– Я помню о принципах равноправия, но, уважаемый Ку-Ург-Рут, речь идет о выходах из нулевого пространства в неизведанные территории Вселенной, а этим, как вы знаете, всегда занимались мы и родонтины. Методика «прорыв пространства», основанная на синтезе нашей технологии и магии родонтинов, была запущена еще до появления в космосе рас второго поколения… Нет-нет, я никоим образом не хочу принизить этот домен, но давайте исходить из принципов целесообразности. Никто, кроме нас, не может работать с этой методикой, никто не знает ее плюсов, а тем более – минусов, никто не может определить, готов ли выход для переброски или нет. Здесь так много нюансов и подводных камней, что привлечение других рас во время открытия и наладки мы считаем опасным…
– Так никто и не ведет речь об открытии и наладке выходов, вы же понимаете это. Я говорю о том времени, когда выходы уже действуют. Ведь и потом никто не имеет к ним доступа, пока вы сами не обследуете, по вашим словам, до тридцати процентов пространства вокруг. Но что мешает принимать участие в этих разведывательных рейдах представителям других рас на своих военных и исследовательских судах? Понимаете, мне не хотелось говорить вам, но есть много рас, которые считают, что вы пытаетесь что-то скрыть от них. Нет, Айз-Латар, это не мы, уверяю вас. Мы-то как раз и не считаем так. Вы же знаете галаасов. Да, когда-то мы поступили глупо, напав на пару ваших планет, но это было так давно, что теперь кажется выдумкой. – Инсектоид скосил пару глаз на вошедшего в комнату еще одного вархарна, который молча двинулся вдоль стены к одному из шкафов, выполненных в древнем стиле – из дерева. При этом вошедший всем своим видом показывал, что ему неинтересен разговор, однако галаас все же не отвел от него взгляда. – А теперь мы являемся вашими честными союзниками в деле поддержания порядка в любой точке двенадцати галактик и доказываем это каждый микроцикл нашего существования. Вся выгода, которую мы преследуем, прося вас изменить закон, связанный с выходами из Н-пространства – это успокоение нашей совести. Ведь мы имеем возможность помогать вам во время исследовательских экспедиций и считаем своим долгом рисковать в них наравне с вами.
Айз-Латар мысленно ругнулся. Понятно, куда клонит этот мерзкий инсектоид. Да и не он один. И рано или поздно, а возможно, уже и на следующем Совете, они поставят вопрос о пересмотре тех законов, которые были приняты еще вархарнами и родонтинами. Да, они Истоковые расы, но что будет, если галаасы создадут военный союз с теми, кто поддерживает их в желании переделать существующий миропорядок? По донесениям Отдела межгалактической охраны Союза, корабли галаасов стали часто появляться в коридорах, ведущих в шестую галактику, а именно там наращивают свою мощь чирсулы… Впрочем, в последнее время он не испытывал большого доверия к донесениям из ОМОСа и больше полагался на Вархарновский агентурный дом, где работали, разумеется, только вархарны.
Айз-Латар мельком взглянул на Найз-Мантара, который, взяв кристалл с какой-то информацией, теперь шел обратно к двери, потом без всяких эмоций посмотрел на инсектоида.
– Уважаемый Ку-Ург-Рут, – начал он спокойно, – подобные вопросы не могут решаться двумя членами Совета, а тем более в помещениях, которые принадлежат представителям одной из рас, и вы сами прекрасно знаете это. Давайте все же отложим их рассмотрение до следующего Великого Совета, до которого осталось всего-то полцикла. – Старый вархарн нарисовал на лице светлую и естественную улыбку, хотя на душе у него было довольно хмуро. – К тому же, я думаю, необходимо для начала удостовериться, что большинство представителей рас проголосуют за необходимость пересмотра фундаментальных параграфов Свода Союзных законов.
– Думаю, это вполне правомерно и логично, – тут же согласился инсектоид, и Айз-Латару показалось, что в его восьми глазах мелькнула едва заметная усмешка.
Глава 6
Сколько времени я проспал – было непонятно. Часов на корабле я не видел и поэтому, едва проснувшись, озадачил искина вопросом про них. Через пару секунд на стене появилась панель со странными черточками, которые быстро трансформировались в арабские цифры.
– Огромное спасибо, – поблагодарил я.
Изучать местные значки, обозначающие числа, причем не ясно, в какой еще системе исчисления, мне совсем не хотелось. А так в принципе легко. Два микроцикла – двадцать четыре часа. Надо будет уломать Гуура давать мне один микроцикл на занятия магией и прочим, а второй – на отдых. Конечно, я раб, и он может заставить меня пахать по двадцать часов в сутки, или, точнее, в два подряд микроцикла, но с другой стороны, особого отношения к себе как к рабу я пока не чувствовал. На плантации не гоняют, цепями к веслам не приковывают…
Я представил космический корабль с веслами и от души рассмеялся.
– Ты повышаешь уровень ферментов, отвечающих за удовольствие? – поинтересовался искин.
– Я просто ржу, – ответил я и потер заспанные глаза. – А где и как тут у вас можно организовать утренние процедуры? Умыться там, почистить зубы, принять ванну и выпить чашечку кофе.
– Все это можно сделать при помощи того же агрегата. При помощи него можно также и поесть, меню довольно разнообразно.
– Как это с помощью него можно поесть? В нем что, лежат продукты?
Искин хохотнул, видимо тоже поднимая уровень своих каких-нибудь импульсов, отвечающих за удовольствие, после чего соизволил объяснить:
– Нет, разумеется. Однако есть синг-контейнеры с запасами всех известных элементарных частиц, а также несколько миллиардов шаблонов, по которым создаются любые структуры: от простой молекулы воды до огромной цепочки ДНК видлунского карпаргара.
– Ну надо же! – совершенно искренне удивился я. – И зачем вообще при такой технологии нужна магия? Не понимаю.
– Технология денег стоит, а магию можно бесплатно творить, если ты маг. Цена одного синг-контейнера составляет шесть-семь тысяч расчетных частиц, а хватает его примерно на цикл-полтора. К тому же для технологии всегда нужен источник энергии, а магия – она везде. Опять же если ты маг. Ты же видел поле и должен понимать, что энергии там – сколько хочешь, и, чтобы качать ее, нужно всего лишь иметь дар. Есть дар – есть каналы, есть каналы – тренируйся и повышай магический уровень, повысил до предела – твори практически что хочешь.
– Неплохая перспектива, – мечтательно улыбнулся я, но быстро посерьезнел. – И все-таки было бы неплохо иметь какой-нибудь бластер на поясе или меч, как у джедаев…
– Кто такие джедаи? – не понял искин, и я торопливо объяснил.
– Хм, – протянул он, выслушав мой рассказ, и у меня сложилось такое ощущение, что он задумался. Я даже представил, как его несуществующий лоб покрылся бороздками морщин. – А ведь в пятой галактике есть что-то похожее. Называют они себя – воины шитари. Тоже с мечами, только не совсем обычными. По сути, есть только такая же рукоять, как у мечей твоих джедаев, но сам клинок… это даже не клинок, а заклинание. На ручке стоит небольшой генератор, который шитари активирует непосредственно перед боем, тем самым открывая канал к магическому полю. Потом он в воздухе рисует рукоятью определенный знак, и появляется клинок-заклинание. Быть он может каким угодно – длинным и тонким, широким с расходящимися в разные стороны иглами, может быть магической плетью или вообще чем-то похожим на огромную, но очень легкую секиру; это же не железо, а всего лишь магический сгусток. Ученики шитари умеют создавать не менее пяти-шести клинков-заклинаний, а мастера – до двадцати. Причем чем сильнее шитари, тем неожиданней может оказаться форма клинка-заклинания. Великому Гууру доводилось видеть, как один шитари сражался с десятью противниками, и его клинок представлял собой четыре быстро вращающихся круглые пилы. После боя вместо десятка безумцев, рискнувших выйти против шитари, великий Гуур насчитал тридцать два куска окровавленного мяса.
– Круто, – искренне восхитился я, уже представляя себя как минимум перспективным учеником шитари. В моей ладони рукоять, я рисую ею знак в воздухе, и вот у меня клинок в виде крутящихся пил… Ладно, мечтать не вредно. Нужно заняться утренними процедурами. Надо, надо умываться по утрам и вечерам…
Но, не успев полностью подняться, я смущенно замер. Там, в низу моего живота, сейчас был тоже своего рода клинок.
– Кхм… – Я аккуратно присел и попытался отвлечься, но мозг, а может быть, и не мозг отвлекаться не хотел, а даже наоборот… – А этот чудо-агрегат может сделать, кхм, землянку?.. Не в смысле – яму, накрытую бревнами, а в смысле – женщину.
– А зачем тебе? – глупо спросил искин, и я, не зная, что ответить, просто развел руками и выдал свое твердое:
– Хочу.
– А-а, понятно, – протянул голос спустя несколько секунд обдумывания моего ответа. – Ты имеешь в виду живую?
– Ну-у, знаешь, – хохотнул я, – никогда не замечал за собой склонности к некрофилии. Конечно, живую! Параметры такие – рост метр семьдесят примерно, вес пятьдесят два – пятьдесят пять, лицо правильной формы, красивые глаза, желательно серо-зеленые, носик прямой небольшой, губки пухленькие, грудь… ну, скажем, второй размер с такими небольшими розовыми сосочками, форма правильная, в смысле, чтобы в стороны сильно не торчали и не висели, как уши спаниеля. Округленькие такие и высокие. Я про грудки сейчас. Теперь про остальное. Попка изящная, талия чтоб была не больше шестидесяти пяти сантиметров… так, что еще… А-а, пупок чтобы не торчал наружу… Ну и сама эта… ну ты понял, про что я, тоже розовенькая, не люблю темные…
Остановил меня дикий гогот искина, и я недовольно нахмурился.
– Что такое? – спросил возмущенно, и тот перестал смеяться.
– У меня есть кое-какая информация по вашему миру, но насчет ваших самок, увы… Поэтому я не совсем представляю то, что ты описал. Хотя нет, представляю. Чем-то напоминает джериек. Этих я видел пару раз на своем борту.
– Джерийки? – переспросил я. – А это кто такие?
– Джерийки – раса третьего поколения, живут в седьмой галактике Союза, развиты не очень сильно, владеют тремя планетами, имеют магические способности, но какие-то странные… – искин осекся. – Впрочем, эта информация для тебя пока закрыта. Давай, приводи себя в порядок – и бегом в пилотский отсек. Великий Гуур уже приказал тебе явиться.
– Черт, – ругнулся я и медленно поднялся. Вроде мой «меч» слегка расслабился, так что не особенно видно.
Я подошел к чудо-агрегату и, покопавшись в меню, нашел средства гигиены. Так: мыло, зубная паста, щетка, полотенце, что еще? А да, тазик с водой, температура градусов сорок-сорок пять. Чего еще? Вроде все. Так, прангаршуур – это вроде полотенце на ваннирском, дуурга – это точно щетка; смешно, что я это знаю, хоть и не учил.
Через пару минут все необходимые принадлежности были передо мной, и я удивленно взирал на них. Нет, ну надо же! Это же мечта любого нормального человека – вот оно, все что хочешь, только ткни пальцем. Что-то не верится даже… Должен быть какой-то подвох, иначе как же так?
– Послушай, – обратился я к искину, закончив с чисткой зубов и наслаждаясь мятным вкусом во рту. – Ну если этот агрегат может сделать любую вещь, то зачем вообще… В смысле – зачем вообще нужно что-то другое? Зачем нам лететь за вашим рунитом? Давайте сделаем его в этом агрегате.
– Глупец, – презрительно бросил искин, и мне вспомнился Шерхан из мультика про Маугли. Я даже стал ожидать, что голос продолжит чем-то вроде: «Кто же устоит против стада буйволов…» – но, само собой, услышал другое. – Все, что производит этот агрегат, распадается на элементарные частицы по истечении половины микроцикла. Ты представляешь, сколько энергии заключено в связях между частицами?
– Примерно представляю, – зло буркнул я, но искин не обратил на мое бурчание никакого внимания.
– Разумеется, этот агрегат не имеет в своем распоряжении столько же, и поэтому он использует так называемую псевдоэнергию, изобретенную очень давно вархарнами. По количеству эргов в каждую секунду времени она равна настоящей, но на отрезке в половину микроцикла это значение стремится к нулю. Могу дать тебе формулу, если хочешь изучить этот вопрос глубже.
– Нет, не нужно, – отмахнулся я. У меня и с земной-то физикой не очень дружеские отношения были, не хватало еще вархарновской себе голову забивать. – Я примерно понял. Так что насчет женщины-землянки? Ну или джерийки этой твоей. Как раз нормально – на полмикроцикла. Можно постоянно новую делать с разными параметрами. Нет, то, что я тебе описал, – это мой идеал, но иногда ведь и идеалы приедаются…
– Ты думаешь, почему я поинтересовался в прошлый раз – живую или нет?
– Нельзя? – почувствовав интуицией засаду, выдохнул я и не ошибся.
Искин мне кратенько рассказал о какой-то там жизненной основе, которую до сих пор не смогла отыскать ни одна раса, населяющая пространство Союза. Вот вроде не раз лепили как надо, создавали «один в один» клетку, и вроде та двигается, питается и даже размножается, но вот только неживая все равно. Нет той самой жизненной основы в ней.
– У нас тоже какие-то коациновые капли делали, – вспомнил я о где-то прочитанном. – Те тоже двигались вроде, питались, по-моему, а вот насчет размножения – не помню.
– Да не может быть, – не поверил искин. – У вас же закрытая раса четвертого поколения. Вы же варвары.
– Сам ты Пентиум-один, – обиделся я. – Нет, даже не Пентиум, ты Спектрум, блин. Сколько можно оскорблять мою расу?
– Извини, – неожиданно выдал голос, и я ошеломленно застыл над тазиком, держа в ладонях пригоршню воды.
Ну надо же. А отношения у меня здесь налаживаются. Нет, конечно, задаваться не стоит, в любой момент мне могут дать почувствовать, что я тут на правах раба, а точнее – вообще без прав. Но все равно. Извинение этого надменного разума космического корабля среднего класса дорогого стоит. Значит, пристыдил я его и уважать заставил. Неплохо, неплохо.
Минут через двадцать, чистый и довольный, я самолично зашагал по коридорам в пилотский отсек. Дроид в этот раз не пришел, что сначала удивило, а потом насторожило. Наверняка Гуур хочет меня проверить. Вдруг я попытаюсь как-то навредить, сломать какую-нибудь хрень или, может, просто плюнуть во что-нибудь, думая, что меня не видят.
Я покрутил головой в поисках камер, но тут же бросил эту затею. Если они тут и есть, то, скорее всего, такие наномелкие, что фиг их разглядишь.
Освещение в пилотском отсеке было слабым. Гуур сидел в своем кресле и смотрел на стену с мониторами. Работали примерно половина из них, и на каждом одно и то же – черная пустота с редкими точечками звезд. Глупо, конечно, делать выводы, я видел изображение на этих мониторах всего два раза, но тем не менее внутри появилось подозрение, что мы довольно далеко от какой бы там ни было звезды. Наверное, дрейфуем в чем-то вроде межзвездного пространства. Если вообще не в межгалактическом…
– Итак, продолжим, – не отрываясь от мониторов, прервал мои размышления Гуур. – Подойди ближе. Перед тем как снова погрузиться в магическое поле, ты должен увидеть сферу.
– Какую сферу? – на всякий случай поинтересовался я.
– Защитную. Первый суб-символ, треть заряда, – проговорил мой бледнолицый хозяин, и я краем глаза заметил дроида, который суетился в правом углу, что-то набирая своей рукой-шлангом на панели. – «Странник», приготовься показывать поле с запущенных зондов. Подойди ближе, Мак, и смотри внимательно.
Я сократил расстояние между собой и стеной мониторов на две трети и застыл, глядя на экраны. На них пока было все то же.
– Шестой, готово?
– Да, великий Гуур. Включать сферу?
– Включай.
– Есть. Отсчет: три секунды. Три, две, одна…
Я увидел, как почти на всех мониторах резко сменилась картинка, и удивленно распахнул глаза. Передо мной был «Странник» во всей своей красе, а вокруг него огромным коконом подрагивала серебристая, едва различимая пленка.