Как же я был ей благодарен!
Натка протянула мне миску – теплая, кашу явно подогрели - или она ещё остыть не успела в общем котле, - и руки у девушки были тоже теплыми. Сильными. Мне это сейчас было нужнее, чем каша…
- Он наполовину гном. А наполовину орк. Представляешь? – говорил я ей, словно такого сочетания – гном и орчанка – не было никогда ранее, за все те столетия, что наши народы населяют этот мир. – Натка… Милая… Он должен жить. Понимаешь? Ведь это он меня спас. Как будто чувствовал. Если бы не Кошка, я… меня бы уже и в живых не было, наверное. Он самое дорогое свое отдал… он же сам ее добыл, Кошку. У меня нету другого такого друга. И не было никогда.
Натка не отнимала руки, и мне было тепло и от миски и от рук, и от ее взгляда тоже.
- Надо же, - тихо проговорила она, пытаясь ненавязчиво помочь мне с кормежкой. – Полу-орк… и полу-гном. А дружит с эльфом! Кто б другой сказал, я б не поверила! Но тебе – верю. Такое знакомство только по пьянке великой, наверное, случается. Хорошо гульнули тогда, а?
И улыбнулась.
Тогда? Да. Гульнули. Только не сразу… Сначала была клетка, и надсмотрщик, и убитые товарищи… ну пусть не товарищи – не успели они ими стать, но всё же…
- Ещё бы не хорошо, - ответил я. – Но это уже потом. Сперва мы… просто встретились.
Мне очень хотелось рассказать Натке обо всем. О спокойном, смелом взгляде пленника, который поразил меня тогда… Рабы так не глядят…
Те, кто так глядит, не должны быть рабами!
Только… получается, что я хвалиться буду – какой, мол, я хороший, взял и освободил незнакомого мне пленника. Она же не видела Борьку. Не смотрела в его глаза…
- Не хочешь рассказывать, да? – понимающе сказала девушка. – Прости, если напомнила о грустном.
Ну почему же грустном… Веселья было намного больше.
…Когда мы вышли из лавки готового платья, бедняга Боонр стал переживать ещё больше свое положение: невозможность немедленно отдать мне тот клятый долг. И мне стало казаться, что напоить его – это единственный выход, чтобы притушить его благодарность. И вообще, деньги мне тогда только что руки не жгли.
Не скажу, что мы завалились пить в лучший трактир Мунивирта, но это только за неимением оного по пути. Если бы первым нам встретился именно самый что ни на есть блаааародный, я бы всё равно туда пошел и Боонра притащил за шкирку.
Но к счастью для «благородного» трактира и его посетителей, попалось нам на редкость подходящее заведение – далеко не самое дорогое, но уютное. И такое бывает, хоть и нечасто. В основном тогда, когда держат трактир не только наживы ради, но и для собственного удовольствия, а деньги у хозяина и без того водятся. Встречал я как-то ещё такую же милую харчевню – но только один раз.
Туда и посетителей слишком много не ходит, и драки там редки, и кормить там порой могут не тем, что больше всего хватает простой немудрящий посетитель, а тем, что нравится самому хозяину – и это не всегда популярное и выгодное блюдо. Ох, и повезло нам с Борькой!
Войдя, мы осмотрелись – народу было немного.
- Пахнет здорово, - пробормотал мой полугном, оглядываясь. – Вон тот стол вроде ничего так… и выход видно. Пойдет?
И показал на стол, стоявший в дальнем углу и полускрытый перегородкой. Выход оттуда действительно был виден, зато сам он был затенен и как бы отрезан от общего зала. Рядом с ним никто не сидел.
- Пойдет, - ответил я не очень довольно, потому что явно чувствовал нежелание своего спутника привлечь хоть чье-то внимание. А лучше бы и вовсе остаться невидимым. Но сейчас-то он выглядел вполне прилично! Правда, учитывая мою одежду и то, что выглядел я как чистокровный эльф, его могли бы принять за моего слугу или телохранителя, но… видят боги, я сделал всё, что мог. Я старался. Я исподтишка купил кое-что, о чем сам Боонр даже не подумал. Я убеждал его, что вон тот камзол нужно брать непременно, а та рубашка оскорбляет своим видом даже вешалку, на которой висит!
Но удалось мне не всё. Упрямство моего спутника – тихое, доброжелательное и молчаливое – порою было неколебимым.
- Самый лучший стол для разведчиков и наемных убийц! – поделился я с Борькой (правда, тогда я ещё не звал его так) зловещим свистящим шепотом. – Видно всех, кто входит, а сам находишься в тени…
- В штольнях света мало, полутьма мне привычна, - словно оправдываясь, произнес он. – А выход надо видеть всегда, мало ли что… К тому же эльфы же все разведчики самые наилучшие, так что и тут все правильно – ты же эльф!
- Я не разведчик. Это не моё, - отрезал я. – И, кстати, эльф я только наполовину…
Мой бывший раб с некоторым удивлением оглядел меня, но сказать ничего не успел. Едва мы опустились на широкую лавку у стола, как к нам подошла немолодая, но аккуратная и улыбчивая служанка.
- Чего изволите заказать, господа? – спросила она, и я только тут, поймав вымученную улыбку Боонра, понял, как же он, бедняга, голоден!
- Самого вкусного жареного мяса, и побольше, - решительно произнес я. – Тушеных овощей с приправами к мясу, копченой рыбы, если есть, сладких пирогов, суп с потрошками… что бы ты ещё хотел? – обратился я к своему товарищу.
Он не очень уверенно покосился на подавальщицу и пробормотал:
- Думаю, этого достаточно. Хотя… если можно, то… сыру бы еще с хлебом… и пива.
- О, да! Сыру… у вас один сорт сыра? Если не один, то всех сортов… И пива…и вина тоже, пожалуйста.
В конце концов, я выжил. И Боонр выжил. Потому что в каменоломни он не поедет. И я всё-таки надеюсь, что жизнь его повернется лучше благодаря мне… пусть ему будет хорошо. Я не смог спасти тех троих, что погибли рядом – разве что, если бы я не стрелял, их погибло бы не трое, а больше. Но зато я смог выкупить вот этого… этого Боонра.
А кто он вообще такой? На перевале они там что-то делали…
Я не бывал в гномских горах. И гномов видел мало. Но Боонр был выше тех гномов, что я видел. И не очень походил на мастеров-гномов, живущих в тех городах и селеньях, где я побывал.
Они по большей части были угрюмые, заросшие густой бородой по глаза, и движения их казались мне медлительными, вескими и тяжелыми, как гномья наковальня. А мой спутник был другим. Небольшая бородка, можно было бы даже сказать, что аккуратная, если б расчесать да помыть… А движения – легкие и хищные. И глаза… странного цвета глаза. И взгляд не мастера, а скорее воина или охотника. Но, возможно, мне просто так казалось, потому что и я сам не был ремесленником и предпочитал охоту и войну?
- Эфеданэль, - окликнул задумавшегося меня Боонр. – Ты что… все вот это решил мне скормить? Сам-то чего не ешь?
- Ну, я тоже поем! – бодро ответил я. – Не беспокойся. Просто тебе, я думаю, нужней… И кстати: не зови меня Эфеданэль.
- Хорошо, не буду, - спокойно согласился он, перекладывая себе в тарелку половину жаркого из общей миски. – А как мне тебя называть? Не хозяином же?
- Тьфу! Какой ко всем суртам хозяин! Конечно же нет! Знаешь…
Я хотел сказать, что приятели-наемники звали меня Федей, а вместо этого произнес:
- Отец звал меня Эданом… А насчет хозяина – как ты думаешь, вот те двое, что сидят ближе всех к нам, что за люди?
Боонр внимательно взглянул на указанных мною людей.
- Один, похоже, пекарь. Или просто в муке где-то извозился, может… А второго я знаю. Он, сказывают, с местного храма – подходил к нашей клетке. Выкупил двух людей… больше у нас не было, только орки или… такие, как я. Вроде ничего мужик… А тебе для чего… Эдан?
- Я хочу, чтобы ты был свободным. Прямо сейчас и здесь. И правильно, что не дал мне разорвать эту бумагу, - сказал я, отхлебывая разом полкубка вина. – Милая!
Служанка как раз проходила мимо. И даже не сразу догадалась, что это я к ней обращаюсь. Бедная… Но женщин других в трактирчике не было, и в следующее мгновение она сообразила и повернулась ко мне.
- Пожалуйста, попроси почтенного хозяина на пару минут подойти к нашему столу, - попросил я и ответил на невысказанный тревожный вопрос:
- Это не жалоба. Нам у вас очень нравится. Это другое…
- Хорошо, господин, - поклонилась женщина и ушла. К хозяину, надо полагать.
- Эти люди нужны, чтобы я стал свободным? – уточнил Боонр. – Ты и правда этого хочешь?
- А ты предпочел бы в храме?
- А я не знаю, как лучше… да и… пусть лучше побыстрее, - тут он вдруг усмехнулся и ехидно добавил, - тогда я буду с тобой почти на равных и смогу дать в ухо. За излишнюю доверчивость. Разве ж можно всяким проходимцам свои деньги доверять, а?
- Ну если уж быть точными, то проходимец – это я. Потому что проходил мимо. А ты тогда уж постоялец или сиделец, по той же причине, - терпеливо объяснил я. – А в ухо можешь попробовать дать уже сейчас. Рискни…
- Обойдешься, - фыркнул полугном. – Не буду в ухо. Вдруг ты сдачи дашь? К тому же…
Он вдруг посмотрел на меня неожиданно спокойно и решительно произнес:
- Я давно пива не пил. Захмелел. И говорю чушь. А ты потворствуешь, эльф. А сам не знаешь, что с орком за одним столом сидишь. Я – наполовину орк, Эфеданэль. Так что… ты подумай, действительно ли тебе хочется вольную мне давать…
- Хочется, - усмехнулся я. – Хочется сотворить… что-нибудь такое. Так задиристость – это от орка? Мне начинать бояться?
- Даже не знаю, - рассмеялся Боонр. – Это предложение куда заманчивее вольной. Меня еще никто никогда не боялся. Тем более эльф! Да батя от гордости топор свой жевать станет! Давай ты меня побоишься там, в горах. Чтобы он мог мной гордиться. А тут – не надо. Все равно смысла никакого… О, хозяин идет…
Хозяин поспешал степенно – невысокий, солидный, но что-то в его внешности говорило о том, что не всегда он владел трактиром., бывали в его жизни и более воинственные занятия.
- Почтенный Гарбин, - глубоким поклоном доложила о нем служанка и тихо, незаметно отошла.
- Чем могу быть полезен, любезные господа? – с достоинством поинтересовался хозяин.
- Доброго дня и спасибо за гостеприимство, уважаемый господин Гарбин, - начал я, стараясь тоном и речью восполнить недостаточную нарядность костюма. – У меня к вам просьба… к вам и, если позволите, к тем двоим вашим гостям за вот этим столом. Прошу вас, как уважаемых граждан города, быть свидетелями.
- О, у вас тут сделка! – он улыбнулся. Слегка. – Я сейчас спрошу их, готовы ли они свидетельствовать…
И отошел.
- Вот они удивятся! – прошептал мне по секрету Боонр.
- Ага… они-то, наверное, думают, что я покупаю у тебя большую партию железа! Или мяса. Что мне больше идет, мясо или железо? А может, пенька? – засмеялся я.
- Стрелы, Эдан! Ты покупаешь у меня наконечники для стрел! Самые лучшие, с желобками и скрытым поисковым заклятьем!
- А куда мне целая телега наконечников? – воззрился я на него. – А ведь они у тебя дорогииие!
- Но они-то об этом не знают! А ты… - Боонр на мгновение задумался, но тут же сказал, - а ты делаешь из них стрелы, которые сами цель находят, и поставляешь их местному королю. Или тут не король? Не важно. И ты вполне можешь позволить себе любые наконечники – у тебя вон сколько денег, я сам видел!
- Неее, - протянул я и предупреждающе погрозил пальцем, - об этом молчок! Все эти стрелы пойдут на вооружение для моих телохранителей! Рота стрелков, не меньше!
- Фафутый бабун! Эдан! – Боонр уткнулся в сгиб локтя и никак не мог унять хихиканье. Уже оттуда до меня донеслось его невнятное, перемежаемое сдавленным хрюканьем, бормотанье, - рабов нельзя так смешить за едой! Ну что за хозяин из тебя!
- Рабов нельзя, ибо имуществу порча, - наставительно произнес я, - а свободных можно… А хозяин из меня хреновый, потому и не хочу им быть…
Именно в этот момент к нам подошел, наконец, Гарбин и те двое, за которыми я его послал. Они спокойно, с любопытством оглядев нас обоих, взяли стулья и устроились за нашим столом. Выжидательно поглядели на меня, потом на Боонра. Тот ответил им невинным и несколько задумчивым взглядом.
- Итак, господа, что именно нам предстоит свидетельствовать? – вопросил Гарбин.
- Я хотел бы попросить троих уважаемых граждан города Мунивирт по обычаю засвидетельствовать законность данной купчей – и то, что я возвращаю своему рабу свободу и объявляю его вольным гражданином! – провозгласил я.
- Кхм… дааа… любопытно, - пробормотал хозяин трактира. – Тогда, значится, по обычаю, да? Назовемся тогда давайте… Я, Тад Гарбин, трактирщик из Мунивирта…
- … и я, Саныш Пагшек, пекарь из Мунивирта… - приятный и веселый басок мужика, на котором и впрямь были следы муки…
- … и я, Фельшан, ничтожный слуга Многоликого… - жесткий, скрипучий голос человека из местного храма…
Все трое посмотрели на меня, ожидая, когда же назовусь я сам.
- … И я, Эфеданэль Арианерт, вольный стрелок и телохранитель, из Корбуна… - вплел я свой голос в старинный ритуал.
Назвавшийся Фельшаном посмотрел на меня куда внимательнее, чем раньше. Но вслух, к счастью, комментировать не стал – а то, сдается мне, имя моего рода прозвучало для него знакомо…
Гарбин тем временем кивнул и, приняв на себя обязанность вести ритуал дальше, продолжил:
- Мы, назвавшиеся здесь и сейчас, свободны в воле своей, чисты в помыслах своих, честны в желаниях своих…
Тут он запнулся и растерянно почесал макушку.
- … тверды в памяти своей, - чуть слышно подсказал слабо улыбнувшийся Фельшан.
- … тверды в памяти своей, - подхватил Гарбин, благодарно взглянув на храмовника, - будучи в ладах с рассудком и сердцем, свидетельствуем… Чего мы там свидетельствуем-то?
- В первую очередь, законность купчей, - степенно ответил ему пекарь. – Токмо ежели продавца тут нет, то как же можно-то?
- И то верно, - чуть растерялся трактирщик. – Вы, господин Арианерт, у кого раба-то брали? Может, подождать, покуда он сюда дойдет?
- А я этого мерзкого старикашку сюда и не звал! – не вытерпел я. – Подтвердит он, куда он денется! И надсмотрщик его, Вай, подтвердит… Да и собравшиеся здесь, я думаю, намного более уважаемые граждане города, с вашего позволения.
- Вай, говорите, у него надсмотрщиком? – неожиданно вмешался слуга Многоликого. – Знаю я этого торговца. Он с меня лишних четыре льва содрал золотых, а то можно б было еще кого-нибудь… выкупить. Так что пусть идет болотом, хмырь нечестивый, звать его еще… И раба этого я помню, видел там в клетке. В общем… свидетельствую я. Купчая верна.
- Ну и… я тоже тогда… - расслабленно проворчал пекарь. – Верна купчая. В своем праве эльф.
- Свидетельствуем – купчая законна и неоспорима! – без дальнейших мудрствований подвел итог трактирщик. – Доволен ли Эфеданэль Арианерт, стрелок из Корбуна?
- Премного доволен! Благодарю уважаемых граждан и заявляю, что купленный мною за четыре серебряных льва раб по имени Боонр… из Выстрамских гномов, да, - отныне свободен и независим. В чем хочу подписаться в вашем присутствии…
- О, я сейчас тогда чернильницу с пером принесу! – подскочил Гарбин. – У меня как раз есть хорошие чернила, для такой бумаги – не стираются…
- Спасибо! – обрадовался я.
Ну надо же, а ведь небольшой совсем трактирчик! И всё-то в нем есть, не исключая требуемого количества уважаемых граждан!
Боонр сидел очень тихий. Вытянувшись в струнку и прямо, как солдат на плацу. Правда, солдат стоит, а бывший раб сидел. Глаза его горели, но он пока не дозволял себе улыбнуться – ведь его освобождение ещё не было подписано и засвидетельствовано… Хмель и шутки явно выветрились из него – надеюсь, до поры.
- Вот, господин Арианерт. Можете писать.
Трактирщик поставил на стол бутылочку алого стекла с изображением розы. Пять золотых за самую маленькую. Не всякая контора может себе позволить… Чернила в таких и впрямь… хорошие. Очень. Очень-очень.
Заметив мой взгляд, Гарбин чуть пожал плечами и сказал:
- У меня бывают хорошие дни, господин. Бывают и благодарные клиенты. Нечему тут удивляться.