Помимо физико-географических исследований Н. М. Пржевальский обращал большое внимание на то, как жили люди в Приамурье и Уссурийском крае. Он оставил нам разносторонние наблюдения за бытом «инородческого» населения края, анализ жизни казаков, а также свои неутешительные выводы о целесообразности действий местной администрации по поддержке переселенцев. Надо заметить, что только наблюдениями и их обобщением он не ограничивался, ученый давал также и практические рекомендации. Одну из подглав в десятой главе своей книги «Путешествие в Уссурийском крае» Пржевальский назвал «Общий взгляд на колонизацию этой страны». Именно в ней он приводит свое мнение о том, что необходимо сделать, чтобы «способствовать улучшению или даже совершенному изменению настоящего положения уссурийских казаков». Среди таких мер он предлагает «дозволить всем желающим казакам вернуться обратно в Забайкалье и перевезти их туда на казенный счет… удалить из края всех до единого штрафованных солдат, простить все казенные долги, которые и без того никогда не получаются, всем оставшимся дать вспомоществование… и объявить, чтобы они впредь не ожидали никакой помощи от казны, а заботились бы о себе сами». Как показывает сегодняшняя жизнь, многое из того, что предлагал тогда путешественник, не потеряло актуальность и в наши дни. Только в нынешней региональной политике страны по отношению к Дальнему Востоку эти меры называются уже по-другому: продуманные мероприятия по работе с мигрантами, оказание финансовой помощи и опора на самообеспечение регионов, списание кредиторской задолженности, реализация приоритетных проектов и др. Думается, что это сравнение показывает, насколько точны были наблюдения путешественника.
В январе 1870 г. Николай Михайлович возвращается с Дальнего Востока в Санкт-Петербург. В марте он выступает в географическом обществе с первым докладом об итогах путешествия и тогда же издает книгу «Путешествие в Уссурийском крае». Доклад и книга вызвали только высокие оценки. Но главной наградой путешественнику было решение географического общества организовать экспедицию в Центральную Азию.
Вот еще один штрих к портрету путешественника. Н. М. Пржевальский, думая о своем путешествии в Центральную Азию, ищет нетрадиционные способы получения финансовых ресурсов. М. А. Энгельгардт пишет о пребывании офицера в Николаевске-на-Амуре: «Он играл [в карты] с местными купцами и офицерством и всегда счастливо, почти не зная проигрыша, за что и получил прозвище «золотой фазан»… В зиму 1868 года он выиграл 12 000 рублей, так что теперь мог называться состоятельным человеком и располагать собой независимо от службы. Пржевальский говорил: «Я играю для того, чтобы выиграть себе независимость»… Впоследствии, уезжая из Николаевска, он бросил свои карты в Амур, сказавши при этом «с Амуром прощайте и амурские привычки».
Со стороны правительственных структур Российской империи путешественнику также была оказана поддержка. Военное министерство формально направило его сроком на три года в Северный Китай и выделило помощников. В ноябре 1870 г. Пржевальский отправляется в путь. В планах его экспедиции посещение Монголии (тогда она входила в состав Китая) и страны тангутов (нынешнего Тибета). Первая центральноазиатская экспедиция Пржевальского носит название Монгольской. Начав путь от Кяхты на тогдашней и современной границе России и Китая Пржевальский побывал в Урге, Калгане и Пекине. Затем, пройдя плато Ордос, Алашань, пустыню Гоби и горы Наньшань, он вышел к Цай-дамской впадине и верховьям Хуанхэ и Янцзы. К величайшему своему горю, из-за отсутствия средств и сил, путешественник был вынужден повернуть от окраин Тибета назад и, пройдя (без проводников!) пустыню Гоби, вернуться в степи Центральной Монголии, в Ургу. Закончилось путешествие в Кяхте. Этот путь занял у путешественника и его спутников целых три года; за время экспедиции в столицу неоднократно приходили сообщения о ее гибели, но все они, к счастью, оказались ложными.
Результаты экспедиции были удивительные: пройдено около 12 тыс. км, на карту нанесено огромное пространство Центральной Азии – от верховьев Янцзы до восточной окраины Гоби, определены абсолютные высоты Тибетского нагорья. В привезенных коллекциях – 8200 экземпляров животных, птиц и растений. Литературным и научным отчетом об экспедиции стала книга «Монголия и страна тангутов». Отдельные ее части были переведены на европейские языки, а сам автор по праву стал известнейшим исследователем Центральной Азии.
В последующие годы Пржевальский совершил еще три экспедиции в Центральную Азию. Всего по этим районам он проехал свыше 30 тыс. км. Результаты своих путешествий он обобщал в географо-страноведческих трудах: «От Кульджи за Тянь-шань и на Лоб-нор», «Из Зайсана через Хами в Тибет и на верховья Желтой реки» и «От Кяхты на истоки Желтой реки: исследование северной окраины Тибета и путь через Лоб-нор по бассейну Тарима».
После путешествий Пржевальского карта Центральной Азии стала выглядеть по-другому. Им было открыто множество хребтов, впервые точно нанесены на карту несколько озер, в том числе Лобнор и Кукунор, исследованы верховья китайских рек. Были собраны уникальные сведения о климате, флоре и фауне Центральной Азии, в том числе открыты новые виды животных и растений.
После каждого путешествия слава Н. М. Пржевальского росла. По военной линии к 1886 г. он дослужился до генерал-майора; по научной – получил множество наград и званий как российских, так и зарубежных; по государственной – был обласкан августейшими особами: сама царская семья интересовалась подробностями его путешествий, и он докладывал их лично; в честь путешественника при жизни выпускались именные медали. Но даже если бы Пржевальский совершил только одно монгольское путешествие, его имя все равно осталось бы выдающимся в череде имен исследователей Центральной Азии; для того чтобы убедиться в этом, достаточно окинуть взглядом огромную территорию, которую он изучил за три года путешествия.
Читая труды Н. М. Пржевальского, не перестаешь удивляться, как благосклонна была к нему судьба. Несмотря на холод, жару, лишения, иногда враждебное отношение местных племен, недостаток средств и благосклонности властей, путешественнику всегда удавалось возвращаться из дальний странствий живым и невредимым, не потеряв никого из своих спутников. Потому странной и почти невероятной для людей, знавших его, стала весть о внезапной гибели Пржевальского в начале его пятого путешествия в Центральную Азию.
Это произошло 20 октября (1 ноября по новому стилю) 1888 г. на окраине Российской империи, в селении Каракол на берегу озера Иссык-Куль после внезапной скоротечной болезни. Очевидцы последних дней жизни Пржевальского хорошо запомнили его слова: «Я нисколько не боюсь смерти и несколько раз стоял лицом к лицу с ней… Похороните меня непременно на Иссык-Куле, на берегу, но чтобы не размыло водой. Надпись просто: путешественник Пржевальский. Положить в гроб в моей экспедиционной одежде».
Так и было исполнено. Уже через год по распоряжению императора, своей волей переименовавшего Каракол в Пржевальск и выделившего на памятник денег из казны, на могиле Пржевальского, на пустынном высоком берегу Иссык-Куля, была воздвигнута рукотворная скала из глыбы тянь-шан-ского гранодиорита. Высота этой скалы, символизирующей Азию, составляет почти 9 м. На ее вершине – бронзовый орел – символ ума и смелости – с оливковой ветвью в клюве. Под ногами орла – бронзовая карта Центральной Азии, покоренной путешественником – генералом Пржевальским.
* * *
Сейчас, в начале XXI в. места, которые изучал Н. М. Пржевальский, сильно изменились. Но не с точки зрения природы. Автор этих строк, проводивший полевые исследования вразных частях Монголии в 1990-х г., смог убедиться, что эта часть Евразии все еще мало заселена; здесь пьянит пропитанный полынью воздух, неумолчно шумит ковыль, а монголы – как отмечал в своих дневниках Пржевальский – ездят по-прежнему в гости на лошадях. Деградация степных и пустынных ландшафтов проявляется в этих районах локально: там, где ведется орошаемое земледелие, идет добыча полезных ископаемых и бурлит городская жизнь.
В наши дни путешественник уже не чувствует такой свободы, уединенности и воли в этих краях, как это было более столетия назад. Это можно сказать и об уссурийской тайге. Наиболее перспективная среди приамурских селений с точки зрения Пржевальского, Хабаровка превратилась в семисоттысячный город, а Владивосток, в котором на момент посещения Пржевальским проживало всего около пятисот человек, стал тихоокеанскими воротами России.
Началась и успешно проходила индустриализация и в соседнем Китае, а также в Монголии; она сопровождалась строительством горнопромышленных предприятий, бурением нефтяных скважин, постройкой крупных электростанций. Развитие железных дорог изменило и продолжает менять транспортную систему региона. На малообжитых землях, посещенных когда-то Пржевальским, в течение нескольких десятилетий второй половины ХХ в. проводились ядерные испытания (под Семипалатинском в Казахстане и у озера Лобнор в Китае); здесь же располагается китайский космодром.
Многое за минувшие полтора столетия произошло и в политической истории Центральной Азии. Вооруженные конфликты в окраинных землях Китая, немало мешавшие Пржевальскому во время его путешествий, продолжались и позднее и формально завершились образованием нескольких автономных районов Китая: Тибетского, Синьцзян-Уй-гурского, Внутренней Монголии, Нинься-Хуэйского. На протяжении столетия неспокойными были и пограничные отношения России (СССР) и Китая. Не прошла стороной эти места и Вторая мировая война… Во времена путешествий Пржевальского исследованная им территория была подчинена России и Китаю. Сейчас здесь существует целый ряд других самостоятельных государств: Монголия, Казахстан, Киргизия (территории двух последних были конечными и отправными пунктами тибетских путешествий Пржевальского).
После распада СССР изменилось отношение к могиле Пржевальского в окрестностях уже бывшего Пржевальска, вновь называемого Каракол. В связи со сменой исторических приоритетов это место, где ранее не иссякал поток посетителей, сегодня оказалось в стороне от туристических маршрутов. На рубеже ХХ и XXI столетий в мемориальном парке Пржевальского появилась еще одна могила – заслуженного киргизского академика.
Мне впервые довелось побывать там совсем недавно, в 2006 г., пройтись по абсолютно безлюдным аллеям парка, рассмотреть пожелтевшие и потрескавшиеся экспонаты музея, побеседовать с единственной смотрительницей – 80-летней русской женщиной, молча постоять у могилы путешественника под взглядом бронзового орла и с надеждой подумать о том, что и через десятки лет независимо ни от чего Россия не забудет своего великого сына – патриота, ученого и просто мужественного человека Николая Михайловича Пржевальского.
Климанова Оксана Александровна, кандидат географических наук, старший научный сотрудник географического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова
Путешествие в Уссурийском крае
Предисловие автора
Посвящается моей любимой матери
Сильная, с детства взлелеянная страсть к путешествию заставила меня после нескольких лет предварительной подготовки перебраться на службу в Восточную Сибирь – эту громадную и столь интересную во всех отношениях окраину царства русского.
Счастье улыбнулось мне здесь на первых же порах. Едва в апреле 1867 года я приехал в Иркутск, как, благодаря радушному содействию со стороны сибирского отдела Русского Географического общества и просвещенному сочувствию ко всякому научному стремлению бывшего начальника штаба здешних войск, ныне покойного генерал-майора Кукеля, через месяц по приезде я уже получил командировку в Уссурийский край, который составляет лучшую и наиболее интересную часть наших амурских владений. Служебная цель этой командировки заключалась в различных статистических изысканиях, рядом с которыми могли итти и мои личные занятия, имевшие предметом посильное изучение природы и людей нового, малоисследованного края.
Таким образом, на моих плечах лежали две ноши, из которых первая, т. е. служебная, как безусловно обязательная, часто действовала не совсем выгодно относительно другой. Для человека, связанного службой и, следовательно, лица ответственного, каким был я, дело личных исследований и дело науки поневоле подчинялось служебным расчетам и требованиям, а потому часто не могло быть настолько полным, насколько того желалось с моей стороны.
Таким образом, из двух с лишком лет, проведенных мною в Уссурийском и вообще Амурском крае, я должен был чисто по служебным обязанностям прожить полгода в г. Николаевске на устье Амура и почти целое лето 1868 года находиться участником в военных действиях против китайских разбойников, появлявшихся в наших пределах. В том и другом случае время для научных изысканий прошло совершенно бесследно.
С другой стороны, многочисленность лежавших на мне занятий не могла не отразиться на их большей или меньшей полноте и успешности. Таким образом, кроме различных статистических исследований и иногда производства съемки, я должен был при постоянных передвижениях с места на место делать ежедневно метеорологические наблюдения, собирать и сушить растения, стрелять птиц, приготовлять из них чучела, вести дневник и т. д, словом, беспрестанно хватать то одну, то другую работу.
Притом, к большому счастью я должен отнести то обстоятельство, что имел у себя деятельного и усердного помощника в лице воспитанника иркутской гимназии Николая Ягу-нова, который был неизменным спутником моих странствований. С этим энергичным юношей делил я все свои труды, заботы и радости, так что считаю святым долгом высказать ему, как ничтожную дань, мою искреннюю признательность.
Независимо от исполнения служебных поручений и составления различных коллекций, главным предметом моих специальных исследований в продолжение всей экспедиции были наблюдения над птицами, преимущественно бассейна озера Ханки, где мне удалось провести две весны 1868 и 1869 годов.
Результаты своих орнитологических наблюдений я намерен изложить в особой, специальной статье.
Для того же чтобы представить общую картину Уссурийского края, я решился напечатать предлагаемую книгу, которая должна заключать в себе рассказ очевидца о стране, им посещенной; рассказ, конечно, часто неполный и отрывочный, но написанный с искренним желанием автора передать снисходительному суду публики в правдивой, беспристрастной форме те наблюдения и впечатления, которые вынесены им из путешествия в стране далекой и малоизвестной.
Маршрут путешествия Н. М. Пржевальского в Уссурийском крае показан на карте-врезке
Глава первая
Отъезд из Иркутска. – Байкал. – Забайкалье. – Плавание вниз по Шилке. – Прибытие на Амур. – Дальнейшее следование. – Прибытие на Уссури
Дорог и памятен для каждого человека тот день, в который осуществляются его заветные стремления, когда после долгих препятствий он видит, наконец, достижение цели, давно желанной.
Таким незабвенным днем было для меня 26 мая 1867 года, когда, получив служебную командировку в Уссурийский край и наскоро запасшись всем необходимым для предстоящего путешествия, я выехал из Иркутска по дороге, ведущей к озеру Байкалу и далее через все Забайкалье к Амуру.
Миновав небольшое шестидесятиверстное расстояние между Иркутском и Байкалом, я вскоре увидел перед собой громадную водную гладь этого озера, обставленного высокими горами, на вершине которых еще виднелся местами лежащий снег.
Летнее сообщение через Байкал производилось в то время двумя частными купеческими пароходами, которые возили пассажиров и грузы товаров. Пристанями для всех пароходов служили: на западном берегу озера селение Лиственничное, лежащее у истока реки Ангары, а на восточном – Посольское, расстояние между которыми около 90 верст [96 км].