Лидкор был свободным конвертером. Математическим сопроцессором, двойной копией. Регуляторов ни на одной из копий не было, и Редакс не знала, как ей к этому относиться. Во внешней системе такие неограниченные копии разрешались, в Мете — находились под полным запретом. Чего никто не отрицал, так это того, что капитан был настоящим волшебником статистики.
— Передайте эти данные всем подразделениям на Ио. Пусть приготовятся.
— Есть, мэм. — Антиномян застыла перед ней навытяжку, но генерал знала — в виртуальности майор уже связывается с полевыми офицерами на Ио.
Редакс еще раз обвела взглядом помещение. Детекторы, находившиеся за сто тысяч километров от Ио, сообщали о приближении пяти кораблей со стороны Ганимеда. Идентифицировать их пока не удавалось.
Война за Ио начиналась.
Она чувствовала страх и волнение. Ее войска были готовы, но ее не оставляло ощущение, что что-то упущено. Нет, не может быть. Их сила в логистической готовности. Дай войскам то, что им требуется, и они сделают свою работу. Логистика. Эффективность. Именно этим она в первую очередь и составила себе имя. Войны выигрывают за счет эффективности. Хорошее управление базируется на старинных принципах.
Что же она забыла?
Черт бы побрал этого Шермана! Это из-за него у нее сомнения в самой себе.
Сенсоры дальнего действия сообщали о пяти кораблях. Два класса «Дирак», два класса «Дабна». И авианосец. Должно быть «Шварцесс Флосс». И тут сенсоры замолкли, сожженные. Следующее их кольцо обнаружило корабли уже на расстоянии пятидесяти тысяч километров.
Та еще будет драчка, подумала Редакс. Может, мы и победим.
Глава вторая
Сера. От нее не избавишься, ее запах въедается в кожу, остается на одежде. Да что там, он сидит даже в легких. Вся эта чертова луна представляет собой не что иное, как громадную бомбу-вонючку, но сверху говорят, нет, это наша бомба-вонючка, так что у меня есть прекрасная возможность сдохнуть за нее — ура! Ну вот, передают, что меты уже идут. Все по местам. Пора и мне отправляться в свой пузырь на северной стене Полярного Магнитосферного Комплекса или, как его все тут называют, Конденсатора.
Капрал Владислав Карки промчался по коридору и проскользнул в кресло стрелка почти одновременно со своей напарницей Дуон. Когда гравитация составляет 0, 18 земной, бегать можно быстрей любого чемпиона, только на обуви нужно иметь резиновые подбойки, чтобы не биться после каждого шага головой в потолок.
— Как дела, капрал? — спросила она. — Вижу, поспать тебе так и не удалось.
— Тебе, похоже, тоже, — ответил он, вызывая виртуальный дисплей орудийной панели. — Проверка систем, поехали?
— Поехали.
Пока оба пробегали сверху вниз по спискам, пушка шипела, урчала и пыхтела. Потом щелкнула, как переключатель, когда в прочном баллоне появилась вдруг антиматерия. В комнате потемнело, и Карки переключился с видимого света на инфракрасный. Его дисплей в виртуальности сохранил оригинальный цвет, но все остальное в комнате окрасилось в пурпурно-синий. За стенами пузыря рыгала и бурлила Ио. Эта спутница Юпитера известна как одно из самых активных в геологическом отношении тел во всей известной вселенной. Могучие приливные силы не только генерируют мощнейшую во всей Солнечной системе планетарную магнитосферу, но и создают под поверхностью Ио сильнейший жар.
Здесь хватает всего: вулканов, дурно пахнущих гейзеров, озер, затвердевших равнин. Изначально главным компонентом этой луны была сера. На Ио вещества могут существовать, в зависимости от условий, в твердом, жидком и газообразном состоянии. Сама планета настолько соответствовала общепринятому представлению об аде, что другие сравнения просто не приходили никому в голову.
Желтый, красный, зеленый (от различных соединений меди, а не живой растительности) и белый — вот цвета этого милого уголка. И все же было здесь кое-что, что нравилось Карки, — Ио не пыталась обмануть вас, соблазнить и заставить поверить, что здесь вас ждет уютная, комфортная жизнь. Два его дяди, братья матери, обосновались здесь пятьдесят лет назад, но и теперь старики отзывались о планете так, словно до сих пор дрались с ней за существование.
На самом же деле они обуздывали ее. Любая активность — это энергия, которую можно собрать и использовать в других местах, на других спутниках Юпитера. Дядя Йоланд и дядя Хорс только об этом и твердили. Впрочем, Карки и сам кое-что знал, потому что изучал машиностроение в лицее, куда его отправила ассоциация фермеров. Сказать по правде, изучал он его недолго — больше времени уходило на вечеринки да пересдачу тестов. Проучившись два года, он бросил лицей и подался в армию.
В армии было не так уж и плохо — если, конечно, не принимать во внимание, что ты можешь в любой момент погибнуть. Он ничего не имел против дисциплины, и она пошла ему на пользу. По крайней мере научила понимать, что к чему. К тому же, если ты уж так устал, всегда есть возможность схитрить и расслабиться. Правда, в последнее время было как-то не до расслаблений. Он даже стал подумывать о том, чтобы вернуться после войны к машиностроению. Подписаться на дядину ферму. Стать, черт возьми, пионером.
Только, конечно, если выживешь, усмехнулся капрал и тут же одернул себя — нельзя думать о смерти, ребята говорят, так только беду накликаешь. С другой стороны, как ее не накликаешь, если сюда направляется едва ли не вся армия Мета? Если эти проклятые коммандос Департамента Иммунитета хотя бы вполовину так хороши, как их расписывают по мерси, то мне и секунды против них не устоять. Что ж, как будет, так и будет.
Между тем снаружи Конденсатор уже начал мерцать — заряд нарастал. Того, что он вынес из курса электромеханики, было вполне достаточно, чтобы понимать принцип действия оружия. Энергия юпитерианской магнитосферы собиралась и накапливалась в Конденсаторе, служившем своего рода временным хранилищем до того момента, пока заряд не достигал определенного напряжения. Или силы? Ладно, неважно. Затем эта энергия передавалась на круговую спутниковую структуру, которая преобразовывала ее в микроволны и либо возвращала в города для дальнейшего использования, либо отправляла на другие луны системы.
Конденсатор представлял собой металлический цилиндр двенадцати сотен футов высотой, защищенный поярусными слоями керамических изоляторов. Со стороны он удивительно напоминал гигантскую свечу зажигания из тех далеких дней, когда люди еще пользовались двигателями внутреннего сгорания, только свеча эта медленно поворачивалась на своей оси и время от времени выбрасывала в черно-желтое небо мощные стрелы молний. Пузырь служил наблюдательным и оборонительным пунктом, располагавшимся на самом краю глубокого искусственного каньона, в котором и помещался Конденсатор. По периметру каньона было еще пятьдесят семь таких же постов, и каждый обслуживали по два солдата Федеральной армии.
Сто четырнадцать бедолаг, думал Карки, и все, наверно, трясутся от страха. Что ж, по крайней мере хоть какое-то утешение — не я один. Ура, мы все умрем вместе!
Ожидание затягивалось, как в плохом мерси-шоу, где напряжение растет только за счет времени. Делать нечего, ты просто ждешь и ждешь, зная, что плохие парни уже идут. Карки попытался поговорить с Дуон, но ей было не до болтовни. За окружавшими планету минными полями уже шли какие-то бои. Армада маленьких судов вступила в схватку с крейсерами Департамента и подожгла пару из них. А где же эти хваленые защитники, клаудшипы? Во всей юпитерианской системе их нашлось только два, клаудшипы Сэндберг и Юань Хуньтао. Весь остальной флот находился, как говорили, в Облаке Оорта. Много нам от них пользы, думал Карки.
Потом наступила очередь мин, и они начали маневрировать, выстраиваясь так, чтобы преградить путь неприятелю. Место взорвавшихся занимали другие, но изотропическое покрытие кораблей Департамента уменьшало разрушительный эффект. Одна мина, даже если она ядерная или аннигиляционная, большого вреда причинить не может, а потому они, как рыбы, старались сбиваться в плотные стайки. Концентрируясь против одного корабля, они пропускали другие, и те проходили, не встречая практически никакого сопротивления.
Тем не менее большой крейсер Департамента разлетелся на кусочки, пытаясь выйти на орбиту вокруг Ио. Карки благодарно кивнул — большинство мин были всего простенькими конвертерами, а гибель каждого корабля противника означала, что силы вторжения уменьшаются на двадцать-тридцать тысяч солдат.
Где-то там же клаудшип Сэндберг схватился с вражеским крейсером и по крайней мере задержал его. Клаудшип Юань Хуньтяо вестей о себе не подавал. Скорее всего, как поговаривали, генерал Редакс задержала его у Каллисто или отправила патрулировать подходы к Европе, чтобы исключить возможность атаки с тыла. Типичное для начальства поведение — позаботиться в первую очередь о том, чтобы прикрыть собственную задницу, даже если при этом открываешь задницу соседа.
Конденсатор вдруг крякнул сухо и выбросил в небо молнию. И тут же, словно все только этого и ждали, на Ио обрушился шквал огня.
Глава третья
Если Льоса и знал что-то наверняка, так это то, что сержант Фолсом — чертова маньячка.
За кого она нас принимает? За элитных спецназовцев из мерси? Так надо же понимать, что мы никакие не герои, а обычные парни из захолустья. Кого она пытается обмануть? Нас же всех здесь перемолотят!
Льоса снова и снова просматривал план операции и протоколы сообщений, изыскивая возможности нанести противнику урон (я же должен кого-то убить!). Он делал именно то, чему учила их Фолсом, то, что она вдалбливала в них ежедневно. Надо же. Да вот только всего этого мало, думал Льоса, чтобы остаться в живых.
— Скорость снижения — два клика вверх, — сказала по взводному винкулум-каналу Фолсом. — Лейтенант говорит, что мы пойдем со второй волной.
Скорость снижения замедлилась, что было хорошо, поскольку позволяло оставаться над поверхностью, вне боя. С другой стороны, это было плохо, поскольку он практически повис в воздухе, представляя собой отличную цель и словно навлекая на себя огонь противника.
Словно отзываясь на его мысли, энергетический заряд осветил небо и соседний взвод. Десяток солдат сгорели в одно мгновение, как будто их и не было. Кое от кого остались руки или ноги, и теперь они неспешно опускались под действием слабой силы тяжести. Одна срезанная ниже колена нога кружилась по спирали, словно пробитый воздушный шарик, оставляя после себя ленточку крови. Скоро она исчезла из виду, и Льоса посмотрел вниз.
Ему вспомнилась игра, пользовавшаяся большой популярностью у них дома, в болса Карта. Почти каждая семья обзаводилась крохотным огородиком, заменявшим переднюю лужайку и возделывавшимся с большой заботой и рвением. Помимо микроволокнистого орошения, которое имелось у всех, многие пользовались большим отводным шлангом для полива и удобрения проблемных участков.
Игра заключалась в следующем: ты подходил к чьей-нибудь двери — желательно, к двери кого-то незнакомого — и, воспользовавшись поддельной идентификационной карточкой, просил открыть. Несчастный жилец подходил, открывал, и тут ты направлял струю из шланга в дом — на людей, домашних животных, мебель и все прочее. Ошеломленная жертва всегда реагировала с опозданием, так что опасаться разоблачения не приходилось. Потом ты бросал трубу и удирал. Льоса попался только один раз, когда ошибочно разгромил гостиную сослуживца отца, который и узнал его.
То же и здесь. Пришла пора, порезвиться, парни. Открывайте, я пришел!
Только теперь вместо шланга у него были ракеты, гранаты и аннигиляционная винтовка. И, если сыграть правильно, за ним уже никто не погонится. Все они погибнут. Сгорят.
Да уж, это вам не шланг.
Внизу уже пошла вперед первая волна. Вспышки и крики заполнили винкулум, но затем включились психологические фильтры, заглушившие жуткие звуки. Теперь там умирали беззвучно. Двадцать метров. Пятнадцать. Еще немного — и он будет в этом дерьме.
И вот оно…
Прямо перед ним сержант Фолсом выпускает ракету и выбивает окно, и Льоса несется за ней; он орет что-то страшное, но только мысленно, потому что в его легких уже несколько часов не было ни грамма воздуха. Позабыв обо всем на свете, он палит из всего имеющегося оружия. Чужаки разбегаются, пытаясь выскочить из комнаты. Льоса разворачивается и бьет с запястья, бьет наугад, и кровь брызжет во все стороны… кровь и какие-то комочки… чего? Мозга? Костей? Еще один вражеский солдат прыгает к двери, но Льоса бросает в него грист-гранату и видит, что подошвы у парня растекаются, ноги плавятся, а он как идиот смотрит на них и еще пытается стоять, не понимая, что разрушается под действием мил-гриста. И вот уже лицо смотрит вверх из той лужи, в которую превратилось тело, и черты исчезают, губы, нос, глаза исчезают, и уже ничто не напоминает о человеке.
— Полегче, Льоса! — кричит Фолсом. — Побереги патроны на потом. Стрелять короткими очередями, не забыл?
Льоса не мог оторваться от бесформенной окровавленной кучки под ногами, которая еще недавно была человеком. Мой первый. Ладно, не важно.
— Не забыл, сержант.
— Взвод, строиться.
Пятеро были внутри, оставшиеся трое влетели через разбитое окно, среди них и лейтенант Чатрум. Сержант повернулась к ней за инструкциями.
— Прорываемся к контрольно-командному центру, там соединяемся с остальными нашими частями и зачищаем участок для технической команды.
— Есть, мэм. — Фолсом обернулась к взводу. — Помните, это ВОУМ — военная операция на урбанизированной местности. Используйте препятствия. Укрывайтесь за ними. Следите за площадью огня. Займите ключевую позицию и возьмите под наблюдение все подходы. — Она оглядела своих бойцов. — Ну, щенки, вперед. Пошли и надерем им задницу, пока они не надрали задницу нам!
Фолсом первой вышла за дверь, и Льоса последовал за ней. Выскользнувший последним из защитного пузыря рядовой Экстраслим закрыл за ними дверь. Миновали небольшую шлюзовую камеру.
— Второй, возьмешь дверь. Четвертый и Пятый, прикроете.
Рядовой Эшенбах, получивший в этой операции номер Второй, открыл дверь. Льоса, поименованный Четвертым, прикрыл его. Как и предполагалось, с той стороны оказались защитники. Пятый, Герхард, открыл огонь, а Льоса бросил шумовую грист-гранату. Она взорвалась, за дверью послышались крики, и Льоса понял, что они снова в нормальной атмосфере. Коридор, когда они вышли, был жутковато пустым, и только на полу расползалась какая-то липкая, тягучая жидкость — все, что осталось от людей. По коридору передвигались парами, сохраню дистанцию в пять метров, цепочкой, ровно так, как делали это на тренировках и в виртуальных играх. Капрал Альянс держался поближе к сержанту и лейтенанту. Его специальность во взводе была наблюдатель, и от него во все стороны торчали антенны, блюдца и сенсорные щупы. Так или иначе оборудование работало, и они быстро спустились на три уровня, где встретили сопротивление.
Противник нанес удар из засады. Наверно, у них тоже сенсоры, подумал Льоса, ныряя в укрытие. Тренировки не прошли даром: увидев препятствие — им оказалась переборка, — он успел спрятаться за ним.
— Они в конце коридора, — сказала Фолсом. — Стрелять и не высовываться. — Альянс, проверь, нет ли ловушек.
— Вижу зип-проволоку. В десяти… нет, двенадцати метрах от передовой позиции. В трех дюймах от пола.
— Поняла. Черт…
Путь преградил микрофиламент тоньше волоса и острее бритвы. Проволока могла запросто отрезать ногу на уровне лодыжки. К тому же, наткнувшись на нее, они вполне могли привести в действие кое-что похуже.
— Второй, Четвертый — вперед. Третий — прикрой.
Эшенбах подвинулся к Льосе.
— Готов?
— Ни хрена.
Эшенбах улыбнулся.
— Молодец. Я бросаю шумовую и аэрозольную, потом выкатываюсь и стреляю влево по уровню этой чертовой проволоки.
— Понял.
— На счет два?
— На два.
Эшенбах приготовил гранаты.
— Раз… два…
Он швырнул гранаты, выкатился вперед и открыл бешеный огонь. Льоса выскочил из-за укрытия. Аэрозольная граната сделала свое дело, ненадолго нарушив визуальную и электромагнитную связь и разослав по гристу сотни ложных сообщений. Если повезет, противник не сможет обнаружить реального Льосу, а если повезет еще больше, его не подстрелят случайно.