Нам нужен этот город. Даже если бы ты не была столь одержима идеей узнать, что хранится в тайнике Вседержителя, я бы все равно сюда пришел. Йомен представляет для нашего королевства слишком серьезную угрозу, и нельзя игнорировать тот факт, что Вседержитель мог оставить в хранилище полезную информацию. Йомен владеет запасами зерна, однако здесь скоро уже не будет достаточно солнечного света, чтобы оно проросло. Значит, он раздаст его людям, растратит зря, в то время как нам в Центральном доминионе нечем засевать поля. Нам придется захватить этот город или по меньшей мере принудить его к сотрудничеству.
Но что я буду делать, если Йомен не захочет вступать в переговоры? Отправлю солдат громить ближайшие деревни? Отравлю городские склады с провизией? Если ты права и он нашел хранилище, значит запасов продовольствия у осажденных больше, чем мы рассчитывали. Если мы не уничтожим эти запасы, он может и перенести осаду. Но если мы их уничтожим, люди будут голодать… – Эленд покачал головой. – Ты помнишь, как я казнил Джастеса?
– Ты был вправе это сделать.
– Надеюсь. Но я его убил, потому что он привел под стены моего города армию колоссов и позволил ей бесчинствовать. Здесь я почти что повторяю его путь. Там, снаружи, двадцать тысяч тварей.
– Ты можешь ими управлять.
– Джастес тоже думал, что может, – напомнил Эленд. – Я не хочу спускать их с поводка, Вин. Но что, если осада не удастся и мне придется как-то пробиваться в город через укрепления Йомена? Я не смогу этого сделать без колоссов. – Он снова покачал головой. – Если бы я только мог поговорить с Йоменом. Возможно, я убедил бы его прислушаться к доводам рассудка или сам убедился бы в том, что его надо победить.
Вин помедлила:
– Вообще-то… у меня есть идея.
Эленд устремил на нее внимательный взгляд.
– В городе по-прежнему устраивают балы, – сказала Вин. – И король Йомен посещает все без исключения.
Эленд моргнул. Поначалу он решил, что неправильно понял. Однако выражение лица Вин – отчаянное упрямство – говорило об обратном. Иногда в ней ощущалось что-то от Выжившего или, по крайней мере, от того, кем Кельсер представал в легендах. Она делалась дерзкой и безрассудной. Смелой и наглой. Она унаследовала от Кельсера больше, чем ей хотелось признать.
– Вин. Ты предлагаешь, чтобы мы отправились на бал, который проходит в осажденном нами городе?
– А почему бы и нет? – Вин пожала плечами. – Мы же оба рожденные туманом – нам ничего не стоит проникнуть в город.
– Да, но…
«Целый зал с аристократами, которых я намереваюсь запугать, не говоря уже о человеке, который не сможет уклониться от встречи со мной, потому что не захочет сбежать у всех на виду, выставив себя трусом».
– Признайся, ты ведь считаешь это неплохой идеей, – лукаво улыбнулась Вин.
– Это безумная идея. Я император, и мне не полагается пробираться во вражеский город, чтобы пойти на вечеринку.
Вин смотрела на него, прищурившись.
– Однако должен признать, что суть твоего плана весьма привлекательна.
– Йомен не захочет с нами встречаться, поэтому мы придем сами и испортим ему вечер.
– Я уже давно не посещал балы, – задумчиво проговорил Эленд. – Надо будет раздобыть какую-нибудь хорошую книжку и вспомнить старые добрые времена.
Внезапно Вин побледнела. Эленд замер:
«Что случилось? Убийцы? Туманный дух? Колоссы?»
– До меня только сейчас дошло. – В голосе Вин послышалось отчаяние. – Я не могу пойти на бал: у меня нет платья!
* * *
Вседержитель не просто запрещал какие-то определенные изобретения, он полностью подавлял технологическое развитие. Сейчас кажется странным, что за тысячу лет его правления почти ничего не изменилось. Земледелие, архитектура и даже мода оставались на удивление постоянными во времена Вседержителя.
Он создал империю, которую считал совершенной, и попытался удержать ее в неизменном виде. Во многом ему это удалось. Карманные часы (еще одна вещь, заимствованная у хленни), которые изготовлялись в десятом веке, практически не отличались от тех, что делали в первом веке. Ничего не менялось.
Пока все не рухнуло, разумеется.
29
Как и в большинстве городов Последней империи, в Урто не было крепостной стены. Раньше, еще до того, как он связался с повстанцами, Сэйзеду казалось, что запрет строить городские укрепления исподволь намекает на уязвимость Вседержителя. Ведь если его беспокоили бунты и восставшие города, значит Вседержитель подозревал, что его можно победить.
Подобные размышления привели Сэйзеда к Мэйр, а от нее – к Кельсеру. Теперь же они привели его в Урто – город, который наконец-то взбунтовался против владычества аристократов. К несчастью, они не собирались делать исключение для Эленда Венчера.
– Мне это не нравится, господин Главный хранитель.
Капитан Горадель шагал рядом с Сэйзедом, который, чтобы не потерять лицо, занял место в карете рядом с Бризом и Альрианной. Покинув сородичей-террисийцев, Сэйзед поторопился вслед за Бризом и остальными, и теперь они все вместе наконец-то добрались до места назначения.
– Я так понял, здесь творятся жуткие зверства, – продолжал Горадель. – Это может оказаться опасным для вас.
– Думаю, ты преувеличиваешь, – не согласился Сэйзед.
– А если вас возьмут в плен?
– Видишь ли, – подавшись вперед, чтобы лучше видеть Гораделя, вмешался в разговор Бриз, – короли потому и отправляют вместо себя послов. Если кого-то поймают, сам король все равно останется невредим. Мы, мой друг, отличаемся от Эленда тем, что нас можно заменить.
– Я бы не хотел, чтобы меня заменили, – нахмурился Горадель.
Сэйзед выглянул из кареты и посмотрел на город, полускрытый падающим пеплом. Урто был одним из самых старых городов в империи. Террисиец с интересом отметил, что дорога, по которой они ехали, все время шла под уклон, переходя в нечто похожее на опустевшее русло канала.
– Как это понимать? – высунув золотоволосую голову с другой стороны кареты, поинтересовалась Альрианна. – Зачем делать дороги, похожие на канавы?
– Каналы, моя дорогая, – поправил Бриз. – В этом городе их раньше было множество. Теперь они пусты: землетрясение или что-то еще изменило течение реки.
– Жуть, – возвращаясь на свое место, поежилась Альрианна. – Дома из-за этого кажутся в два раза выше.
На подступах к городу карету окружили две сотни солдат: Сэйзед отправил гонцов, которые предупредили об их прибытии, и король – Гражданин, как его здесь называли, – позволил привести с собой маленькое войско. А непосредственно на въезде прибывших уже ждала делегация одетых в коричневые униформы солдат Урто.
– Они говорят, что их король хочет немедленно с вами встретиться, мастер террисиец, – сообщил Горадель, возвращаясь обратно к карете.
– А он зря время не теряет, – заметил Бриз.
– Раз так, то мы идем к нему, – кивнув Гораделю, принял решения Сэйзед.
* * *
– Вас тут не ждали.
Квеллион, Гражданин, оказался коротко стриженным человеком с обветренным лицом и почти военными манерами. Сэйзед невольно удивился, каким образом этот мужчина – скорее всего, бывший до Крушения обычным фермером – сделался столь умелым правителем.
– Я понимаю, что у вас нет никакого желания видеть в своем городе чужих солдат, – осторожно начал Сэйзед. – Однако и вы должны понять, что мы пришли не завоевывать. Отряд в две сотни человек едва ли можно считать захватнической армией.
Заложив руки за спину, Квеллион стоял возле своего стола. Его одежда представляла собой обычные для скаа штаны и рубашку, выкрашенные в темно-красный цвет, местами переходящий в красно-коричневый. Его «зал для приемов» оказался кабинетом для совещаний в доме, который раньше явно принадлежал какому-то аристократу. Стены были побелены, люстра отсутствовала. Лишенная мебели и украшений комната напоминала коробку.
Сэйзед, Бриз и Альрианна сидели на деревянных стульях – ничего более комфортного Гражданин им не предложил. Горадель находился позади, рядом с ним стояли десять солдат – личная охрана.
– Дело не в солдатах, террисиец, – возразил Квеллион. – Дело в человеке, который вас послал.
– Император Венчер – хороший и справедливый монарх, – сказал Сэйзед.
Фыркнув, Квеллион повернулся к одному из своих соратников. Их здесь присутствовало человек двадцать, и террисиец предполагал, что видит перед собой членов правительства. Большинство, как и Квеллион, носили красное, хотя цвет их одежд не был таким темным.
– Эленд Венчер, – Квеллион снова повернулся к Сэйзеду и воздел указательный палец к небу, – лжец и тиран.
– Это неправда.
– Да? А как он получил свой трон? Победив Страффа Венчера и Эшвезера Сетта?
– Война была…
– Война часто становится оправданием для тиранов, террисиец. Донесения моих разведчиков говорят, что его жена – рожденная туманом – заставила королей опуститься перед ним на колени и поклясться в верности, угрожая смертью от рук колоссов. Похоже это на действия «хорошего и справедливого» человека?
Сэйзед не ответил.
Квеллион шагнул вперед, оперся обеими ладонями о стол.
– А знаешь ли ты, террисиец, как мы в этом городе поступили с аристократами?
– Вы их убили, – негромко произнес Сэйзед.
– Как и приказывал Выживший. Ты заявляешь, будто был его соратником до падения империи. Однако ты служишь одному из тех самых знатных домов, которые он хотел уничтожить. Нет ли здесь противоречия, террисиец?
– Целью лорда Кельсера была смерть Вседержителя. Ее следствием стал мир…
– Мир? – перебил Квеллион. – А скажи-ка, террисиец, слышал ли ты когда-нибудь, чтобы Выживший говорил о мире?
Сэйзед задумался.
– Нет, – наконец признался он.
Квеллион фыркнул:
– По крайней мере, ты честен. Единственная причина, по которой я сейчас с вами разговариваю, состоит в том, что Венчер оказался достаточно умен, чтобы прислать террисийца. Если бы он прислал аристократа, я бы убил его, как собаку, и в качестве ответа на свой вопрос вы получили бы обгорелый череп.
В комнате воцарилась тишина. Напряженная тишина. После недолгого ожидания Квеллион повернулся спиной к Сэйзеду, лицом к своим соратникам.
– Вы это чувствуете? – обратился он к ним. – Вы ощущаете подступающий стыд? Прислушайтесь к себе – не ощутили ли вы внезапной симпатии к этим прислужникам лжеца?
Гражданин бросил взгляд на Бриза.
– Я предупреждал всех вас об алломантии, этом черном инструменте аристократии. Что ж, теперь вы ее чувствуете. Человек, сидящий возле достопочтенного террисийца, известен как Бриз. Это один из самых порочных людей в мире. Гасильщик с немалыми способностями.
И повернувшись к Бризу, продолжал:
– Скажи мне, гасильщик. Скольких друзей ты заполучил при помощи своей магии? Скольких врагов заставил перебить друг друга? Эта милая девушка рядом с тобой – ты затащил ее в постель при помощи своего искусства?
– Что ж, мой друг, вы меня раскрыли. – Бриз улыбнулся и поднял чашу с вином. – Однако вместо того, чтобы поздравлять себя с удачным обнаружением моего прикосновения, вам бы стоило задаться вопросом, почему я заставил вас сказать то, что вы сказали.
Квеллион застыл. Разумеется, Бриз блефовал. Сэйзед вздохнул. Негодование было бы более подходящей реакцией, но гасильщик никогда бы так себя не повел. Гражданину предстояло до конца встречи гадать, действительно ли он сказал то, чего захотел Бриз.
– Мастер Квеллион, – перехватил инициативу Сэйзед, – наступили опасные времена. Без сомнения, вы это заметили.
– Мы в состоянии защитить себя сами, – отрезал Квеллион.
– Я не говорю об армиях или бандитах, Гражданин. Я говорю о тумане и пепле. Вы заметили, что туман с каждым днем задерживается все дольше? Вы заметили, что в тумане с людьми происходят странности, а некоторые даже умирают?
Квеллион не стал спорить. Этого Сэйзеду было достаточно. Люди здесь и в самом деле умирали.
– Пеплопад уже не останавливается, Гражданин, – продолжал террисиец. – Туман становится смертельно опасным, и колоссы бесчинствуют. В такое время очень хорошо иметь могущественных союзников. В Центральном доминионе проще выращивать зерно, потому что у нас больше солнечных дней. Император Венчер знает способ, позволяющий контролировать колоссов. Что бы ни случилось на протяжении следующих нескольких лет, вы не пожалеете о дружбе с его величеством.
Квеллион сокрушенно покачал головой:
– Видите, все так, как я и предполагал. Сначала он говорит, что пришел с миром, потом переходит к угрозам. Венчер контролирует колоссов. Венчер контролирует провиант. Потом он скажет, что Венчер контролирует туман! – Гражданин повернулся к Сэйзеду. – Угрозы тебе не помогут, террисиец. Мы не боимся будущего.
– Это почему же? – Сэйзед удивленно вскинул бровь.
– Потому что мы следуем заветам Выжившего. Сгинь с моих глаз!
Террисиец поднялся:
– Я бы хотел остаться в городе и, возможно, снова с вами встретиться.
– Встречи не будет.
– Как бы там ни было, я предпочту остаться. Даю слово, что от моих людей не будет никаких неприятностей. Вы позволите? – И Сэйзед покорно склонил голову.
Пробормотав что-то неразборчивое, Квеллион наконец махнул рукой:
– Если я запрещу, вы все равно проберетесь в город. Оставайтесь, если ты этого хочешь, террисиец, но предупреждаю: вам следует соблюдать наши законы и вести себя тихо.
Отвесив глубокий поклон, Сэйзед вместе со всей делегацией удалился.
* * *
– Что ж, – снова усевшись в карету, сказал Бриз, – кровожадные революционеры, одетые в одинаковые серые тряпки; улицы-канавы, где каждый десятый дом сожгли до основания. Эленд отправил нас в восхитительное местечко – напомни, чтобы я поблагодарил его, когда вернемся.
Сэйзед улыбнулся, хоть ему было совсем не смешно.
– Ох, не будь ты таким мрачным, старина. – Бриз взмахнул тростью, и карета, окруженная солдатами, покатила вперед. – Что-то мне подсказывает, Квеллион и вполовину не такой грозный, каким ему хотелось бы казаться. Мы обязательно его уговорим.
– Не уверен, лорд Бриз. Это место… отличается от остальных городов, которые мы посетили. Здешние власти уверены в своей силе, а люди более зависимы. Нам придется нелегко, как мне кажется.
Альрианна тронула Бриза за руку:
– Бризи, что это там?
Гасильщик посмотрел и прищурился от света; Сэйзед наклонился вперед, чтобы выглянуть из кареты. Посреди двора группа людей разожгла огромный костер. От полыхающего огня в небо поднимался столб дыма. Террисиец инстинктивно потянулся к оловянной метапамяти, чтобы зачерпнуть немного зрения, однако подавил этот порыв, сощурившись от яркого полуденного солнца.
– Похоже на…
– Гобелены, – сообщил маршировавший возле кареты солдат. – И мебель – предметы роскоши, которые, согласно мнению Гражданина, являются признаком знатности. Этот спектакль специально для вас, конечно. У Квеллиона на складах скопилось немало вещей, которые можно поджечь в нужный момент, чтобы добиться соответствующих результатов.
Сэйзед замер. Солдат был поразительно хорошо информирован. Как и все остальные, он носил плащ с капюшоном, защищавшим от пепла. А когда повернул голову, террисиец с удивлением обнаружил на глазах у него толстую, словно у слепого, повязку.
– Призрак, мой дорогой мальчик! – воскликнул Бриз. – Я знал, что ты в конце концов объявишься! Что это за повязка?
Вместо ответа Призрак опять посмотрел на полыхающее пламя костра. В его осанке ощущалась… напряженность.
«Повязка должна быть достаточно тонкой, чтобы он мог видеть», – подумал Сэйзед.
Он не мог подыскать другое объяснение тому, что Призрак с завязанными глазами двигался легко и изящно. Хотя повязка все-таки выглядела слишком толстой…
Призрак повернулся к Сэйзеду:
– Вам надо где-то разместиться. Уже выбрали дом?