В наушниках раздался голос Джиоти.
— Нам не стоит ехать одним караваном. Мы скорее найдем пузырь, если разделимся.
— Разумно, — согласилась Нозаки. — Если увидите его, подайте сигнал.
Она наклонила джойстик влево и ушла от каравана под острым углом. Другие роверы тоже начали отделяться, направляясь в разные стороны. Вскоре они разошлись по всем направлениям, кроме того, где находился их лагерь. Никто не хотел возвращаться, даже несмотря на то, что гигантский жук наверняка уже покинул это место.
Двадцать минут спустя они увидели что-то над горизонтом. Объект был бы совершенно невидимым, если бы не заслонял звезды. Сначала Волвертону показалось, что это все та же машина, но вскоре он понял: этот новый объект куда больше.
— Нашли! — закричала Нозаки.
Когда она повернула ровер к аномалии, вверх взмыли сигнальные ракеты. Они преодолели слабую гравитацию и победоносно вспыхнули в нескольких километрах над поверхностью.
Волвертон волновался, хотя и не представлял, что они будут делать, когда доберутся до пузыря.
— Он удаляется от поверхности! — испуганно выкрикнула Джиоти. — Надо поторопиться, пока еще не поздно!
Волвертон выдохнул и осознал, что до этого невольно сдерживал дыхание.
Пока роверы неслись по бесплодной равнине, он разглядел то, о чем говорила Джиоти. Бесформенная черная граница пузыря находилась в нескольких метрах над поверхностью астероида и упорно продолжала подниматься.
— Как мы туда попадем? — спросил Волвертон.
Кто-то из ехавших впереди выпустил еще одну ракету. Светящийся след исчез внутри пузыря.
— Здесь слабая гравитация, — пояснила Нозаки. — Возможно, мы сможем догнать пузырь, если прыгнем, но сделать это нужно до того, как он поднимется еще выше.
Роверы собрались под аномалией, словно на пикник. Как только они остановились, Волвертон выпрыгнул со своего места и взмыл на метр над землей. Когда его ноги коснулись поверхности, он уже смотрел вверх, на пузырь. Снизу он видел находившиеся внутри него звезды — не те, которым следовало быть в этой части неба.
— Мы пойдем сквозь него? — спросил он.
— Если мы этого не сделаем, — ответила Нозаки, — нам конец.
— Край слишком высоко над землей.
— До него можно достать, если прыгать с багажника.
— Кто будет первым? — поинтересовался Заремба.
— Я, — тут же вызвался Волвертон, опережая Нозаки. Он хотел встретить ее на той стороне, чего бы это ни стоило.
— Молодец, — ободрила его Нозаки.
— Лучше поторопись, Волвертон, — сказала Лабутуну, заметно нервничая.
Волвертон отступил на пару шагов. Затем поднял голову к пузырю и побежал. Вскочив на багажник ровера, он оттолкнулся от него изо всех сил и прыгнул прямо во тьму.
Ожидая каких-нибудь изменений, Волвертон перевернулся в пустоте. Он ничего не почувствовал и боялся, что до пузыря так и не долетел. Хотелось, чтобы Нозаки летела рядом, держа его за руку.
Он посмотрел вниз, ожидая увидеть астероид, но в этот миг все изменилось. Поверхность покрылась кратерами, совсем не похожими на ту гладкую равнину, которую он видел из хоппера, впервые спускаясь на LGC-1.
Волвертон снова перевернулся — на этот раз пропали и солнце, и астероид.
— Нозаки! — позвал он. Ответа не последовало.
Он остался один. Волвертон не видел ничего, кроме тьмы и огоньков звезд. Инерция его движения ослабела. В какой-то момент он взглянул прямо на солнце, и стекло его шлема потемнело, отфильтровывая яркий свет. Эта звезда не походила на Гамму Южного Креста. Во-первых, она оказалась желтой с оранжевыми вкраплениями, а не кроваво-красной. Во-вторых, она была значительно меньше и являлась, похоже, звездой главной последовательности, как и земное Солнце.
Он что, оказался в другой звездной системе, или это — прошлое Гаммы Южного Креста? И почему его движение замедлилось?
Что-то тянуло его, пространство вокруг преобразовывалось в трубу. Его всосало внутрь, но не резко, а так, будто эта невероятная сила знала о хрупкости человеческого тела.
До тех пор пока в его баллонах остались кислород и азот, он будет жить. А потом…
За стеклом шлема неожиданно показалась поверхность зеленой планеты, местами затянутая полосками облаков. Тащившая его сила оказалась гравитацией. Его притягивало к поверхности планеты.
Или, по крайней мере, в том направлении. Несколько мгновений он болтался в трубе, а потом вдруг выпал на большую круглую платформу. Он упал на спину и посмотрел на трубу, змеей тянувшуюся сквозь облака.
Затем Волвертон медленно встал. Благодаря набивке скафандра он не пострадал, но его сильно трясло. Он попытался успокоить дыхание и замер, давая пульсу возможность замедлиться. А еще Волвертон удивленно таращился на проплывавшие над ним облака. Движения давались ему с трудом, но вскоре он понял, что просто привык к слабой гравитации астероида. Проанализировав свои ощущения, он решил, что по размеру и плотности этот мир должен находиться где-то между Землей и Марсом. А значит, адаптация не займет много времени.
Пошатываясь, Волвертон подошел к краю платформы и осмотрелся.
Он находился на вершине башни. Внизу простирался город, дороги которого сверху походили на паутину. Несмотря на размеры, город казался не хаотически расползающимся, а тщательно спроектированным. Внизу что-то двигалось, но с такого расстояния и к тому же сквозь завесу облаков невозможно было увидеть, что именно. Вдалеке виднелись неровная линия берега и темно-зеленое море.
Волвертон скорее почувствовал, чем услышал, какое-то движение за спиной. Обернувшись, он увидел, как в центре платформы образуется выступ. В выступе обнаружилась дверь, настолько большая, что в нее могли бы пройти три человека. Похоже, это был лифт.
Волвертон с содроганием ожидал, кто же из него выйдет. Однако ничего не произошло. Он подождал еще немного, надеясь, что из трубы выпадет Нозаки.
Ничего по-прежнему не происходило. Над платформой плыли голубоватые облака, похожие на рваный туман.
Волвертон подошел к двери лифта и заглянул внутрь.
Пусто. Обитатели башни прислали лифт исключительно для него? С уверенностью сказать можно только одно — судя по зеленоватой дымке, дышать здесь он не сможет. А значит, не сможет и долго оставаться на платформе — ему на это не хватит воздуха. К тому же ему нужны пища и отдых.
Как только Волвертон вошел в просторную кабину, дверь за его спиной закрылась, и лифт начал спускаться. Сначала он двигался медленно, но вскоре набрал скорость, да так, что желудок подступил к горлу. В конце, впрочем, сработали амортизаторы, и лифт мягко остановился.
Двери разомкнулись, словно веки. Его, похоже, никто не встречал. Волвертон увидел свет в конце коридора и вскоре оказался на улице. Сквозь шлем он услышал приглушенные звуки.
Один из жителей города чуть не наступил на него — Волвертон едва доставал ему до колена. Голова казалась непропорционально маленькой для существа такого роста. Затем горожанин перешагнул через Волвертона и вскоре скрылся за башней. Кем, интересно, казался великану этот двуногий в скафандре? Волвертону еще повезло, что огромная нога не сломала ему позвоночник.
С другой стороны вышло существо о четырех ногах, каждая из которых имела по четыре сустава. Над туловищем, напоминающим по форме песочные часы, высилась бугристая голова на толстой шее, обрамленная конечностями меньшего размера. Голова повернулась к нему так, словно держалась на шарнире. Волвертон, тяжело дыша, поспешно уступил дорогу. Сердце его сильно билось.
Теперь от башни его отделяли десятки различных существ, сновавших туда-сюда. Большинство носило похожие на воздушные шары оболочки пастельных цветов, остальные использовали более хитрые защитные механизмы.
Прямо над головой пронеслось нечто каплевидное, двигавшееся более или менее параллельно земле. Волвертон побоялся, что этот объект утянет его за собой, и оступился, потеряв ориентацию.
В этом мире он не встретил ни одного существа, подобного себе. Смог ли кто-то еще пройти сквозь пузырь? Если да, то почему никто больше не спустился на платформу? Или людей рассеяло по пространству и времени, будто пыльцу на ветру?
Над ним навис очередной гротескный прохожий. Отклоняясь от извилистой дороги, Волвертон подошел к двери небольшого купола. Купол, по крайней мере, выглядел не так пугающе, как оживленная улица, и Волвертон решил зайти внутрь, чтобы жестами попросить помощи. Дверь была открыта, но с порога он мало что мог увидеть. Войдя, он различил в тусклом свете несколько угловатых форм.
Внутри его встретило существо, походившее на лишенного перьев страуса, голова которого держалась на длинной гибкой шее. Когда Волвертон вошел внутрь, страус сердито посмотрел на него и изогнул шею, желая посмотреть на гостя поближе.
— Я не хотел входить без разрешения, — сказал Волвертон. — Мне нужна помощь.
Зоб страуса зашевелился, ноздри раздулись, и Волвертон услышал скрипучий звук, приглушенный шлемом. Существо прошло мимо, показав ему фиолетовый зад. Прошествовав через комнату, оно сложило тонкие ноги, похожие на стебли бамбука, под пухлым телом и опустилось на подушку лицом к додекаэдру, установленному на постаменте.
Волвертон думал, что существо раскроет клюв, но вместо этого оно вытянуло крылья, на концах каждого из которых обнаружилось по шесть тонких пальцев. На внутренних сторонах запястий открылись глаза. Страус прикоснулся к потемневшему додекаэдру, который тут же начал вращаться.
Реагируя на взмах крыла, одна из граней спроецировала трехмерное изображение еще одного чужака — так, словно он стоял в той же комнате. Слово «стоял», впрочем, тут не совсем подходило — существо студенисто покачивалось, сверху его венчали шесть изогнутых рогов с небольшими впадинами, являвшимися, как решил Волвертон, органами чувств или дыхательными отверстиями.
Нелепое создание издало звук, похожий на отрыжку, а страус начал кудахтать в ответ. Их разговор длился примерно с полминуты. Волвертон собирался уже выйти наружу, но передумал, когда увидел, что уличное движение за это время ничуть не уменьшилось.
Страус в последний раз коснулся додекаэдра, и изображение исчезло.
Его собирались арестовать за незаконное проникновение в чужой дом?
Выгнув шею, хозяин издал свист. Сквозь разрез в стене в комнату вошло еще одно существо его вида. Несколько секунд они кричали друг на друга, затем оба повернулись к Волвертону. Невольный гость хотел сказать что-нибудь, но передумал. Сколь бы безумной ни казалась окружающая обстановка, Волвертон решил прислушаться к голосу разума и потерпеть еще немного. Эти создания жили напротив башни. Каждый день они видели представителей множества различных видов. Может, они и не встречали раньше таких, как он, но вряд ли его появление их шокировало.
Маленькие гребешки на клювах страусов находились почти в двух с половиной метрах от пола. Если он сделает что-то не так, они могут заклевать его до смерти.
Волвертон решил вести себя спокойно и изучить пока помещение, в котором находился. Назначение некоторых вещей, таких как подушка и додекаэдр, было вполне очевидно. А вот другие предметы оставались загадкой. Брызги на стенах, возможно, являлись своего рода украшением. Ветви, подпиравшие косые внутренние перегородки, казались просто результатом работы небрежного строителя.
В отличие от остальных существ, виденных им в этом мире, страусы не носили ни одежды, ни каких-либо специальных дыхательных приспособлений, а значит, они, скорее всего, являлись коренными жителями этой планеты. По трещинкам на резном отполированном известняке Волвертон предположил даже, что они или их предки жили под этим куполом еще до того, как возникла башня. Логично, что здесь, рядом с морем, использовали для строительства осадочные породы.
Несколько минут спустя в комнату вошло еще одно существо — синего цвета, с головой, растущей из живота, и тремя руками. Его покрывал фиолетовый эластичный надувной шар, растягивавшийся, когда существо двигалось. Внимательно выслушав обитателей купола, оно повернуло к Волвертону все пять своих глаз, расположенных полумесяцем.
Махнув Волвертону средней рукой, существо покинуло купол. Когда гость, выходя следом, бросил последний взгляд на хозяев, те уставились на него глазами, находящимися на запястьях, и издали пронзительный визг, который вполне мог означать как «до свидания», так и «скатертью дорога».
На улице, в свете дня, обозначилась сеть розовых кровеносных сосудов, выступающих сквозь кожу синего существа. Конечности его двигались весьма причудливо, но грациозно, вразрез с обликом, производящим впечатление некоторой неуклюжести.
Существо произнесло что-то и снова махнуло рукой, предлагая присоединиться к потоку прохожих. Волвертон заметил, что его спутник, похоже, пользовался здесь уважением. Все встречные расступались так, чтобы они могли пройти и не бояться, что на них кто-то наступит.
Волвертон запрокинул голову, желая взглянуть на башню, но ее вершину скрывали зеленые облака. Из коридора, по которому он недавно вышел на улицу, выбрались два огромных червя. Их невыразительные лица раздулись и издали высокочастотный свист.
Спутник Волвертона повел его вокруг основания башни. С другой стороны стояло приземистое здание, в которое они и вошли.
Стены, поднимавшиеся под углом, сходились над головой. Синий привел Волвертона в просторное помещение.
Внутри обнаружились похожие на яйца надувные шары — бледно-фиолетовые, оранжевые, зеленые и голубые. Хозяин взялся за ближайший фиолетовый шар и подтащил его к отверстию, находившемуся между ног — видимо, к его рту. Затем он собрал еще несколько шаров и снял часть своего скафандра, после чего принялся втягивать в себя их содержимое, покачиваясь от натуги.
Своим извивающимся пальцем синий указал на один из оранжевых шаров, предлагая Волвертону последовать его примеру.
Не тратя зря времени, Волвертон собрал в горсть несколько оранжевых шаров и натянул их на голову. Затем отключил подачу кислорода и осторожно снял шлем. Бледно-оранжевый шар покачнулся и устроился у него на плечах. Часть шара растянулась, словно паутина, пропуская шлем, а затем со шлепком вернулась на место. Волвертон вдохнул чистый кислород.
Жадно втягивая его вдох за вдохом, он почувствовал легкое головокружение. Откуда это синее создание узнало, что он дышит кислородом? Он что, один из тех, кого встречала Нозаки?
О Нозаки он решил пока не вспоминать. Это только расстроит его, в то время как он должен сохранять хладнокровие.
От чистого кислорода голова его пошла кругом. Стараясь не утратить внимания, он подумал о надувных шарах на представителях других встречавшихся ему видов и содержавших, очевидно, нужные им газовые смеси. Более сложные устройства, должно быть, поддерживали искусственную атмосферу и предназначались для тех, кто не привык двигаться при такой гравитации.
Изучить предстояло многое, но самое главное — землянин дышал и не использовал при этом остатки воздуха из баллонов. Позднее, вероятно, он сможет как-нибудь пополнить свои запасы. Кто знает, может, удастся даже найти азот, чтобы смешать его с кислородом.
Он успокоился, когда вспомнил о том, что учеба на Земле и работа на Марсе в социальном плане давались ему тяжело, но он всегда добивался своего благодаря аналитическому уму. Все, что он видел сегодня, прекрасно подходило для анализа.
Волвертон натянул на себя еще больше шаров, пока не покрылся ими с головы до пят. Без шлема, в своем колышущемся оранжевом коконе, он прекрасно слышал все, что происходит вокруг.
— Что теперь? — спросил он.
Синий, конечно же, не ответил.
— Вы ведь меня не арестуете? — произнес Волвертон, борясь с желанием поболтать. — Надеюсь, я не нарушил никаких законов…
Глаза синего расширились, как будто тот спрашивал о чем-то. А Волвертон вдруг понял, что находится полностью в его власти. Идти ему некуда — только туда, куда его поведет это существо.
Он посмотрел на синего сквозь бледно-оранжевый шар. Существо подняло среднюю руку и взмахнуло пальцами, давая знак идти следом.
Волвертон вышел из комнаты, находясь почти в бреду из-за влияния чистого кислорода. Его наполнял трепет.