— Калитка открыта, — сказал он.
— Наверное, Салли, ожидая нас, заранее послала слугу, чтобы отпереть ее, — предположил Питер, толкнув тяжелую калитку. — Не думаю, чтобы у Салли теперь хватило сил самой дойти до калитки.
— Я тоже все удивляюсь, как это она находит в себе силы по-прежнему руководить «Помпеей», — прошептала Августа.
— Но клуб — единственное, что удерживает ее на этом свете. Да еще, пожалуй, удовольствие, с которым она снова участвует в очередном расследовании под руководством Гарри, — признался Питер.
— Тихо! — приказал Гарри.
Августа плотнее запахнула плащ и покорно умолкла. Она шла следом за Гарри, а Питер замыкал их маленький отряд.
И тут она чуть не налетела на мужа: Гарри опять неожиданно резко остановился.
— Ой! — Она с трудом удержалась на ногах. — Гарри, в чем дело?
— Что-то не так. — Голос Гарри звучал подозрительно ровно, и это встревожило Августу больше всего. Она вдруг заметила, что он как-то странно сжимает в руке свою эбеновую трость.
— Что-то случилось? — Питер, оставаясь в тени, говорил очень тихо; игривость тут же исчезла из его тона.
— Задняя дверь открыта. Света в доме нет, и Салли нигде не видно. Сейчас же отведи Августу домой. А потом сразу возвращайся сюда, только сначала убедись, что она добралась до дому целой и невредимой.
— Все понял. — Питер подхватил Августу под руку. Но Августа быстро увернулась и торопливо заговорила:
— Нет, Гарри, пожалуйста, позволь мне пойти с тобой! Может быть, Салли совсем плохо. Может быть, это потому… — Августа испуганно вскрикнула, наступив кончиком башмака на подол женского платья, выглядывавшего из-под груды веток. — О господи, нет! Салли!
— Августа, какого черта… — Гарри обернулся и бросился к ней.
Августа уже стояла на коленях, яростно разбрасывая ветки и листву.
— Это Салли! Ах, Гарри, я знаю, это она! Она, должно быть, упала здесь в обморок. Салли?
Августа коснулась подруги, одетой в дорогое шелковое платье, и ее черные перчатки сразу промокли от крови. Рукоять кинжала, все еще торчавшего из груди Салли, тускло поблескивала в лунном свете.
— Будь он проклят, мерзавец! — Голос Гарри звучал поистине страшно. Он, ломая кусты, упал на колени возле Салли и схватил ее за руку, пытаясь нащупать пульс. — Она еще жива!
— Господи! — Питер тоже пробрался к Салли поближе. Увидев кинжал, он выругался. — Ах, чертов сукин сын!
— Салли? — Августа сжимала бессильную руку подруги. Рука была ледяная. Салли умирала. Это было ясно…
— Августа? Это ты, дорогая моя? — Голос Салли скорее напоминал шелест. — Я так рада, что ты здесь. Знаешь, так неприятно умирать в одиночестве! Как раз этого-то я боялась больше всего.
— Мы все здесь, Салли, — тихо промолвил Гарри. — Питер, Августа и я. Ты не одна.
— Друзья мои. — Салли закрыла глаза. — Так будет лучше. Боли уже стали совершенно невыносимыми. Ужасно! Знаете, вряд ли я вытерпела бы много дольше. И все же я предпочла бы уйти сама.
На глазах Августы выступили слезы. Она сжала руку Салли, словно стремясь передать ей часть собственных сил.
— Салли, кто это сделал? — спросил Гарри. — Паук?
— О да! Должно быть, он. Но лица его я так и не увидела. Но он знал о списке. Знал, что я его раздобыла. А раздобыла я его у повара.
— Какого повара? — мягко спросил Питер.
— Бывшего повара клуба «Сабля». Я получила этот список сегодня утром.
— Чтобы тебе гореть в аду, проклятый Паук! — прошептал Гарри. — Он мне заплатит за это сполна, Салли!
— Да, я знаю, Грейстоун. На этот раз ты до него доберешься. Я никогда не сомневалась, что в один прекрасный день ты с ним расквитаешься за все. — Салли страшно закашлялась.
Августа еще крепче сжала ее руку, слезы лились у нее из глаз, смешиваясь с кровью Салли. Ей уже приходилось когда-то вот так же держать за руку любимого человека и беспомощно смотреть, как жизнь в нем трепещет, точно пламя тонкой свечи на ветру, потом вспыхнет и погаснет навсегда. И не было на свете ничего ужаснее этого последнего долга.
— Августа?
— Ах, Салли, мне будет так тебя не хватать! — сквозь слезы проговорила Августа. — Ты была моим лучшим другом.
— И ты была моим лучшим другом, милая. Ты дала мне куда больше, чем можешь себе представить. А теперь отпусти меня. Время пришло.
— Салли!
— Не забудь открыть книгу, Августа.
— Нет, не забуду!
И Салли не стало.
Глава 19
Гарри обнимал рыдающую Августу. Он не знал, как утешить ее. И не было большей боли, чем осознавать, что он бессилен хоть как-то умалить ее боль. Способность предаваться горю со всей силой чувств, без сомнения, свойственно всем нортамберлендским Баллинджерам, и Гарри даже немного завидовал Августе, что она может излить свои страдания в слезах. Что же касается его самого, то он сейчас мог думать только о том, как отомстить.
Он еще сильнее прижал к себе Августу, моля Бога, чтобы эта гроза в ее душе поскорее миновала. Они стояли в огромном пустом холле притихшего особняка леди Арбутнотт, и Гарри заставлял себя думать только о мести.
Августа уже понемногу успокаивалась, когда Гарри заметил Питера, входившего в дом через заднюю дверь.
— Судя по всему, у этого мерзавца хватило времени покопаться в спальне и библиотеке, — сказал Питер. — Там полный разгром. Однако в остальных комнатах все в порядке. Должно быть, он что-то услышал или кто-то спугнул его, и он не успел довести дело до конца. А может быть, решил, что раз Салли мертва, то больше уже никто не найдет этот список.
— В таком большом доме искать очень трудно, — тихо отозвался Гарри. — А об остальном ты позаботился?
Питер кивнул; его обычно веселые голубые глаза сейчас были похожи на льдинки.
— Да. Слуга отправился в магистрат. Мы перенесли тело Салли в комнату. Господи, до чего же она легкая, Грейстоун! От нее просто ничего не осталось. Эти последние несколько недель она, наверное, жила только благодаря своей силе духа и воле.
Августа вздрогнула в объятиях Гарри и подняла голову:
— Как же мне будет ее не хватать!
— Нам всем будет ее не хватать… — Гарри нежно погладил Августу по спине, стараясь как-то успокоить. — И я всегда буду ей бесконечно благодарен.
— Потому что она так смело вела себя во время войны? — Августа смахнула с ресниц слезы и вытерла глаза платком Гарри.
— Нет, хотя я всегда восхищался ее мужеством. Я буду ей вечно благодарен, потому что именно она предложила мне познакомиться с тобой, но прежде завести дружбу с сэром Томасом. Салли настаивала, чтобы я непременно включил тебя в свой список невест, — честно признался Гарри.
Августа удивленно посмотрела на него:
— Правда? Как странно. Но с какой стати она решила, что я смогу стать тебе хорошей женой?
Улыбка тронула губы Гарри.
— Я и сам, помнится, спрашивал ее об этом. И она сказала, что мне гораздо больше подойдет жена, которая не принадлежит к классическому типу образцовой супруги.
— Да уж, Салли отлично знала тебя, Грейстоун, — откликнулся Питер.
— Видимо, лучше, чем я сам. — Гарри мягко отстранил от себя Августу. — Друзья мои, печалиться мы будем потом. Судебные власти сочтут, что Салли убили грабители, пытавшиеся забраться в дом. Не имеет смысла давать им повод думать иначе.
— Согласен, — кивнул Питер. — В любом случае они ничего сделать не смогут.
— Мы должны отыскать тот список, о котором говорила Салли. — Гарри обвел глазами холл, думая о том, как велик особняк и как много времени потребуется, чтобы внимательно осмотреть его. — Я знаю о способе Салли прятать вещи, чтобы никто не нашел… Она обычно выбирала для этого самые видные места, где никому и в голову не придет их искать.
Августа всхлипнула в платок.
— Та книга…
— Что за книга? — глянул на нее Гарри.
— Книга для записей пари в «Помпее». — Августа решительно спрятала мокрый платочек поглубже в карман плаща и двинулась в сторону гостиной. — Салли говорила мне, что если я обнаружу эту книгу закрытой, то должна буду непременно передать тебе, ты должен открыть ее. Да ты и сам слышал, как всего несколько минут назад она, перед… смертью, сказала, чтобы я ни в коем случае не забыла о книге.
Гарри быстро взглянул на Питера, который только пожал плечами, и с готовностью устремился следом за Августой.
Дверь в «Помпею» была закрыта. Гарри услышал, как Августа снова начала всхлипывать, однако она не колебалась ни секунды, прошла в темную тихую гостиную и зажгла свет.
Гарри огляделся, не в силах сдержать любопытство. Он часто заезжал к Салли, но она никогда не приглашала его в гостиную, после того как эта комната превратилась в клуб «Помпея». Она говорила, что у них чисто женский клуб и она не может нарушить установленных правил, даже когда там никого нет.
— У мужчины здесь возникает довольно странное ощущение, не правда ли? — негромко произнес Питер, останавливаясь рядом с Гарри. — Знаешь, меня ведь ни разу за порог не пустили. Но я всегда чувствовал себя немного не в своей тарелке, даже когда удавалось просто заглянуть в комнату.
— Я тебя понимаю. — Гарри внимательно рассматривал картины на стенах. Он, конечно, знал, кто был изображен на портретах.
Все это были женщины, продолжавшие жить в мифах и легендах, хотя по отношению к ним была проявлена, по выражению Августы, величайшая историческая несправедливость. Интересно, подумал Гарри, сколько же исторических фактов кануло в неизвестность только потому, что они были связаны с активной ролью женщин и поэтому сочтены недостаточно важными?
— Ужасно любопытно узнать, что у женщин на уме и на языке, когда они собираются отдельно от мужчин, — тихо заметил Питер. — Салли всегда говорила, что я был бы очень удивлен, если б услышал или узнал это.
— А мне она говорила, что я был бы просто шокирован, — печально признался Гарри.
Он смотрел, как летит парусом за Августой ее черный бархатный плащ, когда она направилась к фрагменту греческой колонны, на котором лежала огромная книга в кожаном переплете.
— Это та самая? — Гарри подошел к Августе.
— Да. И она закрыта. Все как говорила Салли. — Августа медленно открыла книгу и принялась переворачивать страницы. — Я, право, не знаю, что искать.
Гарри посмотрел на некоторые записи, сделанные явно женским почерком: ***
Мисс Л. Б. спорит с мисс Р. М. на десять фунтов, что та не получит вовремя назад свой дневник и не успеет предотвратить несчастье.
Мисс Л С. заключает с мисс Д. Н. пари на пять фунтов, что лорд Г. попросит руки Ангелочка в течение ближайшего месяца.
Мисс Ф. О. заключает пари с мисс К. П. на десять фунтов, что мисс А. Б. расторгнет свою помолвку с лордом Г. не позднее чем через два месяца.
— Господи! — пробормотал Гарри. — А людям кажется, что никто ничего об их делах не знает!
— Дамы из клуба «Помпея» страшно увлекались пари, милорд. — Августа снова всхлипнула. — А теперь клуб, наверное, закроется. Я буду без него скучать. Он стал мне родным домом. Но здесь уже никогда не было бы так, как прежде.
Гарри хотел напомнить Августе, что «Помпея» ей вовсе не нужна, что у нее есть собственный дом, когда между страницами книги мелькнул вдруг листок бумаги.
— Позволь я взгляну. — Гарри схватил листок и внимательно всмотрелся в написанные на нем имена.
Питер подошел ближе и заглянул через его плечо. Августа тщетно пыталась хоть что-нибудь увидеть, приподнявшись на цыпочках.
— Ну? — нетерпеливо спросил Питер.
— Да, это он, список членов клуба «Сабля». Хотя, без сомнения, неполный. Это почерк Салли.
Питер нахмурился, изучая список:
— Ни одного из этих имен я не знаю.
— Ничего удивительного. — Гарри придвинул лампу поближе и внимательно вгляделся в написанное. — Это старинный шифр. Салли всегда им пользовалась, отправляя мне свои послания.
— И много потребуется времени, чтобы расшифровать список? — спросил Питер. — Тут, по-моему, добрый десяток имен.
— Не так уж и мало. Но когда мы узнаем, кто здесь назван, потребуется еще некоторое время, чтобы определить, кто из них мог быть Пауком. — Гарри свернул листок и спрятал его поглубже в карман. — Но не будем здесь больше задерживаться. Нам еще многое нужно успеть сделать до рассвета.
— А что ты поручишь мне? — быстро спросила Августа. Гарри мрачновато улыбнулся и снова приготовился к схватке:
— Ты должна отправиться домой и разбудить слуг. А потом позаботишься о том, чтобы вы с Мередит были готовы в семь утра ехать в Дорсет.
Она изумленно посмотрела на него:
— В семь утра? Но это же сегодня! Гарри, я не хочу уезжать из Лондона! Мы так близко подошли к разгадке и почти разыскали убийцу Салли и того, кто был этим Пауком. Ты должен позволить мне остаться!
— Ни при каких обстоятельствах. Только не теперь. Пауку известно о списке, и он ни перед чем не остановится, чтобы заполучить его. — Гарри взял ее под руку и повел к дверям. — Питер, может быть, твоя невеста тоже захочет развлечься, съездив в Дорсет?
— Я думаю, это прекрасная мысль! — откликнулся Питер. — Бог знает, чем я буду занят, пока мы не найдем Паука, тем более Августе будет приятно общество кузины.
— Мне было бы очень приятно, если бы вы оба перестали решать все за меня, словно сама я сделать этого не в состоянии! — громко заявила Августа. — Я не хочу ехать в Дорсет.
— Но ты поедешь, — спокойно сказал Гарри.
— Гарри, пожалуйста…
Он быстро соображал, какой весомый аргумент мог бы повлиять на исход этого спора. И, отыскав, безжалостно применил его:
— Я беспокоюсь не только о твоей хорошенькой головке, Августа. Нужно подумать и о Мередит. Я должен быть уверен, что моя дочь находится в безопасности. Мы сейчас имеем дело с настоящим чудовищем, и нам неизвестно, на какую глубину оно способно нырнуть.
Августа была потрясена.
— И ты думаешь, он может угрожать жизни Мередит? Но зачем ему это, милорд?
— Разве не ясно? Если Паук решит, что именно я пытаюсь обнаружить его, он попробует воспользоваться Мередит, чтобы помешать мне.
— О да, теперь я понимаю! Дочь, конечно же, самая большая твоя слабость. И он наверняка об этом знает.
Ну, в этом отношении ты не права, Августа. Больших слабостей у меня две. И вторая — ты, думал Гарри. Однако вслух ничего не сказал. Пусть считает, что больше всего его заботит именно Мередит и что в отношении дочери он надеется только на свою жену. У Августы в характере это вечное желание прийти на помощь и защитить невинного.
— Пожалуйста, дорогая, пойми, мне действительно нужна твоя помощь. Я должен знать, что Мередит в безопасности за городом, иначе я не смогу сосредоточиться на поисках Паука.
— Конечно, Гарри. — Она взглянула на него, и в ее глазах он увидел понимание той огромной ответственности, которую она на себя принимала. — Я буду защищать ее до последнего дыхания!
Гарри нежно погладил ее по щеке:
— И себя тоже, хорошо?
— Конечно!
— У вас с Мередит помощников почти не будет, — сказал Гарри. — Хотя я пошлю с вами в Дорсет вооруженную охрану. Эти люди останутся в Грейстоуне до моего возвращения.
— Вооруженную охрану? Что это значит, Гарри? — Августа была ошарашена.
— Ну, это совсем не так захватывающе, как звучит. Я просто пошлю с вами парочку лакеев — из тех, что давно у меня служат. Оба будут вооружены. Они прекрасно знают, что делать, если вы окажетесь в опасности.
— В Грейстоуне практически безопасно, — сказал Питер. — В деревне все друг друга знают, так что чужака заметят тут же. И потом, если кто-то посторонний вознамерится пробраться в дом, собаки сразу всех поднимут на ноги.
— Совершенно верно. — Гарри посмотрел на Августу. — А Клодия составит тебе компанию.
— Я бы на это не слишком рассчитывала. Сомневаюсь, что моя кузина так легко согласится встать к семи утра, чтобы поехать со мной, — усмехнулась Августа.
— Она будет готова ровно в семь, — мягко пообещал Питер. — Мне не меньше, чем Гарри, хочется, чтобы вы поскорее уехали из города.
Августа задумчиво посмотрела на него:
— Понятно. Надеюсь, что Клодия сочтет опыт подобной принудительной высылки исключительно интересным для себя.
Питер только пожал плечами, он явно не имел пока представления о том, какой бывает Клодия, если заупрямится.