Влюбившись, Торопцев провел блиц-криг и за один месяц успел Настю обаять и переселить к себе в двухкомнатную квартиру на Речном, а в подтверждение серьезности намерений подарил ей кольцо с бриллиантом. Однажды поздним августовским вечером жених с невестой посетили Большой театр, после чего Торопцев, оставив Настю в городской квартире, рванул в свой загородный дом, чтобы, как он сказал, забрать оттуда документы, необходимые для предстоящей деловой встречи. Там его и нашли на следующее утро – лежащим у подножия лестницы с удивленно распахнутыми навстречу вечности глазами и свернутой шеей. Никаких следов насилия или борьбы обнаружено не было, из дома ничего не пропало, и эксперты пришли к заключению, что с Торопцевым произошел несчастный случай. Он просто-напросто оступился на лестнице и скатился вниз. «Что ж, бывает и такое», – подумал Стас.
Тем не менее в деле была одна зазубрина. Некий гражданин Хитров, шестидесяти пяти лет от роду, проживавший в соседнем селе Голубятово и около полуночи волею странной судьбы оказавшийся неподалеку от дома Торопцева, заявил оперативникам, что видел, как хозяин подъехал на своей машине, открыл калитку и прошел к двери. И уверял при этом: едва Торопцев включил свет в холле, из темноты сада появилась его невеста, Настя, которую Хитров знает очень хорошо, так как две недели подряд она каждый день приходила к его жене за парным молоком. Торопцев вроде бы страшно удивился, увидев ее, но потом они вместе зашли в дом, дверь закрылась, а гражданин Хитров без промедления удалился.
У Насти Шороховой, однако, сложилось безупречное алиби. Сразу же после возвращения из театра она была вовлечена в скандал с пьяными разборками, произошедший у соседей по площадке. Именно Настя вызвала наряд милиции, давала показания и подписывала протокол. У гражданина же Хитрова были весьма нелестные рекомендации. Во-первых, по словам жены, в тот вечер он был в стельку пьян, так что вряд ли мог кого-то с уверенностью опознать. Во-вторых, на почве выпивки вышеозначенный гражданин нередко страдал галлюцинациями и уже встречался лично не только с Софи Лорен, но и с самой Девой Марией. Тем не менее опергруппа провела дополнительные следственно-розыскные мероприятия, но не обнаружила ни одной женщины, которая могла бы оказаться в полночь в подмосковном доме Торопцева.
«Допустим, что женщина все-таки была, – подумал Стас Бессонов, делая первую запись в своем блокноте. – Искать ее девять лет спустя – бесполезно. Ее можно только вычислить».
* * *
– Представляешь, как Руслан в тебя втрескался, раз нанял частных сыщиков! Он вкладывает в тебя деньги и таким образом привязывает к себе, – заметила Светлана, подавая подруге пепельницу.
– А вдруг у меня и в самом деле есть враг, который хочет, чтобы я всю жизнь страдала? – пробормотала Настя. – Он полон коварства и не знает, что такое жалость.
– Вряд ли, – не согласилась Светка. – Изощренные преступники вымерли, как динозавры. Остались одни маньяки и изверги. Никто не замышляет красивых фамильных убийств. И уж тем более не изматывает свои жертвы на протяжении десятка лет, как это происходит с тобой.
– Значит, ты считаешь, что надежды нет? – спросила Настя, пуская дым колечками. – Сыщики никого не найдут, и я опять останусь один на один с проклятием?
– Плюнуть и растереть твое проклятие, – пробурчала Светлана. – Выходи замуж за Фадеева. Жить надо себе в удовольствие, и неважно, что кто-то может за это поплатиться.
– Удобная философия, – похвалила Настя. – Я тебе, Светка, даже завидую. Бухгалтер крупной компании, муж – золото, замечательный сынишка...
– За все за это я достаточно отстрадала. – Светлана прикурила и, закинув ногу на ногу, откинулась на спинку дивана. – Я имею в виду Степана.
Степан Фокин был первым мужем Светланы. Когда они поженились, им только-только исполнилось по девятнадцать. Лихой, грубоватый парень, росший без матери, Степан пускался в частые загулы, скандалил и даже поколачивал молоденькую жену. Светлана уверяла, что именно из-за него она стала такой жесткой и циничной.
Через год после их развода дела Фокина резко пошли в гору. Он открыл автосалон на Коровинском шоссе и теперь преуспевал. Светлана от злости просто на стенку лезла. Настя втайне считала, что, если бы подруга могла предвидеть его взлет, она никогда не ушла бы от своего благоверного. И как это она не унюхала своим длинным носом запаха грядущего благополучия?
Длинный нос являлся визитной карточкой Светланы. При этом он вовсе ее не портил. Вместе с желтыми кошачьими глазами он придавал всему ее облику некую соблазнительную остроту, на которую отлично клюют мужчины. Светка умела быть эффектной, даже броской. Она изжила свои комплексы и не забывала напоминать своему нынешнему мужу Никите, какой он получил грандиозный подарок, женившись на ней. Никита, в сущности, не возражал. Он был широкой души человек, и Насте порой приходило в голову, что он не вполне понимает, на ком, собственно, женат. Никита идеализировал Светлану, считал ее существом почти что неземным, тогда как она была весьма приземленной и расчетливой особой. Настя относилась к подруге снисходительно – другой у нее не было. Да ведь и Светка мирилась со всеми ее недостатками!
– Не боишься, что детективы перелопатят всю твою жизнь? – поинтересовалась Светлана.
– Пусть перелопачивают. Они люди непредвзятые и незаинтересованные. Это все равно что научный эксперимент, понимаешь? Независимая экспертиза. В конце концов я все узнаю. Либо проклятия не существует, и я свободна, как птица, либо оно есть, и мне следует подумать о женском монастыре.
– Расследование – это как хорошее проветривание того самого шкафа, в котором спрятан скелет, – заметила Светлана. – Может быть, это даже полезно для твоего психического здоровья. Кстати, а что, собственно, детективы собираются расследовать?
– Все три мои помолвки.
– Начнут с Торопцева?
– Честное слово, не знаю. Руслан сказал, что вообще надо начинать с прабабушки.
– А бабуси твои в курсе?
– Конечно, я им все рассказала.
– Они не посчитали расследование кощунством?
– Ну... – Настя наморщила нос. – Немножко. Баба Василина, по-моему, так привыкла к этой чертовой легенде, что вполне могла бы выступать с ней на эстраде. Жесты, трагические интонации, леденящие кровь подробности. Если забыть, что все происходило на самом деле, можно даже получить удовольствие.
– Как бы то ни было, но я рада, что сыщики взяли твое фамильное проклятие под контроль, – призналась Светлана. – Хоть я порой и кажусь грубой и противной, все-таки я за тебя беспокоюсь.
Руслан Фадеев тоже сильно беспокоился. В понедельник утром он явился в детективное агентство «Шанс» с серой небритой физиономией.
– Простите за вид, просто я вчера напился, – признался он, с благодарностью принимая из рук Вероники Матвеевны чашку горячего кофе. – Можно поговорить с вами откровенно? – спросил он, глядя на благожелательного Пучкова.
Тот сказал:
– Конечно, конечно. Выкладывайте все, что у вас на душе.
«Нам это может пригодиться», – добавил про себя Стас. Помятый вид Фадеева доставлял ему странное удовольствие.
– Я перестал спать, – признался Руслан. – И есть.
«Перестал спать и есть, зато начал пить», – подумал Стас, прикидывая, чем тот мог со страху накачаться. Каким-нибудь коктейлем «Гибсон»? Хорошо хоть то, что Фадеев не гнал понтов, как говаривал Саша Таганов, и никого не строил.
– Хочу увеличить вам гонорар... – пробормотал Руслан, и Пучков немедленно сделал стойку. – Если вы разгласите весть о расторжении моей помолвки.
– В смысле? – не понял шеф.
– Ну... проинформируете мое и Настино окружение о нашем разрыве. Придумайте что-нибудь. Пока суд да дело, всякое может случиться, – промямлил клиент.
– А как же ваша Настя? – оживилась Вероника Матвеевна. – Согласится она, допустим, появиться в местах вашего обычного времяпрепровождения в обществе другого мужчины?
– Какого другого мужчины? – Фадеев собрал лоб гармошкой.
– Вот хотя бы Стаса. Бессонов, – Вероника Матвеевна всем корпусом развернулась к нему, – сыграешь роль нового ухажера Анастасии Шороховой. Если кто-то уже нацелился прихлопнуть Руслана, он вынужден будет отказаться от своих намерений.
– Я хорошо заплачу, – снова сказал Руслан, и Пучков, все это время строивший Стасу рожи, немедленно приказал:
– Выкроишь сегодня час-другой из своего графика и начнешь. Шорохову Руслан предупредит.
– Предупрежу! – мелко закивал тот.
Стас насупился и с неудовольствием посмотрел на Веронику Матвеевну. Та с невинным видом разглядывала свой маникюр. Стас отлично понимал, чего она добивается. Однажды жена Стаса Вика, «дыша шелками и туманами», явилась в офис к мужу. Минут за пятнадцать она очаровала неустойчивого к женским чарам Таганова, основательно выбила из колеи Пучкова, а Веронику Матвеевну, не сильно понижая голос, назвала «симпатичной старушкой». Так что подброшенная сегодня идея изобразить нового жениха Насти была со стороны «старушки» местью в чистом виде. Вероника Матвеевна видела, что Стас уже на крючке, и надеялась, что после серии личных свиданий с Шороховой Вика может отдыхать.
– Анастасия не согласится, – уверенно заявил Стас, когда Фадеев, приободрившись, выкатился из офиса. – Это и дураку ясно.
– Она должна согласиться, – с нажимом сказал Пучков, выразительно выпучивая глаза. – Нам уже заплатили. Так что назад пути нет.
Перед входом в офис «Экодизайна» Стас остановился, потом глубоко вдохнул, словно перед прыжком в воду, и решительно распахнул дверь.
В комнате находились двое мужчин и одна женщина, а Насти не было.
– Здравствуйте! – громко поздоровался Стас. – А где же моя невеста, Настя?
– Ваша невеста? – переспросил Захар недоверчиво. – А вы кто такой?
– Станислав. Приятно познакомиться с коллегами будущей жены! – Так широко Стас улыбался до сих пор только своему стоматологу.
– Ой, добрый вечер, – пискнула Оля Свиридова и крикнула куда-то себе за спину: – Настя! За тобой жених приехал!
Тотчас же застучали каблучки, и Настя выбежала из другой комнаты, восклицая на ходу:
– Руслан! – Увидела Бессонова и добавила: – Ой.
– Руслан? – спросила одними губами Оля Свиридова, переглядываясь с Витей Валентиновым.
Стас смотрел на Настю так выразительно, словно собирался взглядом оторвать ее от пола.
– То есть я хотела сказать – Стас! – всплеснула руками сбитая с толку Настя. И, увидев, что тот облегченно улыбнулся, уже увереннее повторила: – Стас! Как я рада тебя видеть!
– Ты, Настя, женихов печешь, как блины, – с восхищением заметил Витя Валентинов радостно.
– Женихи приходят и уходят, – тут же встрял Захар, – а начальники остаются. – Он прошелся перед самым носом сыщика, намеренно задев его плечом, и спросил: – Вас это не останавливает?
– Напротив! – радостно возвестил тот. – Только подогревает.
Стас двинулся к Настиному столу, по дороге наступив Горянскому на ногу.
– Убью эту трусливую скотину Фадеева, – пробормотал он себе под нос и, взяв Шорохову под локоть, повлек ее к выходу. У самой двери обернулся и радушно заявил: – Приглашаю всех на свадьбу! О дате бракосочетания сообщим дополнительно.
– Вместо имени жениха советую оставить пустое место! – бросил Захар в захлопнувшуюся дверь.
– Что все это значит? – прошипела Настя, когда они со Стасом очутились на улице.
– Это значит, что на меня возложена особая миссия, – негромко пояснил тот. – Я должен вывести Руслана Фадеева из-под огня. Мой босс хочет его подстраховать. Теперь я – ваш жених. Едем в любимый ресторан Руслана, переходим на «ты» и ведем себя, как влюбленные.
– Я так не могу! – сказала Настя, прикладывая ладони к клюквенным щекам. – Я не умею. Я провалю все дело. Как я буду смотреть вам в глаза?
– С нежностью. Представь, что я твой пекинес.
Усадив Настю в машину, Стас сказал:
– Давай не будем даром терять время. У меня накопились кое-какие вопросы. Я буду говорить о личном, но ты не должна смущаться.
– О личном? – выдавила из себя Настя, пытаясь придумать, под каким предлогом можно все это прекратить.
– Я верно понимаю, что, когда ты в первый раз собралась замуж, тебе не было еще девятнадцати?
– Да, бабушки очень переживали, что Юра в два раза старше. Кроме того, он вел себя с ними в высшей степени легкомысленно. Подшучивал над их моральными принципами, над старомодными взглядами. Кое-как удалось их успокоить. Они считали, что зрелый мужчина сломает мне жизнь. А получилось все наоборот.
– В любом случае ты тут ни при чем, – подбодрил ее Стас. – Так что не стоит посыпать голову пеплом.
В любимом ресторане Руслана Фадеева Настю хорошо знали.
– На нас все смотрят, – пробормотала она, уткнувшись в меню.
– Это просто замечательно! – подбодрил ее Стас. – Пусть все привыкают, что ты теперь с другим. Завтра мы снова сюда приедем.
Однако назавтра до ресторана они не добрались. Как и в прошлый раз, Стас заявился в «Экодизайн» и за руку вывел Настю из офиса, по традиции наступив на ногу злобствующему Захару. Он уже усаживался за руль, когда телефон в кармане его плаща громко запиликал.
– Минутку, – пробормотал он. – Может быть, что-то важное?
На линии был взволнованный донельзя Пучков.
– Стас, ты где? – с ходу спросил он.
– Мы с Анастасией, как и планировалось, едем развлекаться.
– Мне жаль, но придется все отменить. Срочно возвращайся в агентство. В Руслана Фадеева сегодня стреляли.
– Он жив? – тихо спросил Стас, отворачиваясь.
– Пока жив, – ответил Пучков, нажимая на первое слово.
– Что, так плохо?
– Он в тяжелом состоянии. Пуля застряла в грудной клетке. Наверное, метили в сердце. Сам понимаешь, что нам придется объясняться с оперативниками. И Шороховой, кстати, тоже. Если она не против, можешь прихватить ее с собой. Ей будет легче в нашем присутствии. Поддержим, если что.
Когда Стас ввел бледную и растерянную Настю в агентство, она прямо с порога обратилась к Пучкову:
– Вот видите! Весь этот маскарад оказался бессмысленным! Мы пытались подменить одного мужчину другим, но номер не прошел! Проклятие не обманешь!
– Попробуйте взглянуть на дело с другой стороны, – ответил Пучков. – Ваше проклятие отчего-то нацелилось на того самого человека, который платит за расследование.
Глава 4
– Итак, что мы имеем на сегодняшний день? – спросил шеф, усевшись во главе стола. И сам же ответил на свой вопрос: – Удалось проследить родословную ротмистра Шестакова, от которого, собственно, исходило проклятие. В семнадцатом он перешел на сторону большевиков. В восемнадцатом женился на крестьянке Ольге Уткиной. Умер в шестьдесят четвертом, оставив после себя дочь Арину Шестакову. Не буду утомлять вас именами и датами, доложу вкратце. В сорок шестом Арина выходит замуж за некоего Антона Фокина. От этого брака рождается сын Валерий Антонович Фокин. Ему сейчас пятьдесят лет, его сыну, Степану Валерьевичу, – двадцать семь. Никаких других родственников и побочных ветвей нет.
– И на том спасибо, – пробормотал Стас.
– То, что мне удалось узнать о Валерии Фокине, должно нас заинтересовать. Вот, поглядите. – Саша Таганов достал газету и ткнул пальцем в объявление: «Изменение характера – коррекция судьбы. Доктор В.А. Фокин».
– Доктор чего? – спросил Стас.
– Как мне удалось узнать, доктор психологии.
– Вот это да! – выдохнула впечатлительная Вероника Матвеевна.
– Он работает один? – поинтересовался Стас. – Или у него какой-нибудь центр?
– Нет, он – сам по себе, – сообщил Саша. – Я поехал поглядеть на него. Подкараулил на улице.
– Ну и как? – Вероника Матвеевна с девичьим любопытством наклонилась вперед.
– Выглядит молодо. Лицо породистое, тонкое. Брюнет с темными глазами – настоящий Мефистофель.