Мира покраснела и соскользнула с моих колен, начав быстро поправлять одежду и попутно пуская в соперницу (интересно, а жён в гареме как называть между собой – соперницы или коллеги?) гневные взгляды.
- Стучаться не учили? – с досадой произнесла она, застегнув пуговки за пару мгновений, на которые я потратил несколько секунд, растягивая удовольствие.
- В номер к своему мужу?- удивилась та.
- Вот реально хочется вас по углам поставить, – покачал я головой и, поднимаясь из кресла, в котором просматривал телевизор, проговорил. – Пошли вниз.
Девушки словно сговорившись, сцапали меня под руки, каждая со своей стороны. В дверь, которая для такого демарша совсем не была подготовлена, едва втиснулись, пришлось даже прикрикнуть на них. Детский сад какой-то, честное слово.
Они и за столом сели по бокам со мной. Сури в ответ на такое только усмехнулась и покачала головой, а вот в глазах Русты мелькнула обида и злость.
- Какие планы на сегодня? – поинтересовалась Сури.
- Василина или Офелия не звонили?
- Не-а, – отрицательно мотнула она головой. – Хотя уже должны были, время же разное у нас, запросто можно ночью друг друга поднять.
- Тогда даже не знаю. В номере посижу, проконтролирую, как идет работа над проектом, – вздохнул я. Не то, чтобы жалел о молчании девушек, просто неприятна эта неопределённость своей судьбы.
- Сан, – Кристина несильно пихнула меня плечом, – ну, какой проект, когда у тебя жёны не выгуляны?
- То есть? – я чуть не поперхнулся кофе, потому что в словах эхоры мне почудился неприкрытый пошлый намёк, чуть ли не на оргию.
- По магазинам хочу… желаем! – заявила та. – Ведь можно?
- Конечно, разве я вас держу? – успокоился я. – Мне вполне хватит местной охраны…
- Какой ты тормоз, блин. С нами пойдёшь? Нам всем хотелось бы этого.
Я вспомнил походы по магазинам из прошлой жизни и затосковал. Да, событие шаблонное, вроде анекдотов о «любви» к тёще, но правда от этого не меняется – женщина и магазин на пару способны ввести в тоску даже стоика. Не обязательно это одёжный бутик. Мне доставалось и в мебельном, и в хозяйственном. В продуктовом супермаркете редко меньше получаса находились, а когда и часа не хватало, чтобы обойти всё немаленькое помещение и прицениться к каждому товару, вроде как «на будущее».
- Угу, – кивнул я.
- Вот и отлично, – и опять толкнула меня в плечо. – Ты не расстраивайся – мы и тебе купим обновки. Будешь самым модным в городе.
Прозвучало это в духе «и тебя вылечат».
«Вот этого я и боюсь», – мысленно вздохнул я и попросил у бога терпения, и желательно побольше.
После завтрака мне пришлось ещё час сидеть в номере и ждать, пока девушки соберутся. Вышли с Сури, Кристиной и парой охранниц, нанятых ещё в России, – Огоньком и Льдинкой.
Трёхчасовой марафон по магазинам в «белой» части города, по жаре, вымотал всех. Девушки, нагрузившись пакетами и нагрузив ими меня, после очередного магазина стали искать место, где можно будет отдохнуть в кондиционированной прохладе.
- Смотрите, мороженое нарисовано! – радостно сообщила Сури, указывая на вывеску на противоположной стороне улицы на углу. Там над невысоким крылечком из пары ступенек и навесом из выгоревшего жёлтого полупрозрачного пластика имелся прямоугольный щит метр на два, где в овале слов на местном языке были нарисованы очеловеченные мороженое, хот-дог и стакан с кофе. Рядом с дверью, с левой стороны, находился металлический шкаф, с трёх сторон закрытый тонкой сварной решёткой с частыми ячейками, за которой лениво крутили вентиляторами четыре больших кондиционера, пуская тонкую струйку конденсата на асфальт, навевая этим неприличные мысли.
- Зайдём? – посмотрела на меня Кристина, потом перехватила меня за руку, чуть не растеряв пакеты – свои и мои. – Тебе остыть нужно, Сан, вот какой весь горячий. Мороженку тебе куплю. Пошли!
И тут же потянула через дорогу, не обращая внимания на зазвучавшие клаксоны автомобилей и непонятные, полные экспрессии, голоса водителей с кожей всех цветов.
В заведении было прохладно и достаточно уютно, хотя с тем кафе, что располагается рядом с моей гостиницей, было не сравнить. Здесь и столы старее, вместо сверкающего винилового ламината – лаченые доски, покрытые кучей царапин, стены покрыты пластиковыми панелями, но хотя бы были чистые.
За стойкой находилась немолодая европейка в белом переднике поверх футболки и шорт. На английском она говорила с чудовищным акцентом, а вот испанский, которым владела Сури, знала хорошо. И именно потому заказ делала венесуэлка, пока наша компания устраивалась за самым просторным столиком. Кроме нас, тут сидели всего две девчонки – мулатка и сильно загорелая европейка, обе совсем мелкие, подростки ещё. Перед каждой стоял большой бумажный стакан с «колой» и на картонной яркой тарелке по бургеру.
- Ну, вот мы сей… – начала говорить улыбающаяся Кристина и вдруг резко замолчала, а её глаза полыхнули яркой зеленью. – Ложись!
Одновременно с криком она толкнула меня на пол, отбрасывая на пару метров в сторону, подальше от окна, напротив которого мы заняли столик. Я успел заметить, что Огонёк с Льдинкой синхронно опрокинулись назад, опрокидывая лёгкие пластиковые стулья, и откатились ко мне, как Кристина очень медленно стала заваливаться на бок с перекошенным лицом и светящимися глазами, выгибаясь в причудливой позе.
И потом окно разлетелось на сверкающие осколки, принеся с собой уличный шум и звуки выстрелов автоматов.
По столам и стульям в кафе прошлась свинцовая метла, круша тонкий пластик, срывая панели со стен и выбивая щепки из пола. Через несколько минут в помещение влетел огненный шар, который пронёсся через весь зал, вильнул и ударил в столик с детьми, которые застыли в шоке, не успев ничего понять.
Сильнейший взрыв разнёс остатки обстановки в крошево пластика, стекла и дерева. Голову сдавила боль, глаза, казалось, вот-вот вылезут из орбит.
- Кр… Кри… Кр… – захрипел я, поднялся с пола и, шатаясь, направился к месту, где осталась моя жена. Рядом появились две эхоры-охранницы, выглядящие так, что только в гроб укладывать, да и то обязательно в закрытый.
Одна из них схватила меня за плечо и увлекла в сторону стойки, которая выдержала и расстрел, и взрыв эрпэгэшной гранаты. Вторая стала расталкивать ногами мусор, чтобы найти Кристину, и при этом постоянно смотря в окно.
К телохранительнице присоединилась Сури, которая легко подхватила меня на руки и унесла за стойку, где сидела на корточках перепуганная до синевы на лице мороженщица.
Через минуту рядом положили Кристину, которая была без сознания и вся в крови. К счастью, она дышала.
- Прикройте, – кое-как сказал я, становясь на колени над раненой женой, – мне нужно минут десять. Из вас кто ранен?
- Не настолько тяжело, – произнесла Огонёк. Её слова я еле-еле услышал сквозь вату в ушах, которой, будто, по паре пакетов набили, не жалея.
У Кристины были три пулевых ранения в грудь, и пять осколочных во всём теле. На правой руке так и вовсе был перебит бицепс. Одна из пуль попала в лицо, пройдя навылет сквозь щёки и выбив три зуба. Повезло, что в тот момент она кричала и этим сберегла себе челюсть. Зато лицо всё было покрыто пятнами ожогов, которые на глазах наливались водянистыми пузырями. Из ушей у девушки текла кровь тонкими струйками.
С улицы вновь застучали автоматы, потом фыркнул дважды гранатомёт, но видимо, девушки прикрыли от гранат, которые точно бы размазали нас всех в этом помещении, а пули безобидно прощёлкали по стене и стойке, что была сделана из кирпича (это я понял, когда увидел внутреннюю стенку, которую поленились оштукатурить или закрыть панелями).
Никогда ещё так быстро и не жалея себя я не проводил сеанс лечения. Даже Алексу в той африканской деревушке лечил медленнее и относясь к себе бережнее.
Под ошалелым взглядом продавщицы из тела эхоры вылезали один за другим осколки и пули вместе со сгустками уже свернувшейся крови, размозжённых омертвевших тканей, мусор и кусочки одежды, вбитые в тело пулями.
Управился даже быстрее указанного времени, правда, почувствовал себя после этого полностью обессилевшим. Всё тело ломило и болело так, словно все ранения, ожоги, выбитые зубы – всё это перешло ко мне. Я даже машинально провёл языком по своим кусалкам, проверяя их наличие. Прогресс в целительстве у меня идёт семимильными шагами. Хочется рассчитывать, что старые раны скоро научусь убирать с той же скоростью, как и только что случившиеся. Но, блин, как же плохо мне при этом, кто бы знал!
Только прикрыл глаза, как меня окликнула пришедшая в себя Кристина:
- Сан?
- Всё нормально, устал просто.
- По тебе не скажешь, – покачала та головой, поднимаясь с пола. – …
- Говори громче, – попросил я, – оглушило взрывом.
- Сиди здесь и не высовывайся! – с этими словами эхора исчезла.
Вот только не прошло и пары минут, как неожиданно для меня и продавца из узкой щели между шкафами вышли две фигуры в чёрных матовых костюмах, похожих на полный комплект мотоциклетной защиты. Шлемы были глухими и соединены с жёстким воротником заподлицо. Каждый из незнакомцев в руках держал короткий пистолет-пулемёт с подствольным шнековым магазином. Ствол заканчивался толстой трубой ПББС, на планке «Пикатинни» висел небольшой коллиматорный прицел.
Первая же очередь перечеркнула грудь и живот продавщицы, вторая должна была прикончить меня, но тут в голову ближайшего ко мне стрелка прилетел кусок бетонной кладки с кусками арматуры. Удар впечатал противника в стену с полками, заставленной напитками, рамками, рекламными буклетами, стаканами и всякой разной мелочёвкой из стандартного набора для подобных заведений. Отлетев после этого на пол, он оказался совсем рядом со мной.
Хлоп!
… и ничего. Я не видел энергетики человека, хотя до этих моментов одежда мне никоим образом не мешала. Я положил ладонь на спину противнику, сосредоточился… и вновь неудача.
«Да он человек хоть?!».
Краем глаза успел увидеть, как во второго автоматчика ударили несколько кирпичей, бутылок и железных хромированных трубок. А потом рядом со стойкой оказалась Сури, которая в одной руке держала огромный «пустынный орёл», а в другой – тело чёрнокожего бойца в тяжёлом бронежилете, каске с пуленепробиваемым забралом, одетых поверх шорт и рубашке ярких пёстрых расцветок.
«Мотоциклист» успел выпустить всего одну очередь из своего оружия, да и та угодила в негра, которым прикрылась эхора. В свою очередь Сури дважды выстрелила из мощного пистолета, который едва шевельнулся в её руке. Две тяжёлые пули с двух метров не смогли пробить шлем, в который ударили пули, но всё равно противнику стало худо и его отбросило на стену, как недавно его товарища.
- Сури, по этому! – крикнул я.
Девушка поняла меня и выстрелила в шею противнику, у которого я так и не смог нащупать брешь в защите.
Во второй раз девушка попала в грудь, третья пуля прошла рядом с прижатым к телу локтём и – наконец-то – пробила броню на боку. Из раны плеснула кровь.
«Всё же, человек».
Вот в третью пробоину я взял и засунул палец, заставив раненого изогнуться от боли, а потом забиться в судорогах, когда я с легкостью порвал рудилиевую энергетику. Как оказалось, по мою душу пришёл эхор, и не слабый – третьего или даже четвёртого ранга.
Пока разбирался с первым, Сури добила магазин в пистолете по второму автоматчику, после чего упёрла колено тому между лопаток и, зацепив обеими ладонями под нижний край шлема, рванула вверх из-за всех сил. Дикий крик и треск лопнувших позвонков я услышал даже сквозь свою глухоту. А может, это просто сломалось что-то в бронекостюме, не знаю.
- Цел? – поинтересовалась Сури, поднимая с пола пистолет-пулемёты убитых.
- Ага. А вы?
- Все на ногах, это главное, – коротко ответила она, возясь с оружием. Спустя пару секунд на её лице отразилось разочарование, и она отбросила оружие в сторону. – Гадство, тут блокировка на владельца. Встать можешь, Сан?
Я попытался, и это мне удалось достаточно легко.
- Пошли, – девушка мотнула головой в сторону главного выхода. – Там выйдем, думаю, у чёрного хода, по которому эти странные типы прошли внутрь, нас станут ждать.
Возле окна, разбитого в самом начале нападения и сейчас развороченного то ли эхорой-силачкой (откуда-то взяла она тот кусок кладки с арматурой), то ли выстрелами из гранатомётов, притаились Огонёк и Кристина, у обеих в руках автоматы, видимо, трофейные. Под ногами у них лежали несколько тел негритянок в бронежилетах и касках. У двери стояла Льдинка, тоже вооружённая автоматическим оружием и единственная, кто догадалась прикрыться трофейным бронежилетом и тяжёлым шлемом с пуленепробиваемым забралом.
- Все в сборе? – выкрикнула Огонёк, когда я и Сури замерли у двери. – Тогда начинаю!
После этих слов с её левой руки слетело несколько огненных шаров ярко-оранжевого цвета и величиной с грейпфрут. Потом ещё и ещё.
- Пошли! – крикнула она. – Всем живее!
Первой вылетела на улицу Льдинка и тут же запустила снежное облако метров на десять левее нас.
Из окна выпрыгнули Огонёк и Кристина, крутя головами по сторонам с такой скоростью, словно, те у них вентиляторами решили подработать.
На улице царил филиал Ада! Десятки машин горели, и чад от их колёс всё вокруг закрывал непроницаемой пеленой. Температура, которая воцарилась на улице, если и уступала той, что в домне, то ненамного. Хорошо, что Льдинка тут же охладила воздух, а то я бы тут задохнулся или, что вполне вероятно, сжёг себе лёгкие.
Мёртвых тел было много. Большая часть в простой гражданской одежде, скорее всего, случайные жертвы. Мои защитницы отвечали, не жалея никого – ни правых, ни виноватых. И примерно два десятка в бронежилетах, касках и с оружием в мёртвых руках.
Почти бегом мы пронеслись через этот филиал Ада на другую сторону улицы и заскочили в один из подъёздов. Сури, не утруждая себя манерами, просто выломала сначала одну дверь, уличную, потом вторую, что вела в ближайшую квартиру. Проскочив мимо перепуганной пожилой негритянки с бигудями в седых волосах, одетой в огромные трусы-парашюты телесного цвета и застиранный лифчик, мы вывалились на соседнюю улицу через окно. Здесь так же царила паника, но хотя бы не было огня, лишь совсем немного дыма. Зато народ был чистенький, хотя и перепуганный. Наша компания с оружием, в крови, в рваной одежде и перемазанные копотью, как черти-штрафники, попавшие в наряд на чистку котлов, тут же привлекла внимание.
Кто-то из местных испуганно вскрикнул и чуть ли не бегом удрал прочь, другие отшатнулись к стенам и спрятались за пластиковые афиши под объявления. Немногочисленные храбрячки и храбрецы делали вид, что им всё равно ровно до того момента, пока мои девушки не направили на них автоматы. После этого побледнели и стали прятаться и они.
Сури подбежала к одному из больших джипов с головой льва на радиаторной решётке, похожему на «тахо» из моего мира. Сидевший внутри водитель, заблокированный в джипе несколькими легковушками спереди и сзади, щёлкнул было фиксаторами дверей, но эхора просто высадила кулаком окно (наверное, пожалела оружие), после чего разблокировала дверь, вышвырнула без всякого уважения к сильному полу мужчину на улицу и махнула нам рукой:
- Сюда! Живее, живее!
За руль села Кристина, на переднее сидение забралась Огонёк, мы втроём заняли задние пассажирские места.
Джип, как слон в посудной лавке, несколько раз двинулся вперёд-назад, расталкивая и сминая легкие малолитражки, после чего повернул направо и, прокатившись несколько метров по тротуару, выбрался на свободу.
Пока Кристина уносила нас прочь от засады, Сури набирала на телефоне, чудом уцелевшим в бою, номера близких мне людей, сообщая о нападении и направляя всех за город, где мы должны все встретиться.
- Позвони Алексе с остальными девчонками, – попросил я. – Не хочу, чтобы за них взялись и за нас отыгрались. А это точно случится.
- Хорошо, – коротко произнесла девушка и вновь защёлкала кнопками.