— Для меня... Рейчел. Кончи для меня.
Одно движение пальца по моему клитору. Один искусный палец внутри меня. Глаза этого мужчины, сияющие, наблюдающие. Этот голос, уговаривающий меня. И я кончаю, сжимаюсь с тихим стоном, не в состоянии остановить это, не в состоянии сказать ему, что хочу, чтобы он тоже кончил для меня.
Еще некоторое время я с трудом перевожу дыхание, пытаясь сделать вдох. Он меняет положение своего большого тела и наблюдает за мной со своей особенной легкой улыбкой, опуская мою юбку вниз, и позволяя моему топику опуститься и прикрыть мое тело, расправляя мою одежду, когда шепчет мне на ухо: «Я хотел сделать это с тех пор, как ты ворвалась на мою вечеринку в «Айсберге».
Он дразнит меня. Теперь я научилась распознавать этот тон. Так что я дразню его в ответ.
— Друзья взяли меня на «слабо». Думаю, теперь я готова подтвердить, что встретила тебя, и ты, правда, оказался тем бессердечный ублюдком, которым тебя все считают.
— Кто это все?
— Твои бывшие.
— Я не завожу отношений.
— Как скажешь, значит, бывшие любовницы.
— На этот счет мне тоже есть, что сказать.
— Да неужели? И что же?
— Я невиновен? — улыбается он.
Я смеюсь. Я хочу поцеловать его, прижаться к нему в глубоком поцелуе и заняться с ним сексом. О, боже, я хочу доставить ему такое же удовольствие, какое он доставил мне сейчас, но что тогда?
— Ты получаешь удовольствие, забавляясь со мной?
— Вообще-то, я пытался доставить удовольствие леди, позволив ей позабавиться со мной.
Я игриво кладу руку ему на бедро.
— Ты переворачиваешь мой мир с ног на голову.
— Хотел бы я еще сильнее потрясти твой мир, — говорит он уверенно, и я смеюсь.
Он смотрит на меня. Его ухмылка, его глаза, весь он наполнен озорством и коварством. И грехом.
— Значит, потрясти до глубины души? И как ты себе это представляешь?
— Ты мне скажи, — он окидывает меня взглядом, сверху вниз.
— Я?! — восклицаю я. — Я-то здесь причем?
— Мне еще никогда не хотелось потрясти кого-то так, как я хочу это сделать с тобой.
Кажется, я только что разучилась дышать.
Сент наклоняется вперед на сидении и, вместо того, чтобы дразнить меня за мой шокированный вид, как я и ожидала, он говорит абсолютно серьезно.
— Ты должна кое-что знать обо мне, — он кладет свою теплую ладонь на мою щеку. — Я добиваюсь всего, чего захочу. Я ни в чем себе не отказываю. И я не отказываю тем, кто со мной. Я буду твоим, если ты хочешь меня.
Он замолкает, смотря на меня.
— Мы не подходим друг другу, — говорю я. — Я лишь хочу найти местечко, в котором было бы тепло и уютно, с хорошим видом и всем, что мне необходимо, а после я хочу там остаться и никуда не уходить. А ты никогда не стоишь на месте.
Его взгляд становится еще темнее, он не отвечает.
Потом он медленно проводит пальцем вниз по моей щеке, и в его глазах отражается какая-то нужда. Словно он хочет от меня чего-то, а может, и всего сразу. А может, дело в том, какими голодными кажутся его глаза.
— А я думаю, мы идеально подходим друг другу, — тихо произносит он, наконец-то.
Двери распахиваются, и мои друзья оказываются в комнате.
— И почему я сейчас ни капли не удивлена?
Вздыхая, я поднимаюсь на ноги, безрезультатно пытаясь скрыть улики того, чем мы тут занимались: мои волосы спутались, пока я двигалась на сидении дивана, помада смазана, одежда помята. Я пылаю от румянца, а вот Малкольма мое смущение явно забавляет. Боже, должно быть, я по-идиотски выгляжу — светлые волосы и ярко-красное лицо. Я разворачиваюсь к нему и предостерегающе указываю на него пальцем.
— И не думай, что тебе все сойдет в рук, я собираюсь дослушать ту историю до конца, — говорю я ему, стараясь успокоить Джину.
— Эй, сегодня ночью ты остаешься со мной, — говорит он в замешательстве.
Я стою там, смотря на него, когда Джина подхватывает меня под руку.
— Прости, — наконец отвечаю я, все еще сомневаясь. — Мне пора.
Поднимаясь, Сент поднимает свой пиджак, смотря на Джину, пока складывает его.
— Как насчет того, чтобы я отвез ее домой? — Как насчет «нет»? — ухмыляется она.
— Кстати, меня зовут Малкольм.
— Я уже видела тебя у нас дома, помнишь? А еще я видела твое лицо на каждом журнале в этом городе и, не смотря на то, что в жизни ты намного сексуальнее, у меня абсолютный иммунитет к твоим штучкам. Скажи Рейчел «пока».
Она берет меня за руку, а Малкольм говорит:
— Рейчел, ты хочешь провести эту ночь со мной?
Сейчас выражение его лица непроницаемо, но я улавливаю волны раздражения.
— Прости, нет. Через пару дней у меня ночевка в парке, так что мне стоит хорошенько отдохнуть. Пока, — говорю я неловко, отворачиваясь и чувствуя, как он смотрит мне вслед. Блин, твою ж мать, все прошло ужасно!
Прежде, чем Джина утягивает меня в один из длинных коридоров, я провожу ладонями по пылающим щекам.
— Ничего не было, — бормочу я, отвечая на немой вопрос в выражении её лица.
— Ладно, я собираюсь сказать это, — начинает Джина. — Сент — совсем не вариант. Это плохо и для работы, и для отношений, Сент даже худший выбор, чем Пол... и друзья у него придурки. Рейчел, тебе не нужно мне рассказывать, что произошло, я уже по тебе вижу, что ты попалась на крючок. Ты сейчас как морковка.
— Что значит «как морковка»? Я оранжевая? — широко открыв глаза, психую я.
— Рейчел, ты пока этого не осознаешь, но у тебя нет ни единого шанса! А тот чувак, кажется, Тахо, определенно раздевал меня глазами, пока я пыталась выследить тебя за их столиком.
— Джина, я не краснею оранжевым цветом!
— Клянусь тебе, Тахо абсолютно точно положил на меня глаз, а мое сердце и так до сих пор не оправилось.
— Оранжевым? Должно быть, дело в освещении! Прошу, скажи, что ты имела в виду вишневый. Вишневый румянец еще куда ни шло, но долбаный оранжевый?
— Ты красная! Так лучше? Расслабься, Сент через пару дней и имя твое забудет, стоит ему только проснуться с четырьмя голыми фанатками.
Я открываю рот, чтобы ответить, но все, что могу сказать, пока меня отпускает мой пост-оргазменный экстаз, это «Если уж Сент не вариант, то что насчет Тахо? Я не хочу, чтобы он причинил тебе боль».
— Я ни одного из этих бабников не желаю видеть рядом с тобой. Мне уже не нравится это твое задание, — Джина сжимает мое плечо, требуя ответа. — Скажи мне, что тебе не нравится Сент.
— Мне... — я не знаю, что сказать, не хочу причинять ей боль, не хочу врать, и сама не знаю, что делаю, поэтому говорю:
— Моим гормонам он вроде как нравится, — но когда она сердито сжимает губы, тут же добавляю:
— Немного.
— О, нет, — она мотает головой из стороны в сторону. — Нет, Рейчел.
***
Без толку. Я кончила в клубе в его объятиях. Ворочаясь в постели этой ночью, я слышу его запах на своей коже. Я все еще слышу, как он приглашает меня быть с ним, пока я ищу свое безопасное место. Мне хочется узнать, каково это — лежать рядом с ним и чтобы ничего нас не разделяло. В голове у меня тысяча вопросов, а между ног я ощущаю ноющую боль. Больше всего мне хочется сейчас написать ему, что сегодня я отлично провела вечер. Но правда ли мне хватит смелости на подобный шаг? Возможно, если бы у него была иная репутация. Возможно, если бы он был обычным парнем. Возможно, если бы я не была так сосредоточена на работе, уделяя больше внимания ему самому. Возможно, в другой жизни.
***
Понедельник, кажется, тянется целую вечность. Подъем. Кофе. Работа. Почта. Редактура вчерашнего наброска. Допрос Хелен о текущем положении дел. Приход Виктории с широко раскрытыми глазами.
— Сработало, не так ли? Я слышала, что Сент был замечен с платиновой блондинкой, сидящей у него на коленях!
— Шшш, — смеюсь я, и притягиваю ее ближе, а потом понимаю, что не хочу обсуждать с ней Сента. Иногда, когда я пишу, то не хочу говорить о своей теме — я защищаю ее и вынашиваю в своем сердце, пока не подберу нужный подход и уже тогда изливаю все в статье.
С этим мужчиной все иначе. Я вообще не желаю им делиться. Даже с друзьями. Не понимаю, почему мне хочется заключить нас в непроницаемый пузырь, где никто не сможет высказать нам свое мнение или отобрать его. Ни его фанатки, ни его образ жизни, ни даже мои друзья.
— Да, мне посчастливилось, но ничего не было. Ты знаешь этих парней, они только заигрывают.
— Ну что ж, значит, старательнее заигрывай в ответ, — Виктория подмигивает и идет дальше.
Черт. Застонав, я опускаю голову на стол, когда ко мне подходит Валентайн, и похоже, с тем же интересом.
— Платиновая блондинка? Люди на его страницах в соц. сетях задают вопросы. Мне известна только одна платиновая блондинка... так что колись, платиновая блондинка. Кстати, не окажусь от парочки советов касательно моего сегодняшнего свидания.
— Валентайн, у тебя свидание? Ну надо же, любовь витает в воздухе. Мальчик или девочка?
— Женщина. Я веду ее в китайский ресторан с жирной и вредной пищей, и хочу убедиться, что она готова запачкать руки. Ненавижу ужинать этими палочками. Вот почему ужин с мужчиной настолько сексуальнее. Ничто так меня не заводит, как хороший аппетит.
Я продолжаю лазать по интернету, выискивая информацию.
— Ты знал, что пингвины моногамны? — спрашиваю я.
— Да, я однажды пытался подкатить к одному, и был отвергнут. Видишь ли, я не собираюсь и дальше следовать традиционным правилам свиданий, и тебе не следует. Ах да, погоди, ты же не ходишь на свидания. Не так ли?
Я ухмыляюсь.
— Лишь потому, что я не дала тебе шанса, не значит, что я закрыта для предложений.
— Вот! Ты И ПРАВДА встречаешься с ним.
— НЕТ! НЕТ! Только... прошу, молчи. Тебе надо пойти и... помедитировать. За своим столом. Кыш!
Я весь день отвечаю на вопросы, притворяясь, что прошлая ночь не перевернула всю мою жизнь.
Глава 17
НОЧЬ
В это воскресенье, очередная ночевка в парке, а я все еще думаю о произошедшем в клубе, пока изучаю новые ссылки о Сенте на телефоне. Странно. Последнее время он довольно редко посещает светские мероприятия. Мне не удается найти ничего о каких-либо крупных вечеринках со времен той афтепати, на которую меня не пустили.
Краем глаза я замечаю, как где-то пятеро парней ходят туда и обратно по парку, устанавливая то, что я бы назвала самой здоровенной палаткой из всех, что видела в жизни. Окружающие сидят на своих спальных мешках, перекусывая орешками, ягодами или зефиром. Я поворачиваюсь, чтобы еще раз взглянуть на чертовски здоровую палатку, гадая, что же здесь происходит.
— Эй, ты не знаешь, чья эта палатка? — спрашиваю я сидящую рядом девушку (ее зовут Рио, она часто приходит на наши ночевки, а сейчас занята раскладыванием своих вещей рядом со спальником).
Она оборачивается, чтобы посмотреть на здоровенную палатку, стоящую на границе территории нашего кемпинга, после чего пожимает плечами.
— Понятия не имею, но, кто бы в ней не жил, он, кажется, желает привлечь к себе внимание.
Я хихикаю и возвращаюсь к своему спальному мешку. Спустя десять минут те парни больше не возвращаются, так что, думаю, палатка готова.
Я кладу свой спальный мешок рядом с мешком Рио. Солнце садится, и все укладываются. Решая, что мне необходимо отключиться от окружающего шума и расслабиться, чтобы собраться с духом для последующей охоты на сами-знаете-кого в выходные, я достаю наушники и слушаю музыку, лежа на спине и смотря на последние лучи заходящего солнца, пробивающиеся через листья деревьев. Редкие порывы ветра обдувают мою кожу, играя с волосами.
Глубоко дыша, я наслаждаюсь ощущением травы под своим истонченным спальным мешком. Он у меня уже долгие годы. Я взяла его с собой на первую ночевку, когда училась в седьмом классе, и с тех пор носила на все ночевки нашего лагеря, так что, спустя годы, он утратил свою мягкость, но я отказываюсь его выбрасывать.
Рио толкает меня в бок, и я приподнимаюсь, забирая предложенные зефирки из ее руки, когда на заднем плане замечаю темную фигуру. Повернувшись, я вижу, как Малкольм Сент выходит из своей машины со спортивной сумкой на плече. Кажется, мое сердце сейчас выскочит из груди. Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на Рио и вижу, что все, перешептываясь, смотрят на Малкольма. Ну, отлично.
Рио продолжает глазеть.
— Вот уж неожиданный приятный бонус к нашей ночевке.
Сглотнув, я сосредотачиваюсь на пережевывании дурацкой зефирки во рту.
Малкольм идет к себе в палатку, восхищаясь работой парней, установивших ее, и кладет сумку на землю. Он разглядывает окружающих, выискивая кого-то, и мое сердце пропускает удар. Все стараются вести себя, будто ничего не происходит, но я чувствую, что все их внимание сосредоточено на высоком (выше метра восьмидесяти) мужчине в черных брюках и белой рубашке, стоящим рядом с огромной палаткой, в которой бы запросто расположились десять человек. Как и у Рио, на их лицах изумление, они строят предположения, пытаясь угадать, кто же он такой.
Молодая рыжеватая блондинка спотыкается на ровном месте.
— Сент? Что ты здесь делаешь? — спрашивает она, и ее грудь вздымается слишком часто.
Сент смотрит на нее. Кажется, он пытается вспомнить, кто она такая, когда она продолжает.
— Тэмми! — говорит она ему, почти хихикая, готовая взорваться. — Тэмми с вечеринки в «Айсберге», помнишь? Ты там был со своими друзьями, я со своими...
— Да, точно, — бормочет он безразлично, после чего обыденно машет ей рукой, прощаясь. — Рад был тебя видеть, Тэмми.
Он уходит, оставляя ее тяжело вздыхать ему в спину, и направляется прямо ко мне. О, боже. Когда он успел меня заметить?
Я еле слышно говорю «Сейчас вернусь», обращаясь к Рио, а может к себе самой, после чего перекидываю ремешок от сумки через плечо, встаю и отряхиваюсь. Я чувствую на себе взгляды, наблюдающие, как я направляюсь к Малкольму и его здоровенной палатке.
Я слышу, как трава и листья хрустят у меня под ногами, пока мы идем навстречу друг к другу. Он улыбается мне, и я снова чувствую, как заливаюсь румянцем.
— Кажется, ты немного не вписываешься, Сент, — смеюсь я. Он непринужденно выглядит в своем черном костюме, черные брюки отлично смотрятся на его длинных ногах, а белая рубашка идеально подчеркивает его загар.
Он ухмыляется, осматривая меня с ног до головы.
— Я искал тебя.
— Как ты узнал, что я буду здесь? — спрашиваю я.
И тут же вспоминаю, что говорила об это в «Туннеле». На сердце теплеет при мысли, что он пришел сюда за мной. Но почему?
Я указываю на палатку.
— Неплохой домик ты там возвел.
Он смеется.
— Домик?
— Ну да, там поместится сколько? Человек десять?
— В моих планах всего двое, — говорит он низким голосом.
Я удивленно поднимаю брови.
— Двое?
— Да, — он добавляет: — ты и я.
Я забываю, как дышать.
— Ээ, мы с Рио спим рядом под дубом, — я указываю на наши спальные мешки.
Он хмурится.
— А где твоя палатка?
— У меня ее нет, спальник — это все, что мне нужно.
Он смотрит на меня, как на сумасшедшую.
Я смеюсь.
— Тебе всегда нужно оказываться в центре внимания? Ты же знаешь, что здесь все спят в простых спальных мешках, так же, как я?
— Мне плевать на всех остальных, я забочусь только о тебе, — он смотрит на меня сверху вниз своими убийственными зелеными глазами. — Поэтому ты спишь в моей палатке.
Прежде, чем я могу возразить, Сент берет меня за руку и ведет к палатке.
— Погоди, мне нужно забрать мой спальный мешок.
— Он тебе не понадобится, я купил новый, — бросает он через плечо, продолжая вести меня к палатке.
Оказавшись внутри, я понимаю, что она рассчитана не на десятерых, нет — здесь легко бы уместились двадцать человек. Высота палатки около двух метров. Хотя, может, и ниже, потому что Малкольму приходится немного наклоняться, чтобы уместиться. Внутри на земле уже лежит огромный спальный мешок, который мне лично больше напоминает матрас.