Стиви единственный, кого я знала из Центра, и кем могла прикрыться, не боясь быть пойманной на лжи. Это может быть и дополнительный хвост, ведущий именно ко мне, но сейчас я об этом не думала. Маленькие цели на час, остальное потом.
-Стиви? -он нахмурила свои накрашенные брови. -А ты давно тут работаешь?
Что-то заподозрила, я не удивлюсь, если мои щеки сейчас горят как стоп сигнал перед обрывом. Я заторопилась к выходу, надо покинуть это проклятое здание, и так слишком долго здесь засиделась.
-До скорого! - кинула я на прощанье, пропустив ее вопрос мимо ушей, и выскочила через главные двери.
Лучшая маскировка - быть на виду, именно поэтому я покинула здание через парадный вход, а не черный.
На улице уже более ли менее восстановили порядок: кругом сновали охранники, хватая за руки всех, кто проходил мимо, объявляли по рупору награду за голову Алекса, о чем-то переговаривались по рации. Я постаралась стать как можно незаметнее, благо, что кругом было полно людей в белых халатах. Лифт, поднявший сегодня утром Алекса на казнь, так и остался стоять на своем месте, как и стойка микрофона, опрокинутая главнокомандующим.
Я сбежала по лестнице и направилась в ту сторону, куда прыгнул Алекс прежде, чем раствориться в толпе. Где его искать? Мыслей по этому поводу не было никаких, но раз я смогла его спасти, то найти в этом Городе точно смогу.
Слиться с толпой, научиться думать, как толпа, как житель этого проклятого места. Где бы я стала искать сбежавшего зараженного? На свалках, в темных закоулках и прочих ненадежных местах. Значит, будь на месте Алекса, я бы туда не пошла. Нужно быть невидимым у всех на виду.
На первом же перекрестке я свернула в узкий переулок, прислонилась к стене и глубоко вдохнула, позволив себе немного отдышаться. Сняла халат, накинула куртку, убрала его в карман. Так-то лучше. Теперь я почти житель Города. Плана у меня не было, помощи ждать неоткуда. Жутко хотелось есть и пить. Даже не знаю, что сейчас важнее: найти Алекса живым, зато самой помереть от голода, или сытой найти мертвого Алекса. Одна перспектива краше другой. Последний раз я ела вчера, когда Стиви принес мне старый бутерброд. А до этого? Я уже не помню.
Не думаю, что это был жест доброй воли, скорее всего, всех пленных положено кормить, чтоб не померли раньше времени. Когда последний раз ел Алекс?
Как я ни старалась, я не могла вспомнить.
Еще до Города, на последнем привале. Два куска вяленой говядины и засушенные корни. Три глотка воды.
Заглядывая во все темные места, я шептала его имя, но в ответ - лишь тишина. Что если Алекс не смог уйти? Его поймали и сдали властям? В спешке покидая Центр, я могла этого не заметить, занятая мыслями спасти свою шкуру. Паника разрасталась внутри тугими кольцами, мешая мне дышать. Еще немного, и я сдамся. Я больше так не могу.
Я не смогу. Мои силы на исходе. Я не герой, не защитник, никто. Пустое слабое место. Я плакала, умоляла, шептала, искала, но все безрезультатно. Бесконечные серые дома поглотили меня, я несколько раз проходила кругами мимо одних и тех же домов. Все превратилось в ужасную погоню с собственной тенью. Город напоминал огромный лабиринт, специально выстроенный таким образом, чтобы запутать меня.
Многочасовые блуждания по подворотням между серых стен, развалившихся жизней и подозрительных жителей привели меня к окраине Города. Передо мной высилась бетонная стена, за которой была свобода. Так близко, и так далеко. Я ткнулась в стену лбом, чувствуя, как снова наворачиваются горькие слезы.
Надо признаться: я его потеряла. Я все потеряла. Пустота пожирала меня изнутри, словно паразит. Я еще никогда не испытывала такого отчаяния, лечь бы здесь, около стены и замерзнуть насмерть.
Закон номер один. Движение - это жизнь.
Необходимо найти убежище на ночь, а завтра я начну поиски снова. Я огляделась по сторонам: на окраине дела обстояли еще хуже, чем в центре. Окна домов заколочены, двери забиты или загорожены всяким хламом, кругом мусор и грязь. Покосившиеся лачуги смотрят на меня пустыми глазницами окон. Что ж, лучшего места, чтобы спрятаться беглому заразному, не найти. Удивительно, как при таком контрастном соседстве люди тут сами не вымерли.
28
Кажется, я хожу кругами, проходя мимо просившего милостыню бродяги уже в сотый раз. Он сидит в одной и той же позе, даже не шевелясь, словно превратившись в изваяние. На очередном кругу, я замечаю, как к нему подбегает свора ребятишек лет по десять и вытрясают его жестяную банку себе в сумку. Три скупые монеты тяжелым перезвоном исчезают в их карманах.
-Эй! Что вы делаете? Это воровство!
Одеты ребята были в старое рванье, на которое смотреть больно было. Одни из них, главный, видимо, поднял голову, оценил меня и крикнул:
-Ты посмотри на него! Он же мертв!
-Как мертв?
-Полностью мертв! Ему они уже не нужны!
Я подошла ближе к бродяге, пригляделась к его грудной клетке и выяснила, что да, он совсем не дышит. Мертв, ошибки быть не может. Уж мертвых я порядочно видела за последние полгода.
-А-2? - я с опаской косилась на ссохшееся тело.
Я испугалась, что безопасность Объединенного во благо Города, как утверждал Портер Джонс, лишь иллюзия, и что здесь на улицах давно правит балом Агнозия-2, страшный смертельный вирус, сожравший наш мир. Я запаниковала, что за каждым углом меня ждет зараженный, у которого уже почернели глаза и кровь.
-Не видишь что ли? С голода он помер. Как большинство в этой дыре. А ты что, потерялась?
Я подняла голову, встретившись взглядом с главарем ребятни. Он был чуть выше их и шире в плечах, чем его соратники, и смотрел на меня с вызовом, ничего не боясь. Хотела бы я быть такой же. Я ведь старше его всего-то на лет пять или шесть. Не так уж и много в разрезе нормальной человеческой жизни, и целая вечность в мире, зараженном смертельной болезнью, где каждый вдох может быть последним.
-Язык проглотила, потеряшка?
Я мотнула головой, погруженная в свои мысли.
-С чего ты взял, что я потерялась?
-Других, может, и одурачишь, меня нет, Дагана никто не проведет!
Ребятня радостно закивала.
-Даган это ты?
-Догадливая, так что, ты потерялась или как?
-Или как.
-Халат-то не твой, краденый, думаешь, не увижу? Вот торчит из кармана, - он прищурился, подходя ближе ко мне. - И лицо грязное, давно себя в зеркало видела?
-Минуту назад, - я сложила руки на груди замком, давая понять, что меня так просто не промнешь. - А ты давно мылся? От тебя воняет на три квартала.
-Борзая что ли?
Он какое-то время рассматривал меня в упор, пытаясь утвердить свой авторитет. Потом сделал шаг назад, недостаточно далеко, чтобы признать поражение, но достаточно для равных. Он признает меня как равную, такое себе достижение, если честно. Я совсем не рвалась завоевывать авторитет в глазах этих оборванцев.
Даган продолжил уже более нормальным голосом:
-На замарашку не похожа, на воровку тоже. Местная?
-Конечно, - возмутилась я. -Не пришедшая же.
-Опять врешь. Ладно, потеряшка, твое право. Слушай, голодная?
Я лишь кивнула. Он расправил свои хрупкие детские плечи, на которых нес бремя главаря этой банды. Я заметила, что Даган немного расслабился, когда уяснил, что я не собираюсь притеснять его авторитет. Я вообще мимо шла по своим делам. Да, и "потеряшкой" быть не собиралась.
-Сегодня ужинаешь с нами, завтра, если пользу принесешь, может, разрешим остаться. Я здесь главный, без вариантов. Уяснила?
Я снова кивнула. Несмотря на свой малый возраст, Даган уже умел влиять на людей. Собрав вокруг себя потерянных и ненужных сирот, он смог организовать дееспособную социальную единицу, которая могла прокормить себя собственными силами. Я не стала ему рассказывать о своих планах на ближайшие дни, в которые входило всего два пункта: найти Алекса и покинуть этот чертов город.
-Так что? По рукам?
Мне стало до жути одиноко. А-2 забрала у нас все: жизнь, родных, близких, право на достойную смерть, превратив Землю в планету покинутых и забытых. Вещей и людей. Чувств и эмоций. Мы все безнадежно потеряли. Глядя на хищных детей, хотелось выть. Неправильно, все должно быть не так. Им бы сейчас гонять мяч по полю, а не красть деньги у мертвых людей в темных подворотнях.
Стремительно наступал ранний зимний вечер, укрывая город темным покрывалом. Улочки становились все более беспросветными и опасными. Даган терпеливо ждал моего ответа, видимо, понимая, как непросто он мне дается.
Алекса я не нашла. Через какой-то час Город с головой окунется в морозную ночь, что уменьшит шансы найти его в это время суток до нуля. Я судорожно размышляла, как правильно поступить. Ужасно хотелось есть и пить, ноги, налитые свинцом, умоляли передохнуть хоть одну ночь. Я слишком вымоталась за последние сутки, не получив никаких результатов. Ни зацепки, ни намека, что где-то рядом проходил Алекс. У прохожих спрашивать слишком рискованно, а своими силами я почти ничего не добилась.
Я вряд ли смогу ему помочь, выматывая себя до потери пульса. Мне необходим отдых, хотя бы половину ночи. Я смотрела в раскрытую для пожатия ладонь Дагана и думала, во что ввязываюсь. Игра была очень опасной: я не знаю, кто они, откуда пришли, по каким правилам живет Город. Насколько опасна банда уличных детей, я не представляла, лишь надеялась, что злой рок в эту секунду смотрел на кого-нибудь другого.
-По рукам, - я пожала его маленькую ладошку.
-Эй, надо к Молли зайти, - крикнул он своим ребятам. - Ты пойдешь с нами, заодно и познакомишься.
-Как скажешь, Даган, - согласился маленький мальчик, похожий на чертенка из табакерки.
-Кто такая Молли?
-Вопросов лишних не задавай. Тебе-то что? Узнаешь, как придем.
Коротко и ясно.
Я отправилась с ними на северо-восток Города, петляя настолько темными улочками, что если бы не звук их шагов, я бы отстала и заблудилась. Какое-то время мы шли в полной тишине, прерываемой тяжелыми вздохами парнишки справа. На вид ему было лет семь или около того, он часто прикладывал руку к груди, словно у него что-то болело.
Справедливости ради стоит отметить, что выглядела внешне я ничуть не лучше их. Вполне похожа на тех, кого Рик зарезал своим мачете в той деревне, похожа на зараженную. Грязная, одетая во что попало, потерянная и отчаянная. Идеальная кандидатура. Разве что глаза еще не почернели.
Даган заставил меня отдать халат, мотивируя это тем, что он им лучше распорядиться, но я подозревала, что причина крылась не только в этом, но сопротивляться уже не было сил. Больно он продуманный и ушлый, не был бы таким, не стал бы главарем этих ребят. С ним стоит быть настороже, несмотря на его возраст. По мне с виду тоже не скажешь, что я убийца, а, тем не менее, факты говорят об обратном.
Пистолет, заткнутый за пояс, скрывала куртка. О наличии у меня огнестрельного оружия и говорить никому не собиралась. Тем более Дагану, отберут еще и наставят на меня же.
Всю дорогу я не переставала активно крутить головой по сторонам, стараясь найти хоть какую-то зацепку, что Алекс еще жив. От потерянной обуви, то обрывков разговоров случайных прохожих. Ничего, словно спрыгнув тогда с помоста, он канул в небытие. Был человек, и нет его.
Наконец мы прибыли к приземистому косому дому, крыша которого наполовину обрушилась внутрь, изогнувшись в линии слома, словно белый шиферный клык. Окна заколочены грубыми гнилыми досками, дыры в стенах залатаны кусками металла и обрывками тряпок. Жуткое зрелище. От одного вида хотелось развернуться и бежать со всех ног, пока вирус упадка и разложения, что постиг этот Город, не закрался в сердце.
-Пошли, Молли нас уже ждет, - сказал Даган, заходя в скрипящую дверь. Ребятня, не медля ни секунды, зашла следом.
Я покрутилась еще несколько секунд у входа, размышляя, не сбежать ли мне прямо сейчас. Я боялась поворачиваться к ним спиной, ожидая, что мне легко могут воткнуть нож в спину. Я прекрасно отдавала себе отчет в том, как сильно рискую, доверяя им свою судьбу. Закон номер четыре. Никому не доверяй и надейся только на себя.
Но у меня есть пистолет. Я еще поборюсь за свою шкуру.
Была бы я за стенами этого Города, даже размышлять бы не стала -укрылась среди ночи в темноте, никто бы не нашел. Там я могла постоять за себя. С Алексом или без, но там у меня были маленькие шансы.
Пустой мир не страшен. Опасность представляли только выжившие.
С другой стороны, если бы они хотели меня убить или ограбить, уже бы сделали это. Даган не дурак, зря рисковать не станет. Значит, я им для чего-то нужна.
С такими невеселыми мыслями, я вдохнула свежий морозный уличный воздух и вошла следом в косую дверь.
Пыль и темнота встретили меня, обняв пушистыми лапами. Молли не потрудилась обеспечить свой дом хоть каким-то светом. Не хотела, или не могла. Я шла наощупь, натыкаясь руками то на открытые дверцы старых шкафов, то на перевернутые столы и стулья. На первый взгляд не скажешь, что здесь вообще кто-то обитает последние лет десять. После А-2 мир очень быстро пришел в негодность, покрывшись мхом и слоем пепла от погребальных костров за пару месяцев. Человечество словно языком слизало.
Впереди, наконец, появился проблеск света - за углом стояла небольшая свеча, освещающая метр вокруг себя. На ее фоне сразу вырисовался силуэт двери, в которую я чуть не влетела.
-Эй, потеряшка, ослепла что ли?
Мне не нравилось, как он обращался ко мне, но делал это лишь из авторитета, постоянно напоминая, кто тут главный. Я не против, лишь бы ночью горло не перерезал.
-Нет, задумалась.
-Смотри под ноги, а то потом костей не соберешь.
Ребята дошли до свечи, ловко маневрируя между нагроможденной мебелью, словно ходили уже здесь раз сто. Может, и ходили, откуда мне знать.
Даган остановился около нее и произнес:
-Холли-Молли, кукла Долли, отпусти меня на волю.
Ребята стояли с серьезными лицами, а я чуть не прыснула со смеху от такого пароля, но на всякий случай запомнила. Сначала была тишина, в которой я слышала собственное сердцебиение, затем послышались шаги за стеной. Внезапно прямо передо мной в сторону отъехали две деревянные панели, скрывающие потайную дверь, и в свете появилась Молли. Пожилая пыльная женщина, повязавшая на себя столько платков, сколько нашла. От нее пахло слежавшимися тряпками и трухой, а ее шляпа с дырявой вуалью видела еще времена мамонтов.
-А, Даган, мальчик мой, заходи, заходи, - голос ее был не менее стар и скрипуч, чем все в этом доме. Я в серьез стала опасаться, что сейчас вся эта конструкция, называющаяся когда-то домом, рухнем на головы, похоронив под своими плитами наши измученные тела.
-Это кто? - старуха бесцеремонно направила луч фонаря мне в глаза, заставив зажмурится. - Новенькая? Или на убой?
-Нет, это, - Даган запнулся, размышляя как меня представить. Всяко лучше, чем "на убой". Я даже представлять не хотела, что могло значить последнее. - Это моя подружка.
Старуха сверлила меня своими пропыленными глазами, пытаясь разглядеть, что такого я могу прятать за пазухой. Не найдя ничего, кроме страха, отчаянья и недоверия, она хмыкнула и повернулась к Дагану.
-Подружка, так подружка. Чего надо?
-Дело есть, как обычно, просто так не приходим.
-Тогда проходите, не стойте в дверях.
Мы прошли в потайной вход, скрываемый ранее деревянными панелями. Коридор был очень узким, вдвоем не разойтись, пришлось идти вереницей, возглавляемой Молли. На стенах висели старые обшарпанные картины с изображениями давно умерших людей. От этого места у меня по спине пробегали мурашки. Хотелось как можно быстрее решить все вопросы и выбраться отсюда.
Наконец мы вышли в комнату, заполненную мягким светом от керосиновых ламп, которых я насчитала около десятка, отчего температура здесь была выше. Я немного успокоилась, постоянная нервозность не шла на пользу - я превращалась в параноика. Где светлее, там безопаснее. Это уже прописано на уровне инстинктов, хотя долгие одинокие путешествия мне доказали, что иногда перемещаться лучше в полнейшей темноте, меньше шанса, что тебя заметят.