Ниже по течению — православная церковь и развалины двух мечетей. Центр, старый город, в основном представлен домами начала ХХ века, вокруг него районы пяти-семиэтажных современных домов. Окраины же и близлежащие деревни застроены характерными для страны одно-двухэтажными домиками с черепичными крышами. Все эти особнячки — каркасные, их тонкие стены (в упор) пробивал автомат «Калашникова», не говоря уже о крупнокалиберном пулемете, а танковый снаряд пробивал дом навылет, так и не успев взорваться.
Сам Вишеград город невелик, а с началом гражданской бойни в нем осталось пара тысяч душ. Так он и стоял — полупустой, зияя черными провалами окон и язвами пепелищ. Со стенами, выщербленными пулями и осколками во время боев за город. Выше по течению Дрины (к юго-западу от города) стояла гидроэлектростанция, но света в городе не было — мусульмане взорвали линию электропередач.
Птица, взмывшая над полуразрушенным городом, его когда-то белыми домами с красными крышами, может увидеть к северо-западу от него, на левом берегу Дрины похожую на серп гору Будковы Стены, и внешняя, выгнутая часть этого серпа почти соприкасается с Вишеградом. На севере Будковы Стены переходят в горы Орлина и Власена, образуя горную цепь, поросшую по склонам лесом. Здесь был узел важных путей. Шоссе, идущее параллельно Дрине по левому берегу, возле электростанции проходило эту гору сквозь двойной тоннель. Посредине же горную цепь пересекала дорога в неглубоком ущелье. Ниже по течению поднимается Видова гора. Между ней и цепочкой Будковы Стены — Орлина Власена шло на запад асфальтовое шоссе — на хутора Горни и Дони Лиески. За Будковыми Стенами стоял хутор Почивал.
Поднимаясь вверх по левому берегу Дрины от Вишеграда, путник достигал электростанции и водохранилища, за которыми открывалось довольно крупное местечко Твртковичи. А еще дальше расположились система тоннелей, важный мост через Дрину, а невдалеке — и господствующая гора Заглавак, взмывающая ввысь примерно до отметки 1200 метров над уровнем моря. По прямой, если лететь вертолетом, от Заглавка до Вишеграда было километров пятнадцать. По земле же — вдвое-втрое больше. За Заглавком и соседней вершиной Столац расположено село Джанкичи.
Когда «Царские волки» прибыли в Вишеград, положение города было шатким. Мусульмане, захватив господствующие над городом Будковы Стены и Видову гору, спокойно и методично расстреливали город из минометов и снайперских винтовок. Через мост возле мусульманских Твртковичей их отряды совершали рейды на правый берег, доходя до Рудо, что на самой границе с Сербией. По ночам хозяйничали они и на шоссе, ведущего от Вишеграда на запад, к Лиескам. Падение города было бы тяжким ударом по сербам. Это — выход мусульман к собственно Сербии, а тут рукой подать до непокорного Санджака, а там и бурлящего Косова. Город сейчас разрывал зеленую ленту мусульманских поселений, почти непрерывно тянущуюся от Стамбула через юго-восточную Болгарию, Македонию, Косово и Санджак — до Центральной Боснии. Падение Вишеграда означало бы объединение мусульманских котлов на Дрине в один фронт. И с этой угрозой нельзя было не считаться.
Сейчас среди сербов ходит легенда, будто русские и отбили Вишеград, но это сильное преувеличение. Мусульмане славно похозяйничали в Вишеграде весной 1992 года, и православные, приняв «озверина», сами отбили город. Но сами сербы признают, что именно русским принадлежит заслуга в том, что город сейчас не в руках мусульман. Здесь, под Вишеградом, нескольких месяцев велись бои против мусульманских отрядов Горажданскай группировки. Период с конца осени 1992 до середины весны 1993 года и стал зенитом боевых действий русских в восточной Боснии.
Встреча по одежке
Первые два бойца, Валерий Быков и Тимофей Байрашев, приехали туда 29 октября 1992 года. В горах уже лежал снег, но в низине было тепло, цвели розы, хотя по ночам уже били заморозки. Поселили их в здании школы. В простреливаемом чуть ли не насквозь городе работало два магазина и одна кафана. Спустя три дня прибыли еще трое русских, и отряд «Царские волки» образовался.
Устраивал русских начальник полиции города Лука Драгишевич. Ас увидал своих офицеров в «титовках», подобии парадной формы, с «папавками» югославскими версиями карабина Симонова. Разразившись руганью, заставил все это сдать на склад. Необходимо современное оружие и камуфляж. А тут еще Ястребов сделал такую «крутую» презентацию отряда местным сербам, что Драгишевич с восторженными глазами предложил русским немедленно пойти на операцию.
Наши отказались, сославшись на усталость. Да и какой идиот полезет в бой, толком не зная местности? «Волки» потом высказали Ястребову, что они думают о нем и его презентации. Тот пообещал дать «задний ход».
Первым делом Ас занялся проблемами экипировки, зашел на склад и объяснил, что ему нужен камуфляж и автоматы. Сербы-каптеры дружно отвечали: «Нема!» Но автоматы у них все-таки нашлись. Попросил оружие со складывающимися прикладами. В ответ снова: «Нема!» И опять кое-что нашлось. Отряд получил «Калашниковы» (югославскую модификацию этого оружия калибра 7.62х39), а также снайперскую винтовку СВД, переделанную под калибр 7.92 и еще кое-что. Вернувшись в школу и раздав оружие, Ас вспомнил, что забыл взять штык-ножи — и послал за ними Андрея Нименко. Тот вернулся с ними и не глядя раскидал их по кроватям. У Аса и автомат, и штык-нож оказались с номером 666. Это не могло не вызвать у отряда определенные ассоциации.
На сербском складе русские увидели диковинную машину, которая потом встречалась у сербов очень часто — ЮГО-М53, копию еще гитлеровского пулемета MG.
Проба сил
Третьего ноября 1992 года провели первую пробу сил. Точнее, русские для приличия вынуждены были сходить в патруль на гору. А вот двумя днями позже РДО пошел на крупную операцию в тылу противника у горы Будковы стены.
Впятером, вооружившись до зубов, русские пошли на высоту. Вояка уже бывалый, Ас пошел в дело с автоматом, пятью рожками к нему, массой патронов россыпью и со снайперской винтовкой. Игорь-Монархист представлял артиллерию — его был автомат был снабжен насадкой для стрельбы тромблонами — ружейными гранатами. Андрей Нименко шел с «Золей» — одноразовым реактивным гранатометом.
Отыскав на горе подходящую площадку, добровольцы оставили там лишнее оружие и двинулись дальше налегке. Ас и Быков шли впереди. Перевалили гору Будковы Стены, внизу показался мусульманский хутор Почивал. Достигнув его окраины, Ас оставил Быкова у разрушенного дома и бесшумно скользнул вперед.
Стоп! Двое бойцов-мусульман у колодца беспечно колют дрова и таскают воду. От затаившегося Аса их отделяла полянка, два плетня и улица. И вдруг оба «турка» с автоматами за спиной пошли прямо к тому месту, где прятался русский доброволец.
На смеси русского и украинского Ас позвал их: «Ходемо до менэ!» и тут же встал, направив на них автомат. Мусульмане остолбенели от неожиданности. Их автоматы висели за спинами и появление противника застало их врасплох. Один из них на гнущихся ногах и с побелевшим лицом шагнул к Асу. Второй же вдруг резко сорвался с места и кинулся прочь. Коротко грохотнул автомат русского — две дырки точно обозначились в спине беглеца. Следом за первым рванул и второй. Ас снова нажал на спусковой крючок — и очередь вырвала из спины мусульманина кровавые клочья. Сашка подбежал, послал контрольную пулю в одно из лежащих тел, и бросился назад — к дому, у которого его ждал Тимофей. Тот, услышав выстрелы и не зная, что делать, слегка нервничал.
Кое-как, но разведку провели. Вся пятерка отошла к своему складу оружия, а потом двинулась назад на хутор. Выше по склону шли Быков и Байрашев, чуть ниже — Игорь, еще ниже Ас и Нименко.
С гребня по ним ударил одинокий стрелок. Игорь сработал четко — присел на колено и выпустил рожок, а потом, перезарядив автомат холостым патроном, точно выстрелил тромблоном. Мусульманинский боец был убит. Но тут появился второй, застрочил в сторону Монархиста, перебегая от дерева к дереву. Ас, ловя его в прицел СВД, выпустил три магазина из винтовки. Вроде, попал, очереди муслика сначала стали забирать вверх, а потом затихли.
Мусульмане открыли бешеный огонь, от которого отряд укрылся за камнями. Заработал тяжелый пулемет — прочесал над головами, высекая каменную крошку. Недалеко разорвались, но не причинили вреда «волкам», две или три минометные мины. Пора отходить.
— Чего ты из «Золи» не пальнул? — задыхаясь, спросил Ас у Андрея, когда сбегали вниз по склону.
— Забыл, — признался тот. А сверху летели пули, срубая ветви и оставляя отметины на камнях.
Они почти проскочили опасный участок, когда пуля угодила Валерию Быкову в щеку, выбив при этом два зуба, и прошила вторую. Подойдя к Асу, Валера четко отрапортовал: «Разрешите доложить, легко ранен…» — «Не выпендривайся, иди в тыл, к врачу», — Аса поразил внешний вид добровольца распухшие пробитые пулей щеки с кровавыми потоками, красные глаза навыкате, слезы и пот, смешанные с грязью и размазавшиеся по лицу.
Они поспешно отходили вниз по склону. Первыми ушли Быков и Байрашев, за ними Монархист, а позже — и Ас с Андреем. Ас и Андрей, обнаружив кучи старых листьев, съехали на них по мокрой глине склона как на салазках, орудуя прикладами автоматов как шестами, отталкиваясь от склона. Так они опередили остальных.
Подошли к тоннелю у электростанции и предупредили блок-пост сербов, охранявший подход к плотине, о своем прибытии. Те, правда, не сразу разобрались в чем дело — и с высоты, где стояла средневековая башня, по горе Будковы Стены забил крупнокалиберный пулемет. Сыграла роль малая осведомленность сербов и плохое понимание ими русского языка. Ас заорал: «Прекратите огонь! В черных беретах идут наши, русские!»
Стрельба прекратилась. Через минут сорок подошли Тимофей и раненый Валерий, еще через полчаса — Игорь.
Радиоперехват показал, что русские уничтожили трех бойцов противника. Сербы искренне поздравили «Царских волков» с удачной операцией. Валерий Быков отправился в госпиталь сербского города Титовы-Ужицы, где пользовался большим успехом среди медсестер. Еще бы — раненый русский! Вернулся он через пару недель, с небольшими розовыми шрамиками на щеках. За что и получил в кличку — Меченый.
Декабрь 1992 года. «Царские волки» (РДО-2) отправляются на операцию. Справа (стоит, в черном берете) — Женька Одесса. Рядом (также в берете) — Ас. Выше, в кузове грузовика, видно лицо Петра Малышева. В кузове также, слева направо — Мартын, Румын, Хозяин