— Быть Таротом плохо? — спросила она.
Он вздохнул.
— Ты слышала историю. Тарот — это щит, им суждено охранять драконианов, хотят они того или нет.
— Ты всегда всех защищаешь, — мягко сказала она.
— Я не обязан защищать любимых. Я делаю это по своей воле, потому что забочусь. Но жертвовать жизнью ради… унаследованного долга? — он выдохнул. — Ниртарота ненавидят почти все подземные деймоны. Он ужасно запятнал имя Таротов. Другие касты ненавидят его, потому что Аид стал сильнее, и никто не может бросить вызов. Из-за Ниртарота драконианы из самой сильной касты стали рабами и изгоями.
Он повернулся к ней, прислонился к дереву. Его глаза были темными и печальными.
— Если мы найдем тут драконианов, что они подумают обо мне? Возненавидят за то, что я — Тарот? Они будут ненавидеть меня за службу Самаэлу.
Она сжала его ладонь.
— Или поприветствуют благородного воина, который поможет им защититься от Самаэла. Может, они хотят помощь последнего Тарота, чтобы сила касты выросла.
Он потер рукой волосы.
— Я не хочу быть лидером. Мне сложно оберегать нас двоих.
Боль в груди росла от сочувствия. Рожденный лидером народа, что может ненавидеть его за его кровь. Рожденный лидером, но не желающий вести, брать ответственность за большее количество жизней, чем сейчас, когда он с трудом мог уберечь небольшую группу любимых.
— Может, — поддразнила она, легонько стукнув его по груди, — они хотят, чтобы ты просто сделал им детей Таротов, если вдруг король придет искать огонь сердца.
Он фыркнул.
— Я против.
Она уперла руки в бока и строго посмотрела на него, шутя лишь отчасти.
— Это ужасно. Если у тебя не будет детей, род Таротов умрет с тобой.
— Может, это к лучшему, — он обвил руками ее талию и притянул ее ближе. — Даже если мы найдем драконианов, что примут меня как лидера, мне плевать. Моя жизнь не принадлежит им, как и не принадлежала Самаэлу.
Пайпер обвила руками его шею. Его тепло пропитывало ее тело. Он потерся щекой о ее волосы и сказал на ухо:
— Я хочу принадлежать только тебе, — прошептал он, низкий голос проникал в ее кости.
Она повернула голову, слепо нашла его губы своими, запустила пальцы в его волосы. Он ответил на поцелуй. Ее кровь закипала, она прижалась к нему. Его ладони скользили все ниже, он прижал к себе ее бедра. Пайпер охнула и поцеловала его сильнее.
Время пропало, она затерялась в нем, но он отстранился, руки на ней ослабли. Пайпер уткнулась головой в его плечо, перевела дыхание. Желание угасало, она не осталась сытой.
— Думаю, они погасили костер, — сказал он хрипло.
— Пора вернуться, — сказала она, но не двигалась. Она не хотела двигаться. В лагере они не были одни.
— Эш, — начала она, посмотрев на него. — Я думала…
— О чем?
— Я видела у Натании город драконианов в горах. Уверена, что в этих. И там была статуя на вершине горы. Когда мы были в горячих источниках, я видела статую вдали.
— Где? Я ничего не видел.
— В дальнем конце долины, если смотреть из беседки. Не знаю точно, но проверить ведь можно? Мы сможем побыть вдали ото всех, и, если найдем ее, будет круто там жить, да?
Он обдумывал ее предложение.
— Мы с Раумом там не проверяли, так что могли это упустить. Если там бывший город драконианов, я бы хотел посмотреть.
Она улыбнулась.
— Ты не против лететь обратно?
— Вдвоем мы управимся куда быстрее.
Она ощутила укол вины, ведь просила его лететь, когда они только прибыли в лагерь. Она отпрянула на шаг.
— Но ты должен отдохнуть день или два. Или неделю, или…
— Цикл, — исправил он. — Или два цикла, это почти земная неделя.
— Да, два цикла. Или даже три. Тебе нужно восстановить силы и…
Он склонился и прижался губами к ее рту, заглушая. Ее ладони поднялись к его лицу, она даже не могла злиться. Она бы с радостью целовала его до конца света.
К сожалению, он вскоре отстранился.
— Нам обоим не помешает отдых. Когда лагерь будет готов и защищен, можно будет исследовать окрестности.
— Договорились, — она прикусила губу. — Нужно будет объяснить Лиру, почему мы не берем его с собой.
Эш ухмыльнулся и отошел от дерева.
— Не думаю, что Лиру нужно что-то объяснять.
— О, наверное.
Качая головой от глупости — Лир поймет, зачем им несколько дней наедине, как бы они ни старались выдумать оправдание — она взяла Эша за руку, они пошли к лагерю. Она надеялась, что они найдут древний город драконианов, но не будет переживать, если им не удастся. Важно было время с Эшем, потому что она не знала, сколько еще они будут вместе. По дню — циклу — за раз.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Сумерки окутали горы. Ей не нравилась подземная версия. Сумерки должны были длиться недолго перед темнотой, тут они тянулись часами. И ей было не по себе из-за этого промежутка ни дня, ни ночи.
Она сидела на спине Цви, сжимала гриву дракона, они летели над долинами горной гряды. Склоны и острые пики окружали их. Камень был базальтом, темным даже в ярком свете солнца. В странных сумерках горы были черными, камень не было видно. В долинах внизу покачивались на ветру деревья с красными листьями, их цвет медленно пропадал, небо темнело.
Эш летел над ней и Цви, широко расправив крылья, он легко парил на потоках воздуха, что поднимались от остывающей земли. Пайпер ощущала тепло, что медленно несло их вверх. Они мирно парили, и вид был потрясающим.
Они улетели во время последнего затмения и летали весь день. С легкой сумкой и Пайпер на спине Цви могла лететь много часов без перерыва, а Эш — еще дольше. Их выносливость и любимая погода помогали им преодолевать большие расстояния. Эш не летел к горячим источникам и вдоль долины, а двигался напрямую к статуе дракона — как Пайпер показалось, она ее там видела. Они попали в долину час назад и летели, озираясь. Пайпер казалось, что это та же долина. Эш так сказал, но для нее все долины были одинаковыми.
Она еще не заметила вершину странной формы, похожую на статую дракона. Ее беспокоило, что она не видела знакомые вершины. Она ошиблась? А если они столько пролетели зря? Долина впереди заканчивалась огромной горой, и на ней не было вырезанной вершины.
Эш не переживал. Он сказал, что любые поиски полезны, ведь они с Раумом хотели составить карту гор. Раум сказал так же, когда они предложили проверить долину. Лир и Сейя были не так рады, они сомневались, что среди гор остался заброшенный город, а еще им было тревожно, что Пайпер и Эш отправятся далеко без поддержки. Сейя хотела отправиться с ними, но Раум помешал ей. Сейя замедляла бы их со слабым крылом.
Сейя притихла и оставила Эша и Пайпер их планам. Пайпер видела, что Лир имел в виду, говоря, что Сейя подавлена: она так просто сдалась, а раньше яростно защищала брата. Или она теперь сильнее доверяла Пайпер.
Горы проносились внизу, Пайпер расслабилась на спине Цви. Они скоро приземлятся и поспят пару часов. Эш уже озирался в поисках хорошего места. Он рассчитал их путешествие, надеясь найти статую дракона до ночи, но, похоже, придется искать в темноте.
Крылья Эша накренились, он стал плавно спускаться. Долина внизу была покрыта густым лесом — не было видно, получится ли заночевать там. Ей было все равно, где они остановятся, но она ждала ночь наедине с ним. Она вспоминала парк, и это отвлекало ее от вида гор.
Пайпер села прямее, осмотрела горизонт еще раз, надеясь, что заметит хоть что-то. Где эта драконья вершина? Может, ей показалось, это было слишком далеко от горячих источников. Она могла увидеть что угодно.
Цви полетела за Эшем, и вид Пайпер на гору в конце долины изменился. Угасающий свет упал на вершину странным образом, и она поняла, что широкая вершина была не одной горой — их было две. Они двигались к востоку долины, и брешь меж двух вершин стала заметной.
И между ними была далекая третья вершина, где величаво сидел на каменном троне дракон, приоткрыв крылья, изящно выгнув шею.
— Эш, смотри! — закричала она. — Вот она!
Крылья Эша хлопнули, он повернулся и прищурился, глядя в ту сторону. Его рот раскрылся, когда он увидел статую вдали.
— Черт, — он расправил крылья и поймал поток воздуха. — Хочешь продолжить?
— Да, давай проверим! — но летела не она, так что Пайпер сдержала энтузиазм. — Ты не против, Цви.
Та ответила положительным звуком.
— Она не против, — сказал Эш. — Вперед.
Он устремился вперед, хлопая крыльям. Цви — за ним. Они приближались к горам-близнецам. Эш взлетел выше, целясь в проход между ними. Пайпер пригнулась на шее Цви, глубоко дыша воздухом, что становился разреженным. Дракон на вершине манил их. Пики по бокам возвышались над ними, ветер в проходе усилился, толкая Цви в стороны. Дракониан и дракон летели, хлопая крыльями, борясь с потоками.
Ветер утих, и они вылетели из проема. Другая долина открылась перед ними. Сияющее озеро виднелось внизу, вода была цвета аквамарина. Холмы в траве — нет, листьях — были усеяны яркими цветами, подступали к озеру с трех сторон. А на юге, с четвертой стороны от озера, был гравий, тянущийся на десяток ярдов, становясь базальтом, что поднимался на сотни ярдов к вершине, где сидел дракон и сторожил долину.
Они летели над озером к горе. Они приближались, и статую стало видно лучше. Пасть дракона, когда-то открытая в беззвучном реве, была без нижней челюсти. Одно крыло было почти целым, но половина другого разбилась. Кусков не хватало, и рога с чешуей обветрились за годы.
Но он все равно поражал.
Эш полетел вверх, добрался до уровня груди дракона и замер, неловко хлопая крыльями. Он казался крохой рядом со статуей, его крылья нельзя было сравнить с драконьими. Тело Эша было меньше толщины шеи дракона.
Цви облетела статую по кругу. Эш — следом, они сделали несколько медленных кругов, изучая ее с разных углов. Пайпер посмотрела на долину. Не сразу, но она заметила балкон среди склонов гор на востоке и западе долины. В сумерках балконы были почти незаметными, тени среди трещин в камне.
Увидев один, она заметила и другой — а потом еще и еще. Два десятка были только на одном склоне горы.
— Сюда, Цви, — она указала на ближайший балкон. — Эш, сюда!
Цви полетела к горе, замешкавшись, пока не заметила балкон. Она издала низкий щебет и бросилась к нему. Пайпер сжала ее гриву, дракон опустилась со стуком на широкую площадку из камня, вытянула крылья, чтобы Пайпер спустилась.
Пайпер спрыгнула, Эш приземлился рядом с Цви. Он медленно развернулся, глаза расширились, он тоже заметил десятки скрытых балконов и входов в горах по сторонам от вершины с драконом. На горе со статуей балконов не было, она величаво возвышалась на юге долины.
Он провел рукой по вырезанным перилам, по едва заметному геометрическому узору. Обойдя Цви, Пайпер присоединилась к нему.
— Мы нашли это, — просияла она. — Разве не чудесно?
Он кивнул, на его лице, обычно без эмоций, было восхищение.
— Статуя — это нечто.
— Жаль, ты не видел ее, какой она была пятьсот лет назад, — Пайпер взяла его за руку. — Заглянем внутрь.
Они прошли в вырезанную арку входа. Кусочки камней усеивали пол, принесенные ветром, пыль покрывала все поверхности. В стороне были два низких стула — один лежал на боку со сломанной ножкой. Пайпер отошла от Эша и смахнула пыль с еще стоящего стула, обнаружила, что дерево было еще прочным в одних местах, а в других стало крошиться, но неплохо выдержало пятьсот лет. Она смахнула больше пыли и увидела узор на спинке.
Эш поднял кусок доски у входа. Он посмотрел на стену у двери.
— Смотри, — прошептал он. — Тут дорожка. Это была задвигающаяся дверь.
Пайпер посмотрела на доску в его руке, край был неровным, где она сломалась. Другие части двери валялись на полу. Она посмотрела на стул, лежащий на боку. Ее радость из-за находки сменилась печалью. Она так хотела увидеть город, что не подумала, что все было кончено для народа, жившего тут, из-за войны. Эш держал кусок двери от дома дракониана, эту дверь сломали солдаты Аида, когда ворвались. Она могла представить, как мать убегала от двери с ребенком, сбивая стул, уходя от жнецов.
Эш посмотрел в ее глаза с тем же горем. Он осторожно опустил доску на пол и подошел к Пайпер. Они бок о бок вошли в следующую комнату. Окно с широким каменным подоконником впускало свет. Напротив стояла круглая каменная платформа в пару футов высотой, занимала почти всю комнату, вырезанная из горы. Пайпер прошла ближе, хмурясь в смятении, а потом подняла кусок сухой сгнившей ткани.
— Кровать, — тихо сказала она. — Это была спальня.
Эш прошел к углу возле окна и присел. В тенях стоял деревянный сундучок. Он осторожно убрал пыль и открыл крышку. Пайпер опустилась рядом с ним. В сундуке были камешки и деревянные игрушки, нетронутые погодой.
Ее губы задрожали, она подняла маленькую куклу из сундука, не больше ее ладони. Она тихо щелкала, сделанная так, чтобы конечности из дерева двигались. Крылышки маленького дракониана свисали со спины, хвост покачивался. Она посмотрела на Эша со слезами на глазах. Он тихо взял игрушку, опустил в сундук и закрыл его.
Пайпер поднялась на ноги и быстро ушла из спальни в гостиную, где замерла, глубоко дыша, приходя в себя. Эш вышел за ней, замешкался у второго проема. Она шагнула за ним, взяв себя в руки. Но он резко попятился и поймал руку Пайпер.
— Эш, что…?
Он потянул ее к входу.
— Жди здесь.
— Почему? Что…?
— Пожалуйста.
Она закрыла рот, он прошел в комнату. Прошла минута, друга, она тревожно ждала. Воздух зашипел магией. Черный огонь вырвался из комнаты, дико кружась, жар повалил из проема. Пайпер отпрянула, сердце колотилось в горле.
Огонь угас, и Эш появился на пороге, невредимый и спокойный.
— Что это было? — спросила она.
Он посмотрел на сожженную комнату.
— Прошло пятьсот лет, но они все равно заслужили последний ритуал.
Ее глаза расширились.
— Там были… тела?
— Только кости, — он смотрел на проемы, где они еще не побывали. — Я проверю остальные комнаты.
Она поспешила на балкон, где их ждала Цви, замерла у перил и обняла себя. Ее грудь болела. Через минуту Эш пришел к ней. Он посмотрел на статую дракона с печалью.
— Там были еще…? — прошептала она.
Он покачал головой.
— Прости, — сдавленно сказала Пайпер и сглотнула. — Идея была глупой. Когда я увидела это в воспоминаниях Натании, казалось, драконианы могут вернуться в любой миг. Я не подумала… не понимала…
Он обвил рукой ее талию и притянул ближе. Пайпер благодарно прильнула к нему.
— Все хорошо, — прошептал он. — Я… мне нужно было увидеть это.
Она посмотрела на него.
— О чем ты?
Он разглядывал статую дракона.
— Все драконианы, кого я знал, кроме моей матери, жили все время в Асфодели. Они не помнят, какими мы были раньше… кем мы были, или откуда мы. Мама знала больше. Она рассказывала мне о нашей истории, научила ценностям и чести драконианов, сколько она знала. Она была молодой, когда ее забрали в Асфодель. Я думал, что понимал, кем мы были, пока Аиды не уничтожили нас. Но в этом месте… Как сильно мы пали? Сильнее, чем мы думали. Чем я думал. Наше прошлое… мы были сильными, нас уважали так давно, что то, что мы потеряли, уже стало лишь словами.
Он отпустил ее и повернулся к проему, прислонился к перилам.
— Но это место настоящее. Семья когда-то жила тут. Целое общество жило. Кем они были? Какими они были? Выжил ли кто-то, знающий, какими были драконианы? Откуда мне узнать? — он помрачнел. — Сколько культуры мы потеряли навеки, когда умерли те, кто жил тут?
— Самаэл сломил силу драконианов так же, как хочет сломать все правящие семьи деймонов, — сказала она едва слышно. — Он не перестанет, пока не будет править всеми, да?
— Хотел бы я вернуться назад во времени, — сказал Эш, — и сказал Ниртароту забыть о глупом плане и убить всех жнецов. Мирам было бы лучше.
Она провела пальцем по узору на перилах.