– Вы не находите, что это вас не касается? – вышел из себя Максим.
Наконец лифт остановился. Капитан схватил Веронику за руку, вытаскивая на грязную лестничную площадку. Что за дом?! Здесь что, вообще никогда не убираются?
– Понимаю… – отозвалась соседка.
Сиверин не мог поверить своим глазам, наблюдая, как Ангелина Павловна шарила взглядом по плоскому животу его спутницы. Вероника раскраснелась, и немедленно сильнее запахнула пиджак, обнимая себя руками:
– Ангелина Павловна! В самом деле! – девушка в сердцах топнула ногой.
Соседка многозначительно кивнула головой, дескать, она всё понимала, время сейчас такое, чем окончательно вывела из себя Максима.
– А я рядышком живу, – женщина предупредила желание молодого человека отослать её подальше, – вот, напротив.
Капитан шумно вдохнул спёртый воздух подъезда:
– Открывай дверь… зая… – прошипел он жене на ухо, подталкивая к четырём дверям на этаже. Вероника, к его ужасу, выбрала самую отвратительную, потёртую, покосившуюся. Как вообще можно было рассчитывать на какую-то безопасность с такой дверью?!
– Ой! Всегда мечтала «это» увидеть! Чудесный обычай.
О чём эта женщина, Господи? Максим мысленно застонал.
– Когда муж переносит новобрачную на руках, это символизирует, что войдёт она в новую для себя роль жены – легко, оберегаемая и поддерживаемая крепкими руками мужа, – затараторила Ангелина Павловна, почёсывая собачку за ухом, – а молодой супруг должен осознать, что именно на нём лежит теперь ответственность за будущее семьи. Вы не должны нарушать традиции, молодой человек!
Сиверин просто сдался, понимая, что иначе они от этой системы тотального слежения не отделаются. Едва Вероника повернула ключ в замке, капитан подался вперёд, и легко поднял жену на руки. Невесомая как кукла, она от растерянности даже забыла сопротивляться. Максим заставил свои губы растянуться в чарующей улыбке, и грубо ногой распахивая входные двери, переступил порог квартиры:
– Вот мы и одни, дорогая… – так же зло он толкнул их обратно и захлопнул.
Теперь ощущая некоторое спокойствие, Сиверин прислонился спиной к тем самым дверям, продолжая держать жену.
– Эй…
Он не отреагировал, соображая, как уйти и не попасться на глаза соседке, которая наверняка уже приклеилась к дверному глазку.
– Эй… а ну поставь меня на пол… немедленно… – тоненький встревоженный голосок раздался у его плеча.
Максим очнулся, медленно опуская свою ношу. Теперь его взгляд сканировал квартирку, в которой он сейчас был заперт, как в ловушке. Хоть ремонт тут и не делался с прошлого века, она оказалась на удивление уютной. Или виной этому впечатлению было чувство некоторой безопасности, благодаря покосившейся за спиной двери?
– Эй ты! – Вероника неожиданно преобразилась, теперь находясь на своей территории.
Весь её сердитый воинственный вид вызывал у него лишь усмешку. Глупышка, будто она могла противостоять ему! Максим наклонил к жене голову, разглядывая глаза. Удивительный цвет, то ли синий, то ли зелёный, скорее цвет морской волны. Сейчас они потемнели, и пытались внушить ему смертельный ужас.
– Ты сказал, что я больше не увижу твоей наглой физиономии! Оборотень! – Вероника приподнялась на цыпочки, намереваясь стать выше, и не удержалась на каблуках.
Грохот наполнил квартиру, когда девушка повалилась на него, и Максим спиной едва не вышиб ветхую дверь. Свалившись, Вероника замолотила по его груди кулаками, пока капитан не изловчился, поднимаясь, и не схватил её, оттаскивая подальше от коридора.
– Убирайся! – выкрикнула Вероника.
Сиверин закрыл пленнице рот ладонью, про себя надеясь, что вредная соседка не услышала ни слова из своей норки.
– А-а-а-а! – он зло чертыхнулся и затряс рукой, когда девушка больно укусила его.
Вероника отскочила на другой конец комнаты и схватила стул, который немедленно полетел в сторону капитана. Максим увернулся, но одна из ножек всё же задела руку, разрывая ткань рубашки. Со звоном что-то разбивая на своём пути, стул грохнулся на пол, позади молодого человека.
– Ты – ненормальная! – Сиверин схватился за руку, повыше локтя, затем разворачивая к себе ладонь.
На ней осталась кровь, которая уже проступила на краях порванной рубашки.
– Это ты – ненормальный! – Вероника замахнулась настольной лампой, но тут же испуганно опустила её, глядя на его руку.
– Сильно болит? – снова пискнула девушка.
Максим зло фыркнул в ответ.
– Так тебе и надо! – лампочка просвистела совсем рядом, но теперь Вероника только пугала его, не смея больше ранить.
Она боялась его до чёртиков, но при этом жалела. Максим собрал в кулак всю свою волю, надеясь воззвать к разуму хозяйки квартиры:
– Мне это нравится не больше твоего. И быть я здесь не желаю!
– Тогда убирайся! Это мой дом!
Звонкий лай в подъезде мгновенно остудил обоих. Вероника быстренько прошмыгнула мимо Сиверина в коридор, и заглянула в глазок.
– Ангелина Павловна… – печально вздохнула девушка.
Соседка, деловито прихватив домашний веничек, подметала пол на лестничной площадке. Вероника закатила глаза, качая головой. Она жила здесь почти год, но за всё время ни разу не видела, чтобы эта женщина бралась за уборку. Меж тем, соседка осторожненько подбиралась всё ближе к её двери, делая вид, что тщательно наводит порядок. Собачонка подпрыгивала, бегая вокруг своей хозяйки и звонко лаяла.
– Эта женщина – ужасна, – холодно отозвался мужской голос за спиной Вероники.
Девушка собралась с мужеством и повернулась к Максиму. Один край его рубашки вытянулся из брюк. Рукав был порван, красное пятно на нём и укор в глазах мужчины, каким-то невероятным образом заставили Веронику испытать чувство вины. Проклятье!
– Почему бы… почему бы тебе не пойти и не сознаться во всём?
Девушка произнесла эти слова таким жалким голосом, что капитан шумно выдохнул, прислоняясь к дверному косяку, и складывая руки на груди.
– Представляю, как выгляжу в твоих глазах.
Вероника отвернулась к двери и нервно начала щёлкать сдвижной крышкой от дверного глазка. Максим терпел с минуту, затем заговорил снова, надеясь не выдать собственного раздражения и придать голосу необходимой мягкости.
– Я уйду, как только твоя соседка угомонится.
– Она никогда не угомонится…
– Идём от этих дверей. Хватит тешить её любопытство, Вероника, – Сиверин устало прошёлся на маленькую кухню.
Там он тяжело опустился на табурет, прислонился головой к холодной стене и закрыл глаза. Усталость одолела окончательно. Он так и не смог заснуть прошлой ночью. Как девушка подошла, Максим не расслышал: Вероника сняла туфли, оставаясь босиком.
– Завтра понедельник. Уберётся на работу, и я уйду, – проговорил молодой человек, не открывая глаза.
– Ты собрался ночевать здесь?! – Вероника задохнулась от возмущения.
Он больше не хотел спорить, убеждать, и тратить время на разговоры. Капитан молча вытащил пистолет, который был запихнут за ремень брюк, и положил его возле себя на кухонном столе. Его жену как ветром сдуло в комнату. Максим едва усмехнулся. Бедняжка, вид оружия действовал на неё так, как ему нужно было. И не важно, что это была простая зажигалка, купленная Прохоровым по дороге в ЗАГС.
Вероника пожалела, что в единственной в квартирке комнате, по неизвестным ей причинам, не было двери. Остались только проржавевшие петли. Ладно-ладно, убеждала она себя. Если бы он хотел сотворить с ней что-нибудь отвратительное, хотя, что могло быть хуже того, что уже произошло, то уже сделал бы. Но выглядел оборотень не очень-то и бодро. Значит, главное не провоцировать этого негодяя и он, в самом деле, уберётся из её дома поутру. А ведь ей завтра на учёбу, и Евгений Евгеньевич будет ожидать! Она даже не успела подготовиться к лекциям! Вероника впопыхах схватила свои вещи и понеслась в ванную, быстренько запираясь, в надежде наконец переодеться и скинуть ненавистное платье.
– У-у-у, проклятое!.. – вредная застёжка отказывалась подчиняться и расстёгиваться.
Девушка сильнее стиснула пальцы, так, что они онемели, и потянула «собачку» молнии вниз. Наконец-то платье сдалось, и Вероника торопливо освободилась от него. Она отбросила наряд на стиральную машину, словно он было ядовитым.
Вероника быстренько переоделась и прислушалась к шуму за дверьми. Его не было. Это взволновало её ещё больше. Что делал там бандит? Может, если его немного задобрить, он не станет пугать своей пушкой? Девушка открыла дверцу маленького шкафчика и порылась в аптечке. Когда Вероника достала необходимое, то закрыла её, и поглядела на своё отражение в зеркале. Очки сидели ужасно. Она носила их ещё в школе, а любимые были безжалостно уничтожены её похитителем.
– Этот… этот… оборотень!.. – она почти забыла о своём намерении оказать своему мужу первую помощь.
Вероника в отчаянии попинала платье кулаками и ей немного полегчало. В этот момент она представляла на месте одежды самодовольное лицо капитана. Девушка поглядела на пузырёк с перекисью, и баночку со стерильной ватой. Лейкопластырь остался в комнате, в её стареньком шкафу. Нужно было вернуться туда и закончить задуманное.
Вероника открыла дверь ванной и быстренько прошмыгнула мимо Максима в свою комнату. Сиверин замер, его растерянности не было границ. На жене красовались разноцветные гольфы, которые скрывали ноги выше колена, и резали взгляд яркостью полосок всех цветов радуги. Старые джинсовые шорты, и растянутая, на десять размеров больше кофта, с изображением какой-то довольной физиономии, дополняла невероятный образ. Высокий хвостик и старые очки в кошмарной розовой оправе… у неё точно раздвоение личности!
ГЛАВА 7
Вероника поджала пальцы замёрзших босых ног, а затем торопливо обулась. Пушистые тапки в виде мордочек забавных котят согревали очень кстати. Она бросила вещи на кровать и принялась выдвигать ящики небольшого комода, вспоминая, что именно здесь оставила косметичку, в которой оставалась пластинка пластыря. Девушка склонилась над очередным ящиком и так увлеклась, что не услышала, когда Максим вошёл. Она испуганно вздрогнула, едва за спиной раздался его голос:
– У тебя холодильник пустой. Как ты живёшь вообще?
– Скажи спасибо своему сообщнику! – Вероника выровнялась и повернулась к Максиму.
Она уже приготовилась высказать очередное обвинение, но её взгляд упал на лежащий у кровати бюстгальтер, в небесно-голубой горошек. И как скажите на милость, он там оказался?! Щёки девушки полыхнули. Вероника в панике зафутболила бедную вещицу под кровать. Она неотрывно глядела на своего хмурого гостя, лишь бы он не опустил взгляд ниже, и искренне надеялась, что ничего не заметил. Видимо она уронила бельё, когда летела в ванную. Вот беда….
– Он прикончил весь пакет, который я принесла из магазина, – Вероника поглядела на плечо своего похитителя и вздохнула, – идём на кухню.
Девушка прихватила всё нужное для лечения новоиспечённого мужа и прибежала первая, дожидаясь, пока капитан снова вернётся и сядет на своё место. Максим недоверчиво поглядел на хозяйку квартирки, ожидая подвоха.
– Снимай свою рубашку. Я гляну, что там у тебя… с рукой…
Одна его светлая бровь изогнулась, приподнимаясь, и выдавая всё то, что Сиверин чувствовал при словах жены.
– Как-нибудь сам обойдусь, – фыркнул молодой человек, тут же понимая, что едва не упустил возможность хоть как-то помириться с девчонкой.
– Ладно… – Максим нервно принялся расстёгивать пуговицы, и руки как назло не слушались.
Затем, он всё-таки стянул рубашку, и кинул её на край стола. Вероника осмелилась осторожно подойти к мужчине, и намочила перекисью большой комок ваты. Рана была неглубокой, скорее обидная царапина, но кожу ножка стула всё же рассекла. Девушка бережно принялась оттирать кровь, стараясь быть аккуратной. От усердия она даже закусила нижнюю губу, а Максим вовсе не помогал ей. Он повернул голову и пристально рассматривал её раскрасневшееся лицо. Веронике казалось, что от неё уже должен идти пар, как от кипевшего чайника.
– Ты мне мешаешь… – второй, свободной рукой, девушка попыталась отвернуть его голову, но Максим лишь тряхнул ею, убирая её ладонь.
– Ты живёшь здесь одна? – поинтересовался Сиверин.
– Нет, со своим приятелем. И если не хочешь с ним познакомиться, лучше уходи, пока цел… – Вероника прилепила к его плечу яркий оранжевый пластырь.
Максим шумно выдохнул. У этой штучки вместо мозгов – радуга! Ещё и дружка какого-то приплела. Где её семья? Как можно девушке жить в таких условиях одной? Она просто создана для неприятностей. Меж тем, Вероника, преисполненная уверенности, что теперь злодей на кухне смягчится, вернулась в ванную и принялась полоскать в раковине испорченную рубашку.
– И кровь у этого типа вредная, совсем не отстирывается…
Сиверин, оставшись в одной белой майке, аккуратнее заправил её в брюки, и пригладил спутанные волосы. Его руки задержались на голове, сцепленные в замок. Он повертелся, соображая, есть ли на этой кухне хоть какие-то съедобные остатки. За окном садилось солнце, золотя своим светом маленькую кухню. Уже часов шесть – семь. Максим глянул на часы – так и есть… есть… нужно что-то съесть…
Он ещё раз открыл холодильник, и вытащил на столешницу у плиты, его скудное содержимое. Затем капитан прошёлся взглядом по шкафчикам, извлекая завалявшиеся припасы. Над ними только плакать оставалось. Максим зажёг на плите газ, взял нож, вытаскивая его из старых деревянных ножен, и принялся за их первый семейный ужин…
***
Вероника скептически поглядела на свою работу. Едва заметный развод остался на рукаве, да и что толку? Как её носить с такой дырой? Очки меж тем принялись медленно сползать с переносицы. Неудобные, они были отвратительным напоминанием о школьных годах. Девушка расстроенно сняла очки, и кинула подальше, на стеклянную полочку в ванной. Они тихо звякнули, приземляясь в самом её центре. Девушка как следует встряхнула несчастную рубашку, и кинула её на одну из тонких труб сушилки. Теперь внимание Вероники привлёк шум, доносившийся с кухни.
Шум смешивался с ароматом, который буквально выманил девушку в коридор, заставляя на цыпочках подобраться к дверному проёму, и заглянуть на кухню. Вероника открыла рот от неожиданности. Максим сосредоточенно вытирал руки кухонным полотенцем, затем стряхнул невидимые крошки со своих брюк. Он как раз развернулся, встречаясь взглядом с девушкой, и кинул ей мягкое полотенце.
– Вытирай руки и садись есть.
Это был приказ, не просьба. Да и зачем спорить? Еда… наконец-то! Вероника быстренько обтёрла мокрые руки, повесила полотенце на привычный старый гвоздик, и села на один из стульев. Перед ней немедленно появилась тарелка, полная дымящейся еды. Видимо её восторг слишком очевидно отразился на лице. Максим тихо хмыкнул и поставил свою порцию напротив. Он присел на стул и молча принялся есть. Девушка некоторое время просто наблюдала, переводя взгляд со своей тарелки на его, пока не поняла, что так смущало. Её порция была раза в два больше. Решил откормить её как следует? Что это? Забота? Очередной подвох? Что это? Что у него на уме?!
– Да ешь уже, остынет! – Сиверин вполсилы, сердито стукнул девушку чистой ложкой по лбу, затем положил её перед хозяйкой.
– Спасибо… – Вероника надулась и потёрла лоб, а затем принялась за еду.
И как ему удалось всё так быстро сделать? Продолжая жевать, она вздохнула. Еда, приготовленная странным мужем, была вкусной. Этот бандит даже готовил лучше её! Она своими кулинарными способностями похвастаться не могла. Всё, что надо, всегда просто покупала готовым, или жевала сладости. Девушка покосилась на злополучный пистолет, который так и продолжал брошенным лежать на столе. Осторожно, вилкой, она отодвинула оружие от себя подальше. Н-да… Максим закрыл светлые глаза. И что с неё взять? Нет, чтоб воспользоваться случаем…
– Почему ты живёшь здесь одна?
Какими должны быть родители, которые позволили своей дочери жить в таком месте? Сиверин не мог поверить, что её отец или мать, сняли это жалкое жилище. Ему следует навести справки о её семействе, как только выберется отсюда.