Сазан оказался не таким уж большим, каким он мне показался в первый момент вываживания. Он потянул всего лишь на три килограмма. Потом мне попадались сазаны и заметно крупнее этого, но это был мой первый амурский сазан. Уже в темноте я долго рассматривал его с помощью фонарика, и это мне запомнилось на всю жизнь: не очень широкое вальковатое тело рыбы было покрыто довольно крупной желтоватой чешуей, а красноватые грудные плавники придавали рыбе своеобразную красоту и какой-то не совсем обычный вид.
Уже в темноте Александр произвел смену жмыховых приманок на лодке. На крючки переоборудованных в донки спиннингов насадили червей в расчете на поклевку сомов и касаток. Этой рыбы в карьере было немало. Обитающий здесь сом Солдатова не отличался большими размерами. Можно было здесь поймать такого сома и 10–15 килограммов веса, но в основном трофеями рыболовов становились сомики до килограмма. Вот такие сомики с наступлением темноты не очень часто, но все-таки давали о себе знать позваниванием колокольчиков. До рассвета нами было поймано несколько сомиков и касаток (касатка-скрипун – широко распространенная в бассейне Амура небольшая рыба из семейства сомовых).
В ранние утренние часы сазан по-прежнему не проявил интереса к нашим приманкам. Нашим уловом становились в основном караси, которые попадались на переоборудованные в донки спиннинги, и чаще всего с насадкой червя, иногда к ним присоединялись касатки и небольшие сомики. Около семи часов утра, взяв все свои снасти, я отправился на противоположный берег к месту, где мы вчера обнаружили отмель. Александр оставался на месте. Он ждал гостей – к нему где-то в 10–11 часов должен приехать его начальник с сыном.
Все свои удочки я забросил на отмель, и вскоре начались поклевки карася. Сазан не давал пока о себе знать ни поклевками, ни вскидываниями из воды. Похоже было, что сегодняшний день для его ловли неблагоприятен. При ловле сазана и карпа в разных регионах страны я не раз убеждался, что эти рыбы в клеве гораздо капризнее карася. Нередко случается, когда карась не очень хорошо, но все-таки клюет, а поклевки сазана и карпа можешь вообще в это время не увидеть.
Минут через сорок я обратил внимание на Александра, точнее на его движения руками, напоминающие вываживание рыбы. До него было не так уж близко, чтобы все хорошо видеть, но, приглядевшись, понял, что он ведет борьбу с достаточно крупной рыбой. И надо сказать, по времени это уже продолжалось несколько минут. Я знал опыт Александра в вываживании крупной рыбы, он делал это без какой-либо спешки и никогда не форсировал события. Через некоторое время он показал мне свой трофей, держа его двумя руками.
Вне всякого сомнения, это произвело на меня впечатление, но со своего места я пока уходить не собирался, надеясь, что и здесь мне удастся поймать сазана. Дальнейшие события рыбалки пошли совсем не так, как мне хотелось. Примерно через час я вновь увидел борьбу Александра с крупной рыбой, и эту борьбу с рыбой он закончил успешно. А когда я увидел в руках его пойманного сазана – он был крупнее первого – было принято решение вернуться.
Первым делом решил посмотреть пойманных сазанов, которые на куканах плавали недалеко от его снастей.
– Хороши… а мой сазан по сравнению с ними выглядит младенцем, – выдавил я из себя, рассматривая рыбу.
– Этот потянул на 8 килограммов, а тот – на 6, – не без гордости произнес Александр, приподняв немного из воды сазана покрупнее. – Зря ты ушел, наверняка и ты бы поймал здесь сазана. Здесь рядом и отмели, и ямы, и я полагаю, что рыба здесь частенько появляется то здесь, то там, и поймать ее здесь, на мой взгляд, шансов больше, чем в каком-либо другом месте.
Конечно, в душе я был согласен с ним. Но что поделаешь! На рыбалке всякое бывает – сегодня повезло приятелю, а завтра может повезти и мне. Принимать близко к сердцу и переживать о том, что в данном случае ты не так поступил, не следует.
Вскоре Александр принялся готовить уху, я уже упоминал, что он ожидал гостей. К готовности ухи они и подъехали. Михаил, так звали нашего старшего гостя, после ухи долго рассматривал и восхищался пойманными сазанами и обещал следующий раз сюда приехать не отдыхать, а ловить рыбу. Из событий этого дня следует выделить необычное катание на лодке младшего гостя – пятилетнего Димы. К боковым причальным шайбам в передней части надувной резиновой лодки были привязаны на куканах пойманные сазаны. Обретя некоторую свободу своих действий, они стремились, конечно, уйти на глубину, но лодку утянуть на глубину не могли, и она довольно заметно перемещалась по поверхности воды, особенно тогда, когда движение сазанов было в одну сторону. Это приводило Диму в неописуемый восторг, и он был очень рад такому катанию на лодке.
Вдоволь накупавшись в чистой и довольно теплой воде карьера, мы с аппетитом поели уху. На этот раз она нам показалась необыкновенно вкусной, а Дима в это время нам все рассказывал о том, как его сазаны катали на лодке. Этот эпизод пребывания его на карьере наверняка останется в его памяти на всю жизнь.
Другим немаловажным событием рыбалки для меня оказалась поломка крючка на изгибе при вываживании, как я полагаю, очень крупного сазана, клюнувшего все-таки на одну из моих удочек со жмыховой приманкой. Событие, конечно, не из приятных. К таким моментам каждый рыболов должен быть готов, и я принял его, стараясь как можно меньше предаваться грустным мыслям по этому поводу. На моем месте лучше всего следовало уйти с этого места, что я и сделал.
Вернулся на прежнее место, но здесь я уже был не один. Справа, метрах в десяти от меня, находился рыболов с цельным и довольно длинным бамбуковым удилищем. По всей видимости, это был местный житель. Поплавок его удочки находился недалеко от берега, у небольшой заросли водорослей. Вскоре он поднял удилище, и оно начало пружинить, сдерживая рывки попавшейся рыбы. Рыболов, умело парируя рывки рыбы, отвел ее в сторону от водорослей и подхватил подсачком. Довольно крупный амурский карась весом около 800 граммов. Минут через десять рыболов поймал еще одного такого же карася, а затем это стало повторяться буквально через каждые 8–10 минут. У меня же за это время не произошло ни одной поклевки. Была у меня и поплавочная удочка, и я насадку с крючком этой удочки, подражая удачливому соседу, забрасывал недалеко от берега, но рыба и на эту удочку у меня не ловилась. «Наверно, у него какая-то особая насадка», – подумал я и направился к рыболову.
– Ничего особенного не использую. Ловлю на обыкновенную вареную перловку, сдобренную подсолнечным маслом, и рыбу ею же прикармливаю. Как видите, берет, и не совсем уж плохо, – сказал рыболов. Похоже было, что этот рыболов не из тех, кто никогда, никому и нигде не покажет, как и на что он ловит рыбу. Он даже дал мне горстку перловки, от которой, действительно, исходил запах подсолнечного масла.
Конечно, эта насадка была не нова, но в ту пору в нашей местности она не имела широкого распространения, и о ней многие рыболовы вообще ничего не знали. И вот по воле случая я встретился с рыболовом, который весьма успешно ловил на эту насадку карася. В дальнейшем перловка стала одной из главных моих насадок, используемых при ловле карповых рыб, особенно карпа и карася.
Примерно через полчаса рыболов ушел, поймав, очевидно, достаточное количество для себя рыбы. Сейчас такое – большая редкость. Даже в те, ставшие уже далекими от нас годы были рыболовы, бережно относящиеся к природе.
Вскоре на новом месте, куда я переместился после ухода рыболова, поплавочной удочкой на перловку был пойман крупный карась, но дальше этого дело не пошло. Погода стала меняться буквально на глазах. Подул прохладный северо-западный ветер, на небе стали появляться тучки, и вскоре они стали заволакивать все небо в округе. Обычно такое здесь летом предвещает в ближайшее время дождь. Дождь, действительно, не заставил себя долго ждать. Редкие капельки воды все чаще и чаще стали падать то на лицо, то на руки, вскоре это заметно участилось, а минут через десять пошел самый настоящий мелкий дождь, и, судя по воздушным пузырькам на воде, обещал быть продолжительным. Надо было собираться – дождь начал усиливаться. Минут через тридцать мы все уехали с водоема.
Эта «ложка дегтя» не испортила нам впечатление о нашей первой рыбалке на карьерах. Несмотря на то, что она оказалась не самой результативной, многие ее эпизоды в моей памяти сохранились лучше, чем при других, более результативных рыбалках на этих водоемах.
Рыбалка как охота
Иногда при ловле рыбы приходится проявлять качества, больше присущие охотникам. На таких рыбалках, как правило, приходится иметь дело с крупными и даже очень крупными экземплярами рыбы. Чаще всего поводом к такой ловле служит увиденная рыболовом рыба. Однако увидеть рыболову крупную рыбу удается не часто. В большинстве случаев это происходит случайно при появлении рыбы на отмели, у поверхности воды, а порой и в воздухе, когда она выпрыгивает из воды. У рыболова, ставшего свидетелем такого явления, нередко появляется большое желание сделать увиденную рыбу своей добычей. С этого и начинается охота за рыбой со всеми присущими ей элементами. Это выслеживание добычи с целью определения наиболее посещаемых рыбой мест на водоеме, проба способов ловли и использование всевозможных приманок и насадок и, безусловно, терпеливое ожидание поклевки. Уходит на все это много времени, которое исчисляется неделями, а порой и месяцами, но от этого добыча становится лишь желаннее. Наш рассказ пойдет о крупной карьерной щуке, на охоту за которой мне пришлось потратить немало времени. А получил ли я от этого удовольствие и удовлетворение, судить вам, уважаемые читатели, после прочтения этого рассказа.
Как-то в августе я ловил карасей на уже упомянутом самом большом и глубоком из всех аргинских карьеров Байкала. Глубина его в отдельных местах доходила до 18 метров. В этом карьере была практически вся рыба, обитающая в реке Зее. Крупный сом, щука, сазан не так уж редко становились здесь трофеями рыболовов.
В месте лова рельеф дна был такой: у берега дно резко опускалось почти до десяти метров, а затем поднималось до трех-трех с половиной метров, образуя довольно значительную по размерам отмель. На этой отмели довольно неплохо ловил я карасей спиннингами, переоборудованными в донки. Спиннинги для такой ловли были оснащены, как обычно. К концу лески крепилось глухое свинцовое коническое грузило, а выше его к леске крепились два коротких поводка с крючками. После одной из поклевок я сделал подсечку, но рыба не засеклась. Пришлось наматывать леску на катушку для выполнения последующего заброса. Обычно этот процесс при ловле рыбы является второстепенным и не заслуживает к себе никакого особого внимания. А вот здесь он заслужил самое большое внимание и стал, можно сказать, главным событием рыбалки.
Когда в воде карьера, отличавшейся очень высокой степенью прозрачности, стало хорошо заметно приближающееся грузило, произошло то, что заставило меня надолго находиться под впечатлением увиденного. Буквально метрах в 5–6 от меня из глубины выплыла огромная щука (длина ее была заметно больше метра), и грузило снасти мгновенно исчезло в ее огромной пасти. Однако, быстро разобравшись в подвохе, рыба грузило выплюнула, и сделано это было так сильно, что оно «вылетело» из пасти щуки не меньше чем на метр, после этого рыба развернулась и исчезла в глубине.
Это было редкое и, прямо скажу, потрясающее зрелище. Видеть что-либо подобное ни до этого ни после этого мне больше не доводилось. Только через несколько минут, когда несколько «улеглись» впечатления от увиденного, я стал способен к практическому мышлению о поимке этой огромной хищницы. Блесен у меня с собой не было, не было и крупных крючков-тройников. Спиннингами по прямому назначению я пользовался только осенью, когда у щуки начинался жор и в Зее появлялись таймени и ленки. Не оказалось у меня и жерлиц. Но в моем запасе нашлась толстая (0,8 мм) леска и крючки № 12. Конечно, для такой щуки крючки эти были маловаты, но я все же сделал, правда, без металлических поводков две донки-закидушки для наживки небольших рыбок. О карасях я уже не думал и отправился ловить живцов. Успокоился лишь тогда, когда на крючки донок были насажены бойкие чебаки. Больших надежд на поклевку увиденной щуки не возлагал, но ведь на рыбалках всякое бывает… Однако никакие хищники, а в карьере, кроме сома и щуки, были касатки, трегубы, верхогляды и даже змееголовы, моими живцами не заинтересовались. Эта рыбалка оказалась далеко не самой удачной. Было поймано всего лишь несколько карасей.
Мой друг и постоянный компаньон по рыбалкам Александр уехал в отпуск, и мне в это время ездить на рыбалки чаще всего приходилось одному. Следующая рыбалка состоялась через неделю. После встречи здесь с крупной щукой для меня ни о каком другом водоеме не могло быть и речи. Все мои помыслы и надежды были связаны только с карьером Байкал и с ловлей увиденной щуки. К этой рыбалке я основательно подготовился: было сделано немало жерлиц и подобрано много разных блесен, как колеблющихся, так и вращающихся. Учитывая высокую степень прозрачности воды в карьере, предпочтение отдавалось тусклым и темным приманкам.
Меня, безусловно, очень занимала мысль о том, как все-таки такая крупная и, надо полагать, достаточно осторожная, имеющая немалый жизненный опыт щука могла соблазниться грузилом. Видимо, в очень прозрачной воде карьера хищникам не так уж просто поймать рыбку. Учитывая это, несколько разных по величине и форме конических свинцовых грузил были оснащены тройниками для использования в качестве блесен. Хватки щукой грузил при оснастке легких блесен известны многим рыболовам. Все детали оснастки приманок (вертлюжки, заводные кольца, карабинчики) для избежания возможных неприятностей были выбраны наиболее крупными и были проверены на прочность, не забыты были и металлические поводки. Сделано было несколько донок для ловли на живцов, и все они были оснащены соответствующими для них металлическими поводками. Рис. 17.
Рис. 17. Оснастка донной удочки для ловли хищной рыбы на живца: 1 – глухое грузило; 2 – живец; 3 – поводок; 4 – вертлюжок; 5 – леска
С большим нетерпением я ждал этой рыбалки и, безусловно, надеялся на встречу с увиденной щукой. К сожалению, эта рыбалка не оправдала возложенных на нее надежд. Не только объект моей охоты, но и никакие другие щуки моими блеснами и донными жерлицами не заинтересовались, и только под самый конец рыбалки две небольшие щуки, весом по килограмму, все-таки стали моим уловом. Несколько следующих рыбалок, они, безусловно, носили характер охоты за увиденной щукой, были в этом отношении так же безрезультатны. Однако вторая встреча с долгожданным объектом моего внимания все-таки состоялась. Случилось это примерно через месяц после первой встречи. Она не была визуальной, но сопутствующие этому событию обстоятельства (характер происшедшего случая) во многом говорили об этом.
А теперь несколько поподробнее о нем. На одной из донок с наживкой живца произошла поклевка. Судя по изгибам удильника-колышка, приманку взяла небольшая щучка. Между прочим, в процессе охоты за увиденной щукой выяснилось, что в карьере немало этой рыбы. Попадались щуки и на блесну, и на живца, но добычей становились в основном щуки весом до 1–1,5 килограмма. Сделав подсечку, я не стал, как говорится, церемониться с попавшейся щучкой и стал ее быстро вытаскивать из воды. Однако вскоре, после нескольких метров выбранной лески, неожиданно произошел сильнейший рывок, и леску пришлось быстро отпускать. Все мои попытки как-то затормозить этот процесс не имели успеха. Запас лески, намотанный на мотовильце, быстро уходил в воду. А когда я попытался остановить процесс разматывания лески, натяжение ее внезапно ослабело. Я начал выбирать леску без каких-либо особых усилий в сопротивлении рыбы. Вскоре из воды была извлечена щучка граммов 800 весом, на теле которой было множество глубоких борозд и царапин от зубов крупной щуки. Сильнейший рывок лески был хваткой этой рыбы крупной щукой. Когда же я стал со значительными усилиями тянуть леску на себя, видимо, мне удалось вырвать жертву из пасти крупной щуки. Конечно, здесь возникает сомнение по поводу хватки именно той крупной щукой, за которой я охочусь.