Нет, в принципе, хрен с ними, со снимками мотоциклов – их итак в сети полно, причем самого разного качества, количества и производства.
Но вот приглянувшейся ему «модели» засветиться в интернете только как раз и не хватало!
Миша уже подумывал вернуться и проследить, чтобы продавец подчистил содержимое компьютера, но едва сев в машину, моментально забыл об этом.
Ибо девушка, за которую он так волновался, и для которой только что распечатывал фотки… банально заснула, так и не дождавшись возвращения собственного начальника.
Рокер изумленно вскинул брови, оглядывая спящую девушку, поджавшую ноги, аккуратно пристроив их на сидении. Перевел взгляд на бледное лицо, машинально отметил темные круги под глазами… И только сейчас допер, что, собственно, не только рыжее чудище два дня без устали по его клубу скакать изволило.
Вот же…
– Идиот! – негромко выругавшись, стукнул себя по лбу парень.
Раньше-то об этом было вспомнить не судьба?
Покачав головой, Мих отбросил на приборную панель папку и, повернув ключ, завел машину. Сыто рыкнул мощный мотор и директор «Максимуса», вполне довольный прошедшей ночью, но крайне обозленный на собственную тормознутость и недальновидность, быстро вырулил с пустующей парковки торгового центра.
Нужно было сразу отвести Арину домой, а не ждать, пока она просто выключится от усталости и недосыпа.
И чем он только думал?
***
– Вставай, дрянь! Серова вставай, я сказала!
– Что? – с трудом открыв глаза, морщась от громкого крика, я села на кровати, силясь понять, что происходит. Осознание пришло не сразу.
– Что, бл*ть, отсыпаешься после бурной ночи? – злая Аллочка сдернула с меня одеяло, ядовито интересуясь. – И как, понравилось?
– О чем ты? – непонимающе посмотрела на сестру, застывшую возле моей кровати. Потерев лицо, пытаясь окончательно проснуться, посмотрела на часы, висящие над дверью, и удивилась. – Как ты вошла?
– Ты что думаешь, у матери ключей от вашей халупы нет? – окинув комнату взглядом и откровенно поморщившись, выплюнула она.
Я молча скинула ноги на пол, садясь на краю матраса.
Ну да, есть, я знала об этом. Но вот то, что Алла решит ими воспользоваться, оказалось внезапным… событием.
– Зачем ты пришла? – хмуро спросила, глядя на девушку. Голова побаливала, очень хотелось спать, да и общее состояние было весьма… разбитым. При условии, что я легла в восемь утра, да еще и заснуть сразу не смогла, обдумывая произошедшее в клубе, поспала я всего-то четыре часа.
– Да вот поинтересоваться захотела, – ухмыльнулась шатенка, складывая руки на груди, обтянутой мягким белым свитерком. – Какого это, спать с собственным начальником, а? Расскажи-ка мне, Серова, как тебе самого Алехина захомутать удалось, да еще так быстро? Поделись уж с сестрой!
– Алла, я не понимаю, о чем ты, – еще больше нахмурилась я, действительно не понимая, к чему она ведет. – С чего ты вообще взяла, что я…
– Ой да не ври ты, – перебив, откровенно поморщилась та. – Я видела тебя сегодня утром с ним! Ты думаешь, я его машину не узнаю? Такой больше в городе нет ни у кого!
Закрыв глаза, я с трудом подавила вздох разочарования.
Ну, конечно же… Алла имеет привычку бегать по утрам вокруг домов, вот, скорее всего и заметила припаркованное во дворе авто. И если бы простой «Хаммер» можно было еще принять за чьей-нибудь другой, то внедорожник владельца «Максимуса» сложно перепутать. Уж слишком ярко выделялась на его боку аэрография улыбающегося Джокера!
Говорила же я Михаилу Александровичу, что это была плохая идея, но нет же… Меня даже слушать не стали!
Вот именно в этом случае байкер оказался типичным байкером. Ему сказали «нет», а он все равно сделал по-своему, да еще и столь… варварским способом! Нет, меня это не испугало, в конце концов, Лешка тоже периодически так делает. Но он друг детства, а висеть на плече у собственного начальника мне еще никогда не приходилось! И, надеюсь, больше не придется.
Впрочем, он же как лучше хотел. Хоть и вышло, кажется, совсем наоборот.
– Это не то, что ты подумала, – вставая с кровати, спокойно произнесла, не глядя на сестру. Но и оправдываться перед ней я все равно не собиралась. – Он меня просто довез до дома.
– Это с каких же пор руководству «Максимуса», да вдруг оказалось по пути с такой, как ты? – выгнула брови Алла и, подойдя ближе, неожиданно до боли вцепилась в мою руку. – Ну ты и дрянь, Серова… Из-за тебя я лишилась работы, а ты в это время, я смотрю, удобно устроилась! И к сучке этой рыжей подлизалась, и под начальство легла!
– Ты сама виновата в том, что тебя уволили, – спокойно ответила, но руку свою выдернула из ее хватки. – Я здесь не причем!
– Ах ты… – зашипев, шатенка вдруг замахнулась, но я успела перехватить ее запястье до того, как она влепила мне пощечину. И, сжав со всей силы пальцы, тихо предупредила:
– Не смей поднимать на меня руку. Не имеешь никакого права. В своих проблемах ты виновата сама.
– Ах вот, как ты заговорила! – отшатнувшись, неожиданно расплылась в улыбке Аллочка. – Уверенней стала, а, мышка серая? С Сергеевны пример брать решила?
– Не понимаю, о чем ты, – равнодушно дернула плечом, начала заправлять кровать, не обращая внимания на сестру, стоящую неподалеку. Хотя и я и лгала – я все прекрасно понимала.
Катя была права – белокурая официантка по имени Лена явно рассказала бывшему администратору обо всем, что произошло в клубе за эти дни. Правда я не знаю, что именно она там видела… И легче от этого совсем не становилось.
– Ой, да все ты прекрасно понимаешь, смелая ты наша, – рассмеялась Алла и, прищурившись, протянула каким-то странным, нехорошим тоном. – Это в клубе ты обозрела, под опекой начальства. Посмотрим, как ты тут заговоришь! Коль, зайди.
Ой, нет. Только не это!
– А Коля занят, – послышалось вдруг ехидное. Шатенка резко обернулась, взмахнув тщательно завитыми кудрями, и скривилась, увидев замершего на пороге Шута. Сунув руки в карманы спортивных штанов, парень перекатился с пятки на носок и ухмыльнулся. – Он там с лестницы упал. Почти. Нечаянно!
– Ты что с ним сделал? – мигом вскинулась девушка и кинулась на выход, однако остановилась в шаге от моего соседа, не собирающегося освобождать проход. Совсем наоборот! Он насмешливо смотрел на мою сестру сверху вниз, возвышаясь над ней больше чем на голову – Лешка хоть фигурой атлета и не блистал, но телосложение у него весьма спортивное, хоть и чуть-чуть худощавое. И Алла в его присутствии всегда замолкала, откровенно боясь с ним связываться.
Парень никакими моральными принципами особо стеснен не был, и она об этом прекрасно знала!
– Да ничего, жив твой Коленька, – ухмыльнулся мой друг детства и, сузив глаза, предупредил. – Но еще хоть раз припретесь к Ришке, накостыляю уже обоим. Ферштейн?
– Да… пошел ты! – не выдержав, психанула Аллочка и, отпихнув Лёшу, буквально вылетела в коридор. Спустя пол минуты раздался звук открываемой двери, испуганный возглас сестры, затем стук и все стихло.
Я было вздохнула с облегчением… но тут же испугалась:
– Шут, что ты натворил?
– Да запарила меня его ухмыляющаяся рожа, – пройдя в комнату, парень рухнул на соседнюю кровать и, заложив руки за голову, добавил без малейшего зазрения совести. – Подумаешь, об стенку брякнул моськой… Ему всяко на пользу пойдет!
– Леш, – укоризненно произнесла, с трудом пытаясь скрыть заползающую на лицо улыбку. Да, я не любила, когда мой друг дрался, и не хотела, чтобы он нажил себе неприятности, снова связавшись с Колей… Но в тоже время, я была очень благодарна ему за то, что он за меня заступился.
Как и всегда.
– Чё, «Леш»? – задрав голову, передразнил на меня парень. – Еще скажи, что тебе этого придурка жалко!
– Не жалко, – все-таки улыбнулась я, принимаясь дальше заправлять свою постель, понимая, что вряд ли удастся заснуть после произошедшего. – Но проблем не хочется. Кстати, а как ты узнал, что они здесь?
– Да у окна покурить залип, – пояснил друг, закидывая ногу на ногу. – Смотрю, чешут, парочка сладкая, млять. А предок мой к твоему на работу свалил как час назад, ну я и понял, что по двою душу направились. Захожу, слышу, Алка базлает, а Колян приткнулся в коридоре, уши греет, да лапы потирает. Ну я и выволок его в подъезд по тихой. Чего опять прикопалась родня хренова-то?
– Меня Михаил Александрович после работы домой подвез, – смущенно признала я, садясь на край кровати. От Лешки я мало что скрывала. – А Алла машину увидела. Вот и…
– Чё, серьезно? – парень аж привстал, смотря на меня с удивлением. – Сам Алехин?! Ну ни фига себе… Ришка, неужто закадрила?
– Лёша! – я зашвырнула в улыбающегося парня подушкой. – Совсем, что ли? Он мой начальник!
– Да в курсе, – заржал Шут, явно издевающийся надо мной. Подушку он со своего лица снял и спокойно подпихнул себе под голову. – Шуткую я. Что я тебя, первый день знаю? Ты и с начальством шашни крутить? Такое ток Алке в голову взбрести может! Кстати, а как так получилось-то?
– А не скажу! – сложив руки на груди, сурово посмотрела я на ухмыляющегося парня. На что он сел, глаза округлил, лицо жалобное состроил, да еще и руки в кулаки сжал и под подбородком трогательно пристроил…
– Ты такой… Шут! – не выдержав, засмеялась я. И, поднявшись, полезла в комод, радуясь, что не поленилась утром и убрала фотографии. Не представляю, что было бы, увидь их моя сестра. – Это случайно получилось. Вчера же студенческую вечеринку устраивали, пришлось задержаться.
– Допустим, – покивал парень. – А в машине шефа ты как оказалась?
– Не спрашивай, – вздохнула я и, не дожидаясь дальнейших расспросов, протянула ему файлик со снимками – Это тебе.
– И чё там? – лениво поинтересовался Лешка, но фотографии забрал. Зевнул, взъерошил темно-русую густую и жесткую шевелюру, взглянул на первый снимок… И тут же сел, округлив глаза. – Это же… это же… Ришка!!!
– Мотоцикл Ильи Алексеевича, – подтвердила я, не в силах сдержать улыбку, глядя, как мой сосед подрагивающими от нетерпения руками быстро просматривает одну фотографию за другой, глаза его становятся все круглее и круглее, а улыбка все шире и шире. – И остальных. Здесь не все, конечно. Но те, что вчера были в клубе, Михаил Александрович разрешил заснять.
– Сама снимала? – не сводя восхищенного взгляда с байков, перебирая один снимок за другим, восхищенно и радостно спросил Шут, едва не подпрыгивая от восторга. – Че, серьезно сама? Прям в клубе стояли??
– Прям в клубе, – засмеялась я. Лешка выглядел настолько смешно и мило, что я ни разу не пожалела о том, что задержалась вчера на работе. Приятно было его порадовать хоть чем-то. – И… Лёш, у меня еще есть фотографии. Только обещай, что ты никому о них не скажешь!
– Да вот за это, – друг потряс снимками. – Я твой раб на веки, Риш! Проси, чё хочешь, делай со мной, чё хочешь и когда захочешь! Блин, я о них столько мечтал… Да пацаны с зависти удавятся!
– Сильно ими не хвастайся, – укоризненно посмотрела я на соседа и, вздохнув, смущенно попросила, протягивая большой, но тонкий серебристый альбом, который утром отдал мне директор. – А вот об этих вообще никому не говори, ладно?
– А чего там? – заинтересовался приятель. Аккуратно отложил фотографии, вытер вспотевшие ладони о штаны и, забрав папку, открыл ее. С минуту вглядывался в первый снимок… а затем восхищенно выдохнул. – Ришка-а-а-а… Правда ты, что ли?
– Я, – кивнула, понимая, что сейчас покраснею от стыда. Нет, фотографии вышли… Потрясающими. В большом формате, в хорошем свете, яркие, глянцевые, качественные. Я просмотрела их все, и ни на один раз, прежде чем лечь спать. И не знала, куда деваться от смущения, радуясь, что не стала открывать альбом в машине – мне и так было очень неудобно и неловко, когда меня разбудил собственный директор.
Казалось бы, он не придал случившемуся значения, просто отдал фотографии и, пожелав спокойной ночи, уехал… оставив меня в полном недоумении.
Нет, я поняла, что в торговый центр мы заезжали именно в круглосуточный канцелярский магазин. Но я не поняла, зачем мой начальник сам напечатал снимки, а главное, откуда он узнал, где я живу? И почему не разбудил меня сразу?
– Слушай, тебя хрен узнаешь, – листая страницы альбома, довольно и одобрительно выдал Шут. – Ты как реальная модель получилась! Хоть прям щас на рекламный баннер!
– Скажешь тоже, – фыркнула я, повторно рассматривая фотографии вместе с другом. Признаться честно, мне и самой они безумно понравились. Как и сама съемка.
Да, сначала было неловко и неудобно. А потом я просто как-то увлеклась.
– Вот эта вообще суперская! – открыв альбом в самом начале, парень ткнул пальцем в снимок, на котором я сидела на полу, опираясь на заднее колесо мотоцикла, одна нога вытянута, вторая согнута в колене. Ее я обхватила руками, а голова была запрокинута, взгляд устремлен вверх и выражение лица такое… даже не знаю, как описать. Задумчивое, неверное. Как будто я чего-то жду и на что-то надеюсь. Не на что-то особенное и сокровенное. А такое… обычное. Но необходимое.
– Мне тоже нравится, – невольно согласилась, разглядывая саму себя и почти не узнавая. Я казалась какой-то другой. Не такой скромной. Спокойной, но уверенной. И красивой. Просто красивой, без этого налета детской невинности, который я так не любила. – Просто фотограф хороший.
– Кстати, кто он? – покосился на меня Шут. И заулыбался, глядя, как я снова медленно краснею. – Ришка, неужто…
– Михаил Александрович, – неохотно призналась, понимая, что приятель теперь не отстанет, пока не скажу всю правду. – Это его мотоцикл.
– Охренеть, – присвистнул Лешка, взлохмачивая свою и без того стоящую дыбом шевелюру. – Так что, Алка права была, что ль?
– Да иди ты! – не выдержав, я захлопнула альбом и треснула им соседа по макушке. – Ничего подобного! У него просто соседка работает в клубе администратором, они хорошие друзья. Вот Михаил Александрович, когда узнал, что мне фотографии для своего соседа нужны, и разрешил снять байки!
Про случившееся до «фотосессии», я благоразумно промолчала. Не стоит Леше знать о том, что я на столе у директора сидела, да еще и руку его перевязывала! Опять ведь начнет подозревать бог весть что, хотя я просто вернула долг. Мне же байкер тоже помог, когда я ногу порезала.
А что до вспышки его ярости… Так я и не такое видела. С каждым бывает. Тем более директор быстро взял себя в руки, гораздо быстрее, чем могло было быть.
– Если ты об этих, то верю, – парень потряс стопочкой фотографий. – Но до остальных… Соседка, не чеши мне уши! Чего вдруг сам Алехин, да тебя, да на собственный байк усадил? Да еще и со всех сторон пощелкал?
– Мне просто именно его мотоцикл понравился, – вздохнула я, пытаясь объяснить, хотя и сама не до конца понимала, что нашло на моего начальника. – И он это заметил. Сказал, что я рядом с ним буду хорошо смотреться.
– Ага, – хохотнул внезапно Шут и посмотрел на меня с укоризной и так снисходительно, что мне захотелось еще разок его стукнуть. – Всех бы он красоток со своим байком фоткал! Тем более официанток! Ришка, не гневи мои драные кеды. Колись, что ты с бедным рокером сделала?
– Ничего, – сердито откликнулась, убирая альбом обратно в ящик комода. – Михаил Александрович мой непосредственный начальник. Я ему кофе приношу, но на этом всё!
– Это что ж там за кофе такой? – выгнул брови мой сосед. – Приворотное зелье, что ли?.. Эй, куда? Отдай!
– Не дам, – сложила я руки на груди, зажав в ладони фотографии с мотоциклами. – Чтоб впредь думал, что говоришь!
– Ну Ришка, – тут же заныл Шут, приобнимая меня за плечи. – Не будь злюкой… Шучу же я!
– Точно? – прищурившись посмотрела я на него.
– Точно-точно! – клятвенно заверил приятель. И продолжил канючить с умильной улыбкой. – Ну отдай фоточки…
– Ладно, – вздохнув, я вернула ему желаемое. Но тут же выдвинула свое условие и наказание за его слишком длинный язык. – Но за это ты съездишь со мной на рынок!