- Ваша Светлость, это мое место.
- Пошел вон, это мой дом, все в доме тоже мое, - невнятно забубнил граф, уткнувшись лицом в подушку.
- Я бы ушел, да мне ошейник мешает и браслеты ваши.
Рыкнув, граф приподнялся, практически не глядя, нащупал шею, что-то сделал, и ошейник, послушно раскрывшись, упал.
- А браслеты? – замирая, спросил Рэни, подставляя руки.
Браслеты тоже были расстегнуты практически наощупь.
- И на ногах, - Рэни выпрямился, поставив правую ногу на лежак. Он не мог поверить в свою удачу. Неужто боги еще не наигрались с ним?
- Блядь, когда же ты уже угомонишься, - выругался граф. Рэни на мгновение затаил дыхание, испугавшись того, что граф сейчас окончательно проснется, поймет, что он делает, и будут у Рэни еще большие проблемы, но все обошлось.
Когда ножные браслеты тоже были сняты, граф отвернулся лицом к стене и пробормотал:
- Все, а теперь забирай деньги и проваливай, чтобы глаза мои тебя не видели, сучонок.
- За свободу – спасибо, Ваша Светлость, - так же негромко ответил Рэни, надевая штаны. – А деньги… - он подопнул носком одну из золотых монет, щедро рассыпанных по полу и даже лежаку. – Можешь своими деньгами подавиться, Твоя Светлость.
Оказавшись за дверью, Рэни оглядел пустой коридор и с трудом подавил в себе желание замкнуть графа внутри, очень уж призывно ключ торчал в замке. Такого ему точно не простят. Вместо этого он быстро прошел по коридору к лестнице. Оказавшись в холле, замер на мгновение, соображая, куда идти, но тут из кухонных дверей вышел слуга, который несколько дней назад передавал Рэни приказ о завтраке с графом.
Слуга тоже узнал Рэни и удивленно вскинул брови, что-то пряча за спиной:
- Ты чего тут?
- Хотел узнать как Тиль?
- Нормально, спит уже давно, - слуга пожал плечами. – А ты чего тут ходишь?
- Меня граф выгнал. Велел убираться, только на улице холодно, а у меня ни плаща, ни обуви нормальной.
- А-а, ага, - слуга понимающе покивал, окидывая Рэни взглядом с ног до головы. – Ты это… если что, ты меня не видел, а я тебе за это кое-что из одежки принесу.
Конечно же, Рэни согласился, тем более, что он успел рассмотреть, что именно прятал от него слуга. В одной его руке была зажата жареная курица, а в другой запотевший кувшин с пивом, судя по запаху. Когда хозяин не видит, отчего бы слугам не отдохнуть? Беды от такого воровства Рэни не видел, он и сам не раз промышлял подобным. Вряд ли этот «воришка» собирался съесть все в одиночестве.
Вскоре Рэни действительно стал обладателем плаща, довольно теплого, хоть и не нового, и сапог. Они оказались немного велики, но Рэни с детства умел наворачивать портянки, поскольку детям обувь всегда покупали «на вырост». Поблагодарив слугу и пожелав ему приятного аппетита, Рэни отказался от предложения переночевать со слугами, чтобы уйти, когда рассветёт. Граф мог проснуться в любую минуту и, не найдя его, отправиться на поиски, которые для Рэни вполне могли закончиться плачевно. Он покинул дом и смело зашагал к воротам, глубоко вдыхая пропитавший все вокруг запах осени.
Привратник тоже еще не спал. Заметив Рэни, он долго разглядывал его, потом спросил: по какой надобности тот идет, а, услыхав, что граф лично его выгнал, равнодушно пожал плечами и отворил ворота, выпуская на улицу. Рэни даже не задумывался о том, куда идти. Он просто брел по улице в нужном направлении, пока не оказался у ворот в дворянские кварталы. Там стражники обложили его матами, поскольку Рэни очень долго и нудно упрашивал их открыть ворота, но все же смилостивились над слугой, которого злой хозяин выгнал, на ночь глядя, без единой монетки.
Дальше было проще. Заведение мадам Хлои не закрывалось никогда, как и большинство «веселых домов» в столице. Рэни надеялся, что по старой памяти ему там предоставят койку на ночь, хотя бы и на чердаке, но без клиента, ну и заживляющей мазью заодно обеспечат, очень уж внизу саднило после графа. Так оно и получилось. Мадам Хлоя встретила его приветливо, а когда поняла, что Рэни не работать пришел, а только лишь провести ночь под крышей, даже немного расстроилась.
- О тебе часто спрашивают, - поведала она, провожая Рэни в пустующую комнату, но его уже не интересовал прежний заработок. Что-то в нем сломалось после всего произошедшего. Не мог он подставить себя клиенту, ни за какие деньги. Противно было. Впрочем, говорить это мадам Хлое он не собирался. Просто поблагодарил за все, даже руку поцеловал, получив в ответ шуточный подзатыльник и слова:
- Спокойной ночи, дурачок.
Утром, наскоро перекусив и прихватив с собой небольшой узелок, в который заботливая хозяйка собрала ему бутерброды, он вышел и направился в сторону торговой пристани. Рэни собирался наняться на какой-нибудь корабль, все равно кем, лишь бы убраться подальше от столицы, но по дороге задумался о предстоящих переменах в жизни, и ноги сами понесли его на торговую площадь.
В первое мгновение, оказавшись в разноголосой толпе покупающих и продающих, Рэни растерялся, не понимая, зачем пришел в продуктовые ряды, когда нужно было обойти площадь по краю, но потом решил, что может прогуляться в последний раз и вспомнить юность, ничего страшного из-за этого не произойдет. Он недолго бродил среди рядов, даже умудрился стащить яблоко с одного прилавка, пока продавщица переругивалась с соседкой из-за товара. Не то чтобы он хотел это яблоко съесть, просто… вспомнилось вдруг.
Так, шагая между рядами и похрустывая яблоком, он оказался на другом конце площади - в живых рядах. Когда-то, лет триста назад, здесь можно было купить настоящего клейменого раба, теперь же в этой части продавали животных на любой вкус. Всевозможные псы для охраны, охоты или просто для забавы. Домашние коты и хори, предназначение которых было в избавлении жилых домов и прочих помещений от грызунов. Дикие животные для дворянских зверинцев. Соколы и ястребы для охоты. Домашний скот и птица на убой, для тех, кто желал получить свеженину к ужину. Экзотические и ядовитые холоднокровные твари, которых охотно скупали лекари и маги для опытов. А самый дальний, но при этом самый большой, кусок рыночной площади предназначался для продажи лошадей. Тут, помимо нескольких десятков загонов, в которых лошади были рассортированы по предназначению, полу и возрасту, имелось три площадки, на которых можно было опробовать свою покупку, прокатившись верхом.
Крайние загоны предназначались для упряжных лошадей. Кони с мощными ногами и шеями, крупные и холеные, они заставили Рэни ненадолго остановиться. Конечно, покупать он ничего не собирался, денег у него не было даже на покупку мыши, но ведь за просмотр денег не брали, вот Рэни и смотрел, любуясь их силой и грацией.
Дальше выставлялись лошади для охоты. Не такие мощные, как упряжные, но не менее выносливые, эти кони были способны часами скакать с всадником на спине, перепрыгивая препятствия. А еще хорошо обученный конь вполне мог противостоять зверю, решившему напасть на его хозяина. Такой конь был и у его отца. Вернее у человека, который был для Рэни отцом. Он хорошо помнил темно-гнедого Дубка, которого забрал новый егерь, назначенный старым бароном вместо погибшего.
Отогнав прочь всплывшие воспоминания, Рэни двинулся дальше. В самом конце расположились торговцы с самым ценным товаром. Тонконогие скакуны с небольшими точеными головами, венчавшими изящные шеи – они были воистину прекрасны. Именно на таких красавцах, покрытых попонами с позолоченной вышивкой, не стыдно было выехать верхом и самому королю. И цены на таких лошадей были заоблачными.
Рэни окинул взглядом загон, в котором неспешно жевали корм несколько красавиц-кобыл, и замер, увидав черного, как смоль, жеребчика, стоящего отдельно от остальных. Вороной был привязан между двух столбов, не дававших ему сдвинуться с места, пока над его задними копытами «колдовал» кузнец, подковывая жеребца. Однако вся эта возня сзади совершенно не нравилась вороному. Он нервно переступал ногами, тряс головой, похрапывал, выражая свое недовольство.
Рэни и сам не понял, зачем его понесло к тому коню. Он подлез под перекладиной, быстро преодолел разделяющее их пространство и остановился перед мордой вороного.
- Хочешь яблоко? – тихо прошептал Рэни, протягивая оставшуюся половину фрукта на раскрытой ладони.
Вороной сначала нервно всхрапнул, дернул головой, потом потянулся, обнюхивая ладонь и угощение на ней, а затем осторожно взял остатки яблока мягкими губами. Быстрый хруст, и вот уже вороной вновь тычется в руки, выпрашивая еще чего-нибудь вкусного.
- Больше нет, - Рэни улыбнулся и развел руками.
- Эй, парень! – окрик заставил Рэни вздрогнуть и оглянуться. К нему спешил немолодой мужчина, явно торговец. – Ты что там делаешь? А ну, проваливай. Не покупаешь, так нечего трогать товар.
- Подожди, почтенный, не кипятись, - тут же раздался голос из-за спины Рэни, и тот, испуганно охнув, оглянулся. За ним стоял уже немолодой мужчина, явно не из бедного сословия. Его одежда была добротной и явно новой, но никаких украшений, столь любимых дворянами, на мужчине не наблюдалось. Да и седеющие волосы длиной оказались всего лишь до плеч.
Мужчина едва заметно улыбнулся и отослал купца, после чего обратился к Рэни:
- Работу ищешь?
- Да, - согласно кивнул тот.
- Работа конюхом за пределами столицы устроит?
- Вполне, - Рэни даже скрестил пальцы, боясь спугнуть удачу.
- Тогда через два часа приходи в порт на третий причал. Корабль называется Лунная лилия. Поможешь погрузить лошадей, заодно и поговорим.
Такой удачи Рэни даже не ожидал, а потому, переполненный надеждой и видениями своей будущей жизни, явился в порт даже раньше назначенного срока и около получаса просидел у сходен, ожидая своего нанимателя. Тот явился почти вовремя в сопровождении трех тяжелогруженых телег и пяти лошадей, среди которых был и знакомый вороной жеребчик. Грузчики тотчас же принялись перетаскивать мешки и ящики с телег на борт корабля, а вот лошадей мужчина им не доверил. Заметив Рэни, он кивнул ему, подзывая, и вручил повод одной из кобыл.
- Заводи на борт. Справа есть навес, иди туда и привязывай покрепче. Отчалим, тогда и будем разбираться с остальным. Кобылы оказались вполне покладистыми, без колебаний прошли за человеком по шатким сходням, а вот с вороным пришлось повозиться. Поняв, что коня пугает блестящая на солнце вода под шаткой переправой, Рэни попросил у нанимателя тряпицу и осторожно прикрыл им голову коня, завязав глаза. Вороной поначалу артачился, недовольно мотал головой, но потом смирился и послушно взошел на борт.
- Молодец, - тут же похвалил его наниматель, идущий следом. – Теперь я уверен, что не ошибся в тебе. Меня зовут Норстон Морн. Я директор закрытой школы для отпрысков из дворянских семей. Мальчики учатся у нас с десяти до шестнадцати лет, проживая на территории школы и только дважды в год, зимой и летом, они отбывают по домам на месячные каникулы. Работа, как ты сам понимаешь, легкой не будет. Если захочешь отказаться – плачу десять серебрушек за помощь с лошадьми, и можешь сойти на берег сейчас или плыть с нами до Крамата.
- Мне нужна работа. Я остаюсь.
Рэни понятия не имел, где находится тот Крамат, хотя название города слышал пару раз, но сходить с корабля он все равно не собирался, а в школе работать или еще где – ему было без разницы. Лишь бы подальше от столицы и всего с ней связанного.
- Вот и славно. Если ничего в пути не произойдет, через два дня будем на месте. Койку в общей каюте я за тебя проплачу, так что спать будет где. Во время дороги твоей обязанностью будет присмотр за лошадьми. По прибытии получишь комнату при конюшне, кроме тебя у нас еще два конюха, так что найдется с кем поговорить на досуге. Питаться можешь в столовой для работников или готовить сам. Расчет будешь получать раз в неделю. Пока это три золотых, потом может быть больше. Что-то еще интересует?
Рэни пожал плечами, не зная, о чем еще нужно спрашивать.
- Ладно, если будут вопросы, задашь по дороге. Договор подпишем, как только прибудем на место.
- Эм, простите, господин Морн, - вскинулся Рэни. – Я не умею писать и читать.
- Вот как? – директор задумчиво посмотрел на Рэни. – Ну, ничего, это дело поправимое. Договор я тебе сам прочту, а за время пути, думаю, работы у тебя будет не слишком много, я смогу научить тебя писать свое имя. А может, и не только это.
========== Глава 6 ==========
Рэни разогнул спину и со счастливым вздохом оглядел дело рук своих. Конюшня была вычищена, а до возвращения лошадей с занятий у него оставалось еще минут десять. Закинув лопату в тачку, Рэни отвез последний навоз в кучу, сгрузил его и поглядел на небо. Свинцово-тяжелое, оно вот-вот грозило разродиться снегопадом. Первый снег за зиму ждали почти с нетерпением, и так осень затянулась на удивительно долгий срок, и в то же время снега не хотелось. Первый снег всегда таял, принося с собой грязь и слякоть, и только после того, как ударят морозы, ложился белым покрывалом на землю. Ребенком он, как и все дети, радовался снегу, потом же зима стала для него скорее обузой. Теплая одежда и обувь, дрова и дополнительные лекарства от простуды – все это требовало денег, и снег стал не в радость. Сейчас же… Рэни прислушался к себе. Сейчас он ожидал снега с тревогой. Ему казалось, что снегопад непременно принесет с собой какие-то новые проблемы. Почему? Рэни и сам не мог ответить на этот вопрос. Просто в последнее время все складывалось настолько хорошо, что он невольно начал опасаться очередной подлянки, на которые жизнь была так щедра. А тут еще и сны начали странные сниться с завидной регулярностью, хотя раньше Рэни ничем подобным не страдал. Нет, ничего страшного он не видел. Просто снилось, что стоит он в тумане, а рядом находится кто-то невидимый, обнимает руками и жарко дышит в шею, изредка прикасаясь к ней губами. И сколько бы раз он ни оборачивался, стараясь разглядеть лицо, его туманный спутник растворялся в сизой мгле. И сколько бы он ни звал, как бы ни искал, никого рядом не было. Эти сны, поначалу, немного выбивали его из рабочего ритма, но человек ко всему может привыкнуть, и ночные видения тоже не стали исключением.
Чуть больше месяца прошло, как он начал работать в школе. Учеников здесь оказалось немного, где-то человек шестьдесят. В некоторых классах учеников было всего шесть-семь человек, в других - чуть больше десятка, но школа жила строго по расписанию, так что баловаться ребятам было особо некогда. Всего в школе было три конюшни на тридцать голов каждая, но на самом деле, лошадей было столько же, сколько и учеников, и к каждой из них был прикреплен свой конюх. В обязанности Рэни входило кормление лошадей, а также утренняя чистка. Ближе к полудню за лошадьми приходили ученики, чтобы забрать их на два часа, после чего они должны были сами почистить своих скакунов. Некоторые, кстати, приезжали на учебу уже со своими лошадьми, а остальным, на время обучения, животных предоставляла школа. В подчинении Рэни находилось девятнадцать лошадей. Семнадцать из них принадлежали ученикам первого и второго года обучения, так что ему приходилось еще проверять, как ребята вычистили своих лошадей после выездки, а еще две лошади принадлежали преподавателям. Тот самый вороной, благодаря которому он и попал в школу, был куплен директором для себя, а также в его конюшне находилась светло-гнедая спокойная кобылка - принадлежавшая преподавателю верховой езды. Причем и директор, и преподаватель очень любили покататься верхом на закате, выезжая порознь, но возвращаясь вместе и довольно поздно. Разумеется, для Рэни не было секретом, чем они на этих прогулках занимались, но не его это было дело – комментировать чужую жизнь, вот он и молчал, хотя его товарищи по работе не раз спрашивали об этих прогулках.
Первое время, когда Рэни только появился в школе, о нем поползли нелицеприятные слухи, приметив, как директор два раза в неделю, после занятий, проводил с ним в своем кабинете добрых полтора часа. В результате, любовник директора приревновал, устроил за ними слежку, отчего возлюбленные едва не поссорились. Зато после того, как все разрешилось, у Рэни появился еще один учитель. За прошедшее время Рэни научился читать, пока медленно, по слогам, и получил разрешение пользоваться школьной библиотекой, так что вечера свои он проводил с какой-нибудь книгой, неизменно отказываясь прогуляться с другими конюхами в пивную, чтобы пропустить по кружечке.