Раздался звук – Хоро бросила оленям вызов на каком-то непонятном языке. Олени стали приближаться к ней, скрипя зубами. Клаус отполз назад, по-прежнему не вставая во весь рост, и увлек Ариетту за собой. Не из стремления защитить ее – просто чтобы быть с ней. Хоро быстро обернулась к ним и произнесла:
– Похоже, я им очень не нравлюсь.
Склонив голову, она дернула ушами и неловко улыбнулась.
– Похоже, я ошиблась, когда привела вас сюда.
Голос оленя вдруг потерял всю свою таинственность. Зверь поднял голову и взревел; от этого рева содрогнулась земля.
– Прощания всегда внезапны, но наше путешествие было счастливым. Теперь идите…
Хоро с извиняющимся видом улыбнулась Клаусу. И эта картина останется при нем до конца дней.
Им следовало уходить немедленно. Но Клаусу нужно было время. Гигантский олень вроде был далеко от Хоро, но это расстояние он преодолел за долю секунды. Хрупкое тело Хоро от удара его носа взмыло в воздух. И тут же олень ринулся на нее с быстротой, неожиданной для его размера.
Удар пришелся по Хоро, как топором по дереву. Хоро перелетела через лужу и укатилась вниз по склону холма. Олень понесся следом. Миг – и его гигантское тело пропало из виду, хотя земля продолжала содрогаться. Клаус понял, что все кончено, когда услышал звук смыкающихся зубов.
Он не знал, плакал он или нет, но прекрасно понимал, что произошло. Ему совершенно не хотелось это представлять. Звуки какое-то время продолжались, потом все стихло. Олени вокруг Клауса стояли неподвижно. Потом воздух снова разорвал рев.
Клаус завопил и побежал так, словно плыл через лесную подстилку. Хоро говорила, что она на два века старше, чем он. Она отогнала прочь волков. Она игралась с ним, она видела насквозь упряминку Ариетты. Она дала им хлеб, она научила их насчет денег. Она была хрупкая, но надежная. И вот ее не стало.
Увиденное оставило в нем лишь одно желание: бежать. Надо было бежать, как можно скорее добраться до той тропы, напоминающей сейчас речку. Никаких других мыслей в нем сейчас не было. Но, едва встав, он тут же упал; второй раз он поднялся, опершись на клюку.
– Не хочу умирать… Не хочу в эти ужасные зубы…
И вновь он упал в грязь и лежал там, не в силах подняться, сжираемый страхом.
– Нет…
В ужасе он поднял голову и медленно развернулся. Он смотрел, как олень взбирается вверх по склону, словно какая-то демоническая лошадь из его ночного кошмара. Зверь направлялся к лежащему на земле белому телу. Даже вся в грязи, она все равно казалась овечкой – Ариетта.
– Ари… етта…
Клаус был слишком измотан, чтобы хотя бы произнести ее имя как положено. Но даже если он будет молить богов, чтобы она встала и побежала, крылья не вырастут вдруг у нее на ногах и не помогут ей. Судя по всему, она сейчас вообще ни о чем не думала; видимо, вся ситуация была за рамками ее воображения. Может, она сейчас от потрясения грезила о чем-то.
Лицо Клауса дернулось. Ариетта повернулась к нему, и он увидел страх в ее глазах. Олень проревел в третий раз, его громадная туша неслась вверх по склону. Его рев был полон несдерживаемой ярости.
«У тебя еще есть шанс… вставай… я всего в десятке шагов…»
Так он кричал мысленно. Его злило и тревожило, что Ариетта даже не пытается встать. Нет, не так. Его злило и тревожило, что он сам не пытается ее спасти. Гигантский олень продолжал реветь, заставляя мальчика закрывать уши руками. И это он тоже ненавидел. Другие олени тоже приближались, как будто собираясь то ли изгнать его с места событий, то ли запереть здесь его с Ариеттой навсегда.
– Ариетта!!!
В последнее мгновение ему удалось наконец-то закричать. Гигантский олень встал на дыбы, словно собираясь разнести весь холм. Увидев это, Ариетта снова повернулась к Клаусу. Их глаза встретись, и девочка медленно протянула к нему руку.
– Клаус…
Он услышал ее тихий возглас, как раз когда передние ноги оленя начали опускаться. Он был далеко, а вот Ариетта лежала прямо под этими ножищами. Грязная вода каплями падала с нее, точно слюна какого-то бога смерти. И девочка по-прежнему смотрела на него.
– Ариетта!!!
Он не говорил себе, что нужно бежать; и он даже не был уверен – бежал ли он или летел по воздуху. Видел он одну лишь Ариетту; подбежав к ней, он схватил девочку. Что происходит, он понятия не имел. Он просто выдернул ее из опасного места за мгновение до того, как копыта оленя ударились в землю. Удар был такой сильный, что у Клауса закрылись глаза, а все вокруг них, что не вросло в землю, подлетело вверх.
– …
То, что Ариетта оказалась в его руках, было настоящим чудом. Он бежал вместе с ней, изо всех сил стараясь оставить позади как можно большее расстояние, чтобы избежать второго нападения. Когда он наконец остановился, то увидел, что девочка в его руках дрожит и молится. Когда она прижалась лбом к его груди, он невольно прижал девочку сильнее.
Он должен был ее защищать, даже сейчас. Он должен был защищать эти мягкие плечи. Клаус сделал глубокий вдох, чтобы вселить в себя уверенность. Гигантский олень был совсем близко. Клаус мог разглядеть шерстинки на его шкуре, больше похожие на веревки. Но он пока что был достаточно далеко, чтобы Клаус мог смотреть в его горящие гневом глаза.
Зубы мальчика стучали, но он помотал головой. Герои могут одним ударом сокрушать целые зубастые горы. Если у них есть меч, они могут убить даже дракона. У Клауса была одна лишь клюка, и он сам не понимал, как он умудрился ее до сих пор сохранить. Но он должен был ею воспользоваться. Он не мог оставить Ариетту.
Когда до него вдруг дошло, что он совсем не храбрый, остатки смелости словно выжало из его тела.
– Ариетта, ты стоять можешь?
Она подняла на него глаза. Всего мгновение назад она дрожала у него в руках, но сейчас она кивнула. Похоже, она могла подкрепить послушание упрямством.
– Тогда стой у меня за спиной.
Она даже не стала спрашивать, зачем. Лишь посмотрела на него таким встревоженным взглядом, какого он никогда у нее не видел, и медленно, чтобы лишний раз не гневить оленя, ступила назад.
– Когда я встану, беги.
– Что? Н-но…
– Все в порядке. Я знаю, как герои побеждают великанов.
Он не лгал; он слышал истории про героев, побеждающих великанов, чья голова прячется в облаках, руки длинны, как реки, а ступни широки, как озера. По сравнению с ними этот олень – просто ничто. Да… он совсем не сильный.
– Мне всего лишь надо выколоть ему глаза. Эти огромные глаза. Если он будет слеп, он не сможет за нами гнаться. Ничего особенного, они такие здоровенные, я просто не могу промахнуться.
Он пытался заставить себя говорить с улыбкой на лице. Он понятия не имел, удалось ли ему это, и Ариетта поколебалась, точно не зная, как на это отвечать. В итоге она ничего не сказала, лишь медленно кивнула. Похоже, он все-таки сумел улыбнуться.
– Давай.
Клаус воткнул клюку в землю и сделал еще один глубокий вдох. Руки Ариетты лежали у него на спине, словно передавая ему свою силу. Почувствовал ли олень его настрой? Зверь качнул головой и приопустил свою тушу. На мальчика нахлынула волна ужаса, но героям не пристало бояться великанов.
– Давай доберемся до моря вместе.
Произнеся эти слова, он вскочил на ноги и побежал на оленя. Зверь был слишком высок, в обычной ситуации мальчику ни за что не добраться бы до его глаз. Но сейчас шанс у него был, ведь, когда олень напал на Хоро, он опустил голову. Когда он двигал своими мощными ногами, Клаус ощущал движение воздуха. Но это его не поколеблет; он отпрыгнул в сторону. Олень – это всего лишь олень. Ноги зверя ударились оземь, расплескав во все стороны грязь.
– Получай!
С этим выкриком мальчик ткнул клюкой, целясь оленю в ногу, но тот быстро ее отдернул. Настолько быстро, что Клаус от неожиданности упал вперед. Но он не расстроился, ведь это движение оленя показало: он боится получить удар.
Ногами зверь больше не двигал, лишь пнул в сторону Клауса копытом, как будто пинал камень. Но, может, большой размер сыграл против него – во всяком случае, Клаус от этого удара увернулся с легкостью. Просто, так просто… Олень, конечно, был большой, но все равно это был лишь олень.
Клаусу удалось своей клюкой стукнуть оленя по ноге несколько раз. Он сам не верил, что ему до сих пор удалось не выронить свое оружие. Белые клубы пара вырывались из-за громадных зубов. Может, олень устал от преследования. Да, размер оленя явно играл против него.
Но мальчик так вымотался. Его руки задубели, запястья ныли от напряжения. Он даже не чувствовал, где кончается его ладонь и где начинается клюка. Он держался лишь чуть-чуть в стороне от оленя, встречая его злой взгляд своим.
Говорилось, что в рогах оленя сосредоточена вся мудрость леса, и что, если эти рога истолочь и съесть, можно эту мудрость заполучить. Олень продолжал неотрывно смотреть на Клауса своими черными глазами. Он, похоже, думал о чем-то, но о чем?
Пока Клаус дивился, о чем бы он мог думать, олень внезапно посмотрел куда-то в сторону. В глазах зверя мальчик поймал отражение Ариетты; она стояла, сложив руки у груди, и молилась. Волна тошноты подступила Клаусу к горлу; девочка не сбежала. Нет – может, у нее просто не оставалось сил бежать.
Но Ариетта заметила взгляд оленя. Зверь шевельнулся, наставил рога на девочку. Затем провел по земле копытом, точно бык, готовящийся ринуться в атаку. Наклонил голову, и Клаус услышал, как он выкрикнул что-то, только не понял, что именно.
Мальчик чувствовал, что должен двигаться. Сжимая клюку, он помчался на оленя так быстро, как только мог. Повсюду было столько корней, луж и вмятин, оставленных копытищами оленя, но Клаус, не обращая на это внимания, несся прямо к оленьим глазам.
И затем, оказавшись лицом к лицу с этой движущейся горой плоти, Клаус бросился на нее изо всех сил. Его клюка воткнулась в глаз, как копье героя. Раздался оглушающий вой и еще какой-то звук, как от ломающейся руки. Клаусу было некогда думать, что дальше; он просто поднырнул под тело зверя и влетел в кусты позади.
Он едва не лишился чувств, но звуки чего-то тяжелого, стучащего по земле у него за спиной, удержали его сознание. Может, оленю было невыносимо больно? Он ревел так оглушительно, что волосы становились дыбом, и топотал по земле.
Мгновением позже он поднял наконец глаза и увидел, что олень стоит прямо перед Ариеттой. Он пытался стоять прямо, но его передние ноги скользили. Девочка лишь молча смотрела на него.
– Ариетта!!! – крикнул Клаус и побежал к ней. Она потрясенными глазами взглянула на него, потом снова на оленя.
– Беги, Ариетта!
– Н-но его глаза… его глаза…
Она переживала о том самом олене, который убил Хоро и пытался убить Клауса. Мальчика охватила такая ярость, что он даже рассмеялся. Он знал, что не может ее упрекать. Просто она такая.
– Беги! Нам конец, если остальные нападут!
В ответ олень взревел еще громче. Клаус повернулся к нему и увидел, что он споткнулся и упал в заболоченную лужу. Его рев гремел, точно рушащаяся гора, отдаваясь в сердце мальчика.
– Ха-ха! Вот так! Бежим, Ариетта!
– Э, а… но…
Он подошел к девочке и взял ее за руку, но Ариетта не встала. Так и сидела в грязи, точно совсем не могла стоять.
– Совсем не можешь идти?
Той рукой, про которую он думал, что она сломана, Клаус притянул ее к себе. Второй рукой затем подхватил ее под колени и поднял, как герой поднимает принцессу. Девочка была явно озадачена тем, как гладко у него это получилось – словно он много упражнялся.
– Нннг…
По сравнению с тюками пшеницы, твердыми как камень, тело Ариетты было мягким, точно хлопок. Но бежать, неся ее на руках, Клаус все равно не мог. Все, что он мог, – это шагать на подкашивающих ногах.
– Надо всего лишь уйти от этой зверюги… просто выбраться из леса и дойти до города…
Так он шептал себе под нос, напрягая мышцы левой руки, чтобы не дать выскользнуть ногам Ариетты.
Внезапно ему стало жаль Хоро. Он ненавидел, когда она дразнила его, но она казалась ему кем-то вроде старшей сестры, которой у него никогда не было. После того как они доберутся до города, возможно, они вернутся обратно и отыщут ее тело. Самое меньшее, что они могут для нее сделать, – это подобающе похоронить. И если он еще когда-нибудь встретиться с этим оленем, ослеплением зверюга не отделается.
Но сейчас – ноги Ариетты вновь опустились на землю. Левая рука мальчика слишком устала, чтобы их удерживать. Он даже не мог заставить свое тело двигаться. Но он видел у себя в голове радостное будущее и думал лишь о том, чтобы идти к нему.
– Хва… хватит… – плачущим тоном произнесла Ариетта, цепляясь за Клауса. Мальчик улыбнулся и наконец сдался.
– Прости… иди одна…
Эта фраза высосала у него остаток сил. Он свалился. Он готов был поклясться, что слышал где-то вдали какой-то странный звук. Но он даже не мог сдвинуться с места, чтобы поднять упавшее в грязь лицо. Ариетта вроде бы говорила что-то, но он не слышал. Падающие на него капли дождя казались все горячее, почти как если бы они кипели.
– Иди… просто иди... встретимся в городе на постоялом дворе…
Его сознание ускользало; он даже не был уверен, достигли ли Ариетты эти его слова. Но, во всяком случае, он хотел, чтобы она продолжала жить. Потому что, – его глаза закрылись, – потому что я так ее люблю.
В нос Клаусу заползал какой-то сладкий запах. Еда? Он не мог сообразить, что это. Он чувствовал, что аромат знакомый… что-то, что ему очень нравилось. Но узнавание все равно не приходило. И это было не единственное, что его тревожило. Где он? Слишком темно, ничего не разглядишь.
Он не мог пошевелиться; казалось, он глубоко под водой. Сладкий запах заползал в самые глубокие уголки сознания; Клаус подумал, что будет счастлив просто вдыхать этот запах всегда. Этот запах…
– Ээ?!
С этим криком он подскочил на месте. Заоглядывался, пытаясь найти, на чем сосредоточить взгляд. Когда наконец нашел, его глаза слезились из-за того, что он так внезапно их открыл.
– Ариетта…
– Д-доброе утро.
Девочка сглотнула. Она сидела в какой-то странной позе, протягивая в его сторону руку.
– Т-тебе лучше?
Он дернулся от боли, когда белая рука девочки дотронулась до его лица. Ариетта отдернула руку, точно прикоснулась к огню, и извинилась со слезами на глазах. Клаус сам дотронулся до своего лица и ощутил, какое оно все распухшее. Да и руки были все изранены.
– Ха-ха-ха… похоже, на мне живого места нет…
Засмеявшись, он оттянул щеку и увидел, что на лице Ариетты появилась улыбка. Потом она хихикнула, но тут же ее смех перешел в плач.
– Э-эй… ну не плачь… пожалуйста?
Клаус нервно обнял ее и погладил по волосам. Его самого удивило, что он сделал это абсолютно не стесняясь, но Ариетта не оттолкнула его. Он был счастлив.
– Я в порядке, видишь?
Он попытался ее утешить, но девочка, хоть и кивнула, продолжала плакать. Он не понимал почему, но у него не было выбора, кроме как ждать. Мальчик воспользовался этой возможностью, чтобы оглядеться. Где он? Откуда-то из-за его спины вливался свет, и повсюду были темные, замшелые стены. Клаус решил, что это пещера; судя по траве внизу, во всяком случае, он находился не в городе. И как раз когда он подивился, что вообще происходит –
– Хмм.
Знакомый голос. Мальчик попытался развернуться на голос, но, поскольку Ариетта по-прежнему была у него в объятиях, он споткнулся и упал.
– Айй!
Он попытался сесть, но не смог выбраться из-под Ариетты. И, если подумать, выбираться из того положения, в каком он сейчас находился, было просто позорно. Ариетта была тяжелее, чем казалась на вид. Клаус лежал на спине и смотрел в потолок. И вдруг он увидел нечто, во что просто не мог поверить. Сверху вниз на него смотрело лицо.
– Хмм… самый счастливый момент в твоей жизни?
– А… ах!
– О? Похоже, твоего счастья хватает, чтобы обнять только одну.
На шутку Хоро ему было наплевать. Он просто выкрикнул от всего сердца:
– Госпожа Хоро!!!
– …Вовсе незачем кричать так громко.
Хоро пожала плечами, но Клаус не обратил внимания.