Сглотнув, я поднял ноющую руку и посмотрел на повязку. Поморщился - надо перевязать, и желательно нормальным бинтом, а не этой тряпкой.
Потом.
Потянувшись, посмотрел на экран телефона.
"06:57"
Круто. Почти на два часа позже, чем вчера.
Сунулся было в душ, но воды уже не было. Плохо. Очень плохо.
Пройдя в комнату, надел вчерашние джинсы и новую футболку с длинным рукавом. Если джинсы темные, и кровь на них почти не видна, то футболке, в которой был вчера, даже стиральная машинка не поможет.
Перед тем как выйти из номера, присел на кровать, пытаясь осмыслить произошедшее за вчерашний день. Да и вообще осмыслить.
Первое. Жизнь я прожил так, что мучительно больно сейчас только оттого, что мало.
Второе. Если первые сутки на отдыхе были прекрасны, то вторые ужасны.
Третье. В стране жопа, во всей Африке, судя по всему тоже. Может быть и в мире.
Четвертое. Персонально со мной еще большая жопа. Если вчера я не прикончил Катерину, то это только по стечению обстоятельств. Повезло. Вовремя отпустило, но вдруг это
"Вот слышь, дружище, только не надо самому пиздеть, что это было случайно и тот укус с этим не связан!" - коротко отвлекся я.
Так, ладно. Пятое. Судя по всему, будущее мое - перекошенная гримасой бешенства рожа и стойкое желание кого-нибудь убить.
Шестое. Убивать мне не хочется никого. Ну, почти никого. Умирать тоже не хочется. Повоюем еще, а там как сложится.
Вот и слетал на отдых, блять.
Выдохнув, я поднялся и направился к выходу. Поднатужившись, поднял тумбочку и отнес ее на несколько шагов, так что бы по полу не скрежетать. Мало ли кто за дверью.
Постоял сначала немного. Упс, а это что? Неужели шорох?
Может с балкона выпрыгнуть? Тут второй этаж всего?
Глупо устыдившись, представив как с балкона буду слезать, рванул дверную ручку, резко толкая ее от себя, и тут раздался глухой удар. Дверь, ударившись обо что-то, отпружинила ко мне.
- Амп! - раздался из коридора девичий взвизг и звук сложившегося тела. Быстро шагнув вперед, придерживая дверь, я с удивлением увидел распластавшуюся на полу Вику.
Девушка, получив удар дверью в лоб, отшатнулась и ударилась головой о стену, а сейчас сидела на полу, широко расставив ноги. Взгляд ее плавал, пальцы бессильно чертили по стене, и я помог ей подняться.
На лбу у Вики уже в преддверии шишки появилось яркое красное пятно.
- Привет, - взял я девушку за плечо, усадив на подоконник, - ты в порядке?
Конечно в порядке, до сих пор глаза в кучу не собрать.
- Ой, больно, - пискнула Вика, зажмуриваясь и с опаской боли трогая ладошкой лоб.
- Ты зачем мою дверь таранила?
- Ммм, - простонала Вика, пытаясь проморгаться и прислушиваясь к ощущениям, - ты извиниться не хочешь?
- Извини, - пожал я плечами. Мне не сложно.
- Сереж, у тебя же есть машина?
Отвечать я не стал, просто смотрел на девушку.
- Марина как уехала в Сахару, так и не вернулась, - не дождавшись ответа, всхлипнула Вика, по-прежнему не открывая глаз и за лоб держась.
- Двухдневная же экскурсия, - пожал я плечами.
- Сережа, ты о чем!? - глаза она открыла, и даже добавила своим эмоциональной окраски: - Какая нахуй экскурсия!?
И, судя по всему, сильно расстроилась - глаза на мокром месте, губки надула. Ну да, с подругой вряд ли все в порядке, скорее даже наоборот, сама по щщам дверью отхватила, есть с чего губки надувать...
Так.
Я вздохнул и потряс головой - откуда во мне этот цинизм?
- Давно они уехали?
- Вчера, рано утром, - громко шмыгнула носом Вика. Видно, что еле сдерживается, стараясь не заплакать.
- Вик, я тоже вчера рано утром уехал, в ту же сторону, - пожал я плечами, - меня на полдороге остановили и развернули.
- Кто остановил?
- Полиция. Ладно, пойдем, позавтракаем, там видно будет.
Когда, придерживая девушку, спускался по лесенке, меня молнией пронзила мысль - какой к черту завтрак? Если персонал отеля разбежался еще вчера?
Стеклянный фасад здания рецепшена щербато щурился. Пройдясь по пальмовой аллее, подойдя ближе, я увидел, что многие стекла разбиты.
- Вчера же целые были? - удивился я, бросив короткий взгляд на спутницу.
- Влад сказал, ночью человек десять пришли, молодежь местная, - пояснила Вика, - начали залупаться, но наши подошли, они и свалили. Потом стекла побил из темноты кто-то, они же, скорее всего.
- Ты здесь была, что ли уже?
- Да. Много наших в третьем корпусе, там и не только наши, а кто-то здесь - тут и еда есть, и...
- Еда?
- Ну да, тут на складе очень много круп разных, консервов оказалось, - глянула на меня Вика.
- Твою, а? - едва слышно шепнул я, вспомнив как вчера с мокрой, отяжелевшей сумкой продуктов по пляжу брел.
Вдоль всей разбитой панорамной стены внутри здания рецепшн была выстроена баррикада. Сюда стащили диванчики и столы со всего бара, водрузив приличную стену, конструкция которой, переплетаясь, удерживала саму себя.
- Стоп! - шагнул ко мне чернявый парень с дубинкой, стоило мне войти в проем оставленный для прохода.
- Че? - машинально ответил я.
- Ален, хэлоу, - шагнула из-за моего плеча Вика.
- Оу, Фика, - улыбнулся чернявый и тут я его узнал - тот самый нетипичный немец, который швейцарец. Самый щуплый из них, худой, с аккуратными бакенбардами.
- Свои, свои, - шагнул к швейцарцу еще кто-то из тени. Я присмотрелся - лицо вроде знакомое, но как зовут, не знаю.
- Проходи, Серега, завтрак там, собрание в конференц-зале через полчасика примерно, - показал мужик мне направления.
А вот он меня знает откуда-то. Да и ладно.
Пройдя мимо стойки рецепшена, я с удивлением увидел за ней дремлющую тетку с книжкой на коленях. Присмотрелся - так и есть, та самая хабалистая дама с говором на "хэ", которая вчера здесь больше всех возмущалась. Надо же, подсидела молодую арабку.
Завтрак изобилием не баловал - миска макарон, стакан сока и черствая булочка. Но это был завтрак, притом народа на рецепшене было прилично, несмотря на очень раннее утро. Быстро проглотив свою порцию, я поднялся.
- Пойду искупаюсь, - посмотрел я на Вику, поднимаясь.
- А... - привстала вслед за мной девушка.
- Сейчас, две минуты, в себя приду и решим вопрос, - кивнул я.
Пока шел к пляжу, прислушивался к себе.
А может, пронесло?
Может действительно они сожрали что не то?
Чувствую я себя вполне, голова не кружится, убить никого не хочется. Может вчера у меня башню снесло просто от того что у меня душу Катя высосала? Просто сказалось нервное потрясение, и всего-то лишь я готовый полуманьяк, а не жертва эпидемии бешенства?
Спускаясь по лестнице, с удивлением увидел, что из крана пляжного душа льется вода. Очуметь, в номере воды нет, а здесь есть!
Закрыв кран, я скинул кроссовки и, подхватив их за шнурки, пошел по песку, осматриваясь. Офигительно - черте знает что твориться, а на пляже уже народа прилично - человек тридцать. Несколько пенсионеров, вон две семьи с детьми, несколько девушек загорают. Держатся кучно, русская речь доносится.
Ну да, насрать, конец света или нет, путевка то оплачена, море рядом - чего не позагорать?
Переодевшись в купальные шорты, предусмотрительно захваченные с собой, я подошел к воде. И остановился.
Ласково шелестели волны по песку, накатываясь на пологий скос, море гудело, дыша на меня свежим бризом.
В воду мне не хотелось. Совсем.
С трудом сделав еще один шаг, я наступил на мокрый песок и едва не отдернул ногу - мокрая поверхность ожгла ступню как огнем.
- Да ну нафиг, - передернув плечами, пробормотал я и сделал шаг вперед. В этот момент как раз накатила волна, и мои ноги погрузились вниз, в объятия мягкого песка.
Огромного труда мне стоило не отпрыгнуть. Все тело протянуло отголоском судороги, по коже головы прошлось колючими мурашками, а горло сдавило спазмом.
- Что за... - сморщился я и, преодолевая сопротивление своего тела, двинулся вперед, набычившись. Сделав пару шагов, ускорился и нырнул резко. При касании воды меня как перекрутило всего, из горла рванулся крик, но вдруг моментально весь дискомфорт как рукой сняло. Поднявшись на ноги, стоя по пояс в воде, я поежился от холода, пытаясь понять, что произошло.
Загребая руками воду, снова пошел от берега, машинально наклоняясь чуть вперед, встречая набегающую волну. Когда уровень воды стал мне по грудь, лег и поплыл. Плыл долго, яростно работая руками и ногами, пытаясь действием отогнать пугающие мысли.
Когда выдохся, заплыв далеко за буйки, лег на спину и некоторое время поболтался на волнах, слушая гул в погруженных в море ушах. Отдохнув слегка, развернулся, возвращаясь к берегу.
Сейчас плыл неспешно, лениво загребая и обдумывая происходящее вокруг. Но мысли все соскальзывали на воспоминания об испуге при виде воды - тело еще помнило свою реакцию.
С чего это я воды боюсь? Боюсь воды. Водобоязнь.
Твою мать, а!
При догадке я содрогнулся, а сердце застучало так, что я в воде эхом удары отдавались.
Водобоязнь - так же бешенство называют!
Снова пытаясь убежать от своих мыслей, я доплыл до берега и едва не шатаясь, выскочил из воды, плюхнувшись на колени. Обхватив голову руками, склонился вниз, матерясь сквозь зубы.
Мне нужен доктор. Срочно.
- Угу, аспиринчика даст, - хмыкнул я, поднимаясь. И только тут услышал, что на пляже уже стоит приличный гомон.
- Факинг, факинг, факинг! - неслось со стороны пляжного бара. Присмотревшись, я увидел, что красное, подгоревшее на солнце тело в шортах крушит сейчас небольшой деревянный сарайчик, сейчас пустой, в котором вчера приветливый араб соки разливал.
Подхватив вещи, я сходил, ополоснулся под душ и переоделся. Пока переодевался, рычанье буйства краснокожего англосакса так и неслись над пляжем. Выходя из вонючего туалета, где джинсы натягивал, я, скача на одной ноге, кинул косой взгляд на компанию на пляже - при виде буйного люди там притихли, будто сплотившись.
Англичанин между тем - явно англичанин, почему то я точно это знал, наорав на сломанный сарай, крикнул что-то обидное загорающим, взмахнув рукой, и пошел в мою сторону. Тут же меня толкнуло в плечо - мимо пробежала полная рыжая дама и, подскочив к бритту, начала его уговаривать. Тот принялся отмахиваться от нее полупустой пузатой бутылкой с плещущейся там янтарной жидкостью. То, что этот мужик буйный не безумством бешеных, я понял как-то сразу - видно, что он просто нажрался и выражает недовольство уровень сервиса.
- Факинг-факинг-факинг, - различал я в его криках, направленных по всем сторонам света. Несколько снова досталось пляжникам, англосакс даже несколько шагов в их сторону сделал, но дама повисла у него на плече, голося и пробуя утащить за собой.
Подумав немного, трагическое действо я решил не досматривать, а двинулся к лестнице с пляжа. Как раз в этот момент краснокожий из великой британии поддался уговорам своей дамы, двинувшись по мощеной тропинке, и наши пути вот-вот должны были пересечься.
Не желая вступать в конфронтацию, я ускорил шаг и даже перепрыгнул через несколько ступенек на широкой мраморной лесенке к большой площадке ресторана с бассейном.
И остановился, обернувшись на крики.
Гордый, но пережравший виски потомок покорителей морей орал что-то обидное мне вслед, одной рукой пытаясь оттолкнуть свою спутницу, а второй размахивая бутылкой. Я сейчас даже хорошо слышал, как там жидкость плещется.
- Пошел нахуй, быдло, - дернул я подбородком, глядя в красное лицо.
Брови на яйцевидной голове сморщились, хохолок седых волос на высоком лбу, уже почти превратившемся в лысину, поднялся.
- Че сказал? - примерно понял я по интонации вопрос британца.
Здоровый кстати. Лет сорок, может больше, но фигура как груша - красная обгорелая грудь, дряблые руки и широкие пузо и жопа.
- Факинг рашен, факинг-факинг-факинг, - снова понеслось в мою сторону.
- Хэй! Сайленс! - совсем как на картинке в коридоре моего гостиничного корпуса поднес я палец к губам и повторил написанное там слово, значение которого не совсем понимал. "Тише" скорее всего, по логике картинки.
Брит вообще забесновался, выпячивая покрытую седыми волосами грудь, бешено сверкая глазами и брызгая слюной. Голова у него, кстати, тоже как груша - яйцевидный лоб и тяжелые, наетые бульдожьи щеки, которые сейчас грузно тряслись. На большом, красном носу британца сейчас были хорошо видны мелкие темные прожилки пивного алкаша.
- Щатап стьюпид бастад! - не выдержал я, отбрасывая в сторону мокрые шорты и делая шаг вниз.
Бритт рыкнул, отбросил свою спутницу в сторону и рванулся ко мне. Я тоже распластался вперед, вложив в удар всю неприязнь к тупому снобизму краснорожих мутантов, которые меня пытаются жить учить.
Чавкнул нос бритта, который от удара отшатнулся. Тут же он, впрочем, пришел в себя и взмахнул бутылкой. Уклонился я в последний момент, причем ударом мне чиркнуло по плечу, и левой ногой ударил краснорожему под колено. Тот чуть согнулся, я моментально добавил хуком ему в ухо. Ошарашенный британец начал заваливаться, и я собрался прописать ему с ноги, как вдруг сзади что-то взвыло и когти вцепились мне в шею.
Вот коза - толстая рыжая тетка напрыгнула на меня, вцепившись своими когтистыми пальцами и что-то орала, подвывая. Рванув голову вперед, я посмотрел вниз и, подняв правую ногу, что было сил приземлил пятку на белесую ступню в пляжном тапке. Дама истошно взвыла (еще бы, только что у нее была нога, а стала ласта) и когда я извернулся, даже ослабила хватку, позволяя мне высвободиться.
Меня снова накрыло - не успел я обернуться к царапающему булыжник бритту, пытающемуся подняться, как руки невольно сами метнулись к веснушчатому лицу мадам. Схватив взвизгнувшую англичанку за волосы, я пробежал с ней несколько шагов и врезался в облицованную кафелем стену, из которой торчали смесители душа.
Я врезался плечом, а вот дама надолго выбыла из этого мира - я помогал ее разбегу и повернул голову так, что удар о стену приняло ее лицо.
Откинутая в сторону рука упавшей англичанки хлестнула по мокрому кафелю, а ко мне уже бежал разъяренный бритт, размахивая кулаками. Удара по лицу я почти не почувствовал, рванувшись к противнику.
В этот раз краснорожий получил от меня головой в нос и начал выделывать пассы руками, пытаясь удержать равновесие. Зарычав, я с размаху ударил его ногой в промежность, и когда бритт согнулся, схватил за жидкие волосы на макушке и поволок к стене.
- Сука! Сука! Сука! - кричал я с каждым ударом, как колотушкой стуча головой англичанина в блестящую стену. Несколько бело-голубых квадратов, кстати, уже отвалилось, обнажив неровную бетонную поверхность с отпечатками внутренней гребенки облицовочной плитки.
Рука моя дернулась, больно ударившись - с удивлением я увидел зажатый между пальцами клок окровавленных седых волос.
Так, ясно - дернул слишком сильно.
Бритт между тем безвольно упал, окровавленным лицом ударившись в пол, и я начал с рычанием топтать его ногами. Не удовлетворившись этим, с рыком прыгнул на англичанина, схватив его шею в захват и подтащив к крану для ног, расположенному на уровне колен, размахнулся и насадил яйцевидную голову на него. Раздался хруст зубов, закапала обильно кровь, а я все продолжал рывками вталкивать голову бритта на кран. Когда его лицо уткнулось в стену, я с гортанным криком подпрыгнул и начал бить ему ступней в затылок и шею.
Заголосила рядом тетка, ворочая толстыми ногами, пытаясь отползти и барахтаясь в красноватой луже, но я внимания не обратил - что было силы бил по затылку англосакса, сминая подошвой редкие седые волосы. Раздался треск, как будто ткань рвется, и голова англичанина сорвалась с крана. Нижняя челюсть в обрамлении красных жгутов мышц осталась висеть, а все остальное упало.
Рывок повернул переключатель, и из крана полилась воды, вымывая кровь из изуродованной головы британца, обнажая серые мозги.