– Эй, ты там уснул? – я открыл глаза и посмотрел на кучерявую голову парня, расположившегося между моих ног. – Все же сосешь ты просто отвратительно!
– Пфости, пфости, – парень активнее заработал головой.
Двери неожиданно распахнулись и в аудиторию небрежной походкой вошел Генри. Увидев происходящее, он прошелся липким оценивающим взглядом по парнишке, сидящем на коленях у моих ног, и вальяжно уселся напротив, облокотившись на спинку стула.
Заметив постороннего, паренек смутился и вопросительно поднял на меня испуганный взгляд.
– Продолжай! – ответил я на его немой вопрос, руками насаживая глубоко по самое горло, отчего тот начал задыхаться и кашлять, и уже обращаясь к Генри, – ты по делу или просто поглазеть?
– Майлз, ты не меняешься! То, что ты – сын губернатора, не дает тебе права вести себя как последняя сволочь. Прекрати мучить парнишку.
– Что? И это мне говорит отпрыск сенатора? У тебя самого встал и ты был бы не прочь, чтобы он тебе тоже отсосал.
– Нет, Майлз, мне не нужны твои подстилки, да и сосет он, как я погляжу, так себе. Я хочу чего-нибудь поинтереснее!
– Хм, чего же? – закрывая глаза в преддверии разрядки, почти шепотом проговорил я, вцепившись руками в кучерявые волосы, не давая парнишке убрать лицо, кончая глубоко в горло, когда волны оргазма накрывают мое тело. Парень морщится, но не сопротивляется, послушно принимая и глотая мою сперму, лишь щурясь от жгучих слез, катящихся по щекам.
– Хороший мальчик! Сегодня уже намного лучше, – ласково говорю я, смахивая слезы и потрепав парнишку по щеке, – а теперь беги, у нас тут важный разговор.
Паренек встал с колен, вытирая лицо рукавом, быстро собрал разбросанные вещи и выбежал из аудитории.
– Ну, так чего же? – нетерпеливо переспросил я, застегивая ширинку и заправляя рубашку.
Генри сидел по-прежнему вальяжно, непринужденно раскинувшись на стуле, вскинув бровь, а на его лице появилась недобрая ухмылка:
– Куда интереснее, если бы мне отсосал ты!
– Совсем охренел что ли? – я соскочил со стула и грозно навис над парнем. – Майлз Коллинз никогда ни у кого не отсасывал и отсасывать не собирается!
– Скучно, Майлз. Тебе это еще не надоело? – Генри начал медленно наматывать мой галстук на руку, заставляя приблизиться к его лицу и, глядя в глаза, прошептал в самые губы, – давай устроим пари?
– А если выиграю я?
– Тогда и я поласкаю тебя язычком, – облизнув мои губы, с улыбкой усмехнулся Генри.
– Фу, долбаный извращенец! – отплевываясь и вытирая губы рукавом, прошипел я. – То, что ты давно мечтаешь трахнуть меня, ни для кого не секрет. Надо придумать что-нибудь поинтереснее, чтобы у меня был стимул. Так, что бы придумать?
Я начал расхаживать из стороны в сторону, измеряя кабинет шагами.
– Ты же давно покушался на мой новенький Harley из последней коллекции, который мне подарил отец на день рождения. Так вот, если выиграешь ты – он твой.
– Идет! – широко улыбнулся я и протянул руку вперед для заключения сделки. – На что спорим?
– На новенького: ты должен влюбить его в себя и трахнуть.
– Это того очкастого ботана? – я не смог сдержать самодовольной улыбки. – Да запросто!
– Срок – месяц, – пожимая мне руку, усмехнулся Генри.
– Как два пальца, – разбивая наши руки, тем самым скрепляя пари, радостно пропел я. – И не забудь через месяц вернуть ключи от моего Harley, а пока, так уж и быть, разрешаю тебе покататься!
– Посмотрим, как через месяц ты «прокатишься» на мне.
– Не зарывайся, Генри, мы спорили на один минет и то – в случае моего проигрыша, а этого, поверь мне, никогда не случится! – не оборачиваясь, четко проговорил я, направляясь к выходу.
– Мальчик мой, стоит только попробовать, уверяю, потом тебя за уши не оттащишь! – с насмешкой бросил мне в след Генри.
– Ага, мечтай! – все также не оборачиваясь, вскидываю средний палец, покидая аудиторию.
***
«Какой же он… посредственный!» – я сидел и с интересом разглядывал объект нашего пари. – «Это будет даже проще, чем я думал!»
Худой, с простыми и невыразительными чертами лица, очки в толстой роговой оправе и черные как смоль, растрепанные волосы, ниспадающие и закрывающие половину его лица. Леон Наас. Он всегда абсолютно серьезный, я бы даже сказал хмурый, никогда ни на что не отвлекается, послушно записывая лекции преподавателя и лишь изредка кидая взгляд в сторону окна.
Из группы он почти ни с кем не общался, единственным его другом был Николс – небольшой рыжий парнишка с веснушками, обычная «шестерка». И как эту серую невзрачную мышь занесло в самый элитный университет нашего штата? По его виду и не скажешь, что он сынок богатых родителей.
Наш университет позволял учиться далеко не каждому, тем не менее разброс в социальных слоях был достаточно велик. Первое место – элита – делили мы с Генри, как сыновья наиболее высокопоставленных чиновников нашего города. Низшие слои, как правило, «шестерки», которые выполняли мелкую работу и частенько ублажали наши прихоти, – дети промышленников и банкиров. Любое желание элиты – это закон для «шестерок».
Дождавшись обеденного перерыва, я хотел подловить новичка в столовой, но он так и не пришел.
– Эй, мелкий, новенького не видел? – останавливаю одного из «шестерок» нашей группы.
– Он остался помочь учителю убрать кабинет и расставить парты.
– Он там один?
– Да, других дураков не нашлось.
– Хм, это даже лучше! – с ухмылкой проговорил я.
Заглядываю в аудиторию и вижу следующую картину: новичок со шваброй в руках наяривает полы, по локоть закатав рукава. Прислоняюсь спиной к косяку, скрестив руки на груди:
– Эй, Ленни, не поможешь мне с математикой сегодня после занятий?
– Во-первых, не Ленни, а Леон, а во-вторых, не вижу смысла тратить на меня время одному из лучших студентов, – отчеканил новичок, опираясь на швабру и деловито поправляя очки.
«Надо же, а он с характером! Это даже интереснее».
– Неужели ты наводил обо мне справки, какая честь! Может тогда это тебе требуется помощь с математикой? А, Ленни? Ты только скажи, и я с радостью, в любую минуту.
– Не наводил, но сплетни о тебе разлетаются быстрее, – ответил брюнет, продолжая намывать полы.
– Хм, и что же обо мне говорят? – я даже поднял бровь от удивления.
– Что ты не только первый красавчик, но и самый умный студент – победитель последних четырех олимпиад штата, к тому же еще и председатель студенческого совета.
– Звучит как комплимент, но это же не все сплетни? Что еще? – я невольно улыбнулся.
– Нет, не все. Еще, что ты местный Казанова и в твоей постели побывала половина универа, – не оборачиваясь, продолжил Леон.
– Ауч, как жестоко…
– И это еще не все: что ты – редкостная сволочь, которая использует людей только ради удовлетворения своих собственных интересов, а затем выкидывает, как ненужную вещь, не считаясь с чувствами других людей.
– И кто же, позволь узнать, распускает эти лживые сплетни? – «Правда, что за сученыш их распускает?»
– Это не важно, увидев тебя, я сделал свои выводы.
– Ну-ка, ну-ка, очень интересно узнать, и какие?
– Ты – эгоист, я терпеть не могу таких людей, как ты, – проговорил он, разворачиваясь ко мне лицом.
– Знаешь, Ленни, а мне ты нравишься, и я очень хочу подружиться с тобой, – мило улыбнулся я в ответ.
– А я – нет! Ты мне неприятен, мы с тобой абсолютно разные. Я презираю таких, как ты, – буквально плюнув в лицо этими словами, брюнет отвернулся и продолжил заниматься уборкой.
– Что ж, это мы еще посмотрим. – «Строптивый, значит! С каждой минутой становится все интереснее и интереснее».
Набираю номер:
– Джонни, дуй на крышу! Ну и что, что пара, прогуляй! В первый раз что ли?
Интересно, кто и, главное, зачем наговорил новенькому обо мне все эти гадости. Вероятно, что человек, которого я очень хорошо знаю. Генри? Не может быть, он бы не стал вести грязную игру.
«Вот же маленький засранец, неужели не придет?» – в ожидании я разлегся на теплых плитах крыши, нагретых летним солнышком, и погрузился в свои мысли.
Неожиданно дверь со стуком распахнулась, и запыхавшийся кучерявый паренек присел возле меня на колени.
– Ты заставил меня ждать целых десять минут.
– Прости, мне пришлось наврать, чтобы препод отпустил меня с пары – у нас сейчас идет контрольная.
– Ну, ты всегда знаешь, чем загладить свою вину.
Паренек молча полез расстегивать мою ширинку. Прикрыв глаза от удовольствия, когда мой член погрузился в теплый влажный рот, я проговорил:
– Хороший мальчик, правда, я звал тебя не для этого.
– Мммн?
– Что ты знаешь про новенького?
– Какофо?
– Ленни, нашего новенького, такой ботаник в очках.
– Нифего не фнаю.
– Совсем ничего? Кто он такой? Откуда взялся? Где раньше учился?
Парень выпустил мой член изо рта, продолжая работать рукой:
– Ну, он перевелся к нам две недели назад. Тихий и спокойный, учится неплохо.
– Это все не то! Сутки тебе даю, чтобы узнать о нем все: что ест, с кем спит, почему перевелся в наш универ, с кем общался раньше и с кем общается сейчас.
– Но я…
– Шшш, никаких возражений, даю тебе ровно сутки, – приложив палец к губам парнишки, прошептал я и направил его голову вниз, – а теперь поторапливайся, ты же еще хочешь успеть на контрольную.
Джонни не подвел. На следующий день я узнал, что отец Леона был переведен генеральным директором центробанка штата, второй ребенок в семье. Но больше меня интересовал другой факт – причина перехода в наш университет. Ранее он учился в обычном колледже: там он был лучшим учеником, выступал в театральном кружке, к тому же неплохо рисует. Ходят слухи, что он влюбился в какого-то парня, а тот переспал с ним и бросил, причем на следующий же день об этом узнал весь колледж.
«Хм, он не девственник. Обидно, а я надеялся стать у него первым!»
Психологическая травма, значит, сейчас он никому не доверяет. Это немного осложняет мою задачу. Надо будет изменить свою тактику.
***
– Ленни, тебе доплачивают, что ли, за подработку? – с насмешкой проговорил я, привычно застав новенького со шваброй в руках.
– Леон, сколько можно повторять! Я делаю это по собственной инициативе. Если тебе нужна аудитория, то я закончу через десять минут.
– Ты не против, если я понаблюдаю за тобой? – усаживаясь на один из стульев и закидывая ноги на парту, проговорил я. – Слушай, Ленни, если ты у нас такой филантроп, то у меня есть к тебе предложение.
– Спасибо, не интересует!
– Но ты же еще даже не выслушал!
– Извини, но ответ на любое предложение от тебя – нет.
– Чем же я тебе так насолил, Ленни? Расслабься, это не личное. Ты же знаешь, я – председатель студенческого совета, и через месяц у нас планируется постановка спектакля, а я наслышан, что ты хорошо рисуешь и раньше играл на сцене.
– Я больше не выступаю, хотя… с декорациями могу помочь, но это исключительно на благо университета! – чуть помедлив и задумавшись о чем-то, проговорил брюнет.
– Вот и отличненько! – я расплылся в счастливой улыбке.
Постепенно мы начали общаться. Оказалось, что у Леона дома есть небольшая студия – рисованием он занимался серьезно, поэтому подготовка декораций полностью легла на его плечи. С меня, как с председателя, требовалась именно разработка идей и контроль их выполнения. Почти каждый вечер после занятий мы проводили у Ленни в мастерской. Месяц подходил к концу, но особых подвижек в пользу выигрыша пари у меня не было. Хоть мы и общались, он был строптив и холоден, в его взгляде всегда читалась неприязнь и презрение.
– Эй, Ленни, я принес пиво, чтобы отметить окончание подготовки декораций.
– Ты же знаешь, что я не пью!
– Ой, брось, что ты как баба? От одной баночки ничего не будет. Лови! – проговорил я, кинув в него банку холодного, только что принесенного пива.
– Вкусное… – с придыханием ответил Леон, отхлебнув пару глотков.
– Ну, а я что говорил? – открываю вторую банку для себя и звонко чокаюсь с ним. – Давай – за наш проект!
– Знаешь, Майлз, а ты не такая уж сволочь, как о тебе говорят, – тихо проговорил Ленни, покручивая банку в руках.
– Wow, wow, wow! Теперь ясно, почему ты не пьешь: похоже, от одного глотка тебе уже крышу снесло. Смотри, а то еще пара глотков и ты начнешь признаваться мне в любви, – засмеялся я и уже абсолютно серьезно чуть шепотом добавил, – а потом еще и сам приставать начнешь!
– Что, так не терпится затащить меня в свою постель? – с улыбкой и без злобы спросил брюнет.
– Неее, ты слишком строптивый, мороки много! – махнул рукой я. – Хотя, признаться, я был бы не против…
– Почему?
– Смешной! Потому, что ты мне нравишься, – искренне ответил я.
– Ты очень странный парень, Майлз… – серьезно проговорил Леон. – После того, что мне наговорили о тебе, я думал, что ты последняя сволочь. Что единственная причина, по которой ты обратил на меня внимание, только ради того, чтобы трахнуть! Но, пообщавшись с тобой ближе, я понял, что ты действительно очень умный и ответственный парень. Увидел, как ты старательно готовишься к этому выступлению, сколько вкладываешь сил в это дело. На самом деле, ты мне тоже нравишься.
«Черт! И почему мне так неловко?»
– Эм, ладно, думаю, тебе уже хватит, – ответил я, вырывая банку из его рук, но он вцепился в нее мертвой хваткой, отчего я повалился прямо на него, придавливая всем весом, и в итоге мы кубарем упали на пол, заливая пивом себя и все вокруг.
– Надо замочить футболку, чтобы пятен не осталось, – тихо прошептал Леон мне в самые губы, и я почувствовал его жаркое дыхание с нотками хмеля.
– Ага, все же тебе хочется увидеть меня голым? – ухмыльнулся я.
– А ты имеешь что-то против? – в тон мне ответил брюнет, глядя прямо в глаза.
В комнате воцарилась гробовая тишина, я ощущал гулкое сердцебиение Ленни, его вздымающуюся подо мной грудь и неровное дыхание. Наши губы почти соприкасались, но никто не решался сделать шаг первым. Молчание слишком затянулось и неожиданно Леон, чуть подавшись вперед, осторожно коснулся меня своими губами. Его поцелуй был таким робким, невинным и каким-то детским, что мне стало не по себе.
– Ну вот, я же говорил, что тебе уже хватит, – отстраняя брюнета и вставая, быстро проговорил я, стараясь не смотреть ему в глаза, – слушай, я, пожалуй, пойду, а то уже поздно.
– Прости, Майлз, я сам не знаю, что на меня нашло… – потупившись, пробубнил Леон.
– Да брось, Ленни, все в порядке! Увидимся завтра. Бывай! – широко улыбнувшись и похлопав его по плечу, весело проговорил я и вышел за дверь.
«Блять! Идиот! Кретин! Болван! И какого хрена я творю? Это же был мой шанс!»
На следующий день я старался избегать Ленни, да и он тоже не искал поводов для общения и смущенно опускал взгляд, переключив все свое внимание на Николса, который этому факту был безумно рад.
«Какой же я болван, срок пари истекает уже через два дня!» Я недовольно закрыл глаза и глубоко вздохнул. Настроение подпортил Генри, развалившись на краю моей парты:
– Тик-так, тик-так, Майлз, часики тикают, а я смотрю, дело у тебя простаивает! – надменно вскинув бровь, парень чуть дотронулся до моего подбородка, нежно проводя пальцами по губам. – Хотя, к чему скрывать, я прекрасно понимаю, что наши желания совпадают!
– Отвали, извращенец! – откидываю его руку. – У меня есть еще целых два дня.
– Не еще, а всего, да и у Николса, как я погляжу, шансов в этом вопросе куда больше!
Я посмотрел в сторону этих двоих: в этот момент Николс что-то шептал Ленни в самое ухо, положив руку на плечо, вызывая у последнего веселый смех. «Вот говнюк!»
– Посмотрим! – я соскочил с места и, подойдя к парочке, резко, почти грубо, схватил Ленни за руку и потащил на выход.
Он не сопротивлялся, послушно следуя за мной, лишь один раз спросив:
– Куда мы идем?