— Ну, от и познайкомилися.
— Что? — сбитый с мысли Шевчук успокоился.
— Я кажу — шо познайкомилися… — повторил майор.
— Ну да…
— Главное теперь, шоб не спилися твои ребятки. — Сказал военный, склонившись к уху Шевчука.
— Змей, пущай валят! И, ребята… не забудьте забрать свои вещи. — Отдав указания подчинённым, Шевчук повернулся к майору: — это на что ты намекаешь?
— На водку, на самогон… Тута больше зробить нечего, как пить. До нас никто ни езде, чоб у Зону попадати. Так шо, крепитесь… — майор отдал честь и направился к машине. Сев в неё, он высунулся из окна и тихо сказал: — Вы сталкерам спуску не давайте… Они хитрые стали…
Взревев двигателем и разбрасывая колёсами грязь, микроавтобус развернулся и быстро поехал прочь от блокпоста.
— Ну что, ребятки? Пойдем, посмотрим, что ж они нам оставили? — тяжело вздохнув, командир забрал свою сумку у Пастуха и пошёл к новому дому на ближайший год.
Первые дни командир находил задания всем. Мы сделали капитальную уборку казармы, расположенной в небольшой пристройке ко второй башне наблюдений. Привели в порядок смотровые точки не только на основных, но и на дальних вышках выделенного участка периметра. Два дня восстанавливали контрольные полосы, идущие между внешним и внутренним забором. Удалили растительность с дороги из бетонных плит когда-то проложенных ровно посередине этого заграждения. На третий день уже ближе к вечеру проверили на целостность «вязанку» из колючей проволоки и провода, к последнему подключили напряжение.
Погода своими противными промозглыми дождями, которые постоянно сменял туман, располагала к дремоте. Поэтому занятый делом я в редкие минуты отдыха ни о чём не думал. Собственно, над чем-то размышлять не требовалось, служба как служба. Дежурства на кухне или наблюдение за выделенным участком периметра всё это обыденная романтика военного. Пост сдал и как все спешил в казарму, либо читать, либо спать. Возможно, из-за этого моя психика во сне отдыхала. Ведь снов после того кошмара, я больше не видел. Прям, как будто, вернулся во времена первой службы по контракту.
Старички и молодые сплотились в две компании, один я остался одиночкой. Мне почему-то всегда комфортнее одному. Майор Шевчук пытался несколько раз поставить меня под свою правую руку. Я просто не реагировал или уходил от ответа. Понимаю, ему сильно хочется иметь такого подручного — за моими плечами с десяток успешных операций в тылу врага. Мои знания и опыт спасали не только меня. Но я выбрал пока нейтралитет, и командир немного успокоился.
Шеф всю грязную работу свалил на салаг. Мы же — старички, как специалисты только командовали ими. За редким исключением, когда требовалось действительно умение — твёрдая рука и зоркий глаз, молодежь отправляли следить за периметром и делали всё сами.
В конце недели основным нашим делом стала установка новых зарядов на минном периметре внутри Зоны. Груз суетился с зарядами, восстанавливая «сетку минирования». Шеф, Пастух и Змей помогали ему. Только специфика дела позволяла им больше отдыхать, чем работать. Просто в этом промозглом тумане передвигаться не сильно хотелось. Меня оставили за старшего на блокпосту. Я поднялся на смотровую башню и оттуда наблюдал за работой военных. Постепенно мое внимание притупили нахлынувшие мысли. Скоро наступит праздник из детства, когда всю ночь пытаешься не заснуть, чтоб всё равно утром найти подарки под ёлкой. С двенадцати лет не люблю этот праздник. Мне он ничего нового не приносит, а какие подарки будут и так узнать можно…
Вечером того же дня все, кто не был в наряде и не пошёл спать, собрались на площадке между вышкой и воротами в Зону. Предыдущая смена на этом пятачке, закрытом крашеными листами жести и стеной здания устроила летнюю столовую. Под навесом они соорудили стол из старых половых досок и мангал из картера от трактора. Поддерживая их традиции, мы притащили туда ещё пустых ящиков, и теперь расселись у огня, над которым завораживающе скворчали окорока на решётке. Необычайно тёплая для этого времени года, украинская ночь окутала нас своей тёмной свежестью. Я пошёл включать дополнительные лампочки, когда случилось непредвиденное…
— Здоровенько булы, хлопцы! — из темноты прозвучало приветствие с украинским говором.
От неожиданности ребята попадали с пустых ящиков, служивших табуретами, и принялись судорожно хвататься за оружие. Я отступил дальше в темноту.
— О, шашлычком балуемся? — в круг света одиноко горевшей лампочки над крыльцом вышел мужчина в кожаном плаще и бывшей когда-то военной форме, с болтающемся на груди противогазом. За спиной небольшой рюкзак. Он подошёл к огню и протянул к нему замёрзшие ладони. Тёмная кожа, впалые глаза и недельная щетина в сочетании с резковатыми движениями напомнили мне нищих с паперти у церквушки. Я ребёнком бегал к ней слушать колокольный звон.
— Ты откуда? — первым очнулся Груз.
— Я? Оттуда… — мужчина указал головой назад. — Из Зоны, Клим пришёл… Из Зоны.
Странным оказался мужичок, не только по внешнему виду. Он и сказал о себе от третьего лица, и подёргивал иногда плечами во время разговора. Потрепала, похоже, его жизнь в Зоне.
— Но как ты сюда попал? — немного осмелев, спросил Змей.
— По дороге… — ответил тот, присаживаясь на ближайший ящик, и обратился с вопросом к Грузу: — Растяжки ты робил? Грамотно… Не то, что те други солдатики… Да вы хлопцы садитесь до места, я у вас много времени не займу…
Змей сделал шаг назад и замер с оружием наизготовку. Молодой парнишка и Груз осторожно сели обратно на ящики.
— Та не беспокойся ты за растяжки… Мы сталкеры не лыком шиты. Особенно после первого месяца у Зоне. Кто не умер, тот живёт в ней…
— Если он не на прицеле. — Донеслось сверху наблюдательной вышки. Мужик поднял голову.
— Чё смотришь? — спросил Сыч, самый смышлёный из молодняка. — Я тебя давно приметил, но интересно всё ж узнать, зачем ты сюда шёл?
— Вам, пан офицер, интересно было увидеть живого сталкера? — мужик встал с ящика. — Так вот он Клим! Собственной персоной…
— Повторить вопрос? — и наблюдающий с вышки Сыч в подтверждения своих слов прицелился.
— Та не, не надо. Мне бы за начальство увидеть… — мужик сел на ящик и одним резким движением достал из внутреннего кармана плаща светящийся предмет.
В ответ на его движение прогремел выстрел. Пуля, сверкнув снопом искр рядом с плечом мужика, срикошетила в придорожную пыль. Тут уже Змей не выдержал, и в незваного гостя полетела очередь из автомата, которая повторила участь первой пули из снайперской винтовки. Шокированные солдаты как под гипнозом смотрели на мужичка.
— Ну? — спокойно спросил гость в наступившей тишине. — Успокоились? Теперь мине можно слово сказать? Молчание знак согласия… Други солдатики с минуту меня поливали свинцом… Как же вы усе предска-а-а…
Подбородок говорившего упёрся в острое лезвие моего штык-ножа. Вечерний гость отвлекался на других, дав возможность мне подойти к нему сзади.
— Предсказуемы…? — задал я риторический вопрос и, не дожидаясь ответной реплики, продолжил: — Ну, это как посмотреть.
Держа нож у его горла, я подвинул ногой к себе пустой ящик и сел на него. Меня, конечно, удивило действие артефакта, что держал в руке мужичок, но одно читать, другое своими глазами увидеть. Ведь вечерами, перед сном штудируя оставленную майором книжицу, узнаёшь многое о Зоне отчуждения. Я специально выпросил её у Шефа. Разнообразие аномалий и причудливый дизайн артефактов, созданные безграничной фантазией Зоны, завораживали.
— Ты говори, говори… — продолжил я. — Мы тебя очень внимательно послушаем… И эти «Двойные мамины бусы» пока можешь дать мне подержать… Они впечатляют.
Мужик только сглотнул в ответ. В тишине секунды ожидания растягивались, позволяя каждому выбрать верное решение. И его рука медленно протянула светящийся предмет мне.
— Пан… могу я…
Ему не дал договорить взрыв, прогремевший невдалеке на минном поле. Я, не успев взять артефакт, перехватил нож и убрал лезвие от горла мужичка. Тот одним молниеносным движением спрятал за пазухой светящейся предмет. Змей, среагировал на это резким и точным ударом приклада в лоб, обездвижив гостя. Так, с открытым ртом и закатившимися глазами, он медленно сполз с ящика на асфальт. Уже завели УАЗик и направили луч прожектора на место взрыва, когда командир выбежал с автоматом на крыльцо:
— Змей! К турели! Ильич, на вышку! — он сразу направился к машине, но по пути к ней его взгляд зацепился за лежавшее возле костра тело. — Это кто?
— Сталкер. — пробегая ко второй вышке, бросил через плечо я.
— Пас! Где Пас? — Мы все постоянно сокращали наши кодовые имена для скорости общения. — Пастух! — ещё громче крикнул Шевчук и, не дожидаясь ответа, побежал дальше.
Разбрасывая колесами мелкие камушки, УАЗик унёсся в сторону взрыва.
— Чё за кипишь, а драки нет? — потягиваясь, из барака вышел сонный Пастух.
В наступившей тишине Сыч спокойно ответил ему с вышки:
— Я так думаю, Шеф хотел, чтоб ты за нашим гостем приглядел.
— Тока не ломай ему пока ничего. — С другой вышки сказал я.
— Тут таскай, там не ломай! Поспать не дадут! — ворча себе под нос Пастух, взялся за воротник плаща и поволок мужичка к первой башне.
Вместе с Пастухом, мы расположились в раздевалке, где привязали вечернего гостя к железному ящику из-под боеприпасов. Вскоре послышался характерный свист тормозов нашего УАЗика.
— О! Шеф вернулся… — Пастух сочувственно похлопал гостя по плечу.
Сразу почувствовалось, как мужичок напрягся. Но нам пришлось ждать целых десять минут, прежде чем открылась дверь, и в раздевалку вошёл слегка раздраженный командир. По тому, как Шевчук прошёл к столу, нарочно игнорируя гостя, стало очевидным психологическое воздействие на «пленника». Зачерпнув кружкой воды из стоявшего на столе ведра, он жадно сделал несколько глотков. Переведя дух, командир вылил остатки на руку и растёр их по голове и шее. Поставив кружку на стол и взяв стоявший рядом стул, он демонстративно медленно установил его напротив мужичка, но не сел.
Сталкер лишь глазами следил за всеми движениями по комнатке. За его спиной, скрестив руки на груди, стоял Пастух. Возле стола с ведром, прислонившись плечом к стене и поглаживая пальцем лезвие ножа, скучал я.
Шевчук не спешил садиться на стул, осматривая гостя, которого Пастух раздел до рубашки и штанов, сняв даже ботинки. Вдруг, быстро развернувшись, командир вышел из комнаты.
— Веришь? Даже не пытаюсь тебе завидовать… — произнёс Пастух, выходя вслед за Шефом.
Прошло ещё десять минут, когда дверь в комнату снова открылась, и в неё зашли трое. Вслед за командиром и Пастухом через порог шагнул Змей. Они встали перед гостем с маской безразличия на лице.
— Мы и дальше будем друг у друга в носу ковырять? — сменив тактику, заговорил мужичок, не дожидаясь вопросов. — Климу не так много секундок надо… отнять вашего внимания… Клим пришёл, рассказал, ушёл… Вы потом сидите, думаете. Если да — то да, если нет — то разбежались, шо блохи от зубов собаки.
— Судя по тем записям, что оставили наши сменщики, я могу догадаться, о чём пойдёт разговор… — Сухо произнёс Шевчук и сел на стул. — Поэтому коротко. Прямо в двух словах. Время пошло.
— Клима заслали до вас, с предложением…
— …От которого мы все не сможем отказаться? — не сдержался я и закончил за него фразу.
— Ильич! — прикрикнул на меня командир.
— Молчу-молчу… — извинился я, прикрывая рот рукой, в которой держал штык-нож.
— Ну… — командир внимательно посмотрел на гостя, тем самым разрешая ему продолжить рассказ.
— Вам же деньги нужны?
— Действительно коротко и лаконично высказался, чертяга… — стукнув кулаком по открытой дверце шкафчика, со злостью произнёс командир.
— То значит, що нужны?
— Это значит, что мы поторгуемся. — Командир снова пошёл пить из ведра.
— Шеф, а если бы это были…? — тихо спросил Змей, пока тот зачерпывал воду.
— Да, пожалуй… Пас. — Держа у рта кружку, произнёс командир.
Хорошо поставленным ударом по спине под рёбра среагировал Пастух на свой позывной. Гость не громко вскрикнул и, сжав челюсти, простонал:
— Это были, наверное «слепыши», что увязались за мной от хутора.
— «Слепыши»? — переспросил Змей.
— Собаки-мутанты. — Пояснил я. — Они без глаз, охотятся стаями по три-четыре особи.
— Ильич, ты-то, откуда знаешь, что там собаки были? — Шеф, не допив воды, внимательно посмотрел на меня.
— Вы же сами разрешили книгу взять… — оправдывался я.
— Да, было. — Командир подошёл ближе к Климу. — Так, а почему ты решил, что это был не человек?
— Вы бы, пан военный, не стали так долго ходить вокруг меня. — Спокойно ответил он, продолжая смотреть перед собой.
— Верно. Но давай определимся, за что и сколько ты хочешь платить… — Шеф посмотрел на засыпающего Пастуха, разминающего шею и плечи Змея и меня, играющего с ножом, но внимательно слушающего.
— Будь, по-вашему, пан. — На этот раз мужик повернул голову в сторону Шевчука и Змея. — Нужно раз в неделю не замечать машину, которая проедет туда и обратно… за то вам будет, либо денег, либо артефактов. Я бы брал деньгами.
— Сколько…
— Три тысячи.
— Сколько? — переспросил Шеф, наклонившись к собеседнику.
— Три тысячи…
— Пастух. — Произнес, растягивая слоги командир, подходя к своему стулу.
И здоровенный кулак снова проверил на крепость рёбра гостя.
— Ещё раз. — Попросил командир подчинённого.
Второй удар заставил сталкера вскрикнуть от боли и согнуться. Неожиданно Змей внёс свою лепту в переговоры. Хлёстким поставленным махом ноги он откинул гостя назад. Лишь верёвки связывающие мужчину с ящиком удержали его от падения.
— Змей! Нах…? — Пастух настолько удивился выходке товарища, что принялся помогать гостю.
— Для ровного счёта! — ответил он.
— Да, Змей. Зря ты так. Нам возможно ещё с ним работать… — Шеф, положил ладонь ему на плечо и тот прекратил разминку. В это время Пастух привёл мужчину в чувство.
— Тебя Клим зовут?
— Клим Ветер по Зоне кличут. — Тихо проговорил гость.
— Клим, так… сколько ты сказал? — Шеф сделал специально паузу, но он даже глазом не моргнул. — Па-а-ас…
— Три тысячи вам. И по одной всем остальным. — Быстро произнёс сталкер.
— Шеф, может нам по две? — жалобно сказал Пастух.
— А кто сказал, что с молодыми нужно делиться? — подал голос Змей.
— Ну чё, мужики? Раз Зона нам ничего плохого пока не сделала, так не будем её гневить? — Шеф потирал руки в предвкушении прибавки.
— Почему бы и нет. — Не поднимая взгляда, заговорил Змей. — Разрешение стрелять на поражение у нас есть. Потому никто никого не подставит. Они же знают об этом. И этот сталкер бу…
— Это… — оборвал подчинённого на полуслове майор и, указав пальцем на мужичка, добавил: — Клим… Запомнил, Змей? То-то… Я, кстати, майор Шевчук. — Представился командир гостю и по очереди назвал остальных. Обменявшись любезностями с ним и приказав отвязать его руки от ящика, он продолжил: — Мне, Клим, вот что интересно, чего же это ты так долго к нам добирался? Ведь в журнале написано, что ты прошлый раз пришёл на второй день, а не в конце недели, как сейчас?
— Дел много было.
Клим поднялся с ящика и, размяв затёкшие ноги, подошёл к шкафчику, на дверце которого висели его плащ и старая военная куртка. Удивляло отсутствие защиты от радиации. Кроме противогаза и плаща у сталкера ничего не было. В Зоне остались ещё места, где дозиметры зашкаливало от радиации. Как эти самоубийцы умудряются выживать? Или они новый виток развития в эволюции человека? Вопросов так много, что не знаю с какого начать.
— Чем же это вы в Зоне занимаетесь? — поинтересовался я.
— Артефакты собираем. — Клим присел на корточки, чтоб завязать шнурки на ботинках. — Время мародёров закончилось. После пробуждения Зоны настали времена сталкеров.
— Это чё, артефакты как плоды на деревьях растут? — усмехнулся Змей.
— Поначалу первопроходцы так и думали. Но когда Зона принялась их разрывать, сжигать, растворять в аномалиях… — он сделал паузу, давая нам представить ужасающие картинки изуродованных людей. Сам же не спеша распихал по карманам выложенное при обыске на стол своё барахло. Потом повернулся к нам и сказал: — Нам пришлось изучать её. Часами наблюдать за аномалиями, за мутантами, даже за вами следили, чтоб понять сущность происходящего.