороны «левых» мыслителей шла массированная атака на тринитарность Бога, рабство воли и догмат телесного воскрешения умерших. Гуманисты ставили под сомнение догмат первородного греха. Весь этот спектр религиозного инакомыслия представлялся строителям протестантской церкви «ересями». Требовался такой служитель Божьего Слова, который помог бы новой церкви устоять перед ересями, вооружив пасторов и верующих кодексом «истинного» христианства.
Предпринятые Меланхтоном и Цвингли труды не удовлетворили ряд реформаторов, но указали на то, что сторонникам Реформации необходима система четкого и связного обобщения своих религиозных убеждений. Эту систему выработал Жан Кальвин.
Жан Кальвин: жизнь и деятельность
Жан Кальвин (1509–1564) происходил из буржуазной семьи, жившей в северофранцузском городе Нуайоне; его отец Жерар Ковэн, начав карьеру делопроизводителем городского управления, стал поверенным епископа, соборного капитула и графства, поддерживал дружбу с семьей графа де Монмор. Будущего реформатора в 12 лет зачислили в соборный клир Нуайона и удостоили тонзуры. Уже будучи студентом Сорбонны он считался священником, не отправляя своих обязанностей, что было вполне обычным в церкви того времени. Завершив теологическое образование, Кальвин, по настоянию отца, отправился сначала в университет Орлеана, а затем Буржа для изучения права и греческого языка, среди его преподавателей в то время уже были профессора-лютеране. После смерти отца он вернулся в Париж и вел жизнь ученого, работая над книгой «Комментарии к трактату Сенеки “О милосердии”».
В Париже о необходимости реформирования христианства рассуждали и писали на гуманистических собеседованиях, и когда в столице и ряде провинций Франции в 1533 г. сторонники Реформации напали на католические реликвии, правительство короля Франциска I возложило ответственность за события на университетских профессоров, подозревавшихся в «лютеранской ереси». Ректор Сорбонны произнес в этой обстановке речь, текст которой был составлен при участии Кальвина. В ней говорилось, что Евангелие должно первенствовать в религии над обрядами, а мир в церкви восстановит Божественное Слово, но не меч. Эта речь стала поводом для гонений, и Кальвину пришлось скрыться. Некоторое время он странствовал по стране, наблюдая, как множатся в провинциях Франции анабаптистские сообщества. С критики вероучения анабаптистов и радикальных реформаторов он начал деятельность по защите принципов реформированного христианства. Тогда же он отказался от своих церковных должностей в Нуайоне, что свидетельствует о разрыве с католической церковью. Много лет спустя Кальвин писал, что довольно долго «коснел в папских суевериях» из-за уважения к незыблемости церковного института, пока его не избавило от суеверий внезапное божественное «озарение».
Больше Кальвин никогда легально во Францию не возвращался, став гражданином мира, но, обладая развитым чувством родины, уделял особое внимание теме христианского патриотизма, и горький мотив изгнания часто звучал в его проповедях. Жизнь Кальвина за пределами Франции началась в протестантском Базеле, где он был известен под псевдонимом Мартин Луканус. В псевдониме отразилось уважение Кальвина к Лютеру, с которым он впоследствии пытался вступить в личную переписку. В 1536 г. Кальвин принял приглашение Гийома Фареля стать проповедником в Женеве, где влияние французской культуры было сильнее, чем в Базеле.
Во франкоязычных областях Швейцарии действовала группа французских реформаторов, в которой выделялся Гийом Фарель, проповедовавший в Женеве. Богатый город, заинтересованный в избавлении от власти епископа и герцогов Савойских, находился в союзе с протестантским кантонами и официально приступил к реформам. Кальвин получил должность «лектора Священного Писания», составил первые вероисповедные документы для вновь создаваемой церковной организации. Требования церковной дисциплины, предъявленные от лица новой церкви горожанам, вызвали конфликт и изгнание Фареля и Кальвина, но через три года городские власти вновь обратились за помощью к Кальвину.
В течение трех лет Кальвин жил в Страсбурге по приглашению Мартина Буцера и был пастором французской общины. Из практической деятельности, идей и сочинений Мартина Буцера Кальвин сделал немало полезных для общего дела Реформации выводов. По рекомендации Буцера Кальвин занялся протестантской дипломатией и приобрел большой вес в Европе среди реформаторов старшего поколения. На международных встречах Кальвин сблизился с Филиппом Меланхтоном, и с тех пор их связывали дружба и сотрудничество в ряде проблем церковного строительства, хотя их религиозно-философские позиции не совпадали.
По заведенному реформаторами обычаю — личным примером демонстрировать законность брака духовных лиц — Кальвин вступил в Страсбурге в брак с Иделеттой Бюре, молодой вдовой анабаптиста, которого он обратил в свою веру. Их семейная жизнь продолжалась до кончины Иделетты, новорожденный сын не выжил, а воспитывать двоих приемных детей Кальвину помогала семья брата.