Она пошла прямо к Прыжокмастеру, но Грэйди и Эделайн ждали ее под блестящими кристаллами.
- Ложносвет, - прокричала она, отказываясь признавать их.
- Я закрыл его, - пояснил Грэйди, когда кристаллы не двинулись. Эделайн уставилась на зияющее отверстие в накидке Софи, кусая губу. - Мы действительно должны поговорить об этом.
- Тут не о чем говорить. Вы ничего мне не должны. Я не ваша дочь.
Их лица осунулись от ее слов, но она была слишком рассержена, что волноваться об этом.
- Софи... - попытался Грэйди.
- Нет, все в порядке. Я думала, что мы были семьей, но ошиблась. Я не могу заменить Джоли и думаю, что вы не хотите, чтобы так было.
Слова оставили кислый привкус на ее языке, но она проигнорировала его. Даже когда они оба отступили на шаг, будто имя Джоли ударило их физически. Она хотела, чтобы им было больно... они заслужили это.
- Вот. Мы поговорили. Теперь я могу уйти?
- Я хочу, чтобы ты после школы пришла прямо домой, - приказал Грэйди, но его голос был пустым. - Мы должны поговорить, независимо от того, что ты думаешь.
Она проигнорировала его.
- Софи, мы все еще твои опекуны. Ты должна делать то, что мы говорим.
Ее глаза сверкнули, когда она посмотрела на него.
- Прекрасно. Если вы хотите продолжать играть в шарады, то я продолжу игру. Вы хотите меня обнять, пока мы играем? Должна ли я снова сказать вам «Я люблю вас»?
Эделайн прикрыла рот, чтобы удержать всхлип.
Грэйди побледнел.
- Нет. Просто... хорошего дня в школе. - Он щелкнул пальцами, и кристаллы вернулись к жизни, повинуясь ее ранней команде.
Она отвела взгляд, но приглушенные рыдания Эделайн заставили ее живот сжаться. Даже мчащееся тепло не смогло стереть холодную пустоту, когда свет забрал ее.
* * *
- Ты выглядишь так, будто играла с Йетти, - сказал Дженси, указывая на дыру в накидке. Его улыбка исчезла, когда она не отреагировала. - Все в порядке?
- Отлично. - Она бросила книги в шкафчик. Одна срикошетила и приземлилась ей на ногу, и она пнула ее и пробормотала несколько слов, которые она, как предполагалось, не должна была говорить.
- Тогда лаааааадно, - сказал он, тихонечко отступая от нее. - Осторожнее, - прошептал он Дексу и Марелле.
Софи захлопнула шкафчик и потопала прочь, не признавая их.
Она попыталась скрыться в библиотеке во время ланча, но Декс разыскал ее.
- Как долго ты собираешься бойкотировать всех? - спросил он, даже не пытаясь использовать соответствующий библиотеке голос. Библиотекарь впилась в него взглядом.
- Я не хочу говорить об этом, - пробормотала она.
- Но я мог бы помочь.
- Никто не может. Но спасибо за попытку.
- Ты действительно хочешь, чтобы я оставил тебя одну?
Она кивнула.
Он вздохнул.
- Хорошо. Если ты передумаешь...
- Спасибо.
Она глядела ему вслед, разрываясь между облегчением, что он ушел, и чувством одиночества, таким глубоким, что оно разрывало ее грудь.
Декс, должно быть, попросил всех оставить ее в покое, потому что никто не садился с ней в зале самоподготовки. Биана все же кинула записку ей на колени, когда она прошла мимо.
- Дай мне знать, если я могу что-нибудь сделать.
Софи сморгнула слезы, когда она прочитала записку во второй и в третий раз.
У нее все еще были друзья, по крайней мере, пока они не узнают, каким фриком она была, и они помогут ей пройти через это. Как только она будет готова рассказать им.
Желчь поднялась в ее горло, когда колокола зазвонили. Она не хотела идти домой. Больше не было дома. Если они не хотели, чтобы она была с ними, какой был смысл там жить?
Возможно, Грэйди и Эделайн чувствовали то же самое.
Возможно, они хотели поговорить с ней об отъезде.
Совершенно больная, она очень медленно тащилась к своему шкафчику, чтобы проверить его в третий раз... она уже сделала все свое домашнее задание. Потом она направилась к Прыжокмастеру самым длинным путем, ее шаги отзывались эхом через пустые залы. Слишком скоро она была там. Она уставилась на кристаллы, неспособная дать команду.
- Что ты все еще здесь делаешь, Фостер? - спросил Киф, подходя к ней сзади. - Не говори мне, что ты снова должна была пойти в Лечебный Центр.
- Нет. Просто потеряла счет времени.
Он принюхался.
- Уф, это довольно сильные чувства. Не могу сказать, какие они... но они не чувствуются хорошими.
Она отвела взгляд, избегая его близкого исследования.
- Предполагаю, ты не хочешь говорить об этом.
Она уставилась на землю.
- И я сомневаюсь, что смогу угадать, таким образом, я не уверен, куда это заведет нас.
- Хевенфилд, - скомандовала она, радуясь, что ее голос был твердым.
Она увидела краем глаза, как он пожал плечами.
- Кендлшейд, - прокричал он.
Их глаза встретились, когда кристаллы наверху завращались.
- Ну... Я надеюсь, что у тебя будет хороший вечер, - сказал он, когда ступил в свой пучок света.
- Не волнуйся. Не будет.
* * *
Грэйди работал на пастбище, подстригал когти Гилди. Софи ждала, что он будет кричать на нее за то, что она опоздала, но когда он посмотрел ей в глаза, все, что она увидела, было горем.
- Вы хотите поговорить сейчас? - Она держала свой тон ледяным.
- Позволь мне для начала здесь закончить.
Она прошла внутрь, падая на кровать. Она достала свой iPod, засунула наушники и включила «сердитый» плей-лист. Вопли издавали поначалу неприятный звук, она долго слушала такую музыку, но через минуту пришла знакомая нечувствительность.
Она закрыла глаза. Это было то, в чем она нуждалась. Не чувствовать. Не волноваться. Она больше никогда снова не будет ни о ком волноваться.
Кто-то схватил ее за руку, и она рывком села.
Рот Грэйди двигался, но она не могла услышать его сквозь крики и бас. Она обдумала идею позволить ему продолжать говорить - он, казалось, не понял, что она не могла его слышать - но решила быть взрослой.
Она вытащила наушники.
- Что вы сказали? - Громкая песня продолжала вырываться из крошечных наушников.
Грэйди нахмурился.
- Это... музыка?
- Правда? Вы хотите поговорить о моих музыкальных пристрастиях?
Он вздохнул.
- Нет.
Он сел на край ее кровати, и она резко отодвинулась к дальнему углу... больше пространства между ними было лучше.
- Где Эделайн?
- Она не смогла... - Он покачал головой. - Это не просто для нас, ты знаешь.
Она воздержалась от саркастичного комментария, который вертелся на кончике ее языка. Она хотела поговорить.
- Послушайте, это ваш выбор, и вы его сделали. Нет смысла объяснять.
- Но ты понимаешь, почему мы не можем?
- Мне не надо. У вас есть причины. Они - не мое дело.
Грэйди прикусил губу.
- Ну... мы просим прощения.
- Я тоже.
Он поднялся, чтобы уйти, но развернулся.
- Это не твоя вина... ты знаешь это, правда?
Она фыркнула.
- Просто скажите мне, когда я должна буду собраться.
Грэйди сказал что-то еще, но она уже быстро засунула наушники обратно.
Софи откинулась назад и позволила сердитой музыке перекрыть звуки мира. Когда плей-лист кончился, снаружи было темно. Поднос еды ждал ее на столе у кровати. Она съела пару кусочков, но ее живот заурчал в знак протеста, таким образом, она отнесла поднос на кухню, надеясь, что не столкнется с Грэйди и Эделайн по пути.
Она почти вернулась в безопасность своей комнаты, когда увидела, что свет сочился из трещины под дверью в комнате Джоли. Любопытство одержало победу над гневом, и она на цыпочках прокралась по коридору, прижала ухо к гладкому дереву.
- Это только делает все хуже, - пробормотал Грэйди. - Давай ляжем спать. Тебе нужно немного отдохнуть.
- Я хочу спать здесь, - настаивала Эделайн.
- Нет. Мы договорились, что ты больше не будешь так делать.
Вздох прорезал тишину.
- Ты думаешь, что мы приняли неправильное решение? - прошептала Эделайн.
- Я... не знаю.
- Я тоже. - Ткань зашелестела. - Она выглядит так, будто ей больно. Ты думаешь, мы должны...
- Ты думаешь, что она на самом деле теперь захочет остаться с нами?
Да, Софи хотела сказать им это. Да, если вы правда хотите, чтобы я осталась с вами.
- Кроме того, я думал, что ты сказала, что тебе тяжело, когда она рядом, - добавил он тихо.
- Она действительно напоминает мне о ней. - Крошечное рыдание разрезало тишину. - Откуда она узнала о Джоли?
- Должно быть, ей сказал Олден. Или, возможно, Декс. - Ткань снова зашелестела. - Эделайн, перестань, ты не можешь спать здесь.
- Только на одну ночь, - попросила она. - Мне нужно побыть здесь.
Грэйди вздохнул.
- Только сегодня вечером. И я останусь с тобой.
Кровать заскрипела, и свет погас.
Софи постояла там, слушая приглушенные рыдания в течение длительного времени прежде, чем вернуться обратно в комнату и залезть в кровать. Она попыталась представить то, на что это было похоже для Грэйди и Эделайн. Насколько они должны скучать по Джоли. Как трудно должно быть было проводить каждый день без нее. Насколько одиноко должно быть было жить в мире, где никто больше действительно не понимал то, что они потеряли. Этого было почти достаточно, чтобы заставить ее простить их. Почти...
На данный момент было легче попытаться забыть их.
Глава 40
Следующим утром Эделайн, должно быть, перенесла ее завтрак, потому что поднос появился на столе... и Софи приняла это нормально. Единственный способ пережить оставшееся время там состоял в том, чтобы избегать Грэйди и Эделайн, как можно больше.
Декс стоял около ее шкафчика и ждал, когда она добралась до Ложносвета. Он уставился на дыру в ее накидке.
- Как поживаешь?
- Хорошо. - Она пронеслась мимо него, чтобы открыть шкафчик.
Декс откашлялся.
- Ты сердишься на меня?
- Конечно нет.
- Тогда, почему ты не расскажете мне, что происходит?
- Потому что я пока не хочу об этом говорить.
- Но я - твой лучший друг.
- Я знаю, Декс. Я просто не готова. Прости.
Он опустил плечи.
- Возможно, тогда я мог ободрить тебя. Мы можем попрактиковаться с алхимией после школы... начнем готовиться к экзамену. Ты можешь прийти ко мне, если хочешь, и я даже не рассержусь, если ты спалишь мою комнату дотла.
От этой мысли улыбка дернула ее губы, но она не была достаточно сильной, чтобы полностью сформироваться.
- Может быть в другой раз.
Он вздохнул.
- Если ты передумаешь...
- Спасибо.
Она прислонилась к своему шкафчику после того, как он ушел, пытаясь выбросить его расстроенное выражение лица из головы. Она очень не хотела задевать самолюбие Декса, но она не была готова быть «бедной, нежеланной Софи Фостер». Она выдернула свою последнюю книгу из шкафчика с таким излишним усилием, что конверт упал на пол.
Внутри она нашла вырезку из газеты с заголовком: ОГНЕННАЯ БУРЯ ПОЛУЧАЕТ ПЕРВЫЕ ЖЕРТВЫ.
Также была записка, написанная поспешными черными каракулями: «Ты должна остановить это» и значок Преттльза. Серебряный мунларк.
Она уставилась на пылающую металлическую птицу, и так или иначе она знала, что та была сделана из люминита.
Ее руки дрожали, когда она сложила записку.
- Ты в порядке? - спросила Марелла. - Ты выглядишь действительно бледной.
Софи схватилась за сердце, делая глубокий вздох, чтобы успокоить его.
- Со мной все хорошо.
Марелла рассмеялась.
- Ты, наверное, самая плохая врушка во всем мире. Ничего себе... это мунларк? Ты хотя бы представляешь, насколько редкий это значок? Их меньше ста!
- О, правда? - Она запихнула его обратно в конверт, а конверт спрятала в сумку. - Ну... круто.
- Круто? У тебя мунларк Преттльза! Ты должна танцевать по коридорам!
Громкое восклицание Мареллы заставило несколько голов повернуться. Софи хлопнула шкафчиком, закрывая его.
- Извини, мне нужно на урок. Поговорим позже.
Марелла пробормотала что-то об «отходах», когда Софи выбежала из атриума, пытаясь мыслить ясно через слова, несущиеся в ее разуме.
Ты должна остановить это.
Она спотыкалась через залы, ища какое-нибудь изолированное место, чтобы позвонить Олдену. Наконец она нашла пустынный коридор с абсолютно-белыми стенами и достала свой Импартер.
Лицо Олдена появилось, прежде чем она успела закончить произносить его имя.
- Софи? Что произошло?
Она обернулась через плечо, чтобы удостовериться, что была одна.
- Я нашла еще одну записку в своем шкафчике.
Он сжал челюсти.
- Нам лучше сейчас об этом не говорить, но я хочу, чтобы ты пришла в Эверглен, как только закончатся занятия.
Она кивнула.
Его изображение вспыхнуло и исчезло, она сползла вниз по стене.
- Даже не думай о том, чтобы утверждать, что ты не загадочная, - сказал Киф, и полукрик вылетел из ее горла, прежде чем она успела остановиться. Он усмехнулся, когда вышел из тени. - Удивлена, что видишь меня здесь?
Она втягивала воздух большими глотками, чтобы успокоить панику.
- Что ты здесь делаешь?
- Это мое место для прогуливания уроков... помнишь?
Белые стены действительно выглядели неопределенно знакомыми.
- Так, ты хочешь сказать мне, почему прячешься, чтобы поговорить с Олденом о таинственных записках?
- Это не грандиозное событие, Киф.
Он поднял бровь.
- Нет, извини, я чувствую слишком много паники, чтобы поверить этому.
Эмпатам было раздражающе трудно врать.
- Я не могу рассказать тебе, Киф, поэтому не спрашивай.
- Если ты не расскажешь мне, я растреплю всем, что Велин подсовывает тебе любовные записки.
- Ты... делай то, что должен.
Он рассмеялся.
- Ничего себе. Это должно быть важно. - Когда она ничего не ответила, он пожал плечами. - Хорошо, пусть будет так. Но в конце экзаменов я хочу по-настоящему крутой подарок за мое молчание.
- Идет. - Они пожали друг другу руки, и Киф перечислил несколько предложений... но она не слушала. Мысли об экзаменационных подарках напомнили ей.
- Как ты попал в мой шкафчик после промежуточного тестирования?
- Я же говорил, у меня свои методы.
- Я серьезно. Как ты это сделал? Что это провернуть, тебе была нужна моя ДНК.
- Пожалуйста. Я никогда не раскрываю своих секретов.
- Это важно, Киф. Если ты мне не расскажешь, я скажу Олдену, и ты будешь разбираться с ним.
Он, казалось, взвесил ее решение, прежде чем вздохнул.
- Он был уже отрыт, ладно?
- Не может быть. Я никогда не оставляю шкафчик открытым.
- Ну, в этот раз оставила. Все, что я сделал, это открыл дверцу дальше и положил мой подарок.
Слабый румянец на его щеках подразумевал, что он говорил правду... но это не имело смысла.
- Ничего не пропало. И ты был единственным, кто что-то положил в него.
- Да, за что ты меня, между прочим, так и не поблагодарила. Некоторые люди такие нервные.
Он был прав. Она так и не выяснила, как поблагодарить его за необычный подарок.
- Прости. Спасибо за леденцы и ожерелье.
- Ожерелье?
- Да. Ты действительно не должен был этого делать.
- Хорошо, потому что я этого не делал.
- Что?
- Я дал тебе очень большую коробку с леденцами настроения... вот именно. Кажется, что у кого-то есть тайный поклонник. Серьезно... сколько мальчиков теперь тебя преследуют?
- Достаточно, думаю, - сказала она, надеясь, что он примет свою собственную теорию. Но у нее было дурное чувство, что мальчик не имел никакого отношения к ожерелью.
* * *
Фитц и Биана не удивились, когда она догнала их на их пути к Прыжокмастеру, чтобы сообщить им, что идет вместе с ними к ним домой.
- Я подумал, что ты захочешь, поговорить с папой, - сказал Фитц. Он поглядел на Биану.
- Да, как у тебя дела? - спросила Биана.
- Я в порядке. - Ее сердце пропустило удар... и на этот раз это не имело никакого отношения к глазам Фитца. Олден не рассказал бы им о Черном Лебеде, не так ли?