Якут, пригибаясь и держа на прицеле дверь трансформаторной, крался вперед. Но, как всегда, в план вмешались посторонние проблемы. От завода по направлению к «тюрьме», шли несколько человек. Скорее всего, за первой партией жертв Хирурга. Монах легонько стукнул по плечу Якута и указал на силуэты, которые пока что были еще вдалеке. Оба напарника упали в длинную траву рядом с кирпичной стеной. Спасибо стабу за то, что на нем все развивается дальше, а среди муров явно не было много охотников последить за внутренней территорией базы.
Так или иначе, дело принимало скверный оборот. В сторожке много людей, стоит хотя бы одному ренегату закричать – пойдет тревога. Монах начал уже переживать за то, сможет ли Спартак оттянуть на себя внимание на гаражах, чтобы дать хоть какую-нибудь фору узникам.
В этот же момент, как будто услышав его мысли, раздался громкий голос фанатика где-то в стороне. Его сменила очередь автомата. База мгновенно заполонилась разъяренными криками муров. Послышались одиночные выстрелы.
Монах понял, что терять времени нельзя, и рванул к трансформаторной, на ходу крикнув Якуту:
- Отвлеки их!
Напарник молча прицелился и дал очередь в сторону троицы, которая шла от завода к баракам. Один из ренегатов упал сразу. Двое остальных бросились в разные стороны, стараясь уйти с открытого места и понять, где находится противник. В это время Якут «подгонял» бегущих очередями, умудрившись ранить еще одного. Но пуля, похоже, пошла по касательной и не нанесла особых повреждений. Зато мур, спрятавшийся за грудой бетонных плит, засек местонахождение стрелка и начал поливать из укрытия стену, под которой в траве залег новичок.
Якут чертыхнулся и, быстро перекатившись на бок, рванул на паузе в стрельбе врага – в сторону запасных покрышек от грузовиков. Монах тем временем уже был рядом с дверями трансформаторной, рванув на себя створку, он очутился в еле освещенном помещении, едва не сбив с ног еще одного ренегата. Впрочем, рейдер попытался сократить расстояние между собой и противником как можно быстрее, выбрасывая вперед руку с ножом, и хватая автомат мура. Ствол ушел вверх. Бандит надавил на спусковой крючок, и пули ударили в и так еле горящую лампу под потолком. Лезвие ножа пошло вскользь, полоснув шею врага, и оставив на ней неглубокий порез, не задев артерий.
Мур заорал от боли и попытался лягнуть ногой Монаха, но тот изо всех сил старался держаться как можно ближе к ренегату, понимая, что если тот откинет его ногой, то тут же всадит следом и несколько пуль. Правая рука Монаха делала короткие замахи. Нормального удара ножом не получалось, и лезвие неглубоко кромсало бок соперника, который от этого лишь громче кричал.
В конце концов, на пятом ударе Монах смог насесть на противника сверху и дотянуться лезвием уже до его горла. Ренегат захрипел, на губах запузырилась кровавая слюна, и он перестал бороться. Сняв с мура автомат и на скорую руку схватив два магазина к нему, Монах отправил оные в глубокие карманы своей куртки. Будут стучать по бокам и доставлять неудобства, но лучше с патронами, чем без.
Найдя основной пульт, рейдер принялся отключать электричество на заводе, смотря через засаленное окно на улицу. Погас завод, гаражи, проходная. Все убежище муров погрузилось во тьму, освещаемую лишь вспышками выстрелов.
Проводник выскочил обратно на улицу и нырнул за полуразваленную кирпичную кладку недостроенного барака. Над головой просвистели пули одного из двоих стрелков, с которыми вел бой Якут. Монах засек примерное местоположение палившего по нему ренегата и, на мгновение выглянув, дал очередь в сторону противника. Автомат заклацал. Патроны кончились.
Рейдер спрятался обратно за кладку и побежал под её прикрытием в сторону напарника, на ходу сбрасывая магазин и меняя его на другой. Якут все еще отстреливался, сидя за рядами запасных покрышек к «Уралу».
- Давай за мной! – на ходу скомандовал Монах, быстрой перебежкой метнувшись за угол сторожки.
Напарник припустился следом, подгоняемый выстрелами за спиной. Над головами товарищей пули ударили в стену, выбив крошку. Обогнув здание, они были вынуждены залечь – перед глазами открывалась очень необычная картина.
Боевая машина пехоты внешников долбила по своим же собратьям. Пушка работала на износ, но конкретно косила в стороны. Казалось, будто стрелок просто наводит прицел куда-то в сторону скопления противника или его техники, но не заморачивается с тем, чтобы производить точные выстрелы. Похоже, Спартак взял под контроль кого-то из экипажа БМП, а, учитывая, что ему нужен был для этого прямой визуальный контакт с глазами гипнотизируемого, становилось понятно, почему снаряды летели так неточно.
Зато пулемет поливал всех очень даже неплохо, сея свинцовую смерть среди ничего не понимающих и осатанелых от боя муров. В темноте не было видно, кто стоит у станка, но Монах был уверен, что это второй фанатик – молчаливый напарник Спартака. Такая тактика давала определенные плоды. Некоторые из ренегатов вообще лупили по внешникам – видно, подоспели уже к шапочному разбору и, увидев как с заграничной боевой машины косят их товарищей, решили что военные напали на них.
Свидетели начала боя истошно орали, пытаясь скорректировать огонь в правильном направлении. Но в темноте все смешалось в один адский грохот выстрелов, заглушающих все и вся. Якут толкнул напарника в бок и указал налево.
В пятнадцати метрах от них стоял внедорожник внешников. Одна из его дверц была открыта. А внутри возился щуплый боец в чудном камуфляже и тыкал в какие-то кнопки на пульте рядом с местом водителя. Подмогу, что ли, вызывает?
Монах мгновенно оценил ситуацию и рванул в сторону джипа. Якут побежал с автоматом наперевес за ним. Проводник максимально ускорился почти около машины. Внешник, краем глаза заметивший движение, повернул голову, громко завопил и полез за пистолетом в кобуру. Бывший мехвод буквально боевым снарядом влетел в автомобиль, хватая руку солдата и нанося одновременно удар под дых:
- Ключи! – взревел Монах.
Округленные испуганные глаза молодого, и еще не привыкшего к Улью, связиста уставились на рейдера через бронированное стекло противогаза.
- Ключи! Где ключи? – Монах повторял свой вопрос, тряся ошалелого внешника за грудки.
Пистолет уже перекочевал в руки забравшегося на пассажирское кресло Якута.
Внешник вдруг неожиданно открыл рот, и послышалась родная для наших героев речь, правда, исковерканная жестоким акцентом:
- Тют! Вот! Не убивайт! - Рука бойца нырнула под сидение и вытащила упавшую туда связку с ключом зажигания. Монах удивленно посмотрел на связиста:
- Понимает по-нашему.
Похоже, паренька взяли не только связистом, но и переводчиком на всякий случай, так как ему было явно место в штабе, а не на таких вылазках. Так или иначе, Монах скомандовал, зычно крикнув:
- Назад! Живо!
Солдат торопливо забрался на заднее сидение, и испуганно бегая глазами по лицам напарников, забился в угол.
Якут раздраженно спросил, захлопывая дверь:
- Зачем он нам?
- Будет нашим заложником на всякий случай. Потому как, мне кажется, нас в покое так не оставят.
Последние слова были сказаны, когда Монах заводил двигатель бронированного джипа. Лошадиные силы под капотом дали ему хорошо вздрогнуть и машина сорвалась с места. По боковой дверце со стороны Якута простучали пули, заставив новичка на мгновение зажмуриться.
Перед капотом промелькнуло удивленное лицо офицера внешников, тут же сменившееся разъяренной гримасой. Монах вырулил на проходную. Её ворота были снесены напрочь. Неужто кто-то вырвался быстрее них. Рейдер не заметил - сколько грузовиков оставалось на парковке, когда они побежали к джипу.
Боевая машина выскочила на шоссе и стала разгоняться, унося обоих товарищей и перепуганного внешника дальше от адской мясобойни муров. Якут сидел вполоборота, наставив пистолет на притихшего пленного.
Именно поэтому он и заметил хвост первым:
- Монах, у нас проблема!
- Какая?
- По нашу душу катит танк…
Действительно, колесный танк несся по дороге за нашими героями на полной скорости, выжимая на форсаже двигателя всю его мощность. Монах бросил взгляд в зеркало заднего вида и констатировал факт:
- Если попадет в нас, то разнесет к чертям. Сто пятый калибр эта банка не выдержит.
Якут зло посмотрел на внешника и буркнул угрюмо:
- Значит, сделаем так, чтобы не стрелял… эй, друг, давай-ка иди сюда!
Якут вылез в широкий пролет между сидениями и, не сводя прицела пистолета с пленника, взял его за шиворот:
- Вставай, вставай!
- Что ви хотитье? – ломаный голос испуганного связиста сорвался на крик.
- Успокойся, поднимайся.
Якут подтянул пленника к себе на подножку-платформу пулеметчика и высунулся в люк на крыше, замахав пистолетом. В этот же момент в джипе ожила рация. Грубый голос заговорил на мягком, немного булькающем языке.
Монах нахмурился:
- Французский что ли? Ей ты! Что они говорят?
Долговязый связист пролепетал жалобным голосом:
- Приказывать Вам стать на место.
Якут вернул на место пленника, и проговорил, отирая вспотевший от волнения лоб:
- Приказывают остановиться… Это нам не годится.
Монах обернулся на заднее сидение и ответил напарнику:
- Отъедем и остановимся.
- Чего? – Якут, похоже, был в шоке от услышанного.
- Я говорю - отъедем и остановимся, только проверь сначала футляр вон тот, – рейдер указал на длинный черный ящик.
Новичок, чертыхаясь от резких поворотов Монаха, сел рядом с внешником и начал возиться с защелками футляра. Якут поднял крышку и присвистнул:
- Монах, тут гранатомет, но я, если честно, впервые такой вижу. Не знаю как пользоваться. Огромная дура!
- Спроси у него – он знает как?
- Сейчас.
Якут повернулся к пленнику и закричал, стараясь перекрыть звук ревущего мотора?
- Ты! Знаешь, как пользоваться этой штукой?
Монах посмотрел в зеркало заднего вида – связист закивал согласно головой. Отлично, значит там, откуда был паренек – есть нормальные программы обучения для вояк. А нормальный солдат должен уметь стрелять из как можно большего количества видов оружия. Только вот моральной подготовки этому внешнику явно не хватало.
Джип отъехал уже довольно далеко от стаба муров. Монах уже не знал – куда конкретно он несется по ночной дороге. Тут ненароком можно и на тварей крупных нарваться. А что, если он сейчас несется к Зотову? Не хотелось бы попадать в село, кишащее руберами на простом военном джипе.
Вот и поворот, еще один.
Глубоко вздохнув, проводник свернул. Машину немного занесло. Проехав еще полкилометра на полной скорости, Монах затормозил. Колесный танк остановился на приличном расстоянии от джипа и замер.
Рация снова ожила. Все тот же голос что-то злобно отчеканил на иностранном языке. Якут вопросительно посмотрел на пленного и махнул стволом пистолета в сторону динамика, откуда доносились звуки.
- Дают минута. Вам.
Монах прикусил немного нижнюю губу и глухо проговорил:
- Ну, минуту, так минуту…
Якут хорошо уже знал этот тон. Сейчас переходить дорогу напарнику лучше не следовало. Тот, тем временем, слез с сидения водителя и взгромоздился на приступке пулеметчика.
Проводник поднял хитроумную трубу и заглянул внутрь, после чего посмотрел на внешника:
- Ракета есть?
Тот лишь кивнул головой.
- Будешь стрелять!
На лице пленного отобразился ужас. А на лице Якута – удивление. Он многозначительно посмотрел на Монаха, давая понять, что не исключает возможность того, что внешник откажется палить по своим. Тот и вправду, на мгновение посерьезнел и замотал головой:
- Нет.
На скулах Монаха заиграли желваки. Он тихо проговорил:
- Я отпущу тебя, только стреляй. Или покажи – как? Выбирай.
- Нет.
Рейдер вдруг резко рванул к внешнику и схватил его за край противогаза:
- Органы таскать у иммунных это нормально, да? Там у мужика семья, ребенок, жена. Ты хоть знаешь, что вы творите, и что делают муры? Ты знал, на что шел, когда подписывался сюда. Все вы знаете! И, тем не менее, ты тут. Это игра для тебя? Работа? Награду захотел? – Монах был действительно страшен.
Даже Якут в этот момент просто молча наблюдал за данной картиной, иногда встревоженно посматривая на замерший вдалеке танк.
Фишка с противогазом, похоже, была реальной угрозой. Солдат схватился за защитную маску и завопил на своем языке. Видимо, перспектива стать зараженным пугала внешников еще больше, чем иммунных. Округлившиеся от ужаса глаза метались в разные стороны.
- Хорошо! Я покажу!
Монах отпустил внешника. Было видно, что это далось ему с трудом. Руки дрожали, а в глазах бесновалась лютая ненависть. Связист кинулся к трубе, изредка всхлипывая. Он быстро присоединил к ней экран модуля управления и нажал какие-то кнопки. Затем выбрал режим и сунул гранатометный комплекс в руки Монаху:
- Смотреть сюда. Зажимать тут. Цель брать пять секунд. Потом сигнал. И можно стрьелять.
Рейдер только кивал. Внешник тыкнул пальцем в объектив, и добавил:
- Вот сюда.
Монах отмахнулся от него:
- Я понял. Я попаду…
Уверенность проводника, казалось бы, поглотила все пространство вокруг, заставив вздрогнуть даже Якута. Его товарищ с абсолютно каменным лицом встал во весь рост на подножке пулеметчика и высунулся из люка до половины, положив трубу гранатометного комплекса себе на плечо и прильнув к окуляру прицела. Рейдер прищурил левый глаз.
В объективе на экране показалась черно-белая картинка. На ней, словно изрезанный помехами и серой крошкой – выделялся танк. Монах нажал большим пальцем на кнопку захвата цели, располагающуюся на рукояти комплекса. Раздался тихий монотонный сигнал. Пошел отсчет пяти секунд. Треугольники захвата на экране начали неторопливо приближаться к центру, окружая восьмиколесное чудовище. Прошло три секунды.
С танка, видимо, рассмотрели, что держит в руках рейдер, и рация разразилась громким криком: торопливым и испуганным. Четвертая секунда. Пятая. Раздался пронзительный пищащий сигнал, и Монах надавил на рычаг спуска. Глухой хлопок возвестил о том, что ракета покинула свое отделение, выпустив назад струю дыма. Она вылетела неторопливо из дула гранатомета и, пролетев метров пять, раскрыла стабилизаторы, резко рванув вверх и скрывшись из виду. Был слышен только тихий шелест от летящего смертоносного заряда. Он поднялся быстро на приличную высоту, постепенно двигаясь по дуге в направлении танка и, потом, рухнул вниз.
Ракета рванула прямо над крышей противника, выпустив мощнейшую кумулятивную струю в районе боеукладки, на которую автоматически навелся комплекс.
Взрыв огласил окрестности. Танк отвоевал свое.
Внешник сидел, уставившись осоловевшими глазами в сидение водителя впереди него.
Монах отбросил уже ненужный гранатомет и снова забрался на свое сидение:
- Якут. Дай ему пистолет, и пусть катится. Я обещал. Там, куда мы едем, его пристрелят все равно.
Напарник молчаливо вытащил магазин из пистолета. Затем достал патрон из патронника, чтобы связист не начал палить по ним же внутри салона автомобиля. Сунув все это в руки ошарашенному солдату, лысый рейдер распахнул дверцу джипа, и мощным пинком ноги отправил его на асфальт. Монах дал по газам и боевая машина поехала дальше, оставив посреди дороги одиноко стоящего и озирающегося внешника, чей силуэт был виден на фоне ярко горящего танка.
Водитель заметил:
- Надо где-то добыть споранов. Иначе, завтра к вечеру уже будем чувствовать себя хуже. Нам осталось совсем немного. Земли Союза где-то рядом. Найдем какой-нибудь стаб или, может, кого встретим и узнаем где…
Договорить он не успел. Яркий свет ударил в лобовое стекло, слепя обоих товарищей. Впереди на дороге стоял бронетранспортер. По бокам от него, на хорошем удалении, стояли два джипа. Самое неприятное, что в машину внешников, в которой сидели наши герои – целились сразу два гранатометчика. Стоящий между ними человек замахал рукой, призывая напарников подъехать к нему ближе. Им ничего не оставалось делать, как повиноваться – резкая смена маршрута при условии прицелов гранатометов, или задний ход обратно в область, где сейчас к горящему танку уже собирается вся живность с округи – были плохим решением с билетом в один конец.