Всё это было сказано так спокойно, что у меня мороз пошёл по коже. Его детство было не просто «плохим». Оно было…
– Бог мой, – невольно вырвалось из моего рта, но я быстро взяла себя в руки и опустила глаза, чтобы случайно не расклеиться, глядя на его невозмутимое лицо. – Ты убил их и из-за этого попал в поле зрения Организации? – глядя в тарелку и из-за всех сил сдерживая свои эмоции, спросила я.
Майя говорила мне об этом. Что Кир уже убивал. Я тогда ей не поверила.
Я не верила в его намерение убивать даже тогда, когда перед моими глазами мелькнули доказательства – воспоминания… Я знала, что он убил всех членов Организации, но я не верила, что он ХОТЕЛ это сделать.
Но сейчас, глядя на то, как спокойно он признаётся в том, что выкосил целый посёлок в восемь лет…
Постойте…
– Ты говоришь, что сделал это в восемь лет. Но в Организации ты с двенадцати, – я подняла на него глаза.
– Это в особняке я с двенадцати. А в Организации я с восьми лет, – сказал Кир.
– И где ты был четыре года? – медленно, словно боясь его ответа, спросила я.
– Там, где держат тех, кто особо опасен, – спокойно ответил Кир.
Я задержала дыхание. Так вот откуда он знает, для чего мы собраны в особняке – он говорил мне об этом в тот день, когда я увидела свой второй сон: мы нужны для того, чтобы отлавливать других уникумов – тех самых, что представляют собой угрозу для общества.
Он и был той самой угрозой!
Он не делал предположений о целях Организации; он знал об этом – изнутри…
Чёрт! В восемь лет оказаться в клетке… да ещё и прожить в ней целых четыре года…
Как он смог выбраться оттуда?.. Как смог доказать, что вменяем и способен приспосабливаться? Как смог вернуть себе здравый рассудок и при этом не раскрыть своего секрета?!
Он говорил, что не в силах был что-либо исправить, когда я спрашивала его об убийствах. Значит, эти убийства были совершены в состоянии аффекта или при каких-то определённых обстоятельствах, когда он не имел возможности поступить иначе. Чёрт, в восемь лет пройти через такое…
Теперь я понимаю, почему он сказал, что в особняке ему комфортно.
После клетки…
– Кто помог тебе выбраться оттуда? – едва слышно спросила я.
– Габи, – спокойно ответил Кир.
Так вот почему…
– Я доверяю ей, как доверяю тебе, – сказал темноволосый, вызывая у меня бурю эмоций.
Он доверяет мне. Он…
– Поэтому отвечу на все твои вопросы, несмотря на то, что речь шла только об одном, – в его глазах что-то изменилось, и я затаила дыхание, ожидая его следующих слов. – Те годы в карцере дали мне возможность хорошо подумать о жизни и её ценностях. Мне было восемь лет, но я очень хорошо понимал, что могу остаться в четырёх стенах до конца своей жизни… поэтому я тщательно продумал своё поведение: все возможные ответы на все возможные вопросы, каждую свою реакцию, каждый взгляд, каждый жест, – прежде чем решил, что пришло время добывать себе путь на свободу. Я запечатал все свои эмоции. Но мне не нужно сдерживаться, как Алексу, чтобы не убить кого-то во время использования своего дара – эта сила со мной постоянно; всё, что мне было нужно – это стать благонадёжным. За годы в камере я практически забыл, что такое общаться просто ради общения, – всё, что у меня было, это допросы и постоянные разговоры с психологом, потому, когда меня переселили в особняк, у меня не было потребности в дружбе с другими уникумами, как не было потребности в общении с ними в принципе. И их позицию «избегания» я принял так же – спокойно. Моя цель была достигнута: я выбрался из клетки в пространство, где была возможность переждать и подготовиться к новому рывку. А потом…
– А потом появилась я, и ты решил дать себе шанс сблизиться с кем-то, – закончила за него я, затем вновь поджала губы… и таки процедила сквозь зубы: – Вот только ты умалчиваешь, что потребность в сексе у тебя всё-таки была. И ты довольно охотно её реализовывал.
Кир промолчал, и, наверное, был прав – сейчас я накручивала сама себя, и мне нужно было время, чтобы успокоиться. С его историей я просто не имела права предъявлять ему претензии за естественное желание организма. И за то, что он не отказывал себе в этом желании… С Аной.
Чччёрт.
А о сексуальном опыте этой девицы едва ли не складывают легенды…
Чёрт! Чёрт! Чёрт!!!
– Так ты только притворялся странным? И на самом деле вполне адекватен? – выдавила из себя я.
– Я уже говорил тебе – за годы в клетке я практически разучился нормально общаться. А заводить друзей не умел с детства. Так что не возьмусь судить о своей адекватности, – Кирилл растянул на губах немного пугающую усмешку, отчего я вновь захотела обругать себя последними словами.
Ну, что я за человек?!
– Прости, – я посмотрела ему в глаза и осторожно положила руку на его ладонь. – Просто… ты никогда не говорил о себе так много… я не справилась с потоком информации.
Я криво улыбнулась, стараясь перевести всё в шутку, но по его взгляду поняла – попытка провалилась. С треском.
– Ты простишь меня? – прошептала, вновь опустив глаза.
Теперь я понимала, что все эти изменения в его характере вовсе не были «изменениями». Просто та модель поведения, которую он выработал за годы жизни под присмотром Организации, была не пригодна для тех обстоятельств, которые вокруг него создала я.
Он вынужден был показать своё истинное лицо, как вынужден был озвучивать вслух своё мнение, которое до того держал при себе.
Так кто же он, этот темноволосый парень, сидящий передо мной?
– Ты изменила весь мой привычный мир, – Кир смотрел на меня так пристально, что под его взглядом мне невольно захотелось съёжиться. – Ты разрушила его, как только появилась в этом доме. Ты доверилась мне. Ты общалась со мной, хоть и была предупреждена об опасности. И ты защищала меня перед всеми, хотя знала всего несколько дней. Ты решила сохранить мой секрет, хотя ничего не знала обо мне и о моём прошлом… И после всего этого ты хочешь, чтобы я простил тебя за то, что вполне естественно для нормальных людей?..
– Я не испугалась тебя, – решительно отрезала я, поняв, к чему он клонит. – И не откажусь от тебя, если ты на это намекаешь.
– Потому что ты любишь меня? – Кир склонил голову, внимательно следя за моим лицом.
Это было странно, но он действительно хотел знать. Он хотел знать мой ответ.
В этом вопросе не было сарказма или высокомерия. В этом вопросе было искреннее любопытство.
– Да, я люблю тебя, – сосредоточенно глядя в его глаза, ответила я, а затем напряжённо добавила: – и сделаю всё возможное, чтобы ты узнал это чувство вместе со мной.
Я не знала, любил он меня или нет. Всё что я знала, это то, что видела – он хочет защищать меня, он испытывает собственнические чувства, и он доверяет мне.
Пока мне было этого достаточно.
Но я не собиралась довольствоваться этим вечно…
– То, что я испытываю к тебе, сильнее всего, что испытывал до встречи с тобой, – сказал Кир, глаза которого начали затягивать меня в свою глубину, лишая возможности связно мыслить.
Он обладал невероятным магнетизмом. И каким-то образом он заставлял меня постоянно чувствовать необходимость быть НУЖНОЙ ему. Не знаю, было ли это его особенностью, или это всё мои гормоны, требующие его внимания, но я не могла сопротивляться этому желанию.
Он скажет мне Эти Слова. Даже если мне придётся устроить нам «побег века» ради того, чтобы в его голове не осталось ни одной лишней мысли, мешающей ему думать обо мне. И осознавать, как я ему необходима.
А я сделаю всё, чтобы он испытывал это так же, как это испытываю я!
– Ты расскажешь мне про Габи? – одними губами спросила я.
– Позже, – отозвался он.
– Хорошо, – я опустила взгляд в тарелку и приступила к завтраку.
Этот разговор дал мне многое, и в то же время, не изменил ничего. Я буду продолжать держаться своей позиции относительно него, и буду продолжать действовать так, как мы задумали. А то, что он рассказал мне, – обдумаю. Но позже. Сейчас я не могла позволить себе раскиснуть – меня ждал допрос с пристрастием в штабе, буквально через пару часов. А если я буду думать о том, как тяжело было Киру в детстве, то не смогу воплотить наш план в действительность. Что уж говорить о том, что поиск Тани, как и временное послабление контроля Организации в случае успеха на допросе, намного важнее того раздрая, что творился у меня на душе…
– Пока ты будешь в штабе, к нам приедет агент для разговора со мной. Брат и сестра его обработают, и у нас появится возможность выбраться из особняка, – Кир придвинул ко мне кружку полуостывшего кофе.
– Ты расскажешь ему о своей силе? – уточнила я, не поднимая на него глаз.
– Да.
Я кивнула.
Вчера мне дали ясно понять, что возражения по этому поводу никого не интересуют.
– Надеюсь, ты тщательно всё продумал и не будешь использовать слово «смерть», – стараясь добавить в голос побольше сарказма, сказала я.
– Не буду, – я не видела, но мне показалось, что на его губах появилась лёгкая улыбка. – И ещё…
– Что? – я подняла голову и посмотрела ему в глаза.
– Больше не отталкивай меня, – глядя на меня как-то странно, сказал Кир. – Мне не понравилось это… ощущение.
Я сначала нахмурилась, не понимая, о чём он, а потом вспомнила, как отправила их с Яном наверх, не попрощавшись.
– А ты не решай за меня в следующий раз. И не умалчивай важную информацию. Если у меня появится желание побыть с тобой наедине, я не хочу думать, что твоё согласие – это часть какого-то плана.
– Моё согласие никогда не было частью какого-то плана.
Ну, вот, опять! Я опять хочу забить на все проблемы и…
Мысли прочь!
– И я не хочу, чтобы ты сдерживала своё желание – мне нравится видеть его в твоих глазах, – продолжая внимательно смотреть на меня, сказал Кир… а у меня отключилось самообладание… ну, вообще… от слова «совсем»: я выкинула из головы все мысли о том, что на кухне находится Габи, и, резко поднявшись со своего места, сократила расстояние между нами…
– Только не опять, пожалуйста! У нас нет на это времени! – простонала Ана, появляясь в дверях и останавливая меня в самый последний момент.
– Ана, – я прикрыла глаза, медленно выдыхая, и не отпуская лицо Кира из своих рук.
– Уж прости, троянский конь ты наш, но настал час продумать план и составить список предполагаемых ответов, дабы усыпить бдительность агентов Организации, – Ана скрестила руки на груди и едва не притопнула ножкой. – Так что, будь добра – отложи свои амурные дела до вечера.
– Пойдём, – Кир встал со стула и, взяв меня за руку, вывел из кухни.
Ана пристроилась позади нас, а через пару секунд к ней присоединились Ян и Лена, и мы все вместе дошли до библиотеки, где нас уже ждала… Эльза?..
– Нужно собираться уже сейчас? – удивлённо спросила я, подходя к нашей начальнице.
– Нет, – Эльза поднялась с кресла и сделала приглашающий жест. – Я бы хотела обсудить с вами детали вашего плана. И ещё…
– Майя рассказала тебе о силе Кира, – догадалась я, оглянувшись на темноволосого.
– Да. Я бы хотела обсудить и это, – не стала отнекиваться красногубая.
– Здесь нечего обсуждать, – сказал Кир, пристально глядя на Эльзу.
– Ты знаешь о способностях Того, кто у тебя за спиной? – игнорируя его нежелание продолжать тему, спросила та.
– Я знаю о том, что Она может забирать жизнь, – невозмутимо ответил Кир.
– И… всё? – Эльза наградила его внимательным взглядом.
– Что ты имеешь в виду? – голос Кира остался беспристрастным, но я почувствовала, что вопрос выбил его из привычного равновесия.
– Ты не пробовал использовать эту силу… иначе? – медленно подбирая слова, спросила Эльза. – Не пробовал выйти с ней на контакт?..
– Мы не общаемся с Ней, – спокойно сказал он, – в общепринятом смысле слова.
– Ты говоришь «с Ней», – Эльза прищурилась, глядя на него. – Значит, ты знаешь, что эта субстанция женского пола.
– Я не знаю, какого она пола, – коротко ответил темноволосый, и по его лицу было видно – более вести разговор он не намерен.
– Хорошо, – красногубая несколько секунд смотрела на него, а затем подошла к двери и негромко сказала: – Яра, выйди на минуту, – и покинула помещение библиотеки, вынуждая меня выйти следом.
– Ты хотела участвовать в создании плана, – напомнила я, подходя к ней со спины.
– Совершенно очевидно, что помощь вам не требуется, – как-то небрежно отозвалась начальница, затем развернулась ко мне. – Я не стану вам мешать, но и помогать не буду. Единственное, о чём прошу – держать меня в курсе. Так будет проще. Всем.
Я кивнула, принимая условия – они подходили для нас идеально, и, признаться честно, мы и не рассчитывали на подобное понимание.
В чём был подвох?
Я вопросительно посмотрела на красногубую, и та не заставила ждать ответа:
– Я хочу, чтобы вы защитили Майю. Это всё, о чём прошу.
– А ты? – негромко спросила я.
Я не помню, как это получилось, но в какой-то из дней в штабе я просто перестала обращаться к ней на «вы» – и Эльза приняла это без особых возражений.
– Я не понимаю, что сейчас происходит в Организации. И мне не нравится та атмосфера, что царит сейчас в коридорах штаба. Потому скажу прямо – лучше бы ей быть по другую сторону баррикад вместе с вами, поскольку я уже не уверена, что доверие к уникумам осталось прежним.
– Но тогда и ты находишься под ударом, – ещё тише заметила я.
– За меня можешь не переживать, – спокойно сказала начальница, и в её голосе вновь появились те самые повелительные нотки, которых я не слышала со времен отъезда в штаб.
Да, эта неделя всех нас изменила…
– И, Яра… – Эльза посмотрела в сторону приоткрытой двери в библиотеку и понизила голос, – я давно хотела сказать тебе, но всё не представлялось случая.
– Я слушаю, – напряжённо сказала я.
– В списке Кристины… матери Саши, – она на секунду замолчала, глядя на меня очень странным взглядом, – в нём не было Кира.
Некоторое время я молчала, переваривая то, что она сказала.
– Ты хочешь сказать…
– Кир – не уникум, – чётко проговорила Эльза.
– Но это невозможно! В смысле… он владеет силой – я сама это видела! Его сила огромна! – взволнованно зашептала я.
– Ты сама знаешь, что Кристина чувствовала всех, у кого есть дар. Список полон имён уже найденных нами одарённых подростков; он – неоспорим.
– Но… это никак не доказывает, что Кир – не уникум! Просто Кристина его не увидела… – я начала качать головой, судорожно придумывая, почему главный сенсор Организации не увидела самого сильного из известных мне одарённых? Затем резко подняла голову и уставилась на начальницу. – Подожди, но как вы его нашли?!
– Девять лет назад нам пришлось срочно выехать в посёлок, в котором в один час умерли все жители. И зачистить его. Огнём. А Кира – взять под строгое наблюдение, – Эльза внимательно посмотрела мне в глаза, давая понять, насколько засекреченной информацией сейчас делится. – Вот только То, что он выпустил в той деревне… это не имеет никакого отношения к дару уникумов.
Я до боли прикусила губу, сосредоточенно глядя в лицо своей начальницы и пытаясь найти хоть какие-то слова… и не находя их.
Сила Кира – странная. Я знала об этом с самого начала. Более того, Кир сам сказал мне, что его сила отличается от других. И назови он то, что находится за его спиной, реальным именем – и его не выпустят из экспериментальных лабораторий до конца жизни. Всё это я знала…
Но почему же сейчас, после слов Эльзы, у меня внутри всё болезненно сжалось?.. Почему руки похолодели, а сердце сделало резкий скачок и понеслось галопом?
Чего ещё я не знаю о нём?!
– Иди, все ваши подтягиваются в библиотеку, – кивнув мне за спину, спокойно сказала красногубая. – И, Яра, – она вновь заглянула мне в глаза и сказала очень серьёзно: – Будь осторожна.
Я на автомате кивнула и развернулась к Лене и Яну, заходящим в этот момент в библиотеку.
– Лицо попроще, подруга, – шепнула рыжая, когда я нагнала её в проходе.
– Ты знаешь?.. – одними губами, на грани слышимости, произнесла я.
– Заглянула в список вчера, когда Эльза начала перерывать старые документы, – Лена посмотрела на меня и отрицательно качнула головой. – Не делай поспешных выводов, это ничего не значит. Точнее – мы не знаем, что это значит. Но это никак не меняет ваших с ним отношений. Ты ведь это понимаешь?